 |
| Кремль.org | Михаил Москвин-Тарханов | 10.03.2005 |
Кто и как оценивает образование?
Пишут, что недавно как-то встретился Президент России с министром науки и образования Андреем Фурсенко. И тут г-н Фурсенко «заверил Президента», что теперь, дескать, в новых условиях реформы образования и науки рейтинги вузам будет у нас присваивать не подозрительно заинтересованное и заведомо предвзятое образовательное сообщество, а прямо, грубо и зримо аж сам наш прогрессивный отечественный бизнес. А министру останется лишь измерять зарплаты у выпускников вузов через 2 года по их окончании, высчитывать среднее арифметическое, и по нему выставлять оценки вузам. А потом и денежки выделять фаворитам, по результатам бизнес-кастинга.Посмотрим, однако, какая же в результате этой административной идиллии может получиться картинка?
Известно, сколько у нас получает сегодня физик-теоретик, филолог, историк, математик, этнограф, археолог, молекулярный генетик, астроном, структурный лингвист. То есть, ученый тех областей науки, где мы были в советские время в числе лучших в мире, да и сейчас остаемся на передовых позициях. А за какие деньги эти люди в России сегодня работают, просто стыдно сказать. Не берет их бизнес на работу, разве что на условиях переквалификации. Не соответствуют они условиям строгого и справедливого коммерческого отбора.
Также известно, сколько у нас получают плохо выученные юристы и доморощенные экономисты, вышедшие из подозрительных новых вузов, разные новоявленные «менеджеры» и «финансисты», зачастую знающие лишь как уклоняться от налогов и «разводить по понятиям». В среднем раз в десять больше, чем реальные специалисты фундаментальных базовых научных отраслей. Эти ребята в спросе, не то, что разные там «ботаны».
Вот так сегодняшний бизнес в среднем и оценивает отечественное образование и отечественных специалистов. Зачем ему фундаментальная наука — «под нож» ее, а образовательному «ширпотребу» для нужд нашей, с позволения сказать, сумеречной экономики — «зеленая улица».
Но есть у меня поправочка к рецептуре г-на Фурсенко.
Вот если взять, да посмотреть уровень зарплат выпускников наших вузов, работающих не в России, а на Западе, тогда все сразу поменяется местами. Наши физики, химики, биологи, математики и даже филологи будут по зарплате на первых местах, а вот нашим экономистам и менеджерам там мест для работы по профессии не предусмотрено. Разве что приобретут соответствующее дополнительное образование на месте.
Ведь на Западе, особенно в США, знают хорошо, что, где и почем. Им нужен наш физик, и не нужен наш доморощенный менеджер.
Где искать границы Европы и Азии?
Россия — страна весьма необычная, она страна крайностей. Это проявляется в различных сферах жизни и деятельности, но особенно в образовании и науке.Со времен Петра в России по нарастающей росло стремление (сначала дворянства и детей духовенства, потом людей «разных чинов», а потом и «инородцев») к получению высокого уровня образования.
В советское время образование и наука вошли в состав культовых ценностей нового общества, и при наличии отсталой политической и экономической системы социализма, явно относящегося к «азиатскому способу производства», мы получили население, массово устремленное к получению среднего и высшего образования. Это собственно и определило наш сегодняшний «европеизм» в науке и технике при сохранении и развитии азиатских традиций в политической, экономической и социальных сферах.
Известно, что главная культурная граница между Европой и Азией проходит по линии отношения молодежи к получению образования, готов ли молодой человек годами учиться в школе или университете, терпеть лишения и напрягаться даже без ясных перспектив на будущее, или его мечта — собственная палатка на рынке, маленький домик, уважение соседей, телевизор, прогулки, футбол…Журавль в небе или синица в руке. У нас очень многие предпочитает все-таки журавля.
Таким образом, мы все-таки Евразия, а не Азиопа, голова у нас европейская на азиатском теле, а, слава Богу, не наоборот, и мы имеем возможность постепенно, где-нибудь за столетие-полтора, окончательно влиться в европейскую семью благодаря нашей науке, культуре, и естественно, образованию.
Исторический экскурс
В императорской России система подготовки научно-технических кадров была фундаментальной, «немецкой»: классическая императорская гимназия, реальная гимназия или частная школа, затем университет, высшее техническое или военно-инженерное училище, потом научная работа на университетских кафедрах, в военных и технических лабораториях. Однако число реально задействованных в этих цепочках людей было сравнительно не велико. Советам досталось хорошее, но небольшое наследство, которым они, надо отдать им должное, сумели распорядиться.Так, в Советском Союзе в 20-е годы на основе дореволюционного кадрового потенциала была создана на базе гимназий и реальных гимназий серьезные «политехнические» советские школы, которые продолжали развиваться в течение 30-х — 60-х годов в Москве, Ленинграде, Киеве, Казани, Новосибирске и других крупных городах. Отдельные школы с высоким уровнем образования появлялись и в небольших городах и даже на селе.
Надо заметить, что при этом большая часть школ в стране были детищами советского времени, были укомплектованы учителями из бывших начальных городских, земских и церковно-приходских школ, выпускниками рабфаков, или просто случайными людьми.
Пережили революцию, гражданскую войну, бестолковые 20-е годы и сохранились крупнейшие университеты и высшие технические училища, затем в 30 — 60 появились новые первоклассные вузы, которые «поглощали», по преимуществу, выпускников первоклассных школ, детей интеллигенции, равно как и отдельных «самородков», освоивших предметы самостоятельно.
Параллельно как грибы возникали новые, весьма посредственные или даже просто негодные вузы, даже якобы университеты, где учились все те, кто не попадал в первоклассные заведения, а преподавательский состав был сформирован на базе «красной профессуры» и самой разной публики.
Фундаментальная наука забирала в себя в первую очередь выпускников первоклассных вузов, которые поступали на работу в систему Академии наук, в «почтовые ящики», или оставались на университетских кафедрах.
А выпускники других вызов шли, кто в «народное хозяйство», кто в государственные учреждения, кто в промышленность, а некоторые — в различные «второсортные» НИИ, где занимались тем, что зачастую и нельзя было назвать наукой (в народе говорили «просиживает штаны в НИИ»).
Все было не так просто, между этими мирами существовали и контакты и переходы, и промежуточные слои, но «магистральные линии» были две:
специальная городская школа, известный столичный вуз, академический исследовательский институт;
рядовая школа, низкого качества вуз, бесполезный НИИ.
Это были два конвейера подготовки специалистов, вызванные к жизни с одной стороны, потребностями в фундаментальной науке и оборонных технологиях, а с другой стороны — советскими установками на всеобщность и доступность образования, и особой роли науки в построении коммунизма.
Такая ситуация сохранилась в нашей стране и до сих пор.
Как увидеть главное
Главной ошибкой тех людей в Правительстве России, которые хотят реформировать систему школьного и вузовского образования, а также науку в России является то, что они не хотят видеть, что у нас в стране, по сути, существуют две системы образования, лишь одна из которых, «элитарная» способна обеспечивать кадрами фундаментальную науку и высокие технологии. Эта система требует отдельного подхода, который, в первую очередь, должен носить консервационный, фиксирующий, сохраняющий характер. Эта система — наш бесценный капитал, который не подлежит реформированию, а только сохранению и бережному развитию! Ведь она и сегодня превосходит многие западные системы и по ценности сравнима с университетами «плющевой ветви» США.Внедрение любых уравнительных норм в эту систему, поиски всяких там «социальных справедливостей», внедрение новых стандартов и единых экзаменов, борьба с репетиторством способны нарушить нормальное функционирование «конвейера» по передаче лучших выпускников из лучших школ в лучшие вузы и формирование из них передовых научных коллективов.
В системе подготовки кадров должна сохраняться, говоря условно, 1000 лучших школ страны, 100 лучших вузов и 1000 фундаментальных научных коллективов, которые должны эксклюзивно снабжаться деньгами и ресурсами и получать поддержку на всех уровнях. В первую очередь, надо остановить отъезд и уход из них специалистов, а потом уже думать об их дальнейшем развитии.
В развитии этой системы играет особую роль материальная поддержка — заработная плата педагогов и ученых, свобода в поиске и выборе образования, системы школа-вуз, академия-университет, саморегулируемые научные и педагогические сообщества.
А что же до всего прочего?
Остальные школы, вузы и коллективы, большая часть из которых находятся на уровне много ниже европейского, безусловно, могут стать объектами реформы, как на федеральном, так и на региональном уровне.Такая реформа с введением Единого государственного экзамена, переходом к европейским стандартам образования, вариативным обучением, с развитием сельских школ, созданием современных систем управления образованием, полезна и нужна именно в этом сегменте. Однако здесь особенно важно скоординировать усилия регионов и центра в решении этих вопросов, а не пытаться дирижировать всем из Белого дома.
Nota bene
Необходимо помнить, что те же самые подходы, примененные к элитной, высококлассной системе образования приведут к ее усреднению, выхолащиванию, снижения ее качества и утрате самой системы. Вместе с ней будет утрачен и потенциал современной науки. Тогда, конечно, мы сможем продолжать развивать реальную науку и реальное высокое образование и постепенно расширять ее базу за счет развивающихся, «поднимающихся снизу» реформированных или новых учебных заведений. Но без этой науки, без этого 250-летнего опыта образования, без этого потенциала мы сможем стать только задворками Европы, и не поможет нам никакая Болонская декларация.К сожалению, я нигде не выдел, чтобы власти разделяли и выделяли такие самостоятельные сегменты в науке и образовании, они ее рассматривают как некое непрерывное единое целое. Это удивительно, потому что Андрей Фурсенко как никто должен понимать разницу между элитарной наукой, из которой он сам вышел, и тем, что делалось в бесчисленных НИИ и КБ на территории Советского Союза.
Идейно и методически сохранение и развитие высококлассной системы образования в России и пополнение кадров фундаментальной науки, и реформирование и развитие остального образования в России для обеспечения страны квалифицированными кадрами — две разные, самостоятельные и принципиально отличными способами решаемые задачи.
Михаил Москвин-Тарханов, Депутат Московской Городской Думы
09.03.2005
