 |
| Православный Санкт-Петербург | 21.03.2005 |
С.Ф.ЯКОВЛЕВА, начальник отдела семейной политики и соцзащиты материнства и детства Комитета по труду и соцзащите населения:
— В ведении нашего Комитета — четыре интерната для престарелых граждан и инвалидов, восемь психоневрологических интернатов, четыре интерната для детей с отставанием в умственном развитии, шесть стационарных учреждений для несовершеннолетних детей, оставшихся без родительского попечения. И в 16 учреждениях есть часовня или молельная комната, инициатива открытия которых исходила от Церкви: представители епархии приходили и предлагали помощь. Это очень хорошо, поскольку пожилые люди, поступающие к нам, в первую очередь интересуются, есть ли в наших учреждениях церковь или хотя бы возможность бывать на богослужениях. Вера в народе жива, и отрыв от Церкви был бы тяжелым ударом для наших стариков.
Был проведен опрос среди ребят — воспитанников «Дома милосердия», при котором есть церковь св.вмц.Анастасии Узорешительницы. Результаты удивительные: ребята, чьи родители погрязли в пьянстве, разгуле, отлынивают от работы, — не осуждают своих мам и пап, но при встречах пытаются им мягко сказать, что такое поведение недопустимо. Это говорит о нравственной чистоте наших детей, за что спасибо сердечное Церкви.
И.С.РИММЕР, депутат законодательного собрания и представитель по связям с религиозными конфессиями:
— Мы разрабатываем федеральный закон о социальном партнерстве, который создаст законодательную правовую базу взаимоотношений Церкви с государством: чтобы государство могло передать Русской Православной Церкви, в частности, некий социальный заказ. Помню, мы как-то с архимандритом Назарием обсуждали очередные благотворительные проекты, и он сказал: «Ну почему я должен заниматься кроватями, налогами… это не дело Церкви. Основная задача Церкви — быть пастырем, духовно окормлять своих прихожан. А наши священники вынуждены становиться прорабами, улаживать проблемы с КУГИ, какими-то бюджетными организациями… и каждый раз успех дела зависит от какого-то чиновника».
Мы разрабатываем новый закон, чтобы Русская Православная Церковь и представители других традиционных конфессий не зависели от милости или немилости отдельного чиновника, чтобы Церковь четко знала свое место и то, на что она может рассчитывать… Как-то Владыке, когда он говорил о каких-то ваших богоугодных заведениях, задали вопрос: «А сколько у вас там находится больных?» Владыка назвал цифру — 25−30. Журналистка усмехнулась… Я взял после Владыки слово и объяснил, что дело не в том, сколько человек, главное, что Церковь показывает гражданам страны пример, как нужно быть милосердным. Вспоминаю свое детство. Соседка тетя Муся всегда помогала двум-трем больным, своей жизнью показывая такой пример милосердия и любви к людям, что воспитательно это приносило больше пользы, чем если бы то было сто человек, но они лежали бы в больнице. Пусть Церковь помогает малому числу людей… Важно, что мы начинаем строить общество, где милосердие — не пустые слова. И говоря о национальном и конфессиональном равенстве в нашей многоконфессиональной стране, мы не должны бояться говорить, что Русь — православная, мы должны помнить, что у Русской Церкви такие огромные заслуги перед страной, что этим должно гордиться.
Архимандрит Назарий (Лавриненко), наместник Александро-Невской Лавры, СПб епархии:
— Для нас законом является наш Устав и постановления Архиерейских и Поместных соборов. И в итоговом документе несколько пунктов посвящено вопросу социальной деятельности Церкви: «Собор считает необходимым усиление духовно-просветительской деятельности во всех социальных группах нашего общества, особенно среди детей… в приютах и детских домах. Следует обратить особое внимание на создание православных детских дошкольных учреждений… Следует активно развивать самые разные формы молодежного досуга, включая концерты, выставки, летние лагеря, строительные отряды… При этом во внебогослужебной сфере могут использоваться культурные стили и формы, привычные для современной молодежи, если они наполняются христианским содержанием».
А сейчас я поставлю некоторые острые, наболевшие вопросы… о хорошем говорят всегда и все, о плохом — никто.
Мы давно сотрудничаем с фондом инвалидов «Кедр» — это известная программа «Кедр-Коневец». Так вот, Коневский монастырь, будучи сам в полуразрушенном состоянии, в первые же годы взял на себя все расходы по этой программе, и только потом она получила поддержку в государственных органах. Но, прошлым летом помещение, отданное монастырем под эту программу, пустовало. Почему? Да потому что комитет не выделил денег. Получается так: комитет какое-то время обращает на программу внимание, потом оставляет: «А… монастырь сам потянет». Это напоминает ситуацию, когда наши ВТЭКи заставляют приходить одноногих и одноруких ежегодно, чтобы переосвидетельствовать их: а вдруг у них ноги-руки выросли! Так не бывает. И государство должно понимать, что все соцпрограммы — дотационные от начала до конца.
Другая проблема: получая дотационные деньги, сталкиваемся со столькими условностями, куда их можно потратить, а куда нельзя!.. И бьемся как рыба об лед, чтобы составить правильные отчеты, к примеру, придумать, как же спрятать те деньги, которые пошли на угощение детей чаем! И думаешь: «Да лучше я отниму на это деньги от строительства или возьму из церковной кассы, чем потом изворачиваться. Законники должны подумать об этом».
Следующий вопрос: мы все очень хорошо говорим, что Православная Церковь первенствует, а Русь — православная… Но, к сожалению, получается, что на высоком уровне это все как бы понимают, а вот исполнительным чиновникам, которые сидят в комитетах и далее, совершенно без разницы, работает ли где-то Православная Церковь или сектанты. Низкая образованность чиновников, работающих с Церковью, приводит к тому, что они даже не знают, что некоторые секты давно объявлены во всем мире вне закона.
И еще. Работают только те программы, которые уже прописались в комитетах, а новые — выдерживаются годами, так хорошая инициатива просто зарубается на корню. Вот сейчас мы создаем Славянский Молодежный союз, потому что видим, как перед лицом угрозы всем надоевшей глобализации постепенно размываются наши исходные славянские корни. Такой союз нужен, чтобы мы не забывали, кто мы такие и кто были наши прадеды и отцы.
Хочу также обратить внимание на процесс, который буквально захлестывает Церковь, — процесс секуляризации, т. е. гражданственности Церкви. Мы имеем много примеров на Западе, когда Церковь превратилась просто в орган соцзащиты, а своего прямого назначения — вести духовное окормление — не выполняет, нет на это уже ни сил, ни возможностей. Лучший результат получается, когда государство заботится о крове и пище, а Церковь — о духовном состоянии людей. Да, мы должны оказывать милосердие по нашему христианскому призванию, но государство взваливает на нас проблемы, которые должно решать само. Таким образом, мы своими руками привносим эту секуляризацию в Церковь — бомбу, которая может взорвать Церковь изнутри. Поэтому мы говорим священникам: мы не должны превращаться в органы соцзащиты, как бы нас ни хвалили, наша задача вести людей к Богу. И пусть государство не ждет, что мы возьмем на свои плечи тех обездоленных, которых оно за последние десятилетия само же наплодило.
Президент сказал, что Церкви должны быть возвращены не только культовые учреждения, но и здания, где можно разместить приюты, безплатные столовые… А на деле сколько приходится биться священнику, задумавшему благое дело, чтобы получить помещение, пусть даже бывшее церковное! Нам нужны помещения, чтобы тот социальный заказ, о котором говорил г. Риммер, — выполнять.
Простите за некоторую горячность, но, как говорят, — накипело!
Игумения София (Силина), настоятельница Воскресенского женского Новодевичьего монастыря:
— Я расскажу о монастырском опыте социального служения на примере нашей обители. Уже семь лет при монастыре действует богадельня для престарелых, которая практически является хосписом, поскольку наши подопечные практически все инвалиды I-II группы, и там постоянно дежурит сестра, есть врач. Существует богадельня за счет монастыря. За эти семь лет нам действительно оказали помощь — принесли от муниципального совета ящик огурцов, которые бабушкам нельзя кушать, и вещи секонд-хэнда, чтобы бабушки гуляли, но они у нас — лежачие, гуляют только до туалета, и то на коляске… Поэтому, когда говорят о хорошем сотрудничестве между Церковью и государством, я умолкаю.
Вот о. Назарий говорил о сложностях при составлении отчетов… У нас такой проблемы нет, потому что денег бюджетных как не давали, так и не дают. Говорят: «Церковь отделена от государства». Но люди-то идут в церковь за помощью, которая часто носит сугубо материальный характер. Старушка плачет: «Я несколько дней не ела». Что я должна ответить? Посоветовать молиться и поститься? Человека сначала накормить нужно… К нам едут паломники, участники выставок просятся на ночлег. Это служение — странноприимничество — также ложится бременем на обитель.
Хотели расширить богадельню — ведь сколько их, никому не нужных, больных стариков. Мне рассказывали страшные факты, когда прооперированного человека, если у него нет документов, вывозили на коляске на улицу и оставляли… А рядом с нами приходит в упадок больница, которая закрыта уже более шести лет. Она находится в бывшем церковном здании, и митрополит Владимир писал прошение, чтобы его передали нам….Никакого отклика.
При монастыре существует воскресная школа. Ученики, как правило, дети из многодетных семей, живущих в коммуналках, — Московский район, где мы расположены, довольно бедный. Мы кормим детей безплатно и, кроме преподавания Закона Божиего, учим их рукоделию, организуем паломнические поездки — все на средства нищей обители. Есть у нас и дневной стационар для детей из неблагополучных семей. Вот попросили муниципальный совет оборудовать пищеблок, ведь 40 ребятишек надо накормить, да и санитарные условия должны быть соответствующие. Отказали, заявив, что Церковь отделена от государства и они не могут нам даже плиту купить, которая так нам нужна… Я предложила родителям пойти, может быть на них, как на избирателей, муниципалы отреагируют лучше? Опять отказ, мотивированный той же причиной. Возникает вопрос: — А дети, о которых мы заботимся… они не отделены от государства? Какая разница, кто их накормит! Главное, что ребенок сыт и под присмотром. И, думаю, Русская Православная Церковь — не худший попечитель и воспитатель
Записала Ирина Рубцова
18.03.2005
