 |
| Русское Небо | Священник Е. Смольянинов | 08.03.2005 |
И главным признаком смерти народа является отсутствие носителей благодати. Горячие головы очень много потратили сил, споря о благодатности Московской Патриархии. Но, возможно ли вообще говорить о благодатности сразу всех? Вряд ли. Поэтому, нужно говорить о конкретных ситуациях, о конкретных людях и, конечно же, о таинствах. И задать себе вопрос: в этой ситуации, у этого христианина присутствовала ли благодать? Если нет, то, как же совершилось таинство, как освятилась вода, кем все сотворилось в этот момент. В житии Святаго Павла Таганрогского описан интересный для нас случай:
«Николай поблагодарил Павла Петровича и пошел в указанную церковь: часа через полтора он возвратился со своими пожитками; день был будничный, и у Павла Петровича было много народа. «Ну, садись, Николай да расскажи, что ты видел. Понравилась ли тебе служба этого храма?» Николай мялся, пытался было что-то говорить и не решался. «Да ты выкладывай душу свою правдиво, все, что умышленно не доскажешь, это значит, солжешь». — «Видел я вещи невиданные, и что все это значит, я не понимаю. Обедня шла, как подобает в православном храме, чинно и благоговейно. Да и как быть иначе, когда служили ее не люди, а ангелы небесные, а священнослужители были привязаны веревками и тут же были, но бездействовали». «Но что удивительно, — продолжал Николай, — это то, что никто тому не удивлялся, точно этого не замечали». Старец взял за руку Николая и с выражением ласки в лице сказал: «У тебя доброе сердце и искренняя вера в Бога, а потому ты смотришь не только теми глазами, что у всех глазами зовутся, но и внутренним, духовным оком видишь, чего другие не видят и не разумеют. От Христа и до века веков будет держаться православие и обедня православная будет совершаться, но найдутся ли всегда и везде пастыри, достойные этого великаго, хотя и каждодневного дела? Горе наше в том, что не всегда и не везде; но Бог поругаем не бывает, и недостойный пастырь не должен совершать Евхаристию. Поэтому в таких случаях ангелы небесные служат литургию, а пастыри бездействуют, но, дабы не унижать пастырский сан, Господу угодно сделать так, что не все миряне видят тайну сию, а только те, для духовного ока которых вследствие веры их открыто непостижимое для обыкновенных чувств человека».
Для того, чтобы нам разобраться с тем, что происходит в мире нам надо разобраться, что такое зло и что такое добро. Добро, с моей точки зрения, — это участие в творении Божием. Каждому из нас Господь доверил уникальнейшую душу, которую мы должны, призывая на помощь благодать Божию, довести до Царства Небесного. Зло — это потребление творений Божиих ради удовольствия и сегоднешнего дня. Первым потребителем был Денница. Он не захотел принимать участие в созидании будущего века, он захотел только пользоваться благодатью, данную ему Богом.
Потребитель-человек не хочет умирать, он хочет потреблять и потреблять бесконечно. Пожелать смерти такому человеку — обидеть его на всю жизнь, пожелать смерти христианину — пожелать ему воскресения и встречи с Христом.
Вот как описывает Н. Гоголь смерть настоящего православного человека: «Повёл Кукубенко вокруг себя очами и проговорил: «Благодарю Бога, что довелось мне умереть при глазах ваших, товарищи! Пусть же после нас живут еще лучше, чем мы, и красуется вечно любимая Христом Русская земля!» И вылетела молодая душа. Подняли ее ангелы под руки и понесли к небесам. Хорошо будет ему там. «Садись, Кукубенко, одесную Меня! — скажет ему Христос. — Ты не изменил товариществу, бесчестного дела не сделал, не выдал в беде человека, хранил и сберегал Мою Церковь».
Сколько их, счастливчиков, положивших души свои на поле брани за Веру, Царя и Отечество? Поэт В. Солоухин писал о героях гражданской войны:
«Когда, вселяя тень надежды, наперевес неся штыки,
в почти сияющих одеждах шли Белой Гвардии полки,
а пулеметы их косили, и кровь хлестала, как вода,
я мог погибнуть за Россию, но не было меня тогда».
Жаль, что не было меня тогда с казаками, жаль, что мне не довелось идти в одной цепи с офицерами Белой армии. Уверен, что среди них было много, кто достиг Царства Небесного. А больше всего жалко смотреть на народ, который тоже называется русским. Он тоже умирает, умирает от пьянства и наркомании, его спокойно уничтожают, заставляют убивать своих детей — первенцев абортами (последняя казнь египетская). А он этот народ не понимает и не собирается понимать, что счастье — в смерти. И счастье — в смерти, и несчастье — в смерти.
Мы потеряли смысл жизни и не понимаем смысла смерти. Мы все это потеряли от трусости. Не можем умереть по-христиански, на то не имеем свободного произволения. От трусости убеждаем себя, что еще не время, что надо походить в церковь, помолиться, а только потом…, но только не сейчас, потом, потом. Даже можно ради молитв сделать уступку миру сему, например, принять электронный номер. Но молитвы наши — шкурные. Господь их, конечно же, отвергает, а мы трудимся ради самообмана. «Везде измена, трусость и обман». И сегодня трусим, и потом струсим.
Опять вернемся к Н. Гоголю, не про наше ли время написано в произведении «Тарас Бульба»:
— Да говори нам, что делается, собачий сын! — закричал один из толпы, как видно потеряв терпение.
— Такая пора теперь завелась, что уже церкви святые теперь не наши.
— Как не наши?
— Теперь у жидов они на аренде. Если жиду вперед не заплатишь, то и обедни нельзя править.
А мы платим, как в магазине за крещение, отпевание, венчание. И в этом не видим греха. Не понимаем разницу оплаты за требу и принесение жертвы. Поэтому, смерть не самое страшное. Видеть это на русской земле, в православных храмах, вот это страшно. Если это духовная смерть, то и физическая непременно наступит. И золотые купола не спасут.
Всюду потребители, везде потребительское общество. Потребители снуют на рынках, в магазинах, в поездах, в судах, учреждениях, в храмах. Ради здоровья надо хорошо кушать. Пища не помогает? Купи лекарства. Снова нет толку? Освяти дом. Так советуют друг другу потребители. И мчатся потребители с рынка в храмы. А там их ждут, не дождутся такие же потребители в рясах. Им же тоже и на рынок, и в аптеку надо. А что вы удивляетесь? Они тоже люди. У каждого свой бизнес.
А дьякон во время Великого поста выходит на амвон и возглашает: «Приложи им зла, Господи, приложи зла славным земли». Да кто его слышит? Да и сам то он слышит, что говорит?
Спросите у соседа: «Читал ли он «Тараса Бульбу». Конечно, читал, в детстве. А сейчас? А сейчас некогда. Сначала на рынок, затем в аптеку, на дачу, трудишься, носишься, где там думать о смерти, не успеваешь потребить всех радостей жизни.
Славные земли — это те, кто хочет усладиться земной славой, или просто жить, как все и потреблять все. Радоваться жизни, успеть, урвать от нее все.
Потребители живут ради денег, для них это все: и рынок, и аптека, и храм. Они из тварей Божиих превратились в Его противников. Уподобились первому потребителю и первому врагу Творца — наивысшему ангелу, пожелавшему только потреблять, данную ему Богом, благодать. Твари же Божии — православные христиане, принимают непосредственное участие в творении, созидании будущего века. Каждый созидает свою душу. Потребители наполняют живот, православные его умерщвляют ради будущего века. Те и другие имеют корысть. Православные — корысть великую, потребители корысть мелкую, корысть сегодняшнего дня. Самым страшным злом для потребителя является смерть. Прекращается потребление. Для Бога же смерть человека — это или обретение его в Царстве Небесном, или приостановление греха. То и то благо. Поэтому, «приложи им зла, Господи, приложи зла славным земли». А точнее, проложи нам зла Господи, всем нам, живущим сегодня на земле. Оказывается, чем хуже, тем лучше. Да скорее приидет Царствие Твое. Аминь.
07.03.2005
http://rus-sky.com/cgi-bin/publisher/show.pl?s=news&a=show_news&n=3 691&m=3&y=2005
