 |
| Трибуна | Виталий Маргелов | 16.03.2005 |
— Виталий Васильевич, о проблемах Союза Белоруссии и России в последние год-два говорят и пишут не так уж часто и не так уж много. Может, просто говорить не о чем, или мы в союзнических отношениях от слов переходим к делу? Последнее, однако, будем откровенны, не слишком бросается в глаза.
— Публикации со скептическими оценками и прогнозами относительно российско-белорусской интеграции и формирования Союза России и Белоруссии в печати обеих стран — не новость. Характерна их тональность — несостоятельность Союза России и Белоруссии в силу различий избранных этими странами путей развития. Дежурные аргументы: ситуация со сроками и условиями введения рубля в качестве единого платежного средства, проблемы согласования объемов российского газа для Белоруссии, цен за эти поставки и прочее. В чем дело?
Первоначальные ожидания были явно завышенными. На первых порах считалось, что достижение российско-белорусской интеграции будет обеспечиваться объективным стремлением славянских народов к единству, определенным сходством и сочетаемостью экономических систем, географической близостью и т. д. Мол, надо лишь политически и юридически все это оформить, и Союз готов. Но впоследствии стал очевиден определенный разрыв между политическими манифестациями и объективными процессами. Со временем вскрылись своего рода интеграционные парадоксы, которые оформились в противоречия практического порядка. Например, несовместимость идеи объединения при сохранении суверенитета. Легче всего, к примеру, провозгласить введение единой валюты. Но гораздо сложнее увязать финансово-кредитные системы двух государств, поскольку все это затрагивает сферу интересов не только одного и другого государства, но и конкретных хозяйственных субъектов.
Сегодня очевиден переход российско-белорусских отношений от стадии лозунгов к стадии прагматизма. Да, интеграция развивается скачкообразно, но она идет и будет идти. Скептики могут замалчивать определенные достижения. Но таковые тем не менее есть. Обратите хотя бы внимание на значительный рост взаимной торговли за последние два года. По итогам 2004 года объем товарооборота достиг рекордной за последние 12 лет цифры в 17 миллиардов долларов (против 12 миллиардов в 2003 году). Белоруссия остается одним из ведущих торговых партнеров России, прочно занимая второе — после Германии — место. На Россию приходится 46,6 процента белорусского экспорта и 68,1- белорусского импорта.
— Торговали и торговать будем мы хоть с Японией, хоть с Марокко. Но ведь об интеграции с ними речи никто не ведет. Очевидно, для нее необходимы более мощные сцепки вроде крупных и взаимовыгодных совместных проектов.
— Не хотел бы утомлять читателя цифрами, фактами, подробностями. Но ведь человеку, не обремененному знанием, разобраться сложно. В первом полугодии 2005 года планируется завершение и отработка проекта российско-белорусского соглашения в транспортной сфере. Фактически речь идет об улучшении условий работы российских перевозчиков на белорусском рынке, а белорусских — на российском. Но если бы мы и белорусы имели возможность в спокойной обстановке, можно сказать, по-семейному решать все свои проблемы — без советчиков извне!
Вот Польша сейчас лоббирует проект создания в городе Славков (юг страны) логистического центра и терминала для распределения грузов с нашей Транссибирской магистрали в Западную Европу. Интересам России это не отвечает. Распределение грузов целесообразно осуществлять, используя возможности транспортного комплекса Калининградской области, которые в настоящее время практически не востребованы. Между тем Калининградская железная дорога имеет уникальную комбинацию участков широкой колеи в Калининграде и Черняховске с тремя погранпереходами на российско-польской границе. При подключении калининградцев маршрут движения пройдет через Белоруссию и Литву, а не через Украину и Польшу (как предлагается в польском варианте). Представляется, что транзит через Белоруссию будет в большей степени отвечать духу и содержанию программ Союзного государства, а также развитию долгосрочного сотрудничества Калининградской области с субъектами Белоруссии.
В рамках союзных программ Белоруссия заключила договора с 70 регионами России. Что они собой представляют? Да возьмем хотя бы программу «Карьерный транспорт». Сегодня «БелАЗы», которые на 85 процентов собираются из российских комплектующих, составляют больше трети мирового рынка большегрузных автомашин. А планируется достичь уровня 50 процентов. Другая большая программа — «Союзный телевизор». Ведь в начале 90-х телевизионные заводы в Воронеже, Минске, Санкт-Петербурге, Москве стояли. А сейчас их свели вместе, и они выпускают больше 2,5 миллиона телевизоров в год. То есть сегодня интеграционные процессы как раз и развиваются в значительной мере на межрегиональном уровне. Если раньше интеграционные инициативы тяготели к принципу: от больших проектов и соглашений — к конкретным решениям, то теперь превалирует принцип: от малых решений — к мегапроектам. Сегодня мы идем не от выходящего за пределы реального — а иногда и разумного! — мышления одного или нескольких чиновников, а все более отталкиваемся от конкретных нужд экономик обеих стран.
— Часто пишут, что экономики двух стран не стыкуются по элементарной причине: в Белоруссии гораздо слабее развиты рыночные отношения. Другие же оглядываются на Китай, задаваясь вопросом: как же это крошечный капиталистический Гонконг живет в гармонии с огромной и социалистической КНР? При этом обязательно вспоминают формулу Дэн Сяопина «одно государство — две системы». Разве она не применима для российско-белорусских отношений?
— С недавних пор в Минске эта формула довольно популярна. При этом, правда, из Белоруссии доносятся и иные голоса, призывающие белорусское руководство синхронизировать экономическое законодательство с российским. Попытки адаптации формулы Дэна применительно к российско-белорусским отношениям — это некомпетентность. В случае с КНР и Гонконгом интересы последнего на международной арене представляет Пекин. Не совсем понятно, кто из членов Союзного государства выполнял бы подобную роль. Если Россия — как же быть с белорусским суверенитетом? В любом случае мы пока еще не вышли и, видимо, не завтра выйдем на такой уровень политической интеграции.
— Россия и Белоруссия вместе с Казахстаном и Украиной достаточно активно принялись за создание Единого экономического пространства. Но после выборов в Украине будущее ЕЭП выглядит весьма туманно. Очевидно, что Украина будет все более ориентироваться на стандарты и правила ЕС, которые могут не совпадать с интересами других государств Европейского экономического пространства. Как быть? Насколько целесообразно, на ваш взгляд, существование ЕЭП в составе России, Белоруссии и Казахстана?
— В обозримом будущем членство в ЕС Украине не грозит. Однако страна может реформировать свою экономику в соответствии с требованиями Евросоюза, полагаясь на будущее. Этот процесс предполагает открытие национального украинского рынка для европейских товаров, но без адекватного допуска украинских на рынки ЕС. То есть экономический риск для украинской экономики, учитывая конкурентоспособность ее товаров, в этом случае довольно высок.
Если Украина остается членом ЕЭП, она может реформировать и развивать свою экономику внутри такого экономического пространства, в котором конкурентные возможности участников примерно равны. Кстати, еще Леонид Кучма оговаривал членство Украины в ЕЭП особыми условиями, не предполагающими участие его страны в валютно-таможенном союзе, а тем более передачи части суверенитета наднациональным органам. Приход к власти Виктора Ющенко в этом плане мало что может изменить. Так что концепция ЕЭП на данной стадии вполне может быть реализована в формате 3+1.
— Власти в некоторых странах СНГ были испуганы недавними событиями в Украине. В среде политологов даже родилась метафора: «ошпаренные «оранжевой революцией» — это о властях. Видите ли вы серьезные причины для беспокойства, в первую очередь относительно Белоруссии? Для ее руководства «оранжевая революция», может, и не такой крутой кипяток, как твердят некоторые, но ведь и не бальзам на душу.
— Если брать ситуацию в Белоруссии, то у оппозиции там нет серьезной поддержки населения, а экономическое положение страны не побуждает народ к протестным акциям. Вместе с тем парламентам наших стран надо пристально изучить противозаконные аспекты деятельности западных неправительственных организаций и приступить к разработке законодательных мер, препятствующих их попыткам манипулировать внутриполитическими процессами в наших странах.
— Очевидно, что Запад через белорусскую оппозицию в ближайшее время будет систематически работать над тем, чтобы отколоть Белоруссию от России. Как вы считаете: изменилось ли что-нибудь в осознании нашей политической элитой того факта, что, помимо извечных союзников России — армии и флота, — у нее есть еще и третий — Белоруссия. При этом такого же четвертого — не в обиду будет сказано другим государствам ОДКБ, — возможно, и нет. С точки зрения оборонительных возможностей — что такое Белоруссия без России и Россия без Белоруссии? Этот вопрос хочу задать вам, в том числе и как заместителю председателя Комитета по безопасности Госдумы РФ.
— Если брать нашу политическую элиту в широком смысле слова, то осознания того, что Минск наш надежнейший и важнейший военно-стратегический союзник, нет. Может быть, после событий на Украине и заявлений о стремлении Киева вступить в НАТО кто-то из наших прозападных демократов и прозреет. Но руководство страны, военные эксперты, конечно, понимают, что означает откол Белоруссии от России для обороны и безопасности нашей страны. Многие у нас забыли, что НАТО продолжает оставаться военным блоком со своими штабами, армиями, ракетами и т. д. И в этих штабах давно просчитано подлетное время натовских ракет до наших стратегических объектов. Причем это время постоянно сокращается по мере расширения НАТО на Восток. Это реальность. С другой стороны, хочу отметить, что в области военного сотрудничества с Белоруссией есть полное взаимопонимание. Армии наших стран составляют, по сути, одну группировку, зона действия которой распространяется на всю Белоруссию и граничащие с ней области России. Москва помогает Минску перевооружать ее ВВС, совершенствовать систему связи, модернизировать ПВО. Белорусские ВВС совместно с российскими летчиками прикрывают воздушное пространство России. На сегодняшний день совместными усилиями уже достигнут реальный прогресс в проведении единой пограничной политики — одним из главных ее приоритетов остается охрана границы с Польшей. Ее несут белорусские пограничники, но Москва берет на себя частичное финансирование и техническое обеспечение этой границы. И Минск за военное оборудование исправно платит, хотя и по льготным ценам. Объем поступающих в наш бюджет средств от военно-технического сотрудничества с Белоруссией превышает 400 млн. долларов. Тесно и взаимовыгодно сотрудничают ВПК двух стран.
— Отношение Запада к Белоруссии можно охарактеризовать двумя словами: дипломатическая блокада.
— А как еще назвать решение стран Евросоюза и США отказать во въездной визе президенту Лукашенко? Несомненно, сейчас Белоруссия попала в очень сложную ситуацию, которая серьезно осложняет деятельность всей ее дипломатии. Но это не все. Имеют место и информационная блокада, и попытки блокировать Белоруссию экономически. Вспомним подписанный Джорджем Бушем в октябре прошлого года пресловутый «Акт о демократии в Белоруссии». В преодолении всех этих трудностей укрепление Союза и усилия России могут и должны играть важную роль. Само существование Союза исключает силовое вмешательство в дела Белоруссии. А это уже немало, если вспомнить современную историю. Россия — главный внешнеторговый партнер Белоруссии. А это исключает возможность экономически задушить Минск. И в дипломатической сфере органы Союзного государства и российский МИД делают все, чтобы не допустить изоляции Белоруссии. К примеру, по линии Парламентского собрания России и Беларуси делаем демарши в этом направлении и проводим разъяснительную работу в рамках Международного парламентского союза, на других международных форумах. Должен отметить, что председатель Парламентского собрания Союза Борис Грызлов активно проводит линию на формирование должного правового обеспечения внешнеполитической деятельности Союзного государства, проведения согласованной политики в ООН, ОБСЕ, ЕС.
— Многие считают камнем преткновения на пути формирования Союза стремление Белоруссии существовать в нем с Россией на равных. Но в той же России есть, мол, отдельные регионы (к примеру, Татарстан, Башкортостан), которые по численности населения, объемам промышленного производства, природным ресурсам либо сопоставимы с Белоруссией, либо превосходят ее. Нетрудно представить, что их население и, в первую очередь, власти будут претендовать на такое же положение в составе России, что и Белоруссия в составе Союза. Ситуация уже не первый год представляется тупиковой.
— Россия и Беларусь — суверенные государства, и их союз возможен только как союз равных. Это один из основополагающих принципов международного права. Кстати, и советские Конституции признавали равноправие советских республик, хотя Молдавия или Литва по населению или природным ресурсам всегда были меньше, скажем, Татарстана. Возьмите для примера Америку. Их Калифорния по финансово-экономическому потенциалу превосходит многие европейские государства, но тем не менее остается одним из штатов США. То есть о юридическом равенстве сторон в данном случае споров нет. А вот в сфере экономики и финансов надо учитывать и потенциалы двух стран, и принципы создания Союзного государства. Поэтому, когда речь идет о единой валюте, мы говорим о рубле и настаиваем на том, чтобы центр его эмиссии был один. И это правильно. Но важно другое: проводить эмиссию союзной валюты может только союзный банк, а не Центробанк в Москве или в Минске. В этом логика любого союза, которую наши министры экономического блока не хотят ни понять, ни принять. А логика такова: одно государство — один голос. Сколько раз Люксембург или Португалия блокировали решения, протаскиваемые Францией и Германией? И еврогиганты были вынуждены отступать. Ради союза. По этому и другим вопросам переговоры ведутся, трудные, долгие, но я бы не стал называть процесс тупиковым.
— Как бы ни были трудны переговоры, они должны проходить в рамках какой-то продуманной стратегии. Единой, общей. Можем ли мы со всей убежденностью утверждать, что такая стратегия есть?
— Общая стратегия сформулирована в Договоре о создании Союзного государства. Под него принимались конкретные программы действий, в которых определены конкретные вопросы и сроки, связанные с развитием интеграции. Хочу вернуться к тому, с чего мы начали. Действительно, о союзе России и Белоруссии пишут мало, а позитивно — еще меньше. Многие наши политологи и большинство СМИ пытаются создать мнение, что Союз мертворожден, стоит на месте, а Белоруссия висит тяжелым камнем на ногах у России. На самом деле это не так. Подчеркну, что только в Белоруссии рус-ский язык получил статус государственного наряду с титульным. Только с Белоруссией установились по-настоящему тесные, дружественные межгосударственные отношения. За последние десять лет Белоруссия проявила себя не только как надежный стратегический союзник, но и стала важнейшим внешнеторговым партнером. Сейчас много говорят о том, что темпы интеграции замедлились, потеряна динамика формирования Союза. При этом не учитывается, что в развитии наших отношений наступил качественно иной этап: от политических деклараций и заявлений мы перешли к проработке конкретных политических, экономических и юридических вопросов. Речь идет о подготовке Конституционного акта, выхода на единую валюту и ценовую политику, унификацию налогового и тарифного законодательства. А главное — есть политическая воля неуклонно идти к Союзу, несмотря на объективные и субъективные трудности. И есть стремление двух народов жить и трудиться вместе. Поэтому я уверен — Союзу быть.
Беседовал Сергей Маслов
