 |
| Вера-Эском | Ирина Джах-Джах | 22.03.2005 |
С Ириной Валерьевной, носящей странную фамилию Джах-Джах, встретились мы случайно. Впрочем, что в нашей жизни может быть случайным? Разговорились о жизни, и тут я узнал, что она несколько лет жила в Сирии. Православный человек, она посещала там все православные храмы и монастыри, которых в этой мусульманской стране, оказывается, немало. Тем более, что сирийские святыни имеют общемировое значение. Ведь эта древняя земля, просвещенная апостолом Павлом, была одной из первых, принявших христианство.
В какой-то момент мой интерес к собеседнице перерос в профессиональный, и я записал ее интервью, которое предлагаю вашему вниманию.
— Ирина Валерьевна, расскажите, каким образом вы попали в Сирию?
— Еще в советское время я вышла замуж за сирийского студента. Это было в 83-м году. А в Сирию выехала вместе с мужем в 89-м и прожила там до 94-го года. И сейчас туда часто езжу.
— Вы приехали туда человеком верующим?
— Я крестилась, когда потребовалось выехать в Сирию. Чтобы оформить брак, по сирийским законам мне нужно было получить справку, что я — верующий человек. Я верила и до этого, и в церковь ходила, но не знала, что придется получать такую справку. Когда стала спрашивать своих родителей, крещена я или нет, они мне сказали, что нет. И вот перед отъездом мы с мужем пошли к нашему владыке Иринею просить эту справку, и он предложил мне: «Давайте мы вас покрестим!» Я согласилась. Он выдал мне это свидетельство, а на следующий день мы с мужем пошли в Благовещенский храм. Пока я крестилась, муж ждал меня в храме, несмотря на то, что он — мусульманин.
В общем, приехали мы в Сирию, оформили свой брак официально, потому что гражданский брак там считается недействительным.
— А как вы его оформили?
— Через министерство юстиции. Мужа наказали за то, что он женился на иностранке, осудили на три месяца тюрьмы, которые можно было заменить десятью долларами штрафа. Конечно, мы заплатили штраф.
— Веру не требовали переменить?
— Нет, мусульманин в Сирии может жениться на христианке, на иудейке, на ком угодно. Законодательно это не запрещается.
— И потом, как вы жили в чужой стране, там ведь все чужое — язык, обычаи?
— Мне повезло, у меня муж был из очень бедной семьи. У нас не было никаких препятствий для счастья. Ни денег, ни вилл, ничего этого мне не было нужно. Я ехала туда только за своим любимым человеком. И семья его встретила меня очень хорошо. Они так рады были видеть его через шесть лет разлуки, а вместе с ним — и меня тоже. И до сих пор у нас прекрасные отношения. Это еще благодаря тому, что мой супруг относится к шиитам. Среди мусульман есть сунниты, есть шииты. Шииты более лояльны к другим вероисповеданиям. Иногда в шиитских семьях может даже висеть икона Божией Матери.
— Вы говорите, что в Сирии много православных?
— Очень много. Хотя много и католиков, и всевозможных протестантских конфессий. В том городе, где я жила, очень много таких же русских женщин, как я, и все они, как правило, православные.
— А в каком городе вы жили?
— Это небольшой курортный городок Тартус. Он очень похож на нашу Алушту. Раньше там много было русских специалистов, русских военных. Потом, когда распался Советский Союз, они стали выезжать. Но все же кто-то остался. Мы там не скучаем. Празднуем все вместе Рождество и Новый год, ставим спектакли, пишем сценарии.
— Православный храм в Тартусе есть?
— Русская православная церковь есть только в Дамаске. Но во всех остальных городах есть греко-православные храмы, и мы на службы ходили туда. Сложность в том, что мы ничего не понимаем на греческом языке. Но в богослужениях практически никакой разницы нет: те же исповедь, причастие, елеопомазание, все праздники. Разница в том, что у них сидят в храме.
— В Сирии много православных святынь?
— Больше всего святынь в деревне Маалюля. Там сохранились очень древний храм святого Сергия и пещерный город, в котором прятались первохристиане с самого начала гонений. В этой деревне люди до сих пор говорят на арамейском языке — языке Христа. И службы на нем же ведутся. Большинство икон написаны в древнем византийском стиле. Есть, конечно, и современные, надписанные по-арабски. Храм настолько древний, что там в память о прошлом оставлен дохристианский жертвенник, на котором раньше закалывали животных. Он находится на территории храма, с левой стороны от входа. В храме до сих пор проходят православные службы, но больше все-таки это храм-музей. Настоятелем там одноименник небесного покровителя храма — отец Сергий. Он очень приветливо нас встречал, когда мы приезжали, причащал, все разрешал трогать.
— Он что, русский?
— Нет, араб. Но среди арабов тоже очень много православных. Вообще, в Сирии и других арабских странах все православные святыни охраняются мусульманами. Они хранят ключи, пускают посетителей.
В Дамаске есть еще пещера, в которой Каин убил Авеля. Это почти на границе с Израилем, через 30 километров уже Израиль. Там есть скала, которая, по преданию, когда Каин убил Авеля, закричала человеческим голосом и хотела его раздавить, но архангел Гавриил удержал скалу, чтобы Каин остался жить. Потому что Господь за это убийство проклял его и сказал, что он не умрет до конца веков и будет постоянно скитаться по свету. На этой скале, действительно, видна огромная ладонь, вдавленная в камень.
Еще из святынь есть пещера Сорока мучеников. По преданию, когда сорок христиан прятались от гонений, то вошли в нее и уснули там глубоким сном. А когда они проснулись, оказалось, что прошло триста лет. Придя в Дамаск на базар, только по деньгам они смогли определить, что прошло так много времени. Кстати, хранителем этой пещеры является одна и та же семья, которая передает ключи по наследству.
Дамаск — единственный в мире город, в котором на протяжении 10 тысяч лет не прекращалась жизнь. Афины давно превратились в руины, а Дамаск до сих пор живет. И археологи сейчас находят все новые находки, которые указывают, что возраст города еще более древний.
— Сколько в нем жителей?
— Около трех миллионов, это большая часть населения страны. Саму Сирию можно проехать вдоль и поперек за четыре часа.
Еще в Дамаске есть древняя мечеть Омейядов (на фото справа), которая еще до Мекки была самой большой святыней в исламском мире. Внутри мечети находится крестильня, такой колодец, в котором раньше христиане крестили детей, поскольку на территории мечети стоял древний православный храм. И там хранится глава Иоанна Крестителя, почитаемая не только христианами, но и мусульманами. История этой мечети такова. Когда племя Омейядов освобождало Сирию от турок и захватило Дамаск, оно договорилось на месте древнего храма построить огромную мечеть. И вот таким образом христианская святыня осталась на территории мечети. Но за то, что мечеть была построена, Омейяды разрешили христианам построить несколько христианских церквей. Сейчас внутри этой мусульманской мечети действует православная часовня, что большая редкость.
Недалеко от Дамаска есть еще деревня Сиднай. Там хранится икона Божией Матери, написанная самим евангелистом Лукой. Не знаю, как она называется по-арабски, а по-нашему это изображение Владимирской Божией Матери. Ее очень сильно охраняют, и поэтому замуровали в стену. Находится она на территории монастыря Рождества Богородицы. Самая же большая святыня в Сирии — монастырь св. Феклы, появившийся в районе Маалюли в I веке от Р.Х. «Маалюля» переводится с арамейского языка как «вход».
Предание о св. Фекле следующее. Когда апостол Павел пришел в Дамаск, его первой слушательницей стала 14-летняя девочка Фекла. Кстати, сохранились ворота, через которые апостол Павел впоследствии покидал Дамаск. Они так и называются — ворота святого Павла. А отец Феклы, узнав, что она слушала учение Павла, был очень рассержен и отдал дочь властям на казнь. Но, по древним законам, казнить девушку не могли, если она была девственницей. И по приказу военачальника ее вначале должны были изнасиловать, чтобы потом казнить.
Ночью перед этим ей явился ангел и сказал, чтобы она бежала. И вот она пробежала тридцать с лишним километров от Дамаска до горного хребта, через который уже не могла пройти. Тогда девушка стала молиться, и горы перед ней расступились, образовалось ущелье. Она убежала в это ущелье и спряталась глубоко в пещере. Прожила там всю свою жизнь. По ее молитве в скалах появилась вода. Впоследствии туда же бежали от преследований первые христиане, после них остались пещеры, катакомбы, всевозможные ниши. Сейчас там находится большой женский монастырь св. Феклы, он основал в Сирии множество благотворительных учреждений, школ. Приходят много паломников, чтобы поклониться могиле святой.
Еще паломники едут со всего света в этот монастырь к нерукотворному образу Божией Матери, который исцеляет от рака. Примерно 300 лет назад одна женщина из ближайшей к монастырю деревни хотела исцелить больную дочь. Она взяла бидон и пошла в монашескую обитель набрать масла от другой чудотворной иконы. Набрав масла, стала спускаться вниз по ступенькам. Но тут у нее бидон выпал, и освященное масло разлилось по лестнице. Испугавшись, женщина стала вытирать каменные ступени подолом своего платья. И в это время на ступеньке проявился образ Божией Матери. Господь простил неловкую женщину и исцелил ее дочь. С тех пор со всего мира люди едут поклониться этому образу и получают исцеление.
* * *
— Сирия — это такое место, — сказала в заключение Ирина Валерьевна, — где нет ни одного клочка земли, где бы не было святынь. Чем глубже археологи копают землю, тем больше свидетельств о христианстве получают.На прощание я хотел сфотографировать Ирину Валерьевну, но она напрочь отказалась. Хотя уже снова живет в России, точнее, на Украине, и активно участвует в приходской жизни Благовещенского храма г. Харькова, но, видимо, жизнь среди мусульман приучила ее прятать свое лицо от объективов фотоаппаратов. «Лучше поместите в газету снимки сирийских святынь», — предложила она. Что и делаем.
Записал Е. Суворов
