«Времена не выбирают. В них живут..»

Послесловие к XIV Международным Рождественским образовательным Чтениям

— Конечно, впечатлял размах и солидность этого мероприятия. Чтения открылись в Государственном Кремлевском дворце, как теперь называется это грандиозное здание, построенное некогда для проведения партийных съездов. Почетный председатель форума — Его Святейшество Патриарх Московский и всея Руси Алексий II. Активное участие в нем принимают Министерство образования и Министерство культуры Российской Федерации, Российская Академия Наук, Российская Академия образования, высшие учебные заведения (духовные и светские), представители президента в федеральных округах, губернаторы российских регионов, гости из стран СНГ. Приветствия участникам пришли из Администрации президента, Госдумы, Совета Федераций. Гости прибыли из всех стран СНГ.

— Как определяются задачи Чтений?

— Это прежде всего воспитание подрастающего поколения в духе высоких идеалов служения Отечеству и традициям предков. Для этого надо усилить роль духовно-нравственных традиций и преемственности в общественной жизни государства, без чего невозможно становление полноценной человеческой личности, развитие высокой культуры и всестороннего образования. Среди задач Чтений — определение места религиозного образования в средней школе, а также православное осмысление важнейших проблем, стоящих перед Церковью и обществом.

— Думаю, землякам будет интересно узнать, о чем вы говорили в своем выступлении в день открытия. Чему оно было посвящено?

— Я благодарен за предоставленную мне возможность выступить в первый, самый торжественный день работы Чтений. Тема моего доклада была: «Воспитание личности и православный мир». Конечно, я обдумывал свое выступление заранее, но все же оно получилось импровизированным. Особый настрой придавало то, что сидел я в зале, где много лет проходили съезды КПСС. И вот теперь он заполнен не атеистами, а православным людьми, не скрывающими этого, на каких бы высоких постах они бы ни находились. Что меня смутило: многие выходят и говорят о тоталитарном режиме, клеймят атеистическое прошлое, такую-сякую страну… И зал в знак солидарности дружно аплодирует.

Я начал речь с того, что решительно не согласился со столь однобоким определением советского времени как сугубо атеистического. Это было сложное и противоречивое время. Конечно, была правящая партия с определенной линией, которая, кстати, тоже разной была в разные десятилетия. Были лидеры, настаивавшие на отрицании веры, были ярые ревнители атеизма. Но это не значит, что вся страна была атеистической. Анна Ахматова десятилетие за десятилетием писала стихи, основанные на православном понимании человеческой природы. На Украине жил и работал великий русский поэт Борис Чичибабин. Кто отважится сказать, что он не православный поэт? Нелегкой, драматической была его судьба, поплатился за свои убеждения, побывал в заключении. Но выстоял. И таких личностей, может быть, не столь ярких, было великое множество.

Отношения Советской власти и Православия тоже не были столь простыми, как это пытаются сегодня нам представить. Никуда не уйти от того факта, что в 1944 году будущий митрополит Симферопольский и Крымский Лука — как выдающийся врач — получил Сталинскую премию за книгу «Очерки гнойной хирургии», написанную по итогам его врачебной деятельности в годы Великой Отечественной войны. Ряса священника не помешала святителю Луке получить высшую награду атеистического государства. Поэтому не надо огульно все подряд чернить в нашей истории, выплескивая вместе с водой ребенка. Были несгибаемые верующие, были неистовые атеисты, а была и третья категория — конъюнктурщики, преследовавшие свою выгоду. Кстати, сегодня эти последние занимаются тем же самым.

И наконец, я сказал присутствующим, что мне не нравится, с каким энтузиазмом зал встречает каждый официальный доклад первых лиц Чтений, постоянно прерывая их долгими продолжительными аплодисментами. Мы заседаем в Кремлевском дворце съездов и не можем не помнить, что всего пятнадцать лет назад здесь сидели другие люди и с таким же энтузиазмом по другому поводу прерывали своих вождей нескончаемыми аплодисментами. За нашей спиной 2000 лет христианства. Впереди, вероятно, тоже долгий путь, которому предел может положить только Господь. Где наше православное смирение? Где отсутствие гордыни? Где наше спокойное отношение к труду как к ниспосланному свыше служению, а не праздничному хороводу? Не надо хорохориться и по любому поводу подогревать себя аплодисментами.

Наконец, давайте поблагодарим наших врагов за то, что они нам напоминают важные вещи, которые мы сами готовы забыть. Спасибо Збигневу Бжезинскому, который в начале 90-х годов сказал, что после крушения коммунизма у Америки остался один враг на территории бывшего СССР — Православие. В его понимании коммунизм и Православие — две взаимосвязанные силы, которые противостояли Америке на территории России и Советского Союза. Если даже враг наш признает, что эти два понятия коррелируют друг с другом, почему же мы сегодня впадаем в такой неистовый нигилизм?

Надо прекратить эту порочную отечественную практику: после революции 17-го года мы уничтожали царские памятники, после смерти вождя — памятники Сталину, после ухода Хрущева стали изгонять память о нем… Давайте остановимся и перестанем каждые 30−40 лет бездумно уничтожать свое прошлое. Оно уже не раз наказывало нас за неуважительное к себе отношение.

— В Крыму накоплен уже довольно солидный опыт по православному воспитанию молодежи. О нем говорили с высокой московской трибуны?

— Меня представили как гостя с Украины, из Крыма. Я передал собравшимся привет от крымской земли — земли Андрея Первозванного. Рассказал, как мы чтим память св. Апостола: установили два памятника ему — на Херсонесе около Свято-Владимирского собора (который, кстати, защитили от посягательств автокефальщиков из Киевского патриархата, возглавляемого раскольником Филаретом, передав его Московскому Патриархату) и на мысе Фиолент возле Свято-Георгиевского монастыря. Крым — земля Святого Владимира, и для нас — русских и украинцев — он будет всегда великим князем, олицетворяющим единство России и Украины. Святой Владимир актом крещения сделал Крым колыбелью русского Православия, и мы, крымчане, всегда будем помнить об этом. Наконец, таинством крещения св. Владимир заложил основу величайшего сакрального акта, который после крушения Константинополя сделал Россию прямой наследницей Византии. Именно это легло в основу известной всем нам формулы: «Москва — третий Рим, а четвертому не бывать».

В Крыму подавляющее большинство приходов принадлежит Московскому Патриархату. Наш полуостров — это земля Кирилла и Мефодия. Здесь Кирилл обрел мощи Климента Римского. Здесь пришла к нему идея славянской азбуки. Можно сказать, что Крым — родина церковнославянского просвещения. И мы просто обязаны продолжить великие традиции, заложенные нашими предками. Вот почему в крымских школах по инициативе епархии и при поддержке Министерства образования введен факультативный курс «Основы православной культуры». Благодаря неутомимому труженику, неустанному созидателю митрополиту Симферопольскому и Крымскому Лазарю у нас постоянно возрождаются храмы. Монастырей сейчас на полуострове больше, чем до революции. Епархия начала восстанавливать древние пещерные монастыри, трем уже вернули их высокий статус. Владыке принадлежит идея установки поклонных крестов, что тоже является возрождением традиции. Митрополит Лазарь — желанный гость в школах, в вузах.

Положительные сдвиги, таким образом, есть. Но все равно мы пока не можем, к сожалению, сказать, что работу с молодежью, с детьми ведем на должном уровне.

— На чем основывается столь неутешительный вывод?

— У меня есть свой индикатор. Каждый год 10 февраля отмечается День памяти Пушкина в Гурзуфе. В Дом Поэта музейные работники приглашают священника и церковный хор, для того чтобы отслужить панихиду по христианину Александру Пушкину. К сожалению, присутствующие на службе школьники, как правило, с улыбкой смотрят на этот обряд, испытывают смущение: они воспитаны на другой культуре, не знают церковных обрядов, не понимают смысла панихиды. Для них это чужое. Им ближе современная эстрада и язык массовой культуры. Мы не приобщили их к Православию, из которого выросли Пушкин и Гоголь, Л. Толстой и Достоевский.

В смятение повергли меня слова сопровождавшей ребят учительницы Гурзуфской школы: «Зачем вы приглашаете детей на панихиду, где идет речь о смерти, о загробной жизни, о кладбище? Эти мрачные понятия не для детей. Их надо знакомить с чем-то радостным». Мне это напомнило известное устное предание из жизни святителя Луки. Он пришел в школу на встречу с учащимися в облачении священника. Кто-то бдительный быстренько проинформировал об этом органы. Появился милиционер в форме, с портупеей, отозвал священника и начал ему выговаривать: как вам не стыдно, как вы могли к детям прийти в рясе священника, это же безнравственно. На что Лука сказал милиционеру: какое странное у вас понимание нравственности — с пистолетом к детям можно прийти, а в рясе нельзя.

Я не осуждаю учительницу — она, как все мы, из советского прошлого. Ее так воспитали, такой образ мыслей внушили. И наша задача, во-первых, объяснить и взрослым, и детям, что участие в церковных обрядах — это приобщение к двухтысячелетней истории и культуре славянских народов. Та же самая панихида по тому же обряду совершалась столетия назад в Византии и при Владимире Великом в Киеве. С теми же словами церковного пения провожали в вечность Пушкина, Гоголя и Достоевского, героев Крымской войны, Первой мировой, Гражданской…

Если бы это мы говорили школьникам, они бы поняли, что обряд причащает их к сонму людей, тысячи лет до них существовавших в рамках этой культуры.

Кто придумал, что говорить детям о смерти и кладбище — плохо, что это ломает их сознание? Их сознание ломает душевная черствость, которую мы культивировали. «Некрополь» переводится как город мертвых. Есть город живых, а есть — город мертвых. Они всегда находятся рядом. Каждый из нас, живущих, должен регулярно навещать своих близких в городе мертвых. Вчера мы этого не делали, а потому на наших кладбищах зачастую было как в песне Михаила Ножкина: «все спокойненько и закусочка на бугорке». Неуважение к некрополю приводит к крушению города живых — к грязным подъездам и улицам, разбитым домам и расписанным нецензурными словами заборам. Потому что если мы не уважаем вечное — город мертвых, мы никогда не научим наших детей уважать преходящее — город живых.

Именно поэтому, празднуя 150-летие Крымской войны, мы помимо конференций и выставок, торжественных заседаний и книг в первую очередь старались обустроить крымские воинские некрополи. В их числе Севастопольское братское кладбище, а также Симферопольское воинское братское кладбище, которое стараниями Оргкомитета, возглавляемого премьером С. Куницыным, было возрождено из небытия. Напомню, что совсем недавно на его территории был мотодром, трассы которого проходили прямо по могилам русских солдат. Мы восстановили также все иностранные воинские некрополи. Они были созданы при жизни наших соотечественников, которые сражались на бастионах Севастополя. Уважение к павшему врагу — исконная черта каждого православного русского человека. Как хорошо сказал об этом Константин Симонов в 1938 году при посещении английского кладбища в Севастополе: «Мы никогда не мстили мертвецам».

Слава Богу, мы неутомимо в последние годы возвращаем себе историческое самосознание. Мы вернули на родину прах последнего военно-морского министра России Григоровича, писателя Шмелева, философа Ильина, генерала Деникина, Федора Шаляпина. Но эта работа далека от завершения.

Вспомним, как недостойно мы в 2005 году отметили 150-летие со дня смерти Павла Степановича Нахимова. Тогда же Англия торжественно отмечала 200-летие Трафальгара и 200-летие со дня смерти адмирала Нельсона. У нас 12 июля вместо торжеств была полупустая площадь Нахимова в Севастополе, рота почетного караула, оркестр и микрофон с пятью выступающими. У них в течение девяти месяцев мероприятия, одно пышнее другого, а 21 октября — весь цвет элиты Великобритании во главе с королевой Елизаветой II на площади в центре Лондона. И английский мальчик, наблюдающий за этими торжествами, подумал: служи верой и правдой Отечеству, и тебя будут помнить через пятьдесят, сто, двести лет, будут чествовать и гордиться твоими подвигами. Севастопольский мальчик получил другой урок: хороший был адмирал, отважно сражался, но почему-то мы его быстро забыли…

Если мы не порвем с этими дурными традициями неуважения к прошлому, если мы не перестанем со своим прошлым воевать, нам не вырастить новых Ушаковых и Нахимовых, новых Суворовых и маршалов Жуковых.

Мы в начале этого долгого пути. Хочется верить, что мы успешно пройдем его до конца.

Владимир Павлович Казарин, доктор филологических наук, профессор Симферопольского Государственного университета им. Вернадского, премьер-министр Альтернативного правительства Крыма
Интервью взяла Мила Орлик, Крымский центр гуманитарных исследований