Это подлое слово «аннексия»

Босния — 1908. Косово — 2006. Сходство и различия

В столицах великих держав решается вопрос о будущем Косово и Метохии, а тем временем множатся попытки предсказать, или, хотя бы, предугадать исход переговоров, используя исторические аналогии. Ситуацию сейчас иногда сравнивают с аннексией Боснии и Герцеговины в 1908—1909 гг. Тогда, как известно, временная оккупация обернулась присоединением этих территорий к Австро-Венгрии, невзирая на протесты Сербии и Черногории.

На первый взгляд, различий в том и этом случае намного больше, чем сходства. Косово и Метохия — формально юридически часть Сербии, в то время как Босния в 1908 году де юре принадлежала Османской империи. Сербия сегодня участвует в переговорах о Косово и Метохии, так как речь идет о ее территории. В 1908 году под угрозой оказалась территориальная целостность Турции, а Сербия и Черногория вопреки своим национальным интересам, ожиданиям и устремлениям были поставлены перед свершившимся фактом. Нужно добавить, что в 1908 году сербы были самой многочисленной группой в Боснии, а в нынешнем Косово большинство составляют албанцы.

Иностранные войска прибыли в Косово и Метохию из нескольких стран, а Боснию и Герцеговину оккупировала только одна армия — из Австро-Венгрии. В 1908 году Босния была просто присоединена к Габсбургской империи, когда же речь идет о Косово, обсуждается два сценария: «больше, чем автономия, меньше, чем независимость» или же независимость и выделение в самостоятельную государственную единицу.

С 1908 года изменились не только Сербия и Черногория, но и тот фактор, от которого более всего зависят решения об изменении границ на Балканах — политика великих держав. В 1908 году Европа была разделена на два враждебных блока, и потому малым государствам было легче реализовывать свою тактику и защищать свои интересы. Тогда за Сербией стояли Россия, но более всего, Франция и Великобритания. Сегодня на Балканах возобладало влияние только одного блока, «западного», который, на самом деле, изнутри очень неоднороден, ибо включает как разные страны Европы, так и США. Их отношения с Россией формально партнерские, но в сущности это отношения соперников. Россия, судя по всему, слишком занята проблемами со своими соседями для того, чтобы серьезнее заняться Балканами.

Однако между этими двумя периодами есть и сходства, которые нельзя не заметить. «Международное присутствие в Косово и Метохии во имя безопасности» и «оккупация» Боснии и Герцеговины утверждены международными договорами. Первое — резолюцией N1244 СБ ООН, вторая статьей 25 Берлинского договора 1878 года. И в том и в другом случае целью ставилось установление порядка, «международное присутствие» провозглашалось временной мерой, не оспаривающей территориальную целостность Союзной Республики Югославия, как ранее оккупация" Боснии, объявлялась временной мерой, не посягающей на целостность Османской империи.

В случае Боснии и Герцеговины временное решение превратилось в 1908 году в отделение этих территорий от Турции и присоединение к Австро-Венгрии вопреки 25-й статье Берлинского договора. Судя по участившимся в эти дни разного рода сообщениям поступающим в Белград, Косово и Метохия могут быть отделены от Сербии и провозглашены независимым государством вопреки общему духу резолюции N1244 (Истины ради, стоит сказать, что резолюция не утверждает категорически, что «окончательное решение» не может означать отделения). При этом даже самый доброжелательный наблюдатель с трудом поверит, что когда-либо тем или иным образом не произойдет присоединения этих областей к Албании.

Если это произойдет, то ощущение обмана, раздражения и озлобления среди сербов будет похоже на те же их чувства в 1908—1909 годах. Тем более, что и в 1908 году Сербия пыталась вести гибкую политику. Сербское правительство было готово примириться с новым положением вещей в обмен на определенные территориальные компенсации. А в самой Сербии это вызвало разделение общества и политиков на «реалистов», поддержавших предложение правительства, и «патриотов», утверждавших, что мы не должны уступать Боснию и Герцеговину, что нужно продемонстрировать Австро-Венгрии свою решительность. В конце-концов, не преуспели ни те, ни другие — Россия, Франция и Великобритания все еще не были готовы к столкновению с Австро-Венгрией и Германией из-за Сербии. Оказавшись один на один с австро-венгерским ультиматумом, Сербия отступила, так ничего и не получив. Турция, тем временем, договорилась с Австро-Венгрией, что еще более усилило раздражение в Сербии.

Существует еще одно существенное сходство между двумя периодами: окончательное решение примет «международное сообщество», т. е. «великие силы», как это называлось в 1908 году. Сейчас было бы не разумно утверждать, что и грядущее решение будет неблагоприятно для Сербии. Но можно быть уверенным в одном: при решении политической судьбы Косово и Метохии великие силы, как и в 1908—1909 годах, не будут оглядываться на международное право и моральные принципы, но только на соотношение сил и свои прагматические интересы.

Однако прагматичные интересы великих сил далеко не гарант долговечности и устойчивости стабильности и мира. Аннексионный кризис, в ходе которого Россия была вынуждена отступить перед немецким ультиматумом, был, как быстро показало время, прелюдией к Первой мировой войне. Неужели отделение Косово и Метохии от Сербии, их присоединение к Албании, в рамках ли ЕС или вне его, привело бы к миру и стабильности? При том что Сербия не единственная страна в регионе с компактно проживающим албанским меньшинством. Что произойдет, когда националисты и сепаратисты всего мира получат «послание» от международного сообщества, что оно готово их поддержать, признавая некое «большинство», созданное истреблением и изгнанием сограждан другой национальности и вероисповедания?

Чтобы ответить на этот вопрос, не надо быть ни историком, ни политологом!
Милош Кович, ассистент кафедры новой истории Философского факультета Белградского университета
«Политика», 1 марта 2006 года
Перевод с сербского Михаила Ямбаева