«Россия сосредоточивается!»

Исполняется 150 лет этой повелительной формуле, проникнутой гордой уверенностью в великом будущем России. Ее провозгласил миру 21 августа (по ст. ст.) 1856 года новый министр иностранных дел вышедшей из тяжелейшего испытания страны, тезка и однокашник по Царскосельскому лицею нашего Пушкина, один из созидателей нового будущего обновляемой империи — князь Александр Горчаков.

Юбилей этой формулы — последняя круглая дата уходящей от нас эпохи 150-летия Восточной (Крымской) войны 1853−1856 гг.

Автором формулы «Россия сосредоточивается» был не только начертавший эти слова на бумаге канцлер А.М.Горчаков. Его соавторами были защищавшие Севастополь матрос Кошка и хирург Н.И.Пирогов, медицинские сестры Даша Севастопольская и великая княгиня Елена Павловна, адмиралы Корнилов, Истомин и Нахимов, генерал-инженер Тотлебен, писатель Лев Толстой, Таврический архиепископ Иннокентий (причисленный ныне к лику святых), а также десятки тысяч безымянных матросов, солдат, жителей города, крестьян, купцов, врачей, ремесленников, священнослужителей…

Формула в буквальном смысле слова вырастала из трагического и величественного опыта Крымской войны. Она является выражением неразрывной внутренней связи с прошлым и глубочайшего осмысления итогов «севастопольской страды» новой Россией.

Вспомним события, непосредственно предшествующие появлению формулы.

30 марта 1856 года подписывается Парижский мирный договор, явившийся величайшей победой русской дипломатии Александра II. Лишившаяся Черноморского флота Россия добилась запрета на пребывание в Черном море военных кораблей не только Турции, но и любых других стран. Империя сохранила свою целостность и суверенитет, практически не утратив ни пяди земли.

12 июля последние войска союзников покидают Крым, а уже 14 июля Александр II учреждает в Таврической губернии (как свидетельство победы духа над материальным злом) Косьмо-Дамиановский монастырь на чудотворном источнике — одну из любимых обителей русских самодержцев, особенно царя-мученика Николая II. Учреждение монастыря вполне естественная форма ознаменования финала для войны, которую современники называли «битвой за Ясли Господни».

Наконец, в начале сентября в адрес иностранных правительств направляется та самая циркулярная нота МИД России, содержащая известную формулу и вызвавшая необыкновенно широкий резонанс. Конечно же, совсем не случаен тот факт, что новый российский министр иностранных дел оповестил международное сообщество о принципах внешней и внутренней политики нового царствования за шесть дней до первой годовщины падения Малахова кургана.

В Европе эта годовщина уже очень немногим могла дать повод для победных торжеств. Атмосферой растерянности и страха проникнута сама ситуация напряженного ожидания: чем ответит Россия на бесславно закончившуюся коллективную агрессию против нее европейских стран, теперь уже находящихся в глубоком раздоре друг с другом.

Если Россия — бесславно и по заслугам проигравшая сторона, если у победителей нет и никогда не было перед ней никаких нарушенных моральных обязательств, почему Европу так заботит, так интересует, так волнует и раздражает российская позиция дистанцирования от европейской политики?

Побежденная Россия «изолируется»? И Бог с ней, ведь в поведении европейцев нет «фактов, которые не согласуются ни с правом, ни со справедливостью». Или это не так?

Капитулировавшая Россия «молчит»? Так ей и надо, тем более что европейцы ни в коем случае не принадлежат к тому «ряду правительств», «на защиту» которых не раз вставала Россия, не извлекая при этом для себя «никакой выгоды». Или это тоже не так?

Сокрушенная доблестными союзниками самодержавная империя «затаила обиду», «воротит нос», «сердится»? Поделом ей! Кто ей позволил думать, что именно она сохраняла мир в Европе «на протяжении свыше четверти века»? Или это все-таки правда?

Чем больше убеждала себя Европа в своей моральной правоте, тем мучительнее для нее было ожидание того, что предпримет в ответ только что всеми коллективно оболганная и преданная Россия. Подтверждение тому, повторимся еще раз, — тот живой интерес, который вызвала в Европе нота князя А.Н.Горчакова. Так не реагируют на дипломатические бумаги проигравших и слабых. Так жадно читают и комментируют только победителей. Тех, от кого напрямую зависит твоя судьба.

Время, само время свидетельствовало против искусственного оптимизма политиков «войны и победы». Приближавшаяся годовщина падения Малахова кургана лишний раз напоминала о призрачности «победы» и ясно демонстрировала полный провал плана лорда Пальмерстона — идеолога Крымской войны — по расчленению России.

Еще в марте 1854 года лорд Пальмерстон вручает членам британского кабинета меморандум, который он сам определял как «прекрасный идеал войны». Вот основные идеи этого плана: Аландские острова и Финляндия возвращаются Швеции, которая должна быть втянута в войну против России. Литва, Эстония, Курляндия и Лифляндия на Балтике уступаются Пруссии. Польское королевство восстанавливается как барьер между Германией и Россией, поглощая земли Белоруссии и Украины. Валахия, Молдавия, Бессарабия и устье Дуная передаются Австрии. Крым и Грузия отбираются у России и передаются Турции. Черкесия объявляется независимой или соединяется с султаном узами сюзеренитета. Отчетливо видно, что по этому сценарию Россия должна была быть отрезана от Черного и Балтийского морей и фактически прижата к Уральскому хребту.

Но даже этим не ограничивались замыслы агрессоров. Судя по тому, что театр военных действий охватывал огромные пространства от Балтики до Тихого океана и от северных морей до Кавказа, их планы шли еще дальше. Нападению и бомбардировкам на территории России подверглись Ганге, Аландские острова и Бомарзунд, Або, Свеаборг и Кронштадт на Балтике, Соловки и сожженный архангельский городок Кола на Белом море, Петропавловск-на-Камчатке и устье Амура на Тихом океане, Одесса и Кинбурн на Черном море, Бердянск, Геническ, Мариуполь, Ейск и Таганрог на Азове, Новороссийск и Анапа, Екатеринодар, Фанагория и Тамань, крепость Св. Николая, Зугдиди и Сухуми на Кавказе, наконец, Евпатория, Балаклава, Севастополь, Инкерман, Керчь и Еникале в Крыму. А сколько еще потенциально опасных направлений нужно было закрывать войсками, которых так не хватало на театре боевых действий!

Таким образом, высмеиваемый в русских карикатурах и народных сатирических песнях той поры «воевода Пальмерстон» в воинственном азарте «поражал Русь» не только «на карте» и не только «указательным перстом».

Крымская война была первой в новое время попыткой насильственного расчленения России, задуманной и спланированной в Европе. Против России объединенным фронтом выступили, по сути, все европейские государства. Каждое из них тем самым совершило грех предательства и клятвопреступления, так как все эти государства (включая и Турцию!) в недавнем прошлом были чем-то жизненно важным обязаны России. В общественных потрясениях и революционных бурях 1848−1849 годов, которые пронеслись над Англией, Францией, Италией, Австрией и государствами Германии, Россия выступала как оплот стабильности и последней надежды на выручку. Каких только слов благодарности и уверений в вечной преданности она ни выслушала в это время! Уговаривая Россию спасти Австрию от венгерской революции, фельдмаршал Кабога в прямом смысле валялся в ногах у князя Паскевича. Потом в знак признательности за оказанную помощь юный император Франц-Иосиф будет публично целовать руку Николаю I. Но не пройдет и года, как «благодарная» просвещенная Европа начнет готовиться к войне со своей спасительницей — «варварской» Россией.

Россия, конечно же, не проиграла Крымскую войну.

Она выстояла в страшном противостоянии со всей Европой (фактически — со всем миром) и не допустила своего расчленения. Она успешно и уверенно выдержала натиск на востоке, на западе и на севере. В целом, Россия практически в незыблемости сохранит свои территориальные пределы. Мало того, она заставит выступить с предложениями о мирных переговорах саму Европу.

На юге на относительную неудачу обороны Севастополя (мы сдадим Южную сторону города, оставив за собой Северную) Россия ответит необыкновенными успехами, достигнутыми на кавказском театре боевых действий. Русская армия выиграет все сражения с турками, дойдет до Карса и заставит эту ключевую крепость капитулировать, открывая себе дорогу на Боспор.

Позднее эти военные успехи станут беспроигрышными козырями в руках наших дипломатов. Россия возвратит Турции обширные территории в Малой Азии, разменяв их на Парижском конгрессе на захваченную союзниками ценой больших потерь Южную сторону Севастополя.

«Чудотворная крепость» оборонялась 349 дней. Но самое удивительное, что город в лучшем случае можно было назвать морской крепостью. С суши, откуда его штурмовали, он не имел оборонительных укреплений. Общеизвестно, что в начале кампании враг рассчитывал на очень скорую и легкую победу. Нет никакого другого аналога столь долгой обороны города в новой истории. Обычно города (в том числе крепости) сопротивлялись самое большее от трех до пяти месяцев. «Севастопольская страда» продолжалась практически год. Именно поэтому город позднее будет назван современниками «новой Троей».

Именно поэтому мы с полным правом сегодня поём о «неприступном для врагов» Севастополе. Так же, как и мы сегодня, думали о городе русской славы 150 лет назад «непоколебимые» (Л.Н.Толстой) матросы Нахимова. Так думали 60 лет назад солдаты Победы маршала Жукова. С ними и в одном, и в другом случае были не согласны «прогрессисты», для которых европейская (а лучше — американская!) оккупация (военная, экономическая, информационная или духовная) всегда была высшей ценностью и целью.

Развитие империи — «это наводящее ужас движение» (Н.В.Гоголь) — не знает остановок. Сразу после Парижского мира «сосредоточивающаяся» Россия завершит освоение Дальнего Востока, окончательно подчинит Кавказ и приступит к присоединению Средней Азии, блистательно его осуществив выходом к границам Афганистана и Персии. В следующей войне с Турцией она вернет себе завоевания в Малой Азии, после чего Карская область более, чем на сорок лет войдет в состав Российской империи. Руками Пруссии, разгромившей Австрию и Францию, Россия накажет за предательство Европу. Объединение Германии навсегда подарит головную боль Англии и денонсирует Парижский договор.

Крымская война дала мощный толчок развитию России во всех сферах: состоялась отмена крепостного права, были осуществлены военная, судебная и другие реформы, начался быстрый промышленный подъем, больших успехов добилась внешняя политика страны. На службу государству пришла блестящая плеяда великолепных чиновников. Помимо министра иностранных дел князя А.М.Горчакова можно назвать военного министра графа Д.А.Милютина, руководителя крестьянской реформы графа Н.А.Милютина, председателя Комитета министров графа П.А.Валуева, графа С.С.Ланского, генерал-адъютанта Я.И.Ростовцева и многих-многих других.

В России рождаются совершенно новые литература и искусство. «Сыновьями» Крымской войны одинаково являются и Л.Н.Толстой, и Ф.М.Достоевский. Один воюет под Севастополем, другой отбывает наказание на каторге, но оба они — выражение нового национального самосознания, которое Россия выносит из величайшего испытания — Крымской войны.

Ярко и убедительно сказал об этом автор «Севастопольских рассказов»: «Чувство пылкой любви к отечеству, восставшее и вылившееся из несчастий России, оставит надолго следы в ней. Те люди, которые теперь жертвуют жизнью, будут гражданами России и не забудут своей жертвы. Они с большим достоинством и гордостью будут принимать участие в делах общественных, а энтузиазм, возбужденный войной, оставит навсегда в них характер самопожертвования и благородства».

Циркулярная нота князя А.М.Горчакова написана победителем, а не побежденным.

Так уверенно, спокойно, в меру менторски, в меру иронично, блестяще в публицистическом отношении (сказалась-таки принадлежность к пушкинскому кругу Лицея!) пишут только властители своей судьбы, которые трезво оценивают прошлое, ясно понимают настоящее и прозорливо предвидят будущее. Тональность ноты канцлера А.М.Горчакова заставляет удивляться дальновидности директора Лицея Е.А.Энгельгардта, который когда-то пророчески написал о своем воспитаннике: «…чувствует себя господином там, куда многие еще с трудом стремятся».

Циркулярная нота, действительно, написана человеком, который ощущает себя господином в сложившейся ситуации. Он учит Европу, как исправить то, что она объединенными усилиями испортила. Он дает ей урок новой современной политики, которая должна быть предана идеям «всеобщего мира», уважения прав и независимости всех правительств (безотносительно к размерам территорий их стран), недопустимости двойных стандартов и проповеди превосходства сильного над слабым. Он пишет об этом и многом другом с сарказмом человека, вынужденного читать своему оппоненту уроки совести и морали.

А.М.Горчаков ни разу не коснется в своем документе темы победителей и побежденных. Полемизировать с союзниками по этому вопросу — ниже его достоинства. Искать какие бы то ни было оправдания — «неподобающая позиция для державы, которой Провидение отвело в Европе место, занимаемое Россией».
Владимир Павлович Казарин, вице-мэр г. Севастополь, доктор филологических наук, профессор