Нет такой партии!

Народ, лишенный своей земли, становится поистине безродным

Для того чтобы понять, что происходит у нас в России, надо внимательнее присмотреться к тому, что происходит на всем постсоветском пространстве. Все-таки вместе мы прожили не 75 лет Советской власти, а гораздо больше. Так что оно не постсоветское, а пространство Русской цивилизации. Название оставим историческое, от исходного системообразующего элемента — Руси, но понятно, что это многонациональное сообщество, чем-то объединенное. И цивилизационное родство никуда не денешь, оно есть.

В странах Средней Азии мы наблюдаем сейчас процессы, которые проливают свет на наше недавнее прошлое и на природу кризиса нашей цивилизации. Чем дальше от центра цивилизации (в географическом смысле), тем острее и явственнее процессы, которые идут в ней давно. Так, в Таджикистане в девяностых годах разразилась настоящая гражданская война, в Киргизии революция «тюльпанов», в Узбекистане Андижанский мятеж и так далее и тому подобное. Конечно, на эти события оказали влияние усилия наших «друзей и партнеров» с Запада, но эти усилия не достигли бы никаких результатов, не будь тех естественных цивилизационных процессов, которые и привели на грань гражданской войны.

Причина же кроется в необходимости перехода к новой культурно-хозяйственной модели. Так, для народов Средней Азии характерно существование в рамках семейных и родовых общин. Сущность же этих общин не столько в кровном родстве, сколько в собственности на средства производства, а именно на землю. Каждый род имеет свою территорию, формально разделенную на территории более мелких общин и участки семей. Но по воле рода может быть произведен передел собственности между семьями и малыми соседскими общинами, если какая-то из них существенно сократилась в численности, а другая, наоборот, выросла. Род в целом является владельцем не только земли, но общей инфраструктуры, общего фонда заработной платы (см. В.И.Бушков, Д.В.Микульский. Анатомия гражданской войны в Таджикистане. М., 1996).

Суть такого культурно-хозяйственного строя в том, что человек рождается на свет, имея стартовый капитал — долю в земельной собственности семьи и рода. Поэтому для народов Средней Азии (а в 19−20 века — и для народов России) отказаться от такого строя в пользу частной и государственной собственности — значит лишиться всяких гарантий, всякого стартового капитала, стать маргиналами без роду и племени. Неудивительно, что столыпинские реформы в России и демократические реформы в Средней Азии привели к гражданской войне.

Но беда в том, что изменение культурно-хозяйственной модели все равно необходимо и неизбежно, поскольку рост численности населения привел к острой нехватке земли при существующих технологиях. И хотя у нас в России процесс начался на сто лет раньше, мы, к сожалению, не можем предложить нашим братьям по цивилизации новую привлекательную модель. Чего они боятся, то у нас и случилось: человек у нас рождается нищим, безо всякого стартового капитала (за исключением небольшого количества имущих семей). Поэтому человек беззащитен перед всеми — перед государством, перед грабителями, перед организованной преступностью, перед чиновничеством всех уровней, перед иностранцами. Мы — страна маргиналов, то есть людей без определенного социального положения.

Спрашивается, а каким может быть выход? Что предложить нашим соседям, объединенным с нами общей исторической судьбой? Конечно, если бы вместе с численностью населения также быстро росла бы и производительность труда, то земли бы хватало. Но для роста производительности нужно было так же быстро развивать промышленность, которая в первую очередь работала бы на сельское хозяйство, на его вооруженность техникой, энергией, удобрениями, перерабатывающими мощностями, дорогами, хранилищами — и т. д. и т. п.

К сожалению, на деле пошло не так. В республиках Советского Союза, как и в странах третьего мира, стали гипертрофированно развивать монокультуры для поставки в общесоюзную фабрику или на «общий рынок». Но случилось то, что случилось — и кого теперь накормят хлопковые поля? Как теперь резко поднять эффективность использования земли, которой катастрофически не хватает? К сожалению, политики-временщики не думают так далеко вперед, не составляют планов действий «по тревоге» и «в случае пожара», как это делается в хороших воинских частях. Настоящий царь всегда думает как раз о таких вероятностях. Он должен исключить любую, даже самую теоретическую возможность массовой гибели его подданных. Даже на случай извержения вулкана в степях Украины или на Западно-Сибирской низменности у него должен быть план.

А теперь нам самим жизненно важно найти способ вернуть человеку стартовый капитал, чувство принадлежности к человеческой общности. Что может быть у нас стартовым капиталом? Конечно, не фабрики и заводы. Их уже приватизировали, да и не годятся они на роль такого капитала. Земля, только земля. Семейных и родовых общин у нас в России уже нет, но есть поселения, есть районы (волости). Чтобы земля наша была Родиной, надо навечно закрепить земли волостей в собственности населения волости. Родился — и ты уже собственник. Арендная плата за пользование землей поступает от промышленных предприятий в волостную казну, а не в государственную. В последнюю налог платит уже волость, а не отдельно каждый житель волости.

Конечно, для того чтобы земля стала кормилицей, нужно промышленность нацелить прежде всего на развитие села. И это произойдет, если владельцем земли будет население. Волость просто включает в условия договора об аренде земли пункты о производстве необходимой для села техники, дорог, удобрений, инструментов, материалов, жилья и прочего.

Общенародная собственность, которая провозглашалась в Советском Союзе, — это утопия. Она неизбежно становится просто государственной, которой фактически владеет управленческий слой, бюрократический аппарат. Реальным собственником народ может быть только на определенной территории, где живет и трудится, где может контролировать использование собственности. Максимально — это нынешние районы.

Название «волость» (власть) отражало самую суть. Волость была ячейкой власти, только землю народу помещики не отдавали. В свое время цари допустили такую ошибку: землю, которая была дана дворянам «на прокорм», закрепили в вечную собственность. А земля-то — Божья, нельзя ее отдавать в частные руки, только — в коллективные, только жителям территории. И вот что важно: нельзя отделять городские и сельские земли друг от друга, нельзя противопоставлять село и город. Сейчас у нас крестьяне могут объединять паи, могут создавать сельхозассоциации, но что толку, если городские земли им не принадлежат! Население района (волости) должно владеть всеми, именно всеми землями на своей территории, за исключением, может быть, участков под инфраструктурами общероссийского значения, принадлежащими государству.

Народ, лишенный собственности на средства производства, лишенный своей земли, становится поистине безродным (без Родины). Не будет он защищать власть, государство, богатеев-собственников.

Но нет такой партии у нас, которая предлагала бы наделить народ реальной собственностью на средства производства, наделить землей. И уж тем более нет такой партии, которая реально делала бы это, — ведь законы уже сейчас позволяют многое сделать.
Виктор Максимов, журналист,
г. Челябинск