Советника президента Татарстана окончательно «перекосило»

Бывший идеолог татарского «суверенитета» Рафаиль Хакимов высказался за скорейшее признание «независимости» Косово

Оказавшийся в путинскую эпоху, в связи с отказом Татарстана от сепаратистских поползновений и переходом его главы в лагерь «державников» единороссовского толка, в глубокой идеологической тени государственный советник по политическим вопросам Минтимера Шаймиева, заядлый «суверенитетчик» Рафаиль Хакимов, похоже, вновь решил напомнить всей «прогрессивной общественности» о своём бренном существовании. 19 февраля на сайте ИА «Росбалт-Приволжье» было размещено его интервью, данное журналистке Яне Амелиной, под глубокомысленным заголовком «Права народов важнее прав государств», в котором сей давний друг чеченских и прочих «моджахедов» призвал МИД России в срочном порядке признать «независимость» Косово и весьма прозрачно намекнул на то, что в случае наступления «федерального центра» на права Татарстана сможет «взять в руки автомат».

То, что этот «декоративный» политический советник, несмотря на своё непрофильное физическое образование, долгие годы возглавляющий Институт истории Академии наук Татарстана и Казанский институт федерализма, в последнее время ведёт себя, мягко говоря, не совсем адекватно, в Казани поговаривают уже на каждом шагу. Пестрящие непростительными даже для учеников средней школы фактическими ошибками и взятыми с заплёванного русофобами потолка байками «исторические» опусы господина Хакимова, а также его смехотворные попытки искусственно создать и насадить в Татарстане «толерантную», ориентированную на «западные демократии» версию ислама (т.н. «евроислам»), давно стали притчей во языцех и вызвали резкое неприятие со стороны мусульманского духовенства.

Однако неутомимый Рафаиль-абы продолжает фонтанировать идущими вразрез с политикой России и линией правящей партии заявлениями, ничуть не смущаясь, что откровенно дискредитирует тем самым своего непосредственного начальника — Минтимера Шаймиева. Некоторые казанские политологи объясняют это тем, что между президентом и его советником существует своего рода негласное распределение ролей: то есть, первый всячески демонстрирует лояльность «федеральному центру», а второй, как некое «alter ego» главы республики, время от времени, по его же заданию, показывает за спиной Москве очередную политическую «фигу». Но вряд ли Минтимер Шаймиев при своём нынешнем положении заинтересован в услугах столь сомнительного свойства, тем более, что Рафаиль Хакимов, который, как поговаривают, на собственном опыте решил доказать, что рассуждениям об «евроисламе» лучше всего способствуют бурные возлияния, и приличную «фигу» то, судя по всему, сложить уже не в состоянии. И его заявление по Косово — тому прекрасный пример.

«Косово нужно признать, и чем скорее, тем лучше», — заявляет Рафаиль Хакимов. При этом всю вину, за косовские события, он, подобно своим западным единомышленникам, лицемерно возлагает на сербов. «Косово нужно оставить в покое, тогда оставшиеся там сербы заживут нормально, — рассуждает президентский советник. — А жалеть их особенно нечего, они сами создали эту ситуацию». Далее следуют фарисейские размышления Рафаиля Хакимова насчёт «светлого будущего» этого общеевропейского наркопритона, признание «независимости» которого «мировым сообществом», по его мнению, неизбежно приведёт к тому, что «косовары станут соблюдать европейские стандарты, в том числе касающиеся исполнения конвенции о защите национальных меньшинств и других подобных документов». «Им придётся так или иначе идти по этому — правовому — пути, — добавляет он, — или сказать: до свиданья, Европа! Поскольку быть европейским государством — подразумевает жить по-человечески, и в этом направлении движется вся Европа». При этом остаётся только посочувствовать «главному историку» Татарстана, который видимо, ничего не слышал о положении русских и других «нацменьшинств» в таких «цивилизованных» европейских странах, как Латвия и Эстония, по улицам городов которых гордо маршируют бывшие эсэсовцы и прочие нетрадиционно ориентированные «демократические элементы».

Далее, рассуждая о «двойных стандартах», дающих о себе знать при решении вопросов мировой политики, Рафаиль Хакимов выдаёт глубокомысленное умозаключение, которое подчёркивает его давнюю большевистскую закалку: «Принцип сохранения территориальной целостности, — констатирует он, — противоречит праву народов на самоопределение в форме отделения и создания собственного государства. Кроме того, международное право говорит, что если народ угнетают, он вправе защищаться. Между прочим, это совпадает с понятием малого джихада — давать отпор, когда на тебя нападают. Вопрос надо хотя бы поставить, а решение — в процессе переговоров — всегда можно найти». Что и говорить: большевистский лозунг о «праве наций на самоопределение», подкреплённый идеей джихада, — это, сегодня, как любят повторять американские соединщики Рафаиля-абы, «то, что доктор прописал». Закончить же этот бредово-революционный пассаж, президентский советник и вовсе предпочёл парафразом известного ленинского изречения. Помните: «Сначала надо ввязаться в серьёзный бой, а там уже видно будет». Лучшего средства, чтобы взорвать мир, действительно, и не придумаешь. Как говорится: дёшево и сердито.

С такой же «философической» точки зрения оценивает Рафаиль Хакимов и современную роль ООН, которая, по его мнению, никак не может справиться с дихотомическим противоречием «государства — народы». «В последнее время, — рассуждает он, — роль Организации объединенных наций значительно упала именно потому, что эта международная структура постоянно вставала на сторону государств, а не народов. Многие проблемы исчезнут, если ООН изменит свой подход, отказавшись от бюрократической защиты существующих сегодня государств в пользу прав народов. В этом случае решатся вопросы и Абхазии, и Южной Осетии, и других непризнанных государств. Принцип один — есть народ (пусть насчитывающий всего 90 тысяч, как, к примеру, абхазы), и у него есть права и интересы. И если он хочет сохранить себя — создайте международные условия для сохранения народов, из которых, а вовсе не из государств, состоит мир». А это уже, скорее, рассуждения из области анархических «фэнтэзи»: так и представляешь себе взбунтовавшуюся ООН со штабом в Нью-Йорке, возглавляющую поход народов против государств, к которым теоретик «евроислама» явно не питает никакой симпатии. При этом в голову опять же упорно лезут большевистские аналогии: на этот раз с «мировой революцией», которая, как учили родоначальники марксизма, сметёт все государственные границы и даст народам мира возможности для полнокровного развития.

Правда, переходя к размышлениям о Татарстане, Рафаиль Хакимов предпочитает использовать терминологию попроще. Но легче от этого не становится. Так, рассуждая о «модели Татарстана», он заметил: «Несмотря на разногласия, можно говорить, что у нас есть технология, позволяющая найти решение. Почему Казань в своё время договорилась с Москвой, а сербы с боснийцами и косоварами — нет»? Яна Амелина ответила ему вопросом на вопрос: «Возможно, руководство Татарстана реально оценивало перспективы силового решения вопроса и потому было серьёзнее настроено на переговоры»? Ответ Рафаиля Хакимова начал с весьма неожиданного утверждения: «Думаете, татары боялись войны? — Парировал он. — Дело не в этом». Далее, правда, Рафаиль Хакимов уточнил, что, «в отличие, скажем, от грузин с абхазами», «мы с самого начала вели переговоры, если можно так выразиться, в широком плане» и «работали с людьми» (причём, так, что «иногда доходило чуть не до драки»). Но в любом случае интересно, как после этого следует оценивать многочисленные заявления руководителей республики о том, что их главной задачей в конце восьмидесятых — начале девяностых годов было удержать Татарстан от кровопролития и силового решения проблемы «суверенитета»? Кто здесь, говоря дипломатическим языком, вводит людей в заблуждение? Президент или его советник?

Ещё более непонятно: почему Рафаиль Хакимов присвоил себе право говорить от имени всего татарского народа? Вполне возможно, сам он (несмотря на свою последующую оговорку о том, что «взаимоприемлемые договорённости — это лучше, чем война») и не боялся очередного гражданского кровопролития, которое могло стать для России последним. Возможно, для него, как для главного идеолога татарского «суверенитета», это было единственным (к счастью, безвозвратно упущенным) шансом оказаться во главе «независимого» Татарстана, который, как можно понять из заявлений господина Хакимова, развивался бы под присмотром США и НАТО именно по косовскому сценарию. Но хотели ли подобного развития событий миллионы татар, проживающих в России. Боялись ли они войны? Наверняка, боялись. Как боялись её десятки миллионов русских. Как боялись и боятся её все нормальные люди, живущие в государстве, которое пережило в двадцатом веке страшные испытания. И то, что сегодня Рафаиль Хакимов, занимая в Татарстане высокий государственный пост, по-прежнему столь же легко кидается безответственными заявлениями в ущерб интересам России и самой республики, вызывает, по крайней мере, глубокое недоумение.