Лиляна Булатович: «Пусть мы сейчас и на краю пропасти, но мы не смеем сдаваться!»

Известная сербская журналистка в эксклюзивном интервью для Русской линии размышляет о современной политической ситуации в Сербии, перспективах ареста генерала Младича и о будущем Косово

Михаил Ямбаев. Уважаемая г-жа Булатович! В этом году средства массовой информации в Сербии и вообще в мире изобилуют слухами о выдаче генерала Младича Гаагскому трибуналу. Сначала говорили о том, что он будет выдан, а может быть, и сам сдастся к десятилетию событий в Сребренице в июле этого года, теперь речь идет о новой дате — в ноябре исполнится десять лет подписания Дейтонских соглашений. Вы лично знакомы с генералом, как Вы оцениваете перспективы его добровольной сдачи в Гаагу, о чем нередко приходится слышать?

Лиляна Булатович. За все десять лет, прошедших со дня выдвижения обвинения Гаагским трибуналом против командующего Армией Республики Сербской (АРС) генерала Ратко Младича, не было ни единого мгновения, чтобы я допустила такую мысль. Мысль о том, чтобы такой честный, благородный и уважаемый человек, воплощение образа идеального солдата и офицера, выходца из народа, мог пойти на такое предательство по отношению к своим соратникам, к своему народу, который он защищал от мусульманского джихада в его самом страшном обличье и от ожившей кровавой усташеской идеологии, не допустима. И речи быть не может о том, чтобы он сдался так называемому «трибуналу». Сдаться в руки этого дикого учреждения, это значит признать право «трибунала» обвинять его самого и сербский народ перед историей и цивилизацией за тяжелейшие грехи, за тяжкие преступления, предусмотренные международным правом, за самое страшное из них — геноцид!

К тому же, я могу свидетельствовать сыновнюю преданность Ратко Младича своей матери, которая, будучи вдовой, в страшной бедности сумела поднять и вырастить его, привив ему высокие моральные принципы (отец Младича был убит в годы войны усташами — РЛ). Она недавно умерла. Умерла в горечи и печали от того, что ее ни в чем не виновного сына обвиняют и преследуют. Но умерла совершенно уверенной в том, что ее сын никогда не окажется там, где, по ее словам, «людям не место». Так она, беспомощная от болезней и тоски, отвечала мне всякий раз, когда я спрашивала ее почти перед самой смертью, что она думает о Гааге и сдаче Ратко «трибуналу». Поэтому, вероятно, военнослужащие сил НАТО в Боснии, так грубо, словно дикари, в поисках генерала Младича обыскали даже ее посмертное покрывало, пока она лежала на смертном одре в своем новом доме в Сербском Сараево!

Что касается прочих «аналитиков» и «политологов», делающих свои «прогнозы», их занятие давно известно, легко узнаваемо и попросту идиотично: некоторые из них объявляли, что Младич сдастся до «юбилея Сребреницы», потом до другой, третьей даты… Теперь Карла (главный обвинитель Гаагского трибунала Карла дель Понте — РЛ) назначила им для употребления новую дату — юбилей Дейтонского договора, чтобы избавиться от Республики Сербской и угодить мечтам моджахедов о создании мусульманского государства в сердце Европы…

Нет, я не верю, что может произойти такая ненормальная перемена в генералe Младиче, после которой он мог бы решиться пойти на переговоры о своей цене и присоединиться к тем, кто уже давно поставил на нем клеймо военного преступника!

М.Ямбаев. Нынешний министр обороны Сербии и Черногории, Зоран Станкович, если верить некоторым белградским газетам, еще не будучи министром, пообещал Карле дель Понте, в случае своего утверждения на этом посту выдать Младича за два месяца. Теперь, после назначения, он сам фактически признал это. Неужели это тот Станкович, который по вашим словам, являлся другом Младича и заявлял, что Младич никогда не сдастся в Гаагу? Как Вы можете прокомментировать данную ситуацию?

Л.Булатович. Это еще один пример, объясняющий ситуацию в Сербии: кто и каким образом выбирает наших политиков и перед кем они отчитываются за свои дела и преступления.

Я уже не могу назвать точного количества тех людей в Белграде, кто за прошедшие десять лет унизительно и покорно, даже когда их и не просили этого делать, обещал голову генерала Младича гаагским исполнителям указаний повелителей мира. Указаний, направленных на то, чтобы унизить сербский народ и сербское государство до их полного уничтожения, чтобы разгромить Православие, а прах его передать мусульманскому джихаду и ватиканской курии, чтобы отнять природные богатства и культурно-исторические ценности сербских земель и сожрать их своими ненасытными челюстями.

В последнее время, откровенно говоря, постыдное первенство здесь держит министр иностранных дел Сербии и Черногории Вук Драшкович.

Что касается Станковича. Да, речь идет об очень известном патологоанатоме, докторе медицинских наук, до недавнего времени самом молодом начальнике Военно-медицинской академии в Белграде. В пятницу 21 октября генерала в отставке Зорана Станковича депутаты парламента разваливающегося государственного сообщества Сербии и Черногории утвердили в должности министра «остатков системы обороны» по предложению Президента этого сообщества Светозара Маровича, не удостоившего своим присутствием ни парламент, ни своего выдвиженца. Депутаты, однако, утверждали, что президента видели в этот день на каком-то спортивном мероприятии, хотя он объявил Парламенту, что болен.

То, что говорилось в тот день с парламентской трибуны, было ужасно слышать. После всего этого новоизбранный министр побежал на ТВ B-92, которое содержит Сорос, чтобы сообщить общественности, что все сказанное о нем в парламенте, было неправдой и пообещал, что министерство будет функционировать в прежнем режиме… То, что он пришел именно на это ТВ, это ясный знак для общественности, что Сорос оказывает ему поддержку. Ведь, естественным было бы дать первое эксклюзивное интервью государственному национальному телевидению…

Я, собственно говоря, доктора Станковича встретила первый раз в Боснии в Мрконич граде в 1993 году. Там он проводил осмотр 182 эксгумированных тел убитых сербов. Это была самая жуткая, ужасная сцена, которую я когда-либо видела в своей жизни… Все сербы были зверски убиты регулярной хорватской армией в своих домах. У Зорана Станковича, по-моему, была самая болезненная, мучительная на свете работа. Мне казалось, что он работает, так сказать, рутинно, обыденно. Он был уверен в себе. Одним словом, работал по-мужски. Я сфотографировала его тогда с черепом 80-летней женщины. (Эта фотография есть в книге «Генерал Младич — военный преступник?»). Думаю, что тогда я оплакала всех невинно убитых на безумной войне на Балканах — и тех, кто уже мертв, и будущие жертвы.

Тогда же я в первый раз встретила и Наташу Кандич. Она там была с какими-то немцами. Доктор Станкович познакомил меня с ней, добавив, что она единственная, кто согласилась приехать из Белграда и увидеть весь этот ужас сербских страданий, который ее очень встревожил. А я слышала, как она говорила немцам, что не может быть такого, чтобы все убитые были сербами, хотя мы уже все знали, что это именно сербы…

Эту женщину, Наташу Кандич, каждый хоть сколько-нибудь честный и патриотически настроенный человек, особенно серб, считает одним из злейших врагом сербского народа. Она состоит в одной из так называемых «неправительственных» организаций, содержащихся на деньги Сороса. Поэтому Станковичу 21 октября особо припомнили, что он тесно сотрудничает с Кандич в интересах Гаагского трибунала. А радикалов больше всего задело то, что Станкович согласился свидетельствовать в Гааге против Воислава Шешеля…

С первой встречи и до недавнего времени, я поддерживала со Станковичем хорошие отношения, но не такие уже как в те времена, когда, например, мы были в 1995 году вместе с ним в военном штабе генерала Младича в лесу у Черной реки, у городка Хан Пиесак, а потом и у президента РС Радована Караджича. Я присутствовала на защите Станковичем докторской диссертации в 1997 году. Эта диссертация написана на основе обработки данных о 1360 жертвах войны. Станкович всегда подчеркивает, что он несет ответственность перед мертвыми, что он никогда не согласится на какие-либо манипуляции в этом отношении. Я верю, что это точно так же налагает на него обязанности и перед живыми.

Хотя я и заметила в нем некоторые колебания и новые положения в его заявлениях после ухода с поста начальника ВМА и в досрочную отставку, это свое обещание в отношении Младича он несколько раз опровергал. После публикации якобы стенограммы его разговора с Карлой дель Понте он перестал отвечать на вопросы журналистов, заявив, что устал от такой чуши в СМИ. После своего назначения министром обороны, Станкович публично признался, что врал, когда опровергал факт встречи с дель Понте. Он объяснил это тем, что был вынужден лгать, так как решил тогда, что это было необходимо…

Сербия стала какой-то страной чудес и люди в ней сами не свои. И не будет ничего удивительного, если вдруг в один прекрасный момент все перевернется с ног на голову.

Одно могу Вам сказать точно в связи с этим вопросом. Я абсолютно уверена, что никакой Зоран Станкович, ни кто бы то ни было другой, не могут повлиять на позицию и поведение генерала Младича. Кроме того, еще и потому, что в нашем так называемом «государстве» министр обороны не имеет ни серьезного статуса, ни полномочий, ни влияния. Начиная с Бориса Тадича (нынешний президент Сербии был министром обороны Сербии и Черногории — РЛ), это все пешки в деструктивной, разрушительной политической игре по отношению к безопасности и обороне Сербии и Черногории. Такие типажи не могут пользоваться уважением и авторитетом серьезной общественности.

М.Ямбаев. Мы уже в ходе разговора упоминали о «юбилее Сребреницы». Мне известно, что весной этого года на юридическом факультете Белградского университета прошла конференция студентов, посвященная событиям в Сребренице. Не могли бы Вы сказать о ней несколько слов? Удалось ли молодому поколению навязать «миф о геноциде семи тысяч мусульман», или оно способно думать своей головой и самостоятельно сопоставлять факты? Как сербы восприняли поездку президента Сербии Бориса Тадича на мероприятия мусульманской стороны в Сребреницу?

Л.Булатович. Вопросы очень серьезные. По каждому из них можно написать целое эссе. Попытаюсь изложить самую суть моего собственного отношения.

Прежде всего, о конференции на юридическом факультете, прошедшей в мае этого года. Это было накануне широко объявленных мероприятий, приуроченных к десятилетию «сербского геноцида над мусульманами в Сребренице». Прежде всего, следует знать, что в Белграде уже несколько лет невозможно говорить открыто, т. е. выступать на ТВ, в СМИ, высказывая точку зрения, опирающуюся на факты о страданиях сербов, которым они подвергались на Балканах в конце прошлого — начале нынешнего века, если она отличается от того, что написано в гаагских обвинительных актах!

Если в книге, статье и т. д. сербами не написано никаких самообвинений, если на конференции не прозвучало заявлений в вине сербов за все несчастья на Балканах, то такие книги и такие конференции будут в СМИ в лучшем случае проигнорированы, а чаще будут прибиты к позорному столбу, как антиевропейские и националистические!

Итак, в масс-медиа была поднята страшная шумиха вокруг подготовки «мусульманского мероприятия» в Сребернице, сообщалось о всемирных программах в связи с десятой годовщиной «сербского геноцида» над мусульманами — «самого страшного преступления в Европе после Второй мировой войны"… В том, чтобы как можно сильнее унизить, и пострашнее обвинить сербов, больше всех преуспели так называемые неправительственные (читай — соросовские) организации…

Даже правительство Республики Сербской наспех опубликовало Заключение о событиях в Сребренице, в котором говорилось только о тех из них, что касались мусульман в 1995 году.

Я смогла только в единственном европейском издании одной газеты на сербском языке опубликовать свой основанный на документах анализ этого правительственного Заключения. Это Заключение продиктовано ненавистным британским лордом Пэдди Эшдауном, наместником Боснии и Герцеговины, поставленным сюда от имени так называемого международного сообщества. И только изредка выходил репортаж о страданиях сербов, которые предшествовали всему тому, что потом было в Сребренице и ее окрестностях.

Так случилось, что группа студентов юридического факультета Белградского университета, общество молодых юристов, без какой-либо политической ангажированности, обратились ко мне в те дни с просьбой помочь им в организации серьезного, честного обсуждения событий в Сребренице, происходивших в начале 1990-х годов.

Первую попытку провести конференцию сорвали «неправительственные» организации путем страшной травли и давления в СМИ. Но все-таки, в следующий раз конференция состоялась, несмотря на то, что некоторые ТВ и радиостанции, некоторые газеты на протяжении нескольких дней призывали линчевать участников конференции. Всех в этом отношении вновь опережала пресловутая Наташа Кандич, но и другие, ей подобные, старались не отстать. Однако в результате такого явного противодействия в обществе была создана атмосфера напряженности, и на юридический факультет пришли не только студенты, но и те, кто хотел услышать то, о чем в Белграде говорить запрещено.

Я думаю, что в тот вечер мы предоставили тем, кто желал что-то узнать, возможность узнать множество новых для них фактов, которые антисербская «гаагская» элита скрывает за семью печатями и объявляет призывами к войне и разжиганием национализма.

Кроме меня, написавшей столько документальных книг о Караджиче, Младиче, о событиях в Косово, и в которых ни один факт ни разу не был поставлен под сомнение и опровергнут, выступали доктор военных наук, генерал, специальный консультант Гаагского трибунала д-р Радован Радинович, директор Института изучения преступлений над сербским народом д-р Миливойе Иванишевич, еще адвокат и корреспондент, житель города Братунац (недалеко от Сребреницы), получивший там ранение, который сейчас является хранителем своего рода мемориала Организации ветеранов той войны.

Больше всего шума, чуть ли не драку, накануне конференции и на ней самой вызвало мое утверждение, что десять лет назад Сребреница была освобождена (что я и доказывала на этой конференции) — освобождена от дикости и угнетения мусульманских моджахедов, от несчастий и болезни, в которые собственный народ загнали Алия Изетбегович и его воины джихада! Кроме того, я утверждала и продолжаю утверждать, что генерал Младич не отдавал никаких приказов, за которые его можно обвинить в преступлениях против беззащитного народа, но то, что произошло с мусульманскими бойцами в июле 1995 года можно объяснить (конечно, не оправдать) местью озлобленных сербов, чьи семьи, дома и православные святыни эти солдаты уничтожали под прикрытием и под покровительством международных сил…

Я требовала от СЕРБСКОГО ГОСУДАРСТВА организовать специальное научное исследование событий в Сребренице, чтобы на основе сопоставления фактов, данных разных источников, документов, свидетельств очевидцев установить личную ответственность каждого, а не повторять, как попугай, выписки из гаагских обвинительных актов, чтобы отдельные политики не извинялись за то, за что некому извиняться, чтобы не принимали грех на душу от имени всего сербского народа.

Вот здесь мы подходим к Вашему вопросу об отношении Сербии к событиям времен войны. Не только в Боснии и Герцеговине, но и вообще на просторах бывшей СФРЮ. На сегодняшний момент громче всех слышно голоса тех, кто утверждает, что сербы виновны в войне в бывшей СФРЮ, что Сербия была агрессором в Словении, в Хорватии, в Косово и Метохии, в Боснии и Герцеговине… Тьма-тьмущая невозможных комбинаций кроется за всем этим, и защищают их те, кто поднимается вверх по властной и политической лестнице! Чем больше вины ты взваливаешь на собственный, сербский, народ, тем выше ты котируешься на международной арене, на международном рынке, где выдают и делят звания, деньги, всевозможные привилегии!

Поэтому бывшая президент Сербии Наташа Мичич и нынешний президент Тадич отправились на искусственно и провокационно задуманный мусульманский мемориал в Поточарах (населенный пункт рядом со Сребреницей — РЛ), чтобы поклониться теням погибших мусульман, и не проявили ни соучастия, ни заинтересованности, ни беспокойства о погибших в районе Сребреницы сербах. В Сербии все закончилось какими-то опросами населения на эту тему и невнятными заявлениями Бориса Тадича.

Чтобы Вы лучше понимали ситуацию, я повторю то, что, возможно, Вы и знаете. Тадич довольно жестко, используя разные методы, контролирует сербские СМИ. Поэтому на всю злобу и гнев «неправительственных» организаций, которые встретили мои высказывания в господствующей элитной информационно-политической среде, я быстро ответила книгой «Истинная Сребреница». Первое издание, вышедшее в июне, к сегодняшнему дню распродано. Новый тираж появится в продаже в конце октября. Книги пока еще не запрещают!

М.Ямбаев. Много споров в Сербии вызвало подписание министром иностранных дел Сербии и Черногории В. Драшковичем договора с НАТО о «транзите» войск альянса через территорию страны. Как, на Ваш взгляд, данный договор может отразиться на дальнейшем развитии Сербии?

Л.Булатович. Я думаю, что его подпись под договором это всего лишь официальное подтверждение свершившегося факта: НАТО, можно выразиться яснее, США — всемогущий хозяин Сербии! Опубликованный текст договора показывает, что мы больше не хозяева в своих квартирах, не говоря уже о дорогах, заводах, шахтах, народе…

Что касается меня, я всего лишь жду, что обнародуют имя того, кто поставлен во главе нашего протектората или кто наш верховный управляющий!

Около месяца назад Сербия окончательно потеряла влияние и на свою национальную газету «Политика», выходящую с 1904 года. Сначала Бодо Хомбах (глава эссенского медийного концерна, бывший руководитель Пакта стабильности для Юго-Восточной Европы — РЛ) стал владельцем 51% акций этого старинного, сильнейшего издательского дома на Балканах. Теперь же во главе издательства поставили директора-иностранца, главного ответственного редактора — иностранку…

М.Ямбаев. А как Вы оцениваете изменения, произошедшие в сербском обществе после «демократической революции» 5 октября 2000 года?

Л.Булатович. Я думаю, что воцарился полный институциональный хаос. Того, что делать нигде нельзя, здесь можно! Безответственность самых ответственных лиц государства по отношению к своим обязанностям относительно народа и государства. Отдельно взятый, обычный человек не имеет никакой поддержки в суде и органах власти. Слово не имеет никакого смысла и ценности. Слова, только слова и никаких дел!

Это не какая-то безнадежность, это удивление, что на самом высоком государственном уровне остается все то же мошенничество, предательство всевозможного вида, разного рода своры… Установлено неписанное правило: кто совершит преступление побольше, тот и остается в большем выигрыше. Как будто существует некая граница — вот досюда красть и убивать наказуемо, а отсюда это становится защищенным преступлением.

Например, страшно себе представить, что те, кто продолжает притворяться самыми большими друзьями и соратниками убитого в 2003 году премьера Зорана Джинджича, находятся на самом верху государственной власти, но, и спустя столько времени, не могут установить, кто и почему убил премьера Сербии! Я уж не говорю о других убийствах и крупных аферах, имеющих покровителей в политических верхах сегодняшней «демократической» власти в Сербии.

М.Ямбаев. В понедельник 24 октября открылось заседание СБ ООН посвященное ситуации в Косово и Метохии. Что Вы думаете о будущем этого сербского края?

Л.Булатович. То же самое, что и о судьбе Православия на Балканах! Как автор нескольких серьезных документальных исследований, посвященных ситуации в Косово и Метохии на протяжении веков, ответственно говорю, что сербские власти никогда не имели последовательной и четкой позиции в отношении очевидного, систематического разрастания албанского, шиптарского терроризма, ставящего своей целью отрыв от Сербии ключевой части ее территории! Испокон веку сербские политики с большей или меньшей степенью понимания принимали к сведению факты гонений, преследований, насилия и убийств сербов в этих землях — и отступали! Это относится и к крупным церковным деятелям.

За это время возник, укоренился и успел развиться в самых разных направлениях только один замысел: создать Великую Албанию. Прежде всего, оккупировать Косово и Метохию. Так мы дошли и до предстоящих переговоров официальных представителей сербского правительства во главе с премьером с злейшими шиптарскими преступниками и главарями албанской наркомафии. Переговоры с ними о будущем Косово и Метохии!!!

Этому предшествовали всевозможные уступки — вывод сербской армии и полиции с территории принадлежащей сербскому государству, стирание границ с Албанией и Македонией, за албанцами остались богатейшие рудные полезные ископаемые, Сербия отдала им железную дорогу. А у сербов отняли дома, из сербских могил вытаскивали кости, представляя их в качестве останков албанских жертв сербской армии, сожгли наши монастыри, а теперь обещают построить нам лучше и больше…

Да, сербы проиграли в той страшной битве на Косовом поле в 14 веке, но мы вернули Косово в 1912 году. Если мы и сейчас оказались на краю пропасти, мы не смеем сдаваться!

Но теперь я спрошу Вас: те дома, которые русские пообещали построить для изгнанных сербов, чтобы они могли вернуться в Косово и Метохию, могут быть неким знаком общей борьбы за существование сербства и Православия в Сербии и на Балканах?

М.Ямбаев. Поживем — увидим. Главное, что не сдаетесь Вы и, я надеюсь, подавляющее большинство сербов в самой Сербии. Символом этой несломленной воли к жизни, воли к победе для русских людей, ведущих сейчас, как и сербы, нелегкую, когда-то видимую, когда-то нет, битву, остаются Радован Караджич и Ратко Младич.
От имени всех читателей Русской линии и всех русских людей желаю Вам успехов, стойкости, пусть Ваши творческие замыслы успешно осуществляются!