Сербские демСМИ соревнуются в глумлении над теми, кто отстаивает семейные ценности

Столица Сербии, город Белград, едва не стал огромным позорищем, главными глумцами которого должны были стать те, кто являет собою символ «подлинной демократизации общества». Речь идёт о педерастах.

* * *

Вспоминается анекдот, услышанный мною в Черногории ещё десять лет назад:
Приехал в Цетинье один международный наблюдатель. Приехал понаблюдать: а достойны ли черногорцы влиться в Общеевропейский Дом? Ну, воспитана ли толерантность и есть ли в наличии сексуальные меньшинства? В Европу, как известно, без них не пускают. Так вот, подходит этот наблюдатель к одному старику и спрашивает его, как тот относится к «геям»? Не понял его старик, тогда ему объяснили, о чём речь.

«Бож-же сохрани!», — старик испуганно перекрестился, — «да у нас на Чёрной Горе такого отродясь не было!»

Пошел наблюдать в кафану. Продолжает там свою социологию:

«А могли бы Вы пойти на это? А за 100 монет? А за 500? А за 1000?»

В конце концов, записал в своем меморандуме «Черногорцы и гомосексуальность»:

«М-да… Интерес есть, но никаких инвестиций не хватит!»

* * *

И вот теперь, когда прошло уже девять лет после установления власти, которая вполне соответствует канонам и догматам демократии, настала пора доказать, что «сербы достойны стать жильцами Общеевропейского дома».

Вот что сообщает специальный корреспондет «Русской линии» из Белграда Ранко Гойкович:

«Власть демократической Сербии решила вернуться не просто в доконстантиновскую эпоху идолопоклонничества, но пойти дальше — силой обратить Сербию в Содом и Гоморру.

Не вышло.

Напоролись на ответ сербской молодёжи, просто ошеломивший власть. Белградские старшеклассники были отлично организованы, и полиция имела информацию о тысячах смс-сообщений, в которых передавалась информация по общей стратегии и конкретной тактике действий по срыву оргии педерастов.

Власть была вынуждена воздержаться от парада, за что западные кураторы — в лице послов стран ЕС — немедленно оттаскали за уши неуклюжих — по их мнению — демократизаторов. А те, в свою очередь, решили расправиться со смутьянами».

* * *

Итак, мы видим, что правительство, пришедшие к власти в результате воплощения в реальность «оранжевых технологий» само напоролось на то, чем боролось. То, что современные протестные технологии были эффективно использованы для срыва «голубой оргии», показало демократизаторам, что завтра то же самое может быть применено уже непосредственно против правительства.

Естественно, режиму Тадича необходимо нейтрализовать тех, кого они определили средним командным звеном акций протеста. Началась информационная кампания, конечная задача которой — подогнать молодёжные православно-патриотические движения под образ региональной разновидности молодёжного неонацизма.

По заведённому обычаю, поначалу молодёжное патриотическое движение встраивают в один смысловой ряд с футбольными хулиганами, а потом, когда фантом обрастёт пугающими характеристиками, наделяют его уже не только кулаками, но и злым мозгом.

Шельмование, ясное дело, начинается с составления и возглашения «черного списка».

* * *

«В „чёрный список“ попали и такие организации, которые никогда не хулиганили — ни на футболе, ни где бы то ни было ещё», — продолжает Ранко Гойкович.

«Так Слободан Хомен в этот список включил и «Српске Двери (Сербские Двери)», несмотря на то, что члены этой православной организации за пятнадцать лет своего существования никогда не были замечены в потасовках. «Сербские Двери» издают одноимённый альманах, который за полтора десятилетия своего существования проделал путь от студенческого самиздата до солидного издания, с которым сотрудничают серьёзные авторы.

К примеру, тематические номера последних лет были посвящены святителю Савве; святителю Николаю (Велимировичу) — 2 выпуска; авве Иустину (Поповичу); Николе Тесле; патриарху Павлу; Александру Солженицыну; Драже Михайловичу; Марку Марковичу (большому русофилу); аргументам против вхождения Сербии в ЕС; предательской работе неправительственных организаций; правде о Сребренице и т. д.

Последняя акция этой организации «Семейная прогулка» проходила в Белграде накануне предполагаемого «парада гордости». Девиз акции: «Мы не партия — мы семья».

Бранимир Нешич, главный редактор «Сербских Дверей», в своём обращении собрашемуся народу сказал следующее:

«Нас объединила здесь настоящая любовь. Любовь не эгоцентричная, но любовь, которая не ищет своего. Которая не берёт, а отдаёт — для семьи! Братья и сестры, оглянитесь на детей, которые идут с нами. Имеем тысячи причин, по которым мы именно здесь.

И не нужно никаких слов против кого-то и чего-то.

Просто посмотрите этой дивной детворе в глаза и впитайте в себя их оптимизм, и знайте, что доброе дерево приносит добрые плоды! А потому победа на нашей стороне. Эти дети на нашей стороне. Эти дети — наша сила, наша жизнь, наша причина бороться за то, чтобы завтрашний день Сербии был бы лучше сегодняшнего!»

* * *

Поскольку в самой прогулке не было ничего, могущего дать повод ищущим его — даже «гомофобных» лозунгов не скандировалось — манипуляторам оказалось непросто встроить организаторов «Семейных прогулок» в контекст «новой сербской фашистской мысли».

Но, как известно «если порядочность делателей новостей и осведомлённость аудитории оставляют желать лучшего, то создаются идеальные условия для безпрепятственного распространения откровенной клеветы».

Гнездо антисербской журналистики, телеканал Б-92, накануне семейной прогулки ни одним словом не упоминал об этой манифестации, дабы кто-то из либерально настроенных горожан не попал случайно на неё и не увидел бы всё своими глазами. Вместо этого и был сфабрикован фантом, преподнёсший «Семейные прогулки» совсем в другом свете.

Сама акция («гомофобные шатания») освещалась посредством такого образного ряда: «попы, националисты, нацисты — Сербские кликуши апокалипсиса», «Горькие Двери призывают рушить школы» и т. п.

Нормальный человек не может поверить в то, что всё это относится к мирной семейной прогулке, призывавшей укреплять семейные ценности. Этот, казалось бы, нормальный призыв вызвал настоящее извержение необузданной расовой (или — межвидовой?) ненависти «толерантных» по отношению к «натуральным». Тон статей более подходит лагерной стенгазете, а вовсе не некогда респектабельным сербским изданиям. Натренированные грантоедами писаки опустились до глума, к которому нас, увы, приучили за последние десятилетия, но который вовсе не присущ сербской журналистике.

«Карусель родит? Воистину родит!» — зубоскалили заголовки.

* * *

Впрочем, одно дело «постебаться» над словами, произнесёнными оратором на митинге, а совсем другое — ответить на чётко сформулированные вопросы, поставленные секретарём исполнительного комитета «Сербского собора Двери» Бошко Обрадовичем.

«Главным аргументом организации т.н. „Шествия гордости“ было то, что под угрозой права гомосексуалистов. Что, между тем, понимать под их правами? <…> Может быть, они хотят право на легализацию „брака“, усыновление детей, позитивную дискриминацию во всех сферах общества? Почему бы тогда открыто не поставить вопрос именно так? Потому что, если потребовать всенародного референдума, как это имело место в их духовном отечестве — Калифорнии, — то ведь не поможет никакая пропаганда и никакое лобби. Поэтому их цель — ни в коем случае не доводить до референдума, но как можно больше своих замалчиваемых требований протащить тайными лоббистскими путями, которые весьма разработаны.

<…> Существует три облика исповедания гомосексуального взгляда на мир, который стар, как и человеческая цивилизация, но лишь в наше информационное и политкорректное время привлекает к себе повышенное внимание.

Первую группу составляют те люди, которые имеют такие склонности, но стыдятся этого и желают измениться. В другую группу входят те, кто свои сексуальные наклонности держит в рамках частной жизни. Не имеем ничего против этих групп, ибо не имеем права вмешиваться в чужую жизнь, да и они не являются предметом нашего анализа.

И только третья группа гомосексуально настроенных людей имеет неодолимую потребность выпячивать свою т.н. „сексуальную ориентацию“ и навязывать его своему окружению. Этой цели служит целая культурная стратегия, поддержка СМИ и деятелей искусства, сектор неправительственных организаций, политическое лоббирование, инструкции законов и другие виды общественного давления. Речь больше не идёт о правах человека на частную жизнь и свободу определения, но об организованном продвижении собственного взгляда на мир, как и нового общественно желательного образа поведения, без учёта ценностей среды, которой это навязывается.

<…> Насколько гомосексуальность, как идеология и движение, аутентичное для нас явление, а насколько — побочный продукт господствующей мировой захватнической и колонизаторской идеологии? Кто на самом деле мутит воду в Сербии: гомосексуалисты или промоутеры идеологии гомосексуальности, для которых это — вовсе не образ жизни, а работа?

<…> Повсюду в мире, где эти парады проходят (это традиция, на которую тутошние гей-активисты ссылаются), они, как правило, превращаются в карнавалы сексизма, извращений, эксгибиционизма и всех других обликов похабщины. В любом другом случае такое поведение одиночки или группы в общественном месте было бы остановлено как нарушение общественного порядка и морали (если речь идёт о нормальном пристойном обществе). Почему же представители такого взгляда на жизнь ставятся над законом и почему им всё дозволено?

Мы хотим, чтобы Сербия была местом, где обычные люди могут свободно и семейно гулять без боязни сексуального оскорбления своих ближних, в особенности детей.

Можно подвести итог сказанному: некто, защищённый современной политической идеологией, желает под маской прав и свобод человека протолкнуть и навязать свой личный взгляд на мир. Ибо если кто-то всего лишь желает осуществить своё право, почему просто не использует его — что ему никто не мешает делать — но, с недавних пор, защищает законом от всякой дискриминации? Зачем же ещё выпячиваться и провоцировать?

Правый ответ гласит: где права иного взгляда на мир, отличного от того, который нам пытаются навязать? Ибо и мы имеем свою национальную гордость, которую топчут последние 20 лет. Может и нам нужно устраивать парады? Или кто-то сознательно разыгрывает карту новых общественных столкновений и нового унижения сербского народа? В конце концов, может быть идеология гомосексуальности и её общественная победа всё же менее важны, нежели поражение традиционного сообщества и взгляда на жизнь? Может в этом — ключ к разгадке тайны т.н. „Шествия гордости“: демонстрация того, чья, на самом деле эта земля и чьей она будет?» (Идеология гомосексуальности, Печать, N76, 2009).

* * *

Поскольку власти были не уверены в том, как поведёт себя полиция в случае столкновений с гомосексуалистами, то, дабы окочательно не сесть в лужу, решили отложить парад.

И всерьёз подготовиться к назревающему бунту. Тем более, что многие из национал-демократов, девять лет назад помогавших либерал-демократам свергать власть Слободана Милошевича, теперь уже могут применить приобретённые навыки в опасном для команды Тадича направлении.

Потому-то нынешней власти необходимо во что бы то ни стало переломать хребет сети национально ориентированных неправительственных организаций. Власть, прекрасно понимает то, что абсолютное большинство сербов против проведения гей-парада. В этом смысле затея с педерастами может восприниматься, в том числе, и как спланированная акция, призванная спровоцировать и «подвести под статью» активистов таких движений как «Образ», «1389», «Наши». Тем самым был бы нанесён упреждающий удар.

* * *

В заключение скажем несколько слов о словах.

Несмотря на то, что сербский язык очень близок нам, русским, многие слова в нём звучат весьма похоже, но имеют совершенно иной смысл. Иногда могут возникнуть довольно курьёзные ситуации. К примеру, слово «вредан» употребляется в значениях: «трудолюбивый; ценный; достойный».

А говоря в начале сообщения о том, что «Белград, едва не стал огромным позорищем», мы всего лишь имели ввиду готовившуюся инсценировку, ведь в сербском языке словом «позорище» называют театр, а «глумцами» — актёров.

Сам «гей-парад», который по издевательской традиции называют «парадом гордости» по сербски назывался бы «парадом поноса».

Слово «понос», означающее «гордость», имеет ударение на первом слоге. Несмотря на это, для нашего уха звучит всё-равно как-то очень двусмысленно.