Великий Князь Константин Романов о Косовом поле

Поэзия Великого князя Константина Константиновича Романова (1858 — 1915), писавшего под псевдонимом К.Р., мало известна сегодняшнему читателю. Характер его лирики определяют негромкие, искренние, очень лиричные, камерные стихи. Как поэту К.Р., кроме Афанасия Фета, были по духу близки такие лирики, как Алексей Толстой, Аполлон Майков. Это была «надмирная» поэзия красоты и высокого чувства. Недаром в одном из писем И.А.Гончаров обратился к нему: «…Я указал Вам на графа Голенищева<Кутузова>, как на подходящего Вам более товарища по лире…» Однако неожиданно в лирике Константина Романова встречаются глубоко философские и вполне «державные» стихи, в которых можно узнать скорее наследника Ф.И.Тютчева. Таково стихотворение под названием «Марко Маркович». Оно рождено размышлениями над судьбами Сербии и Черногории. В 1899 году Великий князь Константин Константинович приезжал в Черногорию, в город Цетинье, на свадьбу сына черногорского князя. Сербия и Черногория оставили в душе Великого князя сильное впечатление. В Цетинье он начал, а в Петербурге закончил писать стихотворение «Марко Маркович», стихотворение, весьма созвучное нашему времени. Странно и тревожно читать это стихотворение сегодня, когда Косово фактически уже оторвано от Сербии. Стихотворение не случайно было напечатано впервые лишь в 1915 году, во время первой мировой войны.
Предисловие профессора Владимира Ивановича Мельника

МАРКО МАРКОВИЧ

О, Черногория! Чьи взоры
Не очаруют, не пленят
Твои заоблачные горы.
И бездны пропастей? Чей взгляд
Не залюбуется красою
Сынов воинственных твоих,
Лиц загорелых прямотою
И одеяньем дней былых?
Вы, откровенные улыбки
И чернота правдивых глаз,
И стан осанистый и гибкий,
Кто не засмотрится на вас?
Какая стройность, что за плечи!
Как поступь гордая легка!
Как русский слух ласкают речи
Полуродного языка.

О, Черногория! Невольно
Благоговеешь пред тобой,
И сердцу сладостно и больно
С твоей знакомится судьбой.
Со дня, как средь Косова поля
В честном бою схоронена
Славян утраченная воля,
Три целых века ты одна
Блюла на изумленье света
Свободу родины своей;
Противу полчищ Магомета
Держалась горсть богатырей.
Дож и Калиф забыли споры;
Сковав кольцо несметных сил,
Они твои сдавили горы;
Тебе конец уж приходил.
Венецианский Лев лукавый
Занес уж лапу над тобой,
Тебе готовил пир кровавый
Стамбул, увенчанный луной.
Но мощною тебя десницей
Великий Петр оборонил
И царственною багряницей
От злых насильников прикрыл.

Шли годы… Как в былое время
За волю билося с Чалмой
Юнаков доблестное племя…
И пал над бездною морской
Крылатый Лев святого Марка.
Уж твой, казалось, к морю путь
И свежесть волн лазури яркой
Вдохнет израненная грудь.
В ту пору чуждые народы
Русь избавляла от цепей,
Мы блага мира и свободы
Им расточали все щедрей;
И только братьи соплеменной
Единоверная страна
Державе алчной и надменной
В угоду нами ж отдана…
Где кровь твоя лилась ручьями,
В сердца твоих прибрежных сел
Вцепился жадными когтями
Двуглавый Австрии Орел…
Но близок день освобожденья:
Сознав грехи былых годов,
Их промахи, их заблужденья,
Мы сбросим гнет твоих оков.
Не даром с высоты Престола
Был голос Белого царя
И грому вещего глагола
Внимали суша и моря.
Не даром голос Государя
Вещал грядущему в завет,
Что черногорцев Господаря
У нас вернее друга нет.
Свети же нам во мрак сознанья
Все ярче царственный глагол
Лишь на вершинах гор сиянье,
Еще во тьме глубокий дол.
О запылай и над равниной
Объединения заря!
Славянство, слейся воедино,
Любовью братскою горя!
23.07.1899 г.
Цетинье — Петербург