 |
| Правая.Ru | Владимир Стеценко | 04.03.2005 |
Распад материальности умершего мира
Вторая половина ХХ века прошла в пространстве фантастики, когда открылись возможности исследования творческого потенциала человека за пределами привычного, утвержденного в религиозной практике мiра. Мiр человека ХХ века расширился до всего видимого космоса, но из поля зрения выпала вселенная. Вместо нее появились причудливые образования мистической и антихристианской природы. Катализатором развития фантастики являлась гонка вооружений и возможности многократного уничтожения всего живого на Земле, резко усиленная готовностью американцев в любой момент пустить в ход весь этот потенциал.Возможность человека уничтожить землю без вмешательства Бога, подсознательно ставит на место Бога человека — Президента США, поскольку известно, что русскому человеку в голову не придет уничтожить землю. А американцу, напротив, ничего другого в голову прийти не может. Они и так уже за пределами земли и человечества, на свалке отходов генетического процесса человека — США. Поэтому гибель планеты их беспокоить не может. В данном случае речь идет не о соображениях конкретных человеческих существ, поскольку эти соображения в расчет никем не берутся, а о той составляющей общего сознания, которая формирует власть и принимает решения о войне.
Главной особенностью фантастической литературы, при всем разнообразии тем и жанров, является дисгармоничность и логическая разорванность. В основе любого фантастического произведения всегда лежит допущение: — «Представим, что нечто есть». Откуда взялось это нечто, как оно связано с реальным миром, неизвестно, но интересно посмотреть, как человек среагирует на это нечто, как подчинит его себе, и что после этого получится. В результате стала формироваться релятивная логика, реализовавшаяся в современной культуре. Дисгармония и диссонансы стали определяющим началом, поскольку создавали пространство для свободы произвола. Я прошу обратить на это определение особое внимание, поскольку именно это понимание свободы лежит в основе современной политики США. Свобода произвола — это отрицание любого порядка, кроме обычного криминального сговора на овладение чужим имуществом. Поэтому американцы поддерживают только уголовников и мародеров, как близких им по духу. Это и есть реальный дух Америки. Если человек получил поддержку в США, то можно не сомневаться — это подонок.
Отрицание любого порядка, всегда ставит вопрос о новом порядке, где украденное имущество можно легализовать, через нахождение какого-то нового гармонизирующего начала. Любое гармонизирующее начало уходит в миф, и как высшую форму мифа, — Библию. Попытка отыскать гармонизирующее начало в отрицании библейской мифологемы, т. е. в сфере мистики и эзотерики, ведет к отрицанию Святого Духа и к мировому тоталитарному порядку, где дисгармония утверждается тотальным насилием на людьми. По этому пути уже прошли русские либералы в феврале 1917-го. Получили Октябрь. Затем по этому пути двинулась Европа под руководством абсолютного либерала европейской генерации — Гитлера как носителя идеала беспредельной свободы, что вошло в идеологическую практику Восточной Европы. Получилось 9 мая 1945-го года, которое европейцы воспринимают как поражение, а победителеля-СССР — как страшное оккупационное образование, раздавившее их понимание свободы. Сейчас СССР нет, а потому подобного рода свобода свободно разливается грязной жижей на земле. Знамя великой свободы подняли американцы, выстраивая новый порядок легализации ворованного имущества.
Иллюстрацией подобного рода порядка служит Украина. Можно посмотреть в режиме on-line, твердо прогнозируя все действия тех, на тех, кто разрушил сам феномен власти и начал раскачивать основания Земли. С 26 декабря 2004 года можно твердо сказать, что старый порядок окончательно рухнул. На земле уже нет легальной власти. Есть только мародерские сообщества, делящие между собой имущество старого умершего мира. Суета бомжей на свалке бытовых отходов.
Формирование материальности нарождающегося мира
Если старый порядок разрушился, то речь идет о формировании нового мифа, где это гармонизирующее начало можно будет обнаружить и утвердить. Но миф выдумать или сформировать по произволу невозможно. Это форма самовоспроизводящегося в поколениях сознания, где любая дисгармония заканчивается гибелью человека, рода, народа, цивилизации. Причина в том, что актуальный саморазвивающийся миф сразу же наталкивается на сумму однородных мифов, а там выигрывает тот, кто ближе к истине, т. е. способен мобилизовать достаточное количество духовной энергии. Мобилизация духовной энергии — это не художественный образ, а вполне реальная форма энергии. Эта энергия физическими методами не измеряется, поскольку существует в неквантованном виде, но она реальна. Эта энергия позволяла России выходить из страшнейших кризисов последних четырех веков и Великой Отечественной войны. Смысл этих кризисов и источник энергии до сих пор не раскрыты, а лишь отображены в русском и советском искусстве, но в определенном виде зафиксированы в расколах Русской Православной Церкви, без серьезного богословского анализа.Сложность этого анализа связана с тем, что в основе подвига преодоления всех кризисных явлений лежит развитие русского личного начала. Для богословов же важно не личное начало в человеке, а определенный аспект этого личного начала, связанный с укреплением фундаментальных основ Церкви. Этот аспект в русском Православии связан с восприятием Святого Духа. Если человек совершает подвиг во имя веры, то его подвиг признается. Если этого элемента нет, то не воспринимается. Тогда осмысление этого подвига уходит в культуру, и, в частности, в художественную сферу (литература, кино, театр, живопись). В принципе это, конечно, верно, но до определенного предела. Этот предел определен возможностью культуры воспроизводить гармонизирующее начало, заложенное в религиозном сознании.
В русском мiре речь должна идти о взаимодействии Русского духа и Святого Духа. Русский дух отображается в русской культуре, но источником своим имеет не какой-то русский миф, а русскую сказку, не связанную ни с каким определенным мифом. Исследования В. Я. Проппа [1] показали, что само явление сказки есть художественное отражение мифа, когда миф теряет свою сакральную функцию — трансформируется и иное состояние [2]. Но в основе русской сказки лежит мифология разнообразной русской этнической подложки, а не сам русский миф. Русской мифологии не существует. Есть некоторые представления о дохристианском языческом пантеоне, распространенном в разных вариантах по всему евразийскому континенту. Прямой связи именно с русской формой сознания не прослеживается. Попытки развивать русское язычество отдают профанизмом и слишком большим количеством допущений неизвестной природы, за которыми всегда кроется русская национальная мародерская идея. Других национальных идей отродесь не бывало, и быть не может. Нация есть атеистическое образование, следовательно, представление о нравственности, сводящейся к свободному восприятию природы Нагорной проповеди, национальному человеку недоступно. Это очень хорошо заметно по Прибалтике, где понятие совести исчезло как гнусное порождение страшного Русского мiра, и заменилось порядком, где, что «бабайка» из-за океана сказал, то и, правда. Можно писать любые «законы» и применять их по удобству, т. е. для обоснования примитивного мародерства. Сейчас в гораздо более отчетливой и отвратительной форме все это можно наблюдать на Украине.
Русское сознание в известной форме не порождено никаким мифом и существует вне любого исторического контекста. Но при необходимости Русский дух восстает и решает задачи любого уровня сложности, восстанавливая течение времени. Это и есть миссия Русского духа. Русский человек всегда адекватен самому себе в любой момент времени. Русские люди всегда современники и какой-то разницы между русскими историческими персонажами начала и конца второго тысячелетия нет. Тип личности и тип взаимоотношений всегда один и тот же. Меняется лишь окружающий мир, где возникают и распадаются мифы, религии, народы, цивилизации. Меняется культурное и техническое наполнение периферии русского мiра. Это вынуждает русский мiръ давать адекватный ответ. Но это всего лишь ответ, а не суть. Есть потребность, есть ответ. Ушла потребность, расплылся и ответ. Для русских это никакого значения не имеет. Для сопредельных цивилизаций определенные мифы, религиозные доктрины (именно формализованные и материализованные доктрины, а не живое чувство), культура, техника, являются определяющими, поскольку они суть социальные явления, а не личные. С распадом этих явлений, распадаются и сами социальные образования.
На Руси распад социальности ничего не означает, поскольку социальность вторична, и носит отраженный характер. Первично личное начало. Сейчас это свойство отчетливо заметно. Распалась советская социальность, ну и ладно. Жалко, но что поделаешь? Русь-то никуда не делась. Здесь и реализуется коллизия между Русским духом и Святым Духом. Это только личностный конфликт. А это, в свою очередь, означает, что все нынешние события и неустроения следует рассматривать только в личностном плане, где русский человек противостоит всем формам социальности, сводящимся к какому-то универсальному мифу. Поддержание распадающейся неактуальной социальности упало на этнические образования русской подложки. Этот процесс мы и наблюдаем сейчас в т.н. «национальных» республиках и автономиях, где русские оттеснены на второй план. Поскольку пока не понимают, что они должны делать.
Формулировка планетарного конфликта
Отсюда следует, что весь объем планетарного конфликта скрыт в личном противостоянии русской личности с наступающим мифом, порожденным сведенной до примитивных реакций, утратившей связь со временем социальностью. Русский человек видит, что, с одной стороны, наступает какая-то безличная масса, лишенная признаков человечности, выпавшая из времени, требующая «демократии», т. е. свободы произвола без формулировки нового гармонизирующего начала — нового проявления фашизма. А с другой стороны, власть в провинциях носит откровенно антирусский характер, что позволяет обвинять ее в криминализованности и коррупции. В принципе это не так, но отсутствие обоснований дает возможность выдвижения формулировок такого рода. Иначе говоря, на русскую личность, с одной стороны, давит масса, лишенная каких-либо нравственных принципов, руководствующаяся принципом — «все дозволено» [3]. Т. е. эта масса опирается на образы, порожденные фантастикой.А с другой стороны, русские «оранжевые» нацелены на тотальное уничтожение этнических образований Русского мiра. Т. е. они действуют по программе, заложенной еще в Феврале 1917-го, не понимая, что эту программу реализовать невозможно ни при каких обстоятельствах. Получить по полной программе можно. Реализовать — нет. При этом русские не в состоянии дать адекватный ответ, расколовшись на иллюзорные и ложные течения, где личное начало не обнаруживается, а социальное неспособно решать конфликты подобного уровня, поскольку выстроено на компромиссах за счет Бога.
В основе политики США лежит разворот Суда Божьего, но по голливудским сценариям, т. е. без всякого понимания ответственности подобного рода действий. Американцы пытаются действовать по понятным логикам, полагая, что познали Бога, и от Него уже ничего нового исходить не может. Действия по понятным логикам на высшем планетарном уровне, ведут только к разрушению картины объективного мира, поскольку познать можно только определенный неподвижный отпечаток Его образа, т. е. католическо-протестантские варианты Символа веры, включая сектантские извращения. Что и сделано практически. При этом необходимо отвергнуть реальность и животворность Святого Духа через отрицание иерархичности мироустройства, подменив Его мертвой сектантской схемой, что лежит в основе постмодернизма и его нынешнего порождения в виде мега-терактов, как формой телевизионного хепенинга.
Отсюда следует, что весь груз планетарной ответственности полностью ложится на русскую личность. Больше некому. Остальные предпочитают суетиться вокруг малых, но доходных делишек.
Тогда формулировка планетарного конфликта сводится к восстановлению Русского духа в прямом противостоянии с выпавшими из времени мифологемами. Сектантскому мифу Америки Русский дух может противопоставить только универсальную русскую сказку. Однако такой подход чрезвычайно широк и не приведет к результату, поскольку русская сказка не предполагает результата, свободно сливаясь с любыми мифами. Поэтому в основу русского противостояния необходимо положить Святой Дух, что позволит, с одной стороны, восстановить течение времени, через восстановление пространства актуального мифа. При этом порождается большое количество персональных мифологем самого разнообразного содержания. Эти русские мифологемы разворачиваются, и уже развернуты в пространстве русской волшебной сказки, но как художественное явление, т. е. их невозможно свести в нечто саморазвивающееся целое. И они теряются вместе с обретенным опытом погибшего человека.
Здесь и появляется выход на указанное выше нечто. Выдуманное фантастами нечто имеет произвольную структуру с произвольными логиками, но оно прочно вросло в культурное сознание и получило самостоятельное существование. Существование в активном сознании этого нечто порождает дисгармонию и диссонансы, ответом на которые являются многочисленные сектантские мифологемы. Ответом на множество сектантских мифологем является разворот суда Божьего в американском варианте, т. е. Америка борется с собственными иллюзиями, порождая еще большие иллюзии и откровенную ложь. Множество сект не может удержать объемы нематериальной энергии в правильном энергообороте, что только увеличивает хаос.
Культура порождена отрицанием правильно устроенного религиозного сознания, а потому взять его под контроль можно только через определенную форму самой же культуры. Но эта культура должна сводиться к Святому духу, как единственному критерию истины нынешнего мира. Все остальное — несущественные паллиативы.
Что это за культура, кто и как ее может сформировать, это вопросы предстоящей деятельности.
Для того, чтобы начать поиск реального выхода из трагического тупика, в котором оказалось человечество, грозящего практически бесконечным спектром гибельных угроз, необходимо восстановить право человека на поиск истины. Сейчас это право плотно перекрыто прямым сотрудничеством власти с откровенными уголовниками, позволяющим запускать правоохранительную систему всех уровней, начиная с национального, включая Интерпол, для организации системных репрессий в отношении тех, кто не желает становиться преступником. Эта политика прямо вытекает из концепции прав человека, где за человеком закрепляется право на преступление, т. е. право не быть образом и подобием Бога.
Сама власть, что в США, что в Евросоюзе, что в России изменить формулу власти, как аппарата, обслуживающего преступников в «свободных», «демократических» выборах, где для порядочных людей нет места, не в состоянии, поскольку утратила легитимность и ищет метод собственной легитимации. Такого метода в старых формах социального сознания нет. Сейчас не преступников нет. Поэтому и запустился механизм Суда Божьего в американском иллюзорном и реальном, русском, вариантах. Уйти от этого суда невозможно, что и показали события 26-го декабря 2004 г. Впереди гораздо более масштабные катастрофы.
При этом следует иметь в виду, что речь идет о культурной форме сознания, где функция искусства утрачена, заменившись развлекательными хепенингами, вроде 11 сентября 2001 г., или казнями людей по телевизору от имени каких-то неуловимых и неведомых «террористов». Эти сюжеты уже проиграны в фантастической литературе и представляют собой не более чем римейки. Т. е. мы живем пространстве американских триллеров самого низкопробного качества. Впрочем, высокопробного — там никогда и не было. Задача Голливуда врать о том, что Бога нет, следовательно, ответственности за грехи быть не может. Ответственность возникает, если поймают по правилам. Но это ответственность перед людьми, возомнившими себя богами.
Примечания:
[1] В. Я. Пропп, «Исторические корни волшебной сказки». Издательство СПбГУ, 1996 г.
[2] «Из сказанного видно, что уже очень рано начинается „профанация“ священного сюжета (под „профанацией“ понимается превращение священного рассказа в профанный, т. е. не духовный, не эсотерический, а художественный)». [1] Стр. 359−360. [3] Особенно ярко эта масса проявила себя на Украине в «оранжевом» движении. В России публика подобного рода начала скапливаться в огрызках «Яблока», СПС, КПРФ, поскольку другого пути прихода к власти у них нет. Но речь должна идти не о приходе к власти, а к ее захвату и передаче управления Россией международным криминальным структурам, скопившимся вокруг США. Для США это опасность намного большая, чем для кого-либо, поскольку эти структуры вообще никакой власти не признают и их высшей целью является захват власти в США, с последующей катастрофой. Вообще-то это дураки, только их очень много. Судя по всему, администрация Дж. Буша это в какой-то форме понимает и сопротивляется по мере возможностей.
