Есть нечто глубоко символичное в том, что главной жертвой разразившегося кризиса сейчас стал наименее готовый к нему средний класс. Именно этот класс молодых, образованных и самоуверенных людей, с плохо скрываемым презрением относящихся к любой традиции, был главной социальной базой существующего строя. И именно его режим готов первым принести на заклание.
Казалось бы, властьпридержащим ничего не стоит помочь «своим», хотя бы принудив банки ввести мораторий на погашение потребительских и ипотечных кредитов (либо просто выкупить эти кредиты силами государственных банков), что, кстати, обошлось бы бюджету в десятки раз дешевле чем оказание финансовой помощи недружественным государствам. Но власти не идут на это.
Логика властьпридержащих понятна: средний класс не выходит на улицу с требованиями отставки правительства и не перекрывает федеральные трассы. Власть, состоящая из вчерашних капиталистов, очень хорошо усвоила: средние, так же как и их «старшие братья» — капиталисты, привыкли надеяться только на себя, а не на Господа Бога или, на худой конец, на правительство. Это ключевое отличие между «элитой» и «народом». Власть четко понимает: средний класс знает что его проблемы — это только его проблемы. Другое дело народ. Народа власть боится, и будет заигрывать с ним, покуда хватит сил (страхование вкладов до 700 тыс. рублей, постоянные вопли о защищенности социальных статей бюджета и т. п.)
Казалось бы, где логика? Ведь оставив средний класс наедине с его проблемами, власть сокращает свою же социальную базу, отправляя «в народ» потенциальных вождей, умных, образованных и к тому же имеющих крепкую обиду на власть. Не понимать этого может только ребенок. Но власть понимать не хочет. У нее есть более насущные дела — сугубо личного характера (это к вопросу о выводе капиталов).
Этот крайний цинизм либеральной власти (не отдельных персонажей, а всей системы политического устройства), эта готовность сдать «своих» при первых признаках опасности, — и является нашей главной национальной бедой.
Иосиф Сталин в первый день Великой Отечественной войны нашел ключевые слова, обратившись к народу: «братья и сестры». Сталин не надеялся успеть добежать до канадской границы, — ему было некуда бежать, — и он говорил о том, что великая война — это общая боль и общее дело всего народа. Ему поверили, несмотря на чудовищное насилие над русской душой, которое учинили большевики. Нынешним — не поверят. И в этом тоже есть высшая справедливость.
