Уроки Черногории

Текст передачи радиостанции «Русский край» (г.Калининград)

Здравствуйте, в студии Александр Сартов и программа «Горячая тема» на радиостанции «Русский край». Результаты состоявшегося референдума по выходу Черногории из союза с Сербией мало для кого стали неожиданностью. К этому, безусловно, шло дело все последние годы. Российские либеральные средства массовой дезинформации просто захлёбываются восторгом: «цивилизованный развод», «вот всегда бы так», «это убыстрит их вхождение в Европу"… На все лады перепевается фраза главного архитектора черногорской независимости Мило Джукановича: «Каждый из братьев должен жить в своём доме». Опыт последних двух десятков лет пребывания в режиме «свободы слова» безошибочно подсказывает: когда «независимые» масс-медиа начинают нас хором в чём-то убеждать, то, во-первых, скорее всего это промывание мозгов в интересах наступающего Запада, а во-вторых — жди беды. Потому и важно разобраться: что же там на самом деле происходит, с чего это вдруг «братьям» так срочно понадобилось «разъезжаться» по индивидуальным домам?

Парадокс черногорской ситуации заключается в том, что сербы с черногорцами, на самом деле, никакие не «братья». «Братьями» могут считаться очень близкие и дружественные, но всё же РАЗНЫЕ народы. Пример: сейчас «братьями» являются русские с украинцами или с белорусами. Ещё 100 лет назад мы были единым народом. В 1918 году слово «украинец» означало вовсе не национальность, а, так сказать, политическую ориентацию: «украинец» — это тот, кто считает необходимой независимость юго-западных губерний России. Понятно, что одного «я так хочу» для разрезания страны по живому оказалось бы маловато, поэтому был сделан важный ход в обеспечение данного процесса: на основании местных сельских говоров был создан «украинский литературный язык», на котором дружно начали «творить» второразрядные писатели и поэты, происходящие с данной территории. Принцип — очень древний, сформулированный ещё Цезарем: лучше быть первым в деревне, чем вторым в Риме. Мне и самому очень нравится Шевченко, я знаю на память многие его стихи, причём «в оригинале», на «ридной мове», но факт остаётся фактом: Тарас Григорьевич, при всём к нему уважении, — это не Шекспир, не Данте и не Пушкин. Вклад украинской нации в мировую культуру просто отсутствует, как отсутствует, например, украинская ядерная физика. И это, собственно, есть ответ на все самостийнические потуги: объявить себя можно кем угодно, а вот соответствовать заявленному… Искусственно созданная «отдельность» украинцев и белорусов — это, к сожалению, свершившийся факт, но у нас есть глаза, уши и способность суждения. А также у нас есть потребность учиться на своих и чужих ошибках, чтобы не повторять этих ошибок в будущем. Если мы, конечно, хотим сохраниться как нация и держава. И в этом плане «черногорский» опыт весьма и весьма поучителен.

Как я уже сказал, сербы и черногорцы — никакие не «братья». Сербы и черногорцы — это ОДИН НАРОД. Желающие могут убедиться, взглянув на исторические карты Балкан: в средние века это было одно государство — сербское. Историческое ядро его располагалось как раз на территориях нынешних Косова и Черногории. Однако, народы существуют не в безвоздушном пространстве, у них есть соседи — к сожалению, не всегда дружественные. В четырнадцатом веке регион подвергся нашествию османской Турции, все балканские государства лишились независимости и стали провинциями мусульманской империи. В обстановке перманентной резни каждый выживал, как мог. Сербам, жившим в приморской гористой области Зета, отчасти, помогли природные условия. Область их проживания называлась Чёрная Гора, и это соответствовало действительности: это и был горный массив со склонами, многочисленными ущельями и пещерами. Зацепившись за эту естественную крепость, несколько сербских племён создали уникальное государство, с конца семнадцатого века управлявшееся православными митрополитами. Это государство юридически никем не было признано, для всего «цивилизованного мира» оно оставалось частью Турции. Османские властители неоднократно посылали на усмирение непокорных многотысячные армии, и всегда события развивались по одному сценарию: пока хватало сил, черногорцы яростно сопротивлялись, после чего с семьями прятались в недоступных горных укрытиях. Когда турецкие войска уходили, всё начиналось заново. В таком режиме Черногория просуществовала несколько столетий, вплоть до мирового признания своей независимости на Берлинском конгрессе 1878 года. Огромное значение для черногорцев всегда имела помощь России: значительную часть государственного бюджета этой героической маленькой державы всегда составляла прямая финансовая помощь из Санкт-Петербурга.

За это время от турецкого гнёта освободилась и Большая Сербия с центром в Белграде. К началу двадцатого века на Балканах существовало ДВА сербских государства. Сербией правила династия Карагеоргиевичей, Черногорией — династия Негошей. Как и сейчас, государства имели общую границу. Отношения между ними были вполне ровными и дружескими, и гипотетического противостояния из-за лидерства в объединении сербских земель между династиями не возникало. Гораздо важнее были другие проблемы, которые у Сербии и Черногории были общими: противостояние экспансии соседних региональных сверхдержав — Австро-Венгрии на севере и Турции на юге, а также расползанию албанского меньшинства. Да-да, сто лет назад этот вопрос уже был актуален!

Конец существованию независимой Черногории положила Первая мировая война, в которой оба сербских государства выступали как союзники. В 1916 году, не в силах противостоять австро-германским войскам, король Черногории Николай I подписал с захватчиками сепаратный мир. Его народ оценил это как предательство, и когда через два года Чёрная Гора была освобождена сербской армией, депутаты черногорской скупщины почти единодушно проголосовали за создание единого с Сербией югославского государства. Процесс объединения сербского народа пришёл к своему логическому завершению. Понятие «черногорец» сохранилось, но имело вполне конкретное наполнение: черногорец — это серб, происходящий из Черногории.

Однако вновь в судьбу небольшого православного сербского народа вмешалась политика великих держав. В 1941 году на Югославию напали державы фашистского блока: Германия, Италия, Венгрия, Болгария. Территория страны была расчленена, Черногория досталась итальянцам. Итальянский король был провозглашён королём Черногории, вновь началось искусственное конструирование черногорской «отдельности» от сербов. Освобождение от оккупантов не улучшило, а ухудшило ситуацию. Коммунистический диктатор Югославии Иосип Броз Тито главным своим внутренним врагом считал «великосербский шовинизм» и стремился максимально ослабить сербский народ. В результате в федеративной Югославии была создана союзная республика Черногория на территории меньшей, чем Калининградская область и с населением меньшим, чем в Калининградской области. С этим никто не спорил: во-первых, с компартией спорить — себе дороже, во-вторых — государство-то всё равно одно — Югославия, так что — какие проблемы?

Когда проблемы начались, было уже поздно. Внезапно выяснилось, что казавшиеся бутафорскими атрибуты суверенитета (республиканский статус, посты президента и премьера, парламент, флаг, герб и гимн, прописанное в конституции право на выход из федерации) для югославских республик вдруг стремительно наполняются реальным содержанием. После отпадения Словении, Хорватии, Боснии-Герцеговины и Македонии в составе Югославии остались только Сербия и Черногория, причём черногорцы решили это на референдуме в 1992 году. И это было абсолютно естественно: ведь черногорцы — часть сербского народа! Даже в коммунистической Югославии, создав для черногорцев отдельную республику, их всё же не считали «нацией», а только «народностью». Половина черногорцев живёт в Сербии, огромный процент сербской политической элиты — черногорцы по происхождению. Создавший в 19 веке сербский литературный язык Вук Караджич — черногорец. Уморенный неоказанием медицинской помощи в камере Гаагского трибунала Слободан Милошевич — черногорец. Даже нынешний холуйствующий перед Западом сербский лидер Борис Тадич — и тот черногорец!

Чтобы разрезать по живому, гуманный и либеральный Запад применил пытку блокадой и голодом, затем — в 1999 году — бомбёжками. Черногорцам настойчиво объясняли: если хотите прекращения «гуманитарных издевательств» — добивайтесь независимости. Отделяйтесь от сербов, без них вас примут в Европу. Число сторонников Мило Джукановича росло, как на дрожжах. Гордый народ, когда-то в одиночку столетиями противостоявший турецкой резне, капитулировал перед «мягким насилием» так называемого «мирового сообщества». О «самостоятельности» такого выбора красноречиво говорит один факт: Евросоюз не НАБЛЮДАЛ за черногорским референдумом, Евросоюз этот референдум ПРОВОДИЛ.

Как метко написала в своём романе «Мечеть парижской богоматери» Елена Чудинова, «уставшим противостоять всему Западу… Милошевич показался той лапой, которую можно отгрызть, чтобы выбраться из капкана. Смешно». Добавим: смешно и глупо. Запад ни с кем не договаривается, Запад добивается лишь нашей капитуляции и полного подчинения. Под разговоры о свободе и демократии нас глотают по частям, и даже покорность — не гарантия того, что тебя оставят в покое. Мусульманское меньшинство в крошечной Черногории составляет около 20%, и албанцы уже открытым текстом требуют автономии. Так что, для черногорцев всё только начинается, а однажды отдав свою судьбу в чужие руки и на чужую милость, продав своё первородство за чечевичную похлёбку — очень трудно вновь стать хозяином своей судьбы. Практически невозможно. И вы для них всегда будете виноватыми и крайними — вера у вас не та. Идеолог «нового мирового порядка» Збигнев Бжезинский прямо говорит: «После крушения коммунизма главный враг США — Православная Церковь».

Чему нас учит Черногория? Ну, как же! У нас ведь тоже есть желающие создать республику для русских людей на части российской территории. Мол, условия кардинально изменились, объективно необходимо вливаться в Европу… Условия сами не изменяются, их изменяют. Изменяют те, кто платит нашим сепаратистам, кто их науськивает и обеспечивает пропагандистское прикрытие. Почва есть, сколько угодно. На русской земле выросла целая градация подонков, обязанных самим своим существованием русскому солдату, полвека назад спасшему их дедов и бабок от рук тогдашней «Объединённой Европы», вскормленных русским хлебом, но не желающих на футбольном матче вставать при исполнении российского гимна, а вместо «транспортный узел» произносящих «транспортный хаб». Подождите, они себя ещё покажут!.. Если мы не будем учиться на своих и чужих ошибках!

Это был Александр Сартов с программой «Горячая тема» на радиостанции «Русский край».