 |
| Новый Петербургъ | 29.04.2006 |
…На эти невеселые воспоминания навел меня разговор с Юлией Васильевной — бабушкой Романа Казакова, «назначенного» петербургской прокуратурой на роль «главного убийцы» Хуршеде Султоновой. Многочисленные СМИ, освещавшие (а правильнее сказать — затемнявшие) процесс по делу о нападении на таджикскую семью, отказались предоставить слово стороне обвиняемых. Все эти в очередной раз экспроприированные у «олигархов» телеканалы и «демократическая» пресса огульно приняли сторону обвинения, добровольно отказавшись от уважения провозглашенного Конституцией принципа ПРЕЗУМПЦИИ НЕВИНОВНОСТИ и от собственного беспристрастного расследования. Ну, а поскольку у «Нового Петербурга» нет никаких причин подвывать нестройному фальшивому хору добровольных прокурорских помощников, то мы решили предоставить право высказаться репрессированной стороне.
— Юлия Васильевна, процесс по делу о нападении на таджикскую семью был закрытым, а подконтрольные прокуратуре СМИ бесцеремонно заткнули рот всем тем, кто, как, например, и сами присяжные, посчитали Вашего внука непричастным к убийству Хуршеде Султоновой. Расскажите, пожалуйста, как все было на самом деле?
— У меня двое внуков — оба они росли со мной. Фактически их воспитывала я одна, потому что, когда младшему — Роме (он 1990-го года рождения) было четыре с половиной года, умерла их мать. Отца с ними тоже тогда не было. Мне было тогда уже 55 лет, я работала бухгалтером в монтажной организации (на последнем месте проработала 26 лет). Мне одной пришлось заниматься их воспитанием, обстирывать, водить их сначала в детский сад, а потом в школу. Гуляли они только со мной — до 9 часов вечера. В тот роковой вечер — в понедельник 9 февраля — оба моих внука были дома — помогали мне делать ремонт. Единственно, куда они могли уходить вечерами, — в компьютерный клуб. Но это было обычно в пятницу или в субботу. Я сама бывала во всех окрестных компьютерных клубах — там нормальная обстановка. Кстати, в этот вечер у меня была еще и одна моя хорошая знакомая, которая принесла мне краску для ремонта. Она тоже подтверждает, что мои внуки были дома.
Арестовывать Рому пришли в 7 утра, когда мы еще спали. «Что вы натворили?», — спросила я своих ребят. Те четверо, которые пришли, дали мне прочесть про убийство таджикской девочки в переулке Бойцова. А это рядом с Юсуповским садом, в котором выросла я сама, и мои внуки тоже. Я сразу успокоилась, потому что прекрасно помнила, что в этот вечер ребята были дома. Почему я запомнила? Очень просто. Потому что когда наутро 10 февраля по телевизору рассказали про это убийство, я перекрестилась, что мои вчера оба сидели дома. Милиционеры стали искать оружие, наркотики. Я была совершенно спокойна, потому что прекрасно знала, что ничего такого у нас в доме нет. Проводившие обыск изъяли всего восемь курток, в том числе из дивана — на 8-летнего ребенка, и ни на одной из них никаких следов, как известно, не нашли. Я потом еще сказала следователю, что где-то были ползунки. На одежде жертв тоже нет ни ворсинок, ни отпечатков пальцев Ромы. Говорили еще о каких-то пивных бутылках, но мои мальчики пива не пьют.
Пьянок у нас в квартире тоже никогда не было. Мальчики в основном интересовались компьютерами, баскетболом и футболом.
Всех оговорил П-ский, у которого нашли следы крови девочки. Его арестовали сразу 24 февраля, а за нашими пришли только в мае, когда П-ский их уже оговорил. Причем в феврале, сразу после ареста, он почему-то о них не вспоминал. Мои с П-ским знакомы шапочно, по компьютерному клубу и по горке в Юсуповском. Хотя на горку Рома после 12 лет ходить перестал — вырос. Я сама думаю, что милиция и прокуратура стала так активно заниматься этим делом после встречи Путина с президентом Таджикистана здесь у нас в Петербурге в начале мая позапрошлого года, когда Рахмонов напомнил о нападении на таджикскую семью в Петербурге. Это было буквально за несколько дней до ареста Ромы.
— Юлия Васильевна, скажите, пожалуйста, какое-то время говорили о том, что семья Султоновых была причастна к наркоторговле и могла стать жертвой криминальных разборок. Потом эти разговоры затихли.
— Я сама видела в первых томах уголовного дела информацию об обыске в комнате сестры Султонова — на Московском, 5 или 7, где-то около Сенной. У НЕЕ НАШЛИ НАРКОТИКИ. О самом Султонове говорили, что он — связной между Таджикистаном и Петербургом. Мы думали, что будет продолжение этого расследования. Пообещали, что выделят этот материал в отдельное производство. Но вот какая-то сестра была на суде, и никаких вопросов о наркотиках к ней не было.
— Насколько я помню, следователи довели Вашего внука до самооговора…
— Да, это действительно так. В ИВС на 5-й Красноармейской моего внука избивали, о чем он смог мне рассказать, когда его перевозили из ИВС в милицейском «козелке» вместе со мной. Когда я узнала, что он признался в том, чего никогда не было, я спросила Рому: «Ты понимаешь, что ты наделал?» — Он перебил меня: «Потом, бабушка, потом». Тогда я шепотом спросила: «Тебя били? — Он сказал: «Да». Я написала об этом в прокуратуру, после чего его перестали избивать.
— Почему же следователи выбрали именно вашего внука, чтобы «повесить» на него убийство?
— Мне кажется, расчет следователей был прост. Они быстро вычислили, что у Ромы у единственного нет родственников, которые могли бы РЕШАТЬ ВОПРОС ДЕНЬГАМИ, нанять дорогого адвоката и т. д. Они подумали, что бабушка не сможет противостоять этой огромной машине по перемалыванию людей. Но они ошиблись — я не брошу своего внука на произвол судьбы, тем более, что я абсолютно убеждена в его невиновности…
Вот такая замечательная у нас в стране власть. Один президент попросил другого, тот прикрикнул на держиморд, а они, не разбирая дороги, по головам, ломая судьбы людей, побежали выслуживаться.
Кому нужна такая Россия? Таджикам, наркодилерам, ментам? Не знаю… Во всяком случае, ни Роману Казакову, ни его бабушке, ни абсолютному большинству простых честных граждан это государство ничего, кроме рабства, нищеты и тюрьмы, предложить не может.
Подготовил Вячеслав КОЧНОВ
Газета «НОВЫЙ ПЕТЕРБУРГЪ», N16(780), 27.04.2006 г.
