Мои встречи с Папой, или «в фалдах реальности»

Противный он всё-таки был старикан, прости Господи. Хотя с виду, конечно, он был миролюбивый такой божий одуванчик. Что, в конечном счёте, многих и устраивало. Главное дело, «коммунистов» ненавидел, за что его, собственно говоря, в своё время и выбрали Папой и почему его, как заговоренного, не брала ни одна пуля. Потому что пока стояла «империя зла», его на земле и держали. А вот теперь, когда нет империи, но зато повсюду мы (надо полагать) видим одно сплошное добро, где-то там с облегчением вздохнули и сказали: «Ну, дело сделано. Теперь-то ты, наконец, свободен». Оно и верно: от Воинствующей Церкви, от всеевропейского католического Дела ничего не осталось. И теперь институт папства можно и упразднить. (Как, впрочем, и институт патриаршества.) А можно и не упразднять, потому что теперь это уже не играет никакой роли. Католическая Церковь сегодня — это бюро добрых услуг на содержании у либерализма. И никому от этого ни горячо, ни холодно.

А вот о моих встречах с покойным (о виртуальных встречах, само собой разумеется) я, пожалуй, и поведаю, благо наконец представился случай. Лет этак пять или шесть тому назад мне позвонила одна дама. Звали её Светлана Яковлевна Левит. Светлана Яковлевна представляла в Москве питерское издательство «Университетская книга». А у Светланы Яковлевны имелась, в свою очередь, близкая подруга и соплеменница по имени Елена Сергеевна Твердислова. Правда, Елена Сергеевна была, помимо всякого прочего, ещё и полькой, потому она с нечеловеческой, можно сказать, страстью обожала покойного. Ну и, на волне такового вот обожания, она перевела солидное собрание теологических и литературных трудов учёного понтифика. Но перевела она их, как вы понимаете, настолько «хорошо», что от этого стало не по себе даже и снисходительной Светлане Яковлевне. И тогда Светлана Яковлевна стала искать литературного редактора, какового, после недолгих поисков, и нашла в моём лице.

Покончив с папской теологией, я принялась за пьесы, которые когда-то писал юный священник Кароль Войтыла, оплакивавший замученных в варшавском гетто евреев и восхвалявший героических борцов с советским коммунизмом. Как называлась очередная пьеса господина Войтылы, я уже не помню. Помню только, что там было написанное по-польски словосочетание «фалды реальности», примерно понимаемое как «складки бытия», которые под пером даровитой Елены Сергеевны так и остались «фалдами». Вода, знаете ли, камень точит, и я, в свою очередь, поставила точку в этом, так сказать, редактировании, но с тех пор Иоанн Павел II, равно как и его пропагандисты и переводчики, так и остались для меня теми, кто скрываются «в фалдах реальности».

Другая, не менее запоминающаяся, встреча с покойным произошла у меня странительно недавно, когда я читала фолиант «Хасидские хроники Катастрофы» — хронику мемуаров евреев, спасшихся от «нацистского ада». И вот в этих самых «Хрониках» я обнаружила трогательный рассказ под названием «Заслуга молодого священника». А суть его такова. Некто Елена Геллер, подлежащая уничтожению краковская еврейка, успела передать своего маленького сынишку местным католикам. В марте 1943 года, когда несчастная женщина бесследно исчезла в Освенциме, а Краков, первый еврейский город на польской земле, снова стал, как и семь веков назад, «юденфрай», «свободным от евреев», усыновившая малыша католичка решила его окрестить, для чего и пришла в костёл к молодому, но уже авторитетному священнику, которому она и поведала тайну происхождения маленького сироты. Выслушав рассказ прихожанки, юный ксёндз пришёл в большое волнение и… отказался крестить малыша, заявив, что таковой должен быть воспитан «в вере отцов». Так что в итоге бедной женщине, чтобы не нарушать заповеди духовника и приобщить мальчика к «вере отцов», пришлось разыскать его родственников в Штатах. Мальчика (кажется, Шмулика) туда переправили. Там он вырос, получил отменное воспитание, стал крупным финансистом и благочестивым талмудистом. А тот самый краковский ксёндз, в своё время поставивший еврейский закон выше христианского, более чем через сорок лет после изложенных событий, в 1978-м году, коллегией кардиналов был избран Папой Римским.

Услышав эту историю, ребе из Блужова, раби Исраэль Шапира, прослезился и сказал так: «Пути Господни чудесны. Быть может, именно то, что этот священник, Кароль Войтыла, сохранил еврейскую душу, вменилось ему в заслугу при избрании Папой».

Ну вот, кто бы сомневался… Кто бы сомневался, кто, за какие заслуги и для чего в 1978-м году избрал наместником Петра именно этого, скромного и ничем не примечательного кардинала, который за последующие тридцать без малого лет своего понтификата не посрамил возложенного на него доверия. Перетолковав Евангелия, официально объявил о том, что вина за распятие Христа лежит не на евреях, а на римских солдатах. Назвал Инквизицию постыдной ошибкой католической Церкви. Покаялся перед всем миром за Крестовые походы. Ну и так далее.

Одним словом, как пел наш бард, «в Ватикане пошёл мелкий дождичек, римский папа пошёл по грибы».

И вот теперь, когда под всхлипы и рыдания всей благочестиво-либеральной общественности он собирает грибы в лесу, расположенном «по ту сторону добра и зла», я подвожу печальные итоги славно начавшейся, но бесславно завершившейся истории западной Церкви, которая, судя по всему, теперь уже навсегда растворилась «в фалдах реальности».
Грустно. За что боролись?

http://www.rustrana.ru/article.php?nid=7806