 |
| Русская линия | Артем Маркелов | 15.10.2005 |
Как пишет краевед В. Кордюков, священник Александр Агафонников родился в 1881 году. В 1907 году был назначен в церковь с. Монастырщина Вятской епархии. Летом 1915 года[1] (по другим данным, в 1914-м[2]) переведен служить в Спасскую церковь села Спасо-Талица.
За несколько лет до этого, в 1910 году, храм был расширен — в память избавления от смерти Императора Николая II и его семьи при аварии яхты «Штандарт» 29 августа 1907 года. 11 ноября 1910 года перестроенный храм освятил епископ Вятский Филарет (Никольский).[3]
Каким он был, первый спасо-талицкий год о. Александра Агафонникова? Ведь жизнь на новом месте всегда полна яркими впечатлениями. Может, и для о. Александра год 1915-й был «необычайным»,[4] как выразилась одна из вятских газет.
Но чем же, по мнению газетчиков, он был необычаен? Дело в том, что Пасха 1915 года была очень и очень ранняя — 22 марта (4 апреля нового ст.). Даже Благовещение Пресвятой Богородицы (оно отмечается, как известно, 25 марта/7 апреля) пришлось на Светлую пасхальную седмицу, а не, как обычно, на Великий пост. Да и сам Великий пост начался 2/15 февраля. Православные знают, что ежегодно в этот день празднуется великий праздник Сретения Господня. Так вот, в 1915 году из-за раннего начала поста «неподвижный» праздник Сретения сдвинулся на день раньше — 1/14 февраля.
«Такого „ключа границ“ не было со времен Бориса Годунова и снова повторится только через 500 лет», — отмечала газета «Северное слово».[5] Термин «ключ границ» и вообще само празднование православной Пасхи было установлено еще в 4-м веке, Никейским собором, который состоялся в 325 году.[6]
Летом того же 1915 года, 15 июля, исполнилось 900 лет со дня кончины св. равноапостольного князя Владимира, Крестителя Руси. Было повелено «повсеместно совершить торжественные богослужения, устроить крестные ходы и производить весь день колокольный звон в церквах».[7] Уверен, все это было в Спасо-Талице у о. Александра Агафонникова и у его родных братьев — священников Николая и Василия, которые служили в других храмах епархии. И во время общехристианской радости они также молились о здравии своего отца, иерея Владимира Агафонникова.
А 10 декабря 1915 года газета «Северное слово» сообщала, что «ожидается сегодня"[8] приезд в Вятку нового губернатора Николая Андреевича Руднева. Конечно, Руднев ехал через Оричи, — здесь идет железная дорога из столицы — и, вполне возможно, спасо-талицкий настоятель знал об этом (и молился о новом главе губернии).
По церковному календарю 10 декабря — день памяти свят. Иоасафа Белгородского (в спасо-талицком храме находится замечательная икона святого). Н.А.Руднев подъезжал к месту своего назначения, еще не зная, что в Вятке полным ходом шло строительство Феодоровской церкви, в честь Феодоровской иконы Божией Матери, покровительницы династии Романовых. Как отмечали газеты той поры, оно посвящалось «в память св. угодников Феодосия Черниговского, Иоасафа Белгородского, Серафима Саровского, Анны Кашинской и др."[9] То, что были выбраны имена этих святых, не случайно — их прославление или восстановление почитания свершилось в царствование Императора Николая II.
Личность же самого Н.А.Руднева, последнего вятского губернатора до 1917 года, лучше всего характеризуют следующие слова: «Мы все обязаны во имя блага дорогой Родины исполнять спокойно каждый свое дело».[10]
В годы Первой мировой войны такие слова звучали как напутствие. Это понимали не только государственные мужи — все истинные слуги России. Не случайно в первый день Рождества нового, 1916 года, по указанию Св. Синода, вместо традиционного благодарственного молебна «об избавлении России от нашествия Наполеона был отслужен просительный молебен о даровании победы русскому оружию и оружию союзников».[11]
Известно, что за время своего служения в Спасо-Талице отец Александр Агафонников состоял действительным членом Вятского церковно-певческого общества. Осенью 1914 года получил архипастырское благословение «за труды по церковно-школьному делу». В 1917 году назначен благочинным по 1-му округу Орловского уезда.[12]
В 1918 году, как говорится в житии о. Александра, он был переведен в Вятку.[13] Впрочем, по другим сведениям, это случилось позже — в 1919 году. В Вятке он служил всего несколько месяцев и уже в июле 1919 года назначен в Троицкий собор г. Котельнича.[14] Если батюшка ехал к месту своей новой службы в поезде, то, бесспорно, из окна вагона увидел в последний раз купол спасо-талицкого храма, которому отдал несколько лет жизни…
Именно в Котельниче в конце 1926 года о. Александр оказался вовлечен в события, которые были судьбоносными для всей Русской Православной Церкви.
В то время в городе отбывал ссылку митрополит Казанский Кирилл (Смирнов).[15]
Митрополит Кирилл (Смирнов) — род. в 1863 году в г. Кронштадте. В 1887 году окончил Санкт-Петербургскую духовную академию, рукоположен во священники. В 1902 году после смерти жены и дочери принял монашество. В 1904—1920 годах — еп. Гдовский (викарий С.-Петербургской епархии), последовательно второй, первый викарий С.-Петербургской епархии, еп. Тамбовский и Шацкий. В 1908 году перед своей кончиной св. прав. Иоанн Кронштадтский просил, чтобы его отпевал еп.Кирилл. В 1913 году возведен в сан архиепископа. По ходатайству и трудами Владыки совершилось прославление свят. Питирима Тамбовского. Член Поместного Собора 1917 — 1918 годов. С 1920 года — митрополит Казанский и Свияжский.[16]
Вот как характеризует святителя одно из авторитетных исторических изданий: «Митрополит Кирилл — одна из самых выдающихся, величественных фигур в истории Русской Православной Церкви 20 века. <…> Немного найдется примеров святителей столь безупречных, соединивших в своем подвиге горячую молитву с кипучей архипастырской деятельностью, достоинство высочайшего сана — с величавой простотой, смирением и любовью, могучий интеллект и удивительное пастырское призвание — с самоотвержением многолетнего узника, способность всегда и всем говорить правду — с вынужденным молчанием».[17] Даже в материалах ОГПУ говорится о том, что Владыку называли «святым митрополитом».[18]
Осенью 1926 года митрополит Нижегородский Сергий (Страгородский) со своими сподвижниками начал собирать подписи епископов под актом избрания Патриарха. Семьдесят два Владыки назвали кандидатом на Патриарший престол митрополита Кирилла. Но в дело вмешалось ГПУ, проведя стремительные аресты.[19] Как следует из жития о. Александра Агафонникова, именно на квартире священника был арестован митр. Кирилл.
В начале 1927 года в Вятской тюрьме Владыку Кирилла посетил Е.А.Тучков, начальник Шестого отделения секретного отдела ГПУ, занимавшегося исключительно церковными вопросами. Тучков предложил митрополиту сделку: возглавить Русскую Церковь в обмен на ряд уступок. Владыка ответил: «Евгений Александрович, Вы не пушка, а я не бомба, которой вы хотите взорвать изнутри Русскую Церковь».[20] После этого митр. Кирилл не был на свободе ни дня (расстрелян в 1937 году; канонизирован, как и о. Александр Агафонников, Архиерейским Собором 2000 года — день памяти свт. Кирилла 7/20 ноября).
Что касается о. Александра Агафонникова, то решение о его аресте было принято 7 января 1927 года,[21] в праздник Рождества Христова. На следующий день, 8 января, батюшку арестовали. Вскоре последовал приговор, трехлетнее заключение. После освобождения о. Александр жил и служил в течение 1930−1933 годов в вятских храмах. А потом по совету своего брата о. Николая, служившего в Подмосковье, переехал и служил в храме с. Лемешово Подольского района.[22] Здесь он был вновь арестован по обвинению в контрреволюционной деятельности.
Расстрелян и похоронен на полигоне Бутово под Москвой. Здесь же расстреляны и похоронены: 5 ноября старший брат батюшки о. Николай[23], а 9 декабря — младший брат о. Василий Агафонниковы. Только с 8 августа 1937-го по 19 октября 1938 года в Бутово было расстреляно 20 675 человек.
Священник Александр Агафонников принял мученическую кончину 1/14 октября — в праздник Покрова Пресвятой Богородицы — 1937 года.[25]
http://rusk.ru/st.php?idar=103731
|
|
