Восточно-Русское Культурно-Просветительное Общество

Забытые страницы нашей истории

К 100-летию Союза Русского Народа

Еще 30 октября 1915 года на заседании Уфимского епархиального комитета попечения о беженцах выяснилась необходимость принять помощь от Западно-русского общества для обеспечения нужд беженцев, — каковых в Уфимской губернии насчитывалось около 40 тысяч человек. Присутствующий на заседании представитель Западно-русского общества познакомил уфимцев с задачами данной организации. Именно тогда появилось предложение основать в Уфе не просто национально-русский комитет помощи беженцам, а Восточно-русское культурно-просветительное общество с уставом по образцу Западно-русского общества. Эта идея была высказана епископом Уфимским и Мензелинским Андреем (князем Ухтомским), который говорил: «Просто обидно за русского человека. Все национальности в России сорганизовались, все дружными корпорациями живут и дружно отстаивают свои интересы. Одни русские представляют вполне дезорганизованную толпу. А еще удивляемся тому, что русских людей не уважают. Если русские люди хотят сохранить свою национальную физиономию, если они дорожат своим русским именем и своей культурой, то и они должны объединиться и дружно заявлять свою волю в тех случаях, когда это требуется их интересами». Другими инициаторами создания Восточно-русского Общества явились попечитель Оренбургского учебного округа Алексей Николаевич Деревицкий и окружной инспектор Михаил Алексеевич Миропиев.

2 февраля 1916 года в 7 часов вечера в Уфе состоялось учредительное собрание Общества, на которое собралось 200−250 человек. Собрание открылось словом Его Преосвященства. Затем о задачах Общества в деле народного образования рассказал А.Н.Деревицкий, особо упомянув о необходимости придать школе яркую патриотическую окраску, а молодому поколению прививать любовь к борьбе за великие нравственные принципы. Выступивший следующим священник кафедрального собора Уфы Николай Концевич в своем небольшом реферате изложил мысли о национальных задачах возникающего общества, говорил о безнравственности принципов национализма и космополитизма и о необходимости развития в русских людях здорового, святого чувства любви к родине и родному Православию. В заключение был принят устав организации, разработанный М.А.Миропиевым.

Отметим, что 145 человек из участников собрания стали официальными членами-учредителями Общества. Из них около 17% (24 чел.) составляло духовенство, еще 3% (5 чел.) являлись преподавателями епархиальных учебных заведений и сотрудниками епархиальных учреждений, остальные 80% представляли интеллигенцию Уфы. «Деятельность Восточно-русского Общества распространяется не на одну Уфимскую губернию, а по крайней мере на все Приуралье, — подчеркивал Преосвященный, — поэтому всех ревнителей русского дела прошу распространять его устав, сколько это в их силах».

30 марта 1916 года постановлением Уфимского Губернского по делам об обществах присутствия устав Восточно-русского культурно-просветительного общества был рассмотрен и внесен в реестр Обществ и Союзов Уфимской губернии. Согласно уставу, целью Общества являлось «содействие развитию духовных и материальных сил русской народности в восточной части России». Для достижения этой цели Восточно-русское Общество стремилось: а) к изучению края и его населения в историческом, географическом, этнографическом, археологическом, экономическо-промышленном и торговом отношениях, а также к раскрытию и выяснению всех богатств восточной части России; б) к укреплению среди местного русского и инородческого населения исконных русских начал преданности Церкви, Царю и Отечеству; в) к сближению местного инородческого населения с русским народом на почве взаимного уважения и приобщения к русской образованности и гражданственности; г) к развитию среди местного русского и инородческого населения образования и воспитания на началах преданности Церкви, Царю и Отечеству, а также к освобождению этого населения от иностранного засилия — путем улучшения его экономического благосостояния, воспитания в нем любви к труду, приближения школы к потребностям населения, — в зависимости от разнообразных местных условий, — выработкой в нем энергии, предприимчивости и надлежащей трудоспособности.

Для достижения поставленной цели и решения указанных задач Обществу предоставлялось право: а) приходить на помощь местному населению в удовлетворении бытовых и религиозных потребностей; б) открывать школы, устраивать публичные чтения, курсы, собеседования библиотеки, читальни, музеи, кинематографы, склады книг и учебных пособий и вообще участвовать в организации и содействовать внешкольному и дошкольному образованию; в) содействовать учреждению русских промышленных, торговых, кредитных и потребительских обществ и товариществ; г) издавать научный журнал и популярные листки и брошюры; д) устраивать собрания и съезды, а также выставки, базары, спектакли, концерты и т. п.; е) поддерживать общение с культурно-просветительными и учеными обществами в России и заграницей.

Торжественное открытие Общества состоялось 15 мая 1916 года. После молебна в церкви Уфимского реального училища прошло первое заседание с участием до 500 человек. Об открытии Общества в своей речи торжественно объявил Уфимский губернатор П.П.Башилов. Затем были заслушаны речи епископа Андрея и других учредителей о причинах возникновения и задачах Общества. Собрание окончилось избранием членов Совета, ревизионной комиссии и почетных членов Общества. В Совет Общества (состоящий, по уставу, из 9 лиц и 5кандидатов) были избраны: епископ Андрей (почетный председатель), А.Н.Даулей (секретарь), архимандриты Николай и Артемий, А.Н.Деревицкий, М.А.Миропиев (тов. председателя Совета и Общества), управляющий Уфимским отделением Крестьянского поземельного банка Александр Михайлович Снегирев, директор народных училищ Иван Иванович Троицкий, непременный член Губернского по земским и городским делам Присутствия Владимир Петрович Григорович. Кандидатами к ним были избраны Александр Федорович Ница (видный педагог и общественно-политический деятель, редактор газеты либерального направления «Вестник Уфы»), Константин Петрович Харитонов (Уфимско-Златоустовский уездный предводитель дворянства), священник кафедрального собора Николай Концевич, а также И.Ц.Глебович и бывший председатель Уфимского Царско-Народного Русского Общества заводчик Клементий Артемьевич Лаптев.

В заключение была принята верноподданническая телеграмма следующего содержания: «Ваше Императорское Величество! Сегодня открытое Восточно-русское культурно-просветительное общество, положившее своею целию служение святой Церкви и русскому народному просвещению на всем востоке России, верноподданнически повергает к стопам Вашего Величества, как воплотителя народных идеалов благоверия и благочестия, чувства искренней готовности служить Святой Руси и своему Царю всеми силами сердца и мысли. Вашего Императорского Величества верноподданный председатель Совета Общества Андрей, епископ Уфимский». 18 мая пришел ответ: «Обрадованный учреждению нового культурно-просветительного общества, шлю членам его искреннее пожелание успехов в предстоящей им работе на пользу нашей Святой Церкви и дорогой родины. НИКОЛАЙ».

Согласно 7 пункта устава Общество состояло из: а) почетных, б) пожизненных, в) действительных членов, и г) сотрудников. Причем, в почетные члены Общества общим собранием большинством двух третей избирались лица, ставшие известными своими заслугами на поприще государственной, общественной или научной деятельности или оказавшие особые услуги Обществу. В 1916 году в почетные члены было избрано 10 человек, среди которых оказались председатель Общества епископ Андрей; председатель Западно-русского общества, член русской национальной фракции в Государственной Думе Д.Н.Чихачев; бывший министр народного просвещения гр. П.Н.Игнатьев и др. Внесшие в кассу Общества не менее 50 рублей объявлялись пожизненными членами и освобождались от уплаты ежегодных членских взносов. К началу 1917 в Обществе имелось 29 пожизненных членов, среди них значились Уфимский губернский предводитель дворянства Ап.В.Новиков, профессор Петроградского университета А.А.Ухтомский (брат еп. Андрея, видный деятель единоверия, будущий академик), член Государственного Совета Ф.В.Стахеев, председатель Белебеевской земской управы В.И.Бунин и др. Среди 350 действительных членов, вносящих годовой членский взнос в размере 5 руб., отметим архиепископа Харьковского Антония (Храповицкого) и члена Государственной Думы Е.П.Ковалевского. Наконец, 143 человека пожелали быть сотрудниками Общества, вносящими ежегодно по одному рублю и пользующимися всеми правами членов, кроме участия в выборах и голосования в общих собраниях.

Начальный этап деятельности ВРКПО

В первый же год существования Восточно-русскому обществу удалось проявить себя в качестве деятельной созидательной силы. Видя в храмах центры просвещения народа, Общество пришло на помощь в деле постройки церквей для православного населения, русского и инородческого. По соответствующим ходатайствам были выделены средства (по 500 руб.) на строительство церкви в дер. Ново-Иликовой, Белебеевского уезда, и часовни-храма в дер. Суровка. Общество развернуло активную работу по созданию новых школ. Уже в августе 1916 года в Совет Общества поступили ходатайства об открытии целого ряда училищ: а) на шести хуторах прихода с. Илек, Уфимского уезда; б) в деревне Варяж (или Усть-Аяз), прихода села Метели, Златоустовского уезда, где ближайшая школа находилась в 8 верстах и во время разлива рек туда невозможно было попасть; и в) в д. Ахуновой прихода с. Енгалыш, Златоустовского уезда, где 15 детей школьного возраста остались без всякого образования. Министерство народного просвещения удовлетворило просьбу Восточно-русского Общества выделить на открытие пяти одноклассных министерских начальных училищ в вышеуказанных населенных пунктах 3500 руб. (по 700 руб. на каждое) и, кроме того, еще по 300 руб. на первоначальное обзаведение. Местное население встретило эти школы с большой радостью, учительствовали же в них воспитанники Уфимской духовной семинарии; учащихся в 1916/17 учебном году было 158 человек.

В ноябре 1916 года Общество открыло две воскресные школы в Уфе — в здании Александро-Невской церковно-приходской школы (160 учащихся) и в Крестовоздвиженском приходе (до 60 учащихся); в школах преподавались Закон Божий, грамота, письмо, арифметика и церковное пение.

Общество оказало помощь церковно-приходским школам Мензелинского уезда, по отношению к которым уездное земство заняло враждебную позицию и оставило их без финансирования в 1915—1916. Принимая во внимание, что «церковно-приходские школы в значительной степени обслуживают местное крещеное инородческое население, для которого, как еще не вполне окрепшего в православной вере, более полезны церковно-приходские, чем светские и земские, и что с закрытием этих школ может потерпеть громадный ущерб дело русской культуры среди здешних инородцев, Совет Восточно-русского общества встал на защиту названных школ». При содействии графа П.Н.Игнатьева ходатайство Общества перед Министерством народного просвещения было удовлетворено и на мензелинские школы получено пособие в сумме около 4000 рублей.

Немаловажное значение в первый год своего существования Общество уделило устройству в губернии народных библиотек, которые имели как образовательное, так и воспитательное значение. Так, по инициативе члена Общества о. Кассиана Орла для переселенцев, живущих в имении Крестьянского поземельного банка и на Хрипуновских хуторах, в 1916 была открыта народная библиотека, на которую из средств Восточно-русского Общества было отпущено 125 рублей. Кроме того, Советом Общества было предположено открыть шесть библиотек об открытии шести библиотек в населенных пунктах со смешанным населением: а) в с. Багряш Мензелинского уезда, с крещено-татарским населением при местной церковно-приходской школе; б) в с. Бурды того же уезда, с крещено-татарским населением при двухклассном училище Министерства народного просвещения; в) в с. Ахманово, Белебеевского уезда, при двухклассном сельском училище; г) в с. Бижбуляк, того же уезда, с крещено-чувашским населением при одноклассном училище; д) в с. Слагбаш, того же уезда, при двухклассной церковно-приходской школе и е) в д. Метевбаш, Белебеевского уезда, при одноклассном училище. Общество ходатайствовало перед Министерством народного просвещения о выделении средств для приобретения книг и содержания библиотек. Совет Общества откликнулся и на просьбу председателя Уфимского уездного отделения Епархиального училищного совета протоиерея Анатолия Михайлова в сентябре 1916 года о материальной поддержке в деле организации постоянного склада церковной духовно-просветительной литературы — на эти цели была ассигнована 1000 рублей.

В 1916 году было положено начало благотворительной деятельности Восточно-русского Общества: был открыт первый приют Общества для детей-сирот жертв войны — в г. Уфе. Инициатива в этом предприятии принадлежала епископу Андрею, которого деятельно поддержали члены Уфимского купеческого общества. На заседании Совета Общества Владыка заявил: «Война продолжается уже третий год. Наши воины, самоотверженно защищая родину, умирают на полях сражения, а дома оставляют детей-сирот, о которых часто решительно некому позаботиться. Нужны поэтому приюты для таких детей и нужда в приютах для них прямо вопиющая». На этом собрании Уфимское купеческое общество, которое собрало к тому времени около 65 тысяч рублей и приобрело двухэтажный дом для размещения в нем приюта, передало дом и собранные на его содержание средства Восточно-русскому Обществу.

В 1916 году началась и беспрецедентная по масштабам издательская деятельность Общества. На его собрании 28 октября 1916 года по предложению члена Совета М.А.Миропиева обсуждался вопрос о необходимости учреждения своей типографии. Первоначально предполагалось договориться со священником И. Хохловым о продаже Обществу типографии книгоиздательства «Сеятель». Однако позже, ввиду большой сложности управления собственной типографией, было принято решение вступить пайщиком в Товарищество книжного и газетного издательства в г. Уфе, с взносом в 5000 рублей, — именно в этом издательстве были напечатаны все многочисленные издания Общества 1916−1918 гг. Среди первых были вышедшие из печати в 1916 г. две брошюры: «Речь епископа Андрея: О неустройствах русской жизни и о лучшем будущем в этом отношении»" и «Сборник статей о Н.И.Ильминском ко дню 25-летия со дня его смерти». А с января 1917 года Восточно-русское Общество начало издавать свой журнал «Заволжский летописец», призванный «обслуживать интересы русской культуры в Заволжском регионе». Журнал имел славянофильское направление, «велся в духе заветов великих славянофилов: Хомякова, Аксаковых, Самарина и др.». Выходил он 2 раза в месяц и состоял из 4-х разделов: церковного и религиозно-бытового, культурно-просветительного, общественно-политического, инородческого; издавался предположительно по сентябрь 1918 года.

На заседании 28 октября 1916 года один из докладчиков поднял вопрос о недостаточной заботе земств об удовлетворении культурных потребностей принявших православие черемисов, чувашей и крещеных татар. Была высказана мысль о необходимости издания специальной периодической печати для крещеных татар и других народностей, приспособленной к запросам их жизни: «Необходимо создать круг чтений для крещенца, удовлетворяющий запросы его бытия, как самостоятельного интеллекта: необходимо поддержать в крещенце убеждение, что в своем отечестве он занимает место не хуже татарина-мусульманина, что есть в его отечестве люди, заботящиеся о его культурном развитии, что он не пасынок в своем отечестве». Следуя этим соображениям, началось издание газеты на татарском языке под названием «Дус» («Друг», 1916−1918), популярной даже среди мусульманского духовенства. Газета выходила 1 раз в 2 недели, имела формат в 4 страницы, печаталась на народном татарском разговорном языке кириллическим шрифтом, имела разделы: 1) Высочайшие указы и правительственные распоряжения; 2) передовые статьи по вопросам общественной и государственной жизни; 3) по России; 4) из жизни инородцев; 5) народное просвещение; 6) сельское хозяйство и домоводство; 7) земская жизнь и 8) объявления.

Идеология и деятельность Общества ни в коем случае не носили характера вульгарной русификации (в чем его обвиняли враждебные силы). Напротив, Владыка Андрей и его сподвижники предвосхищали будущее, утверждая на практике единственно верную в евразийской Российской державе культурную и национальную политику. «Восточно-русское Общество стремилось не к русификации, не к порабощению мелких местных инородческих групп русским народом, — говорил Преосвященный Андрей в одном из своих выступлений на собрании Общества в мае 1917 г. — Наоборот, оно стремилось, чтобы каждая мелкая национальная группа стояла на своих, так сказать, ногах, пользуясь своим языком, своею книгою, развивая свою культуру и находясь лишь в нравственной и культурной связи с русским народом». В свою очередь, и русский народ, утверждал Владыка, должен твердо стоять на своих ногах, быть духовно крепким через веру во Христа и сплоченным через единую Церковь; тогда только он сможет служить основой бытия сильного, свободного, единого Российского государства.

Таким образом, Восточно-русское культурно-просветительное Общество выступало как консолидирующая сила, предлагало концептуально новые подходы к пониманию и решению национального вопроса с позиций сотрудничества, взаимного уважения, равноправия народов и языков — с сохранением при этом единства страны и сплочением российского общества. Между тем, деятельность Общества вызвала бурную реакцию со стороны самых разных политических сил, а также русских и нерусских националистов. Так, либералы оспаривали саму возможность межнационального сотрудничества в рамках программы Восточно-русского Общества. Их газета «Уфимская жизнь» высмеивала желание, чтобы у Общества велась «общая дружная работа с инородцами», она не могла представить себе невероятной возможности, когда «татары и башкиры валом валят в церковную школу"… „Но ведь Общество, — отвечал „Заволжский летописец“, — имеет в виду только крещеных инородцев: крещеных татар, чуваш, черемис, вотяков, мордву, и хочет их защитить от грубой (и глупой!) русификации и от таких нелепых культуртрегеров, для которых народная душа, народная религия, — жалкие пустяки“.

Русские традиционалисты опасались сохранения и развития национальных языков, видя в этих процессах „инородческий сепаратизм“. Отвечая на подобные опасения, „Заволжский летописец“ писал, что обыкновенно об этом „говорят тогда, когда в школе идет преподавание на родных языках этих народов [речь в статье шла о чувашах и черемисах — авт.], когда совершаются на них церковные службы, когда ставят инородцев в священники или же назначают их в народные учителя“. „Но, — подчеркивал журнал, — в тех селах, где твердо держатся родного языка при богослужении и в школе, там чуваши более привержены к Церкви и (что очень знаменательно) к русскому языку“. „Скажите же, на основании каких действий моих или слов меня можно причислить к националистам в немецком понимании этого слова, т. е. обвинить меня в националистическом самовозношении или в отталкивании кого-нибудь от себя, — обращался Преосвященный Андрей к своим оппонентам. — Ведь почти всю жизнь свою я отдал только инородцам, зная, что русские имеют и без меня много попечителей. Я ненавижу национализм, как безнравственное учение. Прошу быть справедливым и никогда не бросать мне обвинения в национализме, как и вообще в человеконенавистничестве. Я не повинен в этом! Славянофилы для меня тем и велики, что все их учение основано на любви, на христианской любви ко всем; только поэтому я и считаю себя славянофилом. Мое мнение такое, что все люди братья, как дети Единого Отца. Но тот способен любить всех, кто сумеет сначала полюбить своих ближних братьев. Любить одних [дальних] и мучить других [ближних] - это невозможно! Поэтому я люблю и магометан, как людей верующих в Бога, людей убежденных, твердых в своей вере, деятельных и уважающих всякую религию. Пользуясь случаем, благодарю тех магометан, которые почтили меня проявлением ко мне своего доверия. Но когда же русские люди будут людьми такими же стойкими в своих религиозных и патриотических убеждениях, как и другие народы и племена?.. Впрочем, русским людям много еще нужно пожить и много пережить и перетерпеть, чтобы начать свою сознательную жизнь. Это — аксиома, что культурная жизнь даром в руки не дается!“.

Пожалуй, лучшим ответом на обвинения в национализме являлось признание Общества со стороны малых народов региона как той организации (фактически, единственной!), к которой можно обращаться с просьбами о помощи в вопросах, связанных с национально-культурным строительством, — в деле открытия школ (о чем речь шла выше), издания книг и др. литературы на национальных языках. Замечательно выразительной иллюстрацией к последнему утверждению и к деятельности ВРКПО в целом является обращение к епископу Андрею со стороны чуваш и ответ на это обращение. В феврале 1917 года Преосвященный Андрей получил письмо от одного чувашенина, в котором тот писал: „Чувашка дер. Курмей, Бугурусланского уезда, показала мне письмо убитого сына. Мать, зная, что сына ничем не обрадуешь так, как посылкой чувашской книжки, достала книжку и послала в окопы сыну, и сын пишет: „Вчера получил чувашскую книжку. Это для нас праздник! Собрались ко мне с соседних окопов чуваши, им читал житие мученика Пантелеймона по-чувашски, и все плакали и просят выслать книжек на чувашском языке“. На другой день сын был убит. Правда, воинов-чуваш более 100 тысяч, а им не шлют не только газеты, но и Евангелий нет. Что делает русское библейское общество? Горько и обидно! У французов издаются газеты на зулусском и аннамском языке для черных воинов, а у нас — Евангелий нет. Владыко! Поднимите свой голос в Восточно-русском Обществе в пользу чуваш; привлеките в члены Общества всех священников и учителей — чуваш. Кликните клич, и мы откликнемся, довольно нам спать!“.

„Я получил это письмо, — написал Преосвященный, — и немедленно на него откликаюсь: Чуваши грамотные! Пора бросить вашу спячку, пора позаботиться хотя бы о малой помощи вашим братьям, живущим среди ужасающей грязи, трахомы, во всяких накожных болезнях, в полной беспросветной тьме! — Я готов служить этому делу и в качестве вашего епископа, и по званию председателя Восточно-русского Общества. Просвещение чуваш и помощь им — это моя мечта даже тогда, когда я был далеко от чуваш, на Кавказе. Я готов начать немедленно и издание чувашской газеты, — но средств у меня на это не имеется, не могу указать и источников, откуда могла бы поступить помощь на это дело. Сейчас на Восточно-русском Обществе лежит забота издавать татарскую газету „Дус“. На это Восточно-русское Общество затрачивает свои средства. Правда, даже мусульмане выписывают эту маленькую газетку, и она имеет успех, на который трудно было и рассчитывать; но все-таки она себя еще не окупает, а Восточно-русское Общество еще слишком слабо, чтобы рисковать своими малыми средствами и предпринимать новое дело. Поэтому исполняю просьбу и спешу „кликнуть клич“: Чуваши священники и чуваши — народные учители, если угодно вам, я готов трудиться на пользу вашу и ваших единоплеменников; вступайте в члены Восточно-русского Общества, собирайте в пользу чувашских изданий пожертвования, присылайте их мне (конечно, если мне верите), если будет возможность, я немедленно начну издание чувашской газеты при Восточно-русском Обществе, и приму все усилия к развитию чувашского книгоиздательства. Но повторяю: средства нашего Общества почти ничтожны, помощи мы не имеем ниоткуда. Между тем издание народной газеты и вообще народных изданий на чувашском языке — это входит в обще-просветительное народное дело, в сферу так называемого внешкольного образования. Однако на это внешкольное образование чуваш министр инородческого просвещения по Уфимской губ. г. Терегулов и его помощники средств не дают, думая, что это выдумка миссионеров, совсем ненужная для мусульман; поэтому одновременно с организацией при Восточно-русском Обществе особого просветительного фонда для чувашских изданий, начиная с газеты, прошу чуваш (особенно священников из чуваш) обращаться к Уфимскому Губернскому Земству с просьбами и чуваш не обделять внешкольным просвещением. По получении этих строк прошу всех чуваш, путем частной переписки, распространить мои мысли и хотя бы мало-помалу начать дело издания чувашской газеты. Все денежные пожертвования на это дело с особою пометкою: „на чувашский фонд“, и членские взносы прошу присылать по общему адресу: в Совет Восточно-русского Общества. Каждая копейка будет сохранена и употреблена в дело“.

Интересно отметить некоторую трансформацию в идеологии Восточно-русского Общества еще до событий Февральской революции 1917 года. Если в Уставе Общества, принятом на учредительном собрании 2 февраля 1916 г., указывалось стремление Общества к укреплению среди населения „исконно-русских начал преданности Церкви, Царю и Отечеству“, то в отчете о деятельности Общества за 1916 г., написанном еще до Февральской революции 1917 г. — 30 января 1917 г., видимо, неслучайно среди „исконных русских начал“ упускается „верность Царю“ и остается лишь преданность „Церкви и Отечеству“. Хотя в составе Общества и были монархисты (К.А.Лаптев, протоиерей Е.В.Еварестов, С.П.Давыдов), они не играли в нем определяющей роли. Общество еще до свержения монархии стало приобретать немонархический и чисто религиозно-нравственный славянофильский оттенок.

Завершить обзор деятельности Восточно-русского культурно-просветительного Общества в предреволюционный период можно словами „Заволжского летописца“: „Когда учредители Восточно-русского Общества, организуя Общество, начинали это дело, они рассчитывали на то, что все русские люди нашего края, дорожащие своим национальным именем и своею русскою культурою, отзовутся дружным сочувствием деятельности Общества, оказывая ему посильное содействие. И учредители Общества не ошиблись: число членов Общества быстро растет. И деятельность Общества успешно развивается“.

Деятельность ВРКПО после революции

„После февральского государственного переворота политическая и общественная жизнь России, подпавшая под влияние социалистических утопий и организаций, стала все более развиваться в направлении сначала игнорирования, а потом и настойчивого преследования Церкви и самого откровенного высмеивания самой идеи Отечества, — писал впоследствии, оценивая события 1917 года, епархиальный журнал „Уфимский церковно-народный голос“. — Церковь и Отечество стали считаться архаизмом, пережитком старины, дорогим лишь черной братии и всем так называемым контрреволюционерам“. Пришедшие к власти либералы к контрреволюционным и чуждым организациям отнесли и Восточно-русское Общество, что проявилось немедленно после февральских событий. 2 марта 1917 г., через несколько часов после получения сообщения об отречении Государя и о создании Временного правительства, в Уфе был создан новый орган власти — Губернский Комитет общественных организаций — „временное учреждение, объединяющее население губернии в служении задачам переживаемого страною революционного момента“. ВРКПО своим делегатом в Комитет избрало Александра Федоровича Ницу — видного общественно-политического деятеля, члена Губкома партии кадетов, директора уфимской мужской частной гимназии; однако Общество — в противоречие Уставу Комитета — не было допущено к участию в его деятельности. Формальным поводом к отклонению прошения ВРКПО, вероятно, послужили обвинения в „русификаторской линии“, „черносотенстве“ и проч.

„При таком преобладающем настроении в широких кругах особенно городского населения, попавшего всецело в социалистические тенета, Восточно-русское Общество вынуждено было до поры до времени отказаться от широких планов деятельности и выждать, когда народ горьким опытом отрезвится от овладевшего им дурмана и вернет к себе способность воспринимать здоровые идеи. Обществу пришлось думать лишь о том, чтобы хоть что-нибудь делать на благо обманутого, сбитого с толку слепыми вождями народа“ — отмечалось в органе ВРКПО „Заволжском летописце“. Обществу удалось успешно окончить 1916/17-й учебный год во всех открытых им школах. Однако в 1917/18 учебном году занятия смогли возобновиться только в трех училищах прихода села Илека. Что же касается двух воскресных школ для взрослых, открытых в Уфе, то они просуществовали только в 1916/17 учебном году, осенью 1917 г. открыть их уже не представилось возможности вследствие большевистского переворота и того хаоса, который водворился после этого. Сравнительно успешно продолжалась благотворительная деятельность ВРКПО. Приют в Уфе для детей-сирот, жертв продолжавшейся войны, в 1917 и 1918 гг. всецело содержался на средства Общества. Он находился в ближайшем ведении особого Комитета из пяти лиц в составе А.А.Берштейн, Е.А.Антипиной, протоиерея Виктора Пояркова, А.М.Снегирева и И.Н.Шамова. В 1917 г. Общество открыло и второй приют — в селе Надеждино, Уфимского уезда, в 60 верстах от Уфы.

Особым направлением благотворительной деятельности ВРКПО являлось попечение о военнопленных славянах. С первых же дней своего существования Общество, будучи славянофильским, обратило свое внимание на положение в русском плену, преимущественно и прежде всего в Уфе, братьев-славян — солдат и офицеров австрийской и германской армий. Внимание к ним проявлялось посещением пленных Преосвященным Председателем Общества и другими его членами и ходатайством об облегчении их положения как перед местными властями, так и перед командующим войсками Казанского военного округа. А когда в феврале 1917 г. в России совершился государственный переворот, то военнопленные чехи — офицеры, расквартированные в Уфе, обратились к епископу Андрею с просьбой „исхлопотать им право вступления в ряды русской армии для борьбы с заклятыми врагами славянства — немцами“. ВРКПО немедленно возбудило соответствующее ходатайство, которое военным министерством и было удовлетворено. Важнейшей для Общества продолжала оставаться духовно-просветительная деятельность, о чем свидетельствуют решения общего собрания Общества, которое состоялось 14 апреля 1917 г. под председательством епископа Андрея.

В ответ на просьбу председателя Чувашского национального общества „прийти на помощь Чувашскому обществу в деле открытия в Белебеевском уезде чувашской учительской семинарии, а также в деле изыскания средств на издательство на чувашском языке и приобретение чувашского типографского шрифта“ собрание Общества сочло возможным выделить в распоряжение Чувашского общества на издательское дело 1000 рублей. После февральских событий газета „Дус“ на татарском языке „под некоторым сторонним давлением приостановилась“. После обсуждения собрание высказалось за продолжение издания газеты „Дус“, а также постановило расширить „Заволжский летописец“ в том смысле, чтобы он выходил не в 2 недели раз, а каждую неделю. Собрание уделило особое внимание вопросу о национальном чувстве и национализме — очевидно, в ответ на продолжавшиеся обвинения со стороны различных политических сил. А потому один из учредителей ВРКПО М.А.Миропиев выступил с особым словом на эту тему: „Восточно-русское общество имеет одной из главных своих задач уяснение, углубление и развитие национального начала среди местного русского населения. Естественным образом развитая любовь к человечеству прежде всего направляется на самых близких людей, на родных, затем — на сограждан, на единоплеменников, соотечественников и наконец уже на все человечество. Можно и должно уважать ту великую христианскую любовь ко всему человечеству, которая, успев обнять собою всех близких и всех соотечественников, простерлась затем на всех людей, на всех обитателей земного шара. Исконное национальное чувство ни в каком случае не требует подавления других национальностей. Как мир Божий состоит из бесчисленного количества самых разнообразных предметов, явлений и целых картин, взаимно переплетающихся друг с другом, как именно в этом чудном разнообразии и заключается все великолепие, прелесть и гармония вселенной, так и в громадном разнообразии мира людского заключается в потенции вся полнота человеческого духа. Как вся вселенная это чудное гармоническое целое, представляет из себя дивный организм, где все на своем месте и все имеет право на свое бытие, так и в роде человеческом, призванном исполнить свое назначение, — развить полноту человеческого духа, — нет ни одного племени, ни одной народности, даже ни одной человеческой личности лишней, все племена и все люди призваны к развитию и совершенствованию, а потому и все имеют право не только на существование, но и на совершенствование. Служение народности есть в высшей степени служение делу общечеловеческом. Ни один народ не в состоянии выполнить ту высочайшую задачу, которая лежит на всем человечестве. А потому к этой задаче должны стремиться все племена и народы, пусть каждый несет то, что может; довольно и самого немногого, лишь бы это немногое было дано. Понимаемое именно так развитие русского национального чувства может быть и действительно до сих пор было предметом особой заботливости Восточно-русского культурно-просветительного Общества в г. Уфе“.

Знамением времени в деятельности Общества, начиная с 1917 года, стала разъяснительная работа среди населения — по различным вопросам общественной, церковной и государственной жизни. Среди намеченных для публичных лекций от имени ВРКПО тем были такие, как: „Причины великой мировой войны“, „Борьба Германизма со славянством“, „В чем заключаются русские национальные начала, которые должны быть положены в основу образования и воспитания в русской школе?“, „Немецкое засилье в русском учебно-воспитательном деле“, „Национальный вопрос при свете великих современных событий“, „Культурная роль русского элемента в местном крае“, „Христианство и культура“, „Свидетельство природы о бытии личного Бога“ и др. Для устройства лекций была составлена особая комиссия под председательством члена Общества С.Г.Сироткина. Одну половину вырученных средств предполагалось передавать в пользу беднейших учащихся духовных и светских учебных заведений, вторую — в пользу нуждающихся детей лиц, призванных на войну. Однако этот проект „вследствие разыгравшейся политической бури“ целиком осуществить не удалось. Было прочитано лишь 3 лекции, каждый раз при переполненной аудитории, а затем „ввиду слишком неспокойного времени“ решено было лекции прекратить».

Однако события в общественной жизни, связанные с изменением положения Церкви в светском государстве, вновь подвели Общество к принятию решения об устроении публичных выступлений. В собрании 14 апреля 1917 г. архимандрит Николай (Ипатов) высказал «мысль о необходимости устройства в Уфе и при возможности по уездным городам лекций по церковно-общественным вопросам. В начале заседания здесь говорили о положении прихода — в не очень светлых тонах. Да, необходима большая работа, чтобы ввести приходскую жизнь в нормальное русло, но для такой работы нужны знания, которых у большинства по церковным вопросам нет. Нужно поэтому устроить ряд бесед, лекций и чтений по церковным вопросам с широким освещением их на фоне церковно-исторической перспективы. Это предложение было одобрено собранием, причем, организация лекций была возложена на о. архимандрита», — сообщал «Заволжский летописец».

Приближение выборов в Учредительное Собрание и явно обнаружившая себя неспособность большинства населения самостоятельно разобраться в происходящих событиях заставили ВРКПО приступить к активному обсуждению на страницах «Заволжского летописца» государственного устройства России, церковно-государственных отношений, вопросов о сущности демократии. В 1917 г. Восточно-русское Общество осуществило обширную программу издания брошюр и листовок (не менее 50 наименований). Члены Общества активно участвовали и в непосредственной общественно-политической работе по воплощению в жизнь патриотической программы устроения государственной жизни России. Так, из числа пяти делегатов, избранных в августе 1917 г. от Уфимской епархии на Всероссийский Поместный Церковный Собор (1917−1918 гг.), четверо являлись членами-учредителями ВРКПО: это А.Ф.Ница (с июля 1917 г. член Совета Общества, а также председатель Приходского совета Никольской церкви г. Уфы), Михаил Николаевич Котельников (преподаватель Уфимской духовной семинарии; директор училища глухонемых); протоиерей Виктор Поярков и священник Николай Концевич. Преосвященный Андрей участвовал в работах Собора как епархиальный архиерей. Уфимская делегация направлялась на Церковный Собор с наказом о восстановлении патриаршества, о защите интересов церкви в Российском государстве — как правовых, так и имущественных, а также о развитии церковью, освобожденной от контроля государства, дел милосердия и духовного просвещения народа.

С 12 по 14 ноября 1917 г. в Уфимской губернии, как и по всей России, состоялись выборы в Учредительное Собрание. Среди двенадцати списков кандидатов от разных партий и организаций был список 6 — Уфимских православных приходов, в котором от лица приходов всей епархии кандидатами в Учредительное Собрание выдвигались 9 человек, из них 3 являлись учредителями Восточно-русского Общества: Преосвященный Андрей, А.Ф.Ница и Гурий Иванович Комиссаров (из крестьян чуваш, с высшим образованием, руководитель Чувашского национального Общества), а еще 2 были членами Общества (Песчанский Степан Васильевич, магистр богословия; Каминский Алексей Михайлович, уфимский нотариус, приходской деятель). И хотя первый опыт публичного выступления объединенных приходских советов оказался не очень удачным (за список 6 по губернии проголосовало только 11.178 человек — 1,1% выборщиков) и ни один из его кандидатов не стал депутатом Учредительного Собрания, этот опыт сыграл свою роль в последующей консолидации приходов, создании Уфимского Союза приходских советов и победе последнего на выборах в Уфимскую городскую думу в сентябре 1918 года.

Обращает на себя внимание тот факт, что многие видные деятели Восточно-русского Общества из мирян с лета 1917 г. включились в активную приходскую жизнь, возглавили Приходские советы и вошли в состав Правления уфимских православных приходов, что далеко не случайно и связано с концепцией епископа Андрея о возможности и необходимости становления новой российской государственности не через разделение общества на партии и борьбу их между собой, а через объединение людей разных политических убеждений и социального положения в рамках приходов на основе нравственных ценностей, освященных авторитетом религии.

Уже 26 октября 1917 г. власть в Уфе и губернии перешла к Советам и созданному ими Губернскому Революционному Комитету из большевиков и левых эсеров. Однако решительные действия по организации жизни на новых основаниях самозванная власть начала лишь в конце ноября. 30 ноября Губревком арестовал губернского комиссара Временного правительства и его заместителя; в первых двух декадах декабря закрыл Крестьянский банк, реквизировал его имущество и вооруженной силой разогнал служащих, совершенно также расправился с Губернской чертежной, разогнал служащих Государственного банка, назначил комиссаров в частные банки, Почтово-телеграфную контору, Казначейство, Казенную палату. Вместе с этим Губревком объявил служащим упомянутых учреждений об увольнении их от службы в случае непризнания ими большевистской власти. С 22 декабря в знак протеста против незаконных действий новой власти забастовали правительственные, общественные и многие частные учреждения Уфы. Всплеск оппозиционных настроений вызвал в январе 1918 г. разгон большевиками Учредительного Собрания.

В ноябре 1917 г. вскоре после Октябрьского переворота епископ Андрей на страницах «Заволжского летописца» заявил: «Родина наша, весь русский народ, сбитый с толку, переживает ныне последние недели своего бытия. Кончается одна страница русской истории и начинается страшная другая». Это событие Преосвященный Андрей первое время оценивал как заговор немецкого Генштаба и призывал бороться с немецко-еврейским заговором, орудием которого являлся, по мнению епископа, большевизм. 11 января 1918 г. на заседании Восточно-русского Общества епископ Андрей допустил (вопреки протестам присутствующих) выступление двух большевиков и вынес заключение о том, что это совершенно русские люди, честно заблуждающиеся и ведомые преступной рукой, он выразил уверенность в возможности исправления большевиков. Преосвященный Председатель ВРКПО выступил против декрета Совета народных комиссаров об отделении церкви от государства и школы от церкви (20 января), считая, что он ограничивает воздействие православия на общество. Таким образом, епископ Андрей и ВРКПО в целом выступили с антибольшевистских позиций.

С середины января власти начали применять репрессивные меры против своих оппонентов. Запланированное на январь общее собрание ВРКПО устроить не удалось. О жизни Общества в это время «Заволжский летописец» впоследствии написал так: «Особенно трудное положение создалось для Общества после большевистского переворота в октябре-ноябре 1917 года, в течение всего периода большевистского самодержавия. Начавшийся в первые дни революции развал всех сторон русской жизни, под руководством самодержцев от большевизма Ленина и Бронштейна-Троцкого, пошел вперед быстрыми шагами и к февралю 1918 года дошел почти до крайнего предела. К этому присоединился еще настойчиво осуществлявшийся по отношению ко всем любящим родину и не потерявшим здравого смысла красный террор. Что можно было делать среди таких условий? В январе 1918 года Общество пыталось было бороться с охватившим население и особенно войсковые части сумасшествием путем публичного собеседования на злободневные темы в зале Епархиального женского училища, но в феврале с занятием большевиками Епархиального училища, где происходили собеседования, у Общества была отнята возможность и этого способа воздействия на народ. Остался один „Заволжский летописец“, который с риском немедленного закрытия за каждое непонравившееся предержащей власти слово продолжал с горечью и болью за русский народ отзываться на ужасные события общерусской и местной жизни». Однако за первые полгода 1918 г. удалось выпустить всего 7 номеров.

Преосвященный Председатель Общества открыто выступил против Брестского мира. В статье «О власти императорской и советской», опубликованной в «Заволжском летописце» в мае 1918 г., он резко высказался против большевиков. Советская власть, по мнению Владыки Андрея, вновь утверждала деспотизм как форму государственного управления; он обвинял новую власть в том, что она направлена против народа, Церкви и не способна установить порядок в стране и сохранить целостность Российского государства. 28 мая в Уфе была введена большевистская цензура, вследствие чего были прекращены все небольшевистские издания. Не избежал общей участи и «Заволжский летописец». Таким образом, публичная деятельность ВРКПО по сути прекратилась.

Общество в годы гражданской войны

В 20-х числах мая начался чехословацкий мятеж. Как только 8 июня стало известно, что чехословаки и их местные союзники заняли Самару, уфимские большевики стали готовиться к эвакуации. В соответствии с секретными циркулярными директивами из Москвы (которые были обнаружены и опубликованы после бегства большевиков из Уфы) в случае приближения к селу или городу белогвардейцев и чехов местные советы должны были увозить не только материальные ценности: им предписывалось брать заложников. А потому 8 июня Губисполком принял решение о взятии заложников, которые своей жизнью должны были обеспечить безопасность отступающих. Списки уточнялись и дополнялись до конца июня, всего к аресту было намечено около 200 человек офицеров, общественных и политических деятелей, — в их числе членов Совета ВРКПО.

«С начала июня, когда большевики почувствовали свой конец, жители города пережили тяжелые, кошмарные дни, — писал впоследствии „Уфимский церковно-народный голос“. — Всюду производились усиленные обыски и аресты. Каждую ночь облавами ходили по городу вооруженные красноармейцы и каждую ночь арестовывали множество общественных работников, принадлежащих к самым различным общественным, профессиональным организациям и политическим партиям. Никто не был уверен в завтрашнем дне. Все находились под угрозой ареста. Носились упорные слухи, что большевики решили арестовать до 1000 человек в качестве заложников, в том числе Епископа Андрея, Епископа Николая и видных священников. К счастью, этого не случилось. Однако большевики взяли в качестве заложников церковно-приходских деятелей: А.М.Каминского, председателя приходского совета Никольской церкви А.Ф.Ницу, С.П.Хитровскую и председателя приходского совета Ильинской церкви А.А.Зеленцова». Член Совета ВРКПО А.Ф.Ница был арестован в первую волну арестов 8−12 июня, а Софья Павловна Хитровская (учредитель ВРКПО, член приходского совета Никольской церкви, жена священника Иоанно-Предтеченской церкви Уфы, владелица и начальница частной женской гимназии) и А.М.Каминский (член Общества, председатель Правления Союза приходских советов г. Уфы) — во вторую волну, в 20-х числах июня. Заложники были помещены на баржи и увезены большевиками при их отступлении из города. А.М.Каминский и С.П.Хитровская возвратились в Уфу 15 сентября, будучи освобождены из сарапульской тюрьмы восставшими против большевиков ижевскими рабочими. Большинство других узников вернулось домой в январе-феврале 1919 года после многих выпавших на их долю испытаний. Однако 9 заложников, и в их числе Александр Ница, в ночь на 8 июля 1918 г. были без суда и следствия убиты на барже, а тела их сброшены в Каму.

4 июля в Уфу вошли части чехословаков и вооруженных сил Комитета членов Учредительного Собрания (Народной Армии), к середине июля 1918 г. вся Уфимская губерния оказалась под властью белых. Восточно-русское Общество возобновило — по возможности — свою деятельность.

Первым собранием с участием членов Совета Общества стало заседание Епархиального Совещания, с привлечением членов Епархиального училищного совета и членов епархиальной предсъездной комиссии, 15 июля 1918 г., рассмотревшее вопрос о школе. Совещание постановило: «Ввиду выяснившейся серьезной опасности для народа остаться в предстоящем учебном году без какой бы то ни было школы, по причинам как общегосударственного, так и местного характера, к устранению этой опасности принять следующий ряд мер: а) предложить приходским советам немедленно приступить к организации по приходам своих приходских народных школ; немедленно приступить к изысканию на них средств тем или иным способом».

Однако бурные события Гражданской войны все же первыми ставили в повестку дня вопросы политические. Восточно-русское Общество во главе с Преосвященным Председателем в кратчайшие сроки развернуло активную разъяснительную и агитационную работу в поддержку антибольшевистского движения.

На первом после изгнания большевиков собрании Общества, которое состоялось 18 июля в стенах Епархиального женского училища, ближайшие к разрешению вопросы Епископ Андрей сформулировал так: «в чем долг русских людей по отношению к религии в настоящее время; выяснить отношение к чехо-словакам; какое наше отношение к Народной Армии; к Учредительному Собранию». Говоря о необходимости устройства церковной жизни, «Владыка поделился с присутствующими своими впечатлениями от недавней поездки по различным уездам губернии. Разумеется, на первом плане везде стоит страшная, беспросветная темнота населения. Большинство крестьян положительно не в состоянии разобраться в совершающихся событиях. Были случаи, что некоторые, уже почтенные старики записались в партию большевиков только из-за того, что их сыновья поступили в красную армию. Приведя примеры такой темноты, Владыка выразил мнение, что необходимо Обществу заняться развитием агитационной деятельности в уездах, и предложил открыть запись желающих принять участие в этом деле. Записавшиеся будут командированы в приходские сельские советы, так как там по большей части не знают, как приступить к делу. Задача агитаторов будет состоять в том, чтобы растолковать приходским советам их задачи, организовать и наладить их деятельность».

На своем втором, довольно многолюдном собрании, состоявшемся 25 июля, Общество поддержало формирование для борьбы с большевиками Народной Армии и высказалось за необходимость всеми силами помогать армии и морально, и волонтерами (некоторые члены Общества — прозвучало на собрании — уже состоят в рядах добровольцев), и денежными пожертвованиями, к сбору которых были приглашены все члены Общества, — а таковых к середине 1918 г. насчитывалось более 600 человек.

На этом же собрании был поднят так называемый «славянский вопрос»: «наше общество не знает, как его разрешить и как относиться к славянам, которые являются теперь нашими гостями. Так, в Самаре русские люди явно недоумевают и очень нервно относятся к чехам. В одном селе чехи вызвали большое сомнение и крестьяне призвали их для допроса, кто они и зачем пришли». «Как Преосвященный Председатель Общества, так и др. выступавшие ораторы оценивали дело чехословаков как такое, которое при подъеме национального чувства в русском народе и при дружной поддержке чехословаков русской возрождающейся армией может дать результаты, превосходящие всякие ожидания. Оно может повести к полному разгрому истощенной четырехлетней войной Германии и ее союзниц, воссозданию единой России, восстановлению суверенной Чехии и других славянских государств и торжеству вообще во всем мире начал правды, права и справедливости». Собрание единодушно постановило к чехам относиться по-братски и приветствовать их прибытие в Россию. Решено было от имени Восточно-русского Общества составить особое послание, которое через особую делегацию доставить чехословакам в лице их высшего в г. Уфе представителя. В состав делегации собранием были избраны П.П.Башилов, А.М.Снегирев и о. Николай Концевич.

В тексте Приветствия, врученного делегацией ВРКПО чехословацкому коменданту г. Уфы 3 августа, в частности говорилось: «Братья Славяне! Будучи славянофильским по задачам и направлению своей деятельности, Восточно-русское общество с первых дней своего существования с душевным трепетом следило за перипетиями титанической войны германского мира со славянским. В этой войне решается вопрос — быть славянству удобрением для немцев или отвоевать себе свободу и независимость от этих исконных его врагов, а потому Восточно-русское Общество было преисполнено самых горячих пожеланий успеха славянскому оружию, а в пределах представившейся возможности распространило свою симпатию на размещенных в г. Уфе пленных славян и отнеслось к ним по-братски. В отчетливом сознании вашей великой услуги русскому народу, Восточно-русское Общество горячо приветствует Вас, братья-славяне, как наших спасителей от посрамления и тяжелого угнетения».

За лето — начало осени 1918 г. Общество успело издать десятки брошюр и листовок, последние — тысячными тиражами. Воззвание ВРКПО «Поднимайтесь великоросы!» было отпечатано тиражом 10 тысяч экземпляров и роздано бесплатно, листовка «Призыв ко всем пастырям Уфимской епархии и к разбежавшейся нашей общей пастве епископа Андрея», также распространялась бесплатно, весь тираж в 10 тыс. экземпляров; листовка епископа Андрея «Второй призыв к моей пастве: к интеллигенции и молодежи» была напечатана тиражом в 1000 экз. и роздана даром. Получили широкое распространение «Приветствие чехословаков от Восточно-русского Общества», статьи Преосвященного Андрея «Привет русского Епископа братьям славянам», «Народ должен быть хозяином своего счастья», «Тяжкие переживания русского народа». Огромной популярностью пользовались изданные Обществом в июле-августе «Письма к русскому народу Андрея, Епископа Уфимского» под патриотическим заглавием: «За родную землю». Письма призывали подниматься на защиту Отечества, на войну «с бесчестным врагом — немцами» и на войну «с подлыми предателями родной земли и воли», вступать в Народную Армию и спасать родину. Обращаясь к большевикам, епископ Андрей призывал обманутых красноармейцев сдаваться и переходить на сторону армии — освободительницы России. Всего известно пять выпусков «Писем», причем, ввиду многочисленных просьб, их перепечатка была разрешена всем желающим.

Несмотря на столь энергичную издательскую деятельность, Общество испытывало настоятельную необходимость в своей газете — как динамичном и привычном населению, особенно крестьянскому, способе получения информации: «Восточно-русское Общество не имеет права ныне оставаться только с Летописцем». Необходим печатный орган более подвижный, более доступный для народных масс. Нужно издавать газетку, хоть небольшую по размеру, хоть с малым количеством подписчиков, но непременно освещающую принципиально все стороны жизни. — Пусть это издание будет вполне народное, беспристрастное и абсолютно правдивое, как орган внепартийный. Вернее, — это издание должно быть надпартийным; оно должно отмечать все другие черты всех партий, примирять их и направлять к общей цели, благу народа". В конце сентября 1918 г. вышел первый номер газеты «Народ — Хозяин»; он открывался гимном Народной Армии и воззванием к русским братьям Чешско-словацкого Национального Совета при комитете Членов Всероссийского Учредительного Собрания, а заканчивался сообщением о торжествах по случаю избрания на Государственном Совещании в Уфе антибольшевистского Всероссийского Временного Правительства. Предположительно последний — 4-й номер газеты вышел 18 октября. По-видимому, последний (13-й) номер «Заволжского летописца» вышел 28 сентября 1918 г.; средств Общества на продолжение издания не хватало, хотя подписчикам все же обещали прислать еще несколько номеров журнала, а вместо недостающих доставить газету «Народ — Хозяин».

За вопросами политическими ВРКПО не оставляло и своих главных национальных культурно-просветительных задач, — которые в сложившихся обстоятельствах также приобретали политическое значение. В российском обществе под воздействием лишений и бедствий гражданской войны начался рост традиционалистских настроений. «Еще в прошлом году наш маленький журнал горячо проповедовал идею спасения России в зависимости от нашего будущего национального возрождения, — писала редактор „Заволжского летописца“ А.И.Зелинская. — Наш скромный голос не был услышан за хором других голосов, выкрикивавших все лозунги русской, интернациональной революции. Но ныне через год колесо истории повернулось и в нашу сторону. Под давлением горестных опытов и связанных с ним пережитых бедствий произошел коренной сдвиг в идеологии русского самосознания. Идея нации, которая прежде считалась непростительною отсталостью, мало-помалу выдвигается на первое место. О ней заговорили, о ней пишут, читают лекции. Мало того, национальную идею начинают считать за ту ось, вокруг которой должна будет вращаться и образовываться новая, русская возрождающаяся жизнь».

Этому немало способствовали издания Общества, в том числе журнал «Заволжский летописец», который расходился по всей России и который в условиях продолжающегося гражданского противостояния предлагал обществу внепартийную программу возрождения России. «Для спасения России от окончательной гибели, — заявил член Совета Общества Николай (Ипатов), епископ Златоустовский, нужны: 1) нравственная мощь русского народа и объединение всех русских людей в один нераздельный церковный народ (без деления на какие-либо враждующие между собою политические партии) и 2) экономическое благополучие страны. А для этого нужно просветление и расширение умственного кругозора русского народа, укрепление нравственных принципов жизни и поднятие материальной экономической культуры в области земледелия, промышленности и проч. Поэтому первая задача настоящего момента — поднятие и самое широкое развитие просвещения школьного — для подрастающего поколения и внешкольного — для людей уже взрослых. Нужна организация целой системы школьного образования, дающая возможность получать вполне законченное образование обучающимся в каждой школе, а при желании — и продолжать его в дальнейшем — в высшей школе. Начальная школа должна быть церковно-народною и устроена прихожанами в каждом приходе и по возможности даже в каждой деревне. Для взрослого населения необходимо организовать точно такое же просвещение. В имеющихся по приходам школьных зданиях, народных читальнях и аудиториях можно устраивать занятия со взрослыми, вести собеседования, чтения и лекции для серьезного научного просвещения народа».

Не случайно в сентябре 1918 г. на выборах в Уфимскую городскую думу убедительную победу одержал надпартийный Уфимский союз приходских советов, получив 28% мест в думе, опередив кадетов (19%), эсеров (9%) и Союз трудовой интеллигенции (6%) (отметим, что от мусульман успешно на выборах выступил Уфимский временный мусульманский городской народный комитет, получивший 14% голосов). В октябре 1918 г. новый состав думы подавляющим большинством голосов избрал городским головой кандидата от приходов Григория Михайловича Курковского — бывшего кадета, учредителя ВРКПО; гласными думы стали также члены Общества бывший губернатор П.П.Башилов и преподаватель Духовной семинарии С.В.Песчанский.

Однако к середине октября положение на фронтах стало угрожающим. Красная Армия взяла город Мензелинск, на западе Уфимской губернии. Всероссийское временное правительство переехало в Омск. По распоряжению епископа Андрея органы епархиального управления должны были выехать в Златоуст, хотя епархиальный журнал «Уфимский церковно-народный голос» продолжал выходить в Уфе (обнаружен 29 от 1/14 декабря). «Вследствие осложнений, вызванных перемещением фронта в район Уфимской губернии», книгоиздательство Восточно-русского Общества 18 октября объявило о вынужденном временном прекращении издания газеты «Народ — Хозяин», журнала «Заволжский летописец», а также книжек, брошюр и листков. Деятельность Общества прекратилась (за исключением содержания двух приютов для детей-сирот, которые продолжали действовать, по-видимому, до лета 1919 г.). Многие из его членов ушли из Уфы вслед за армией на восток.

В ноябре Всероссийское временное правительство было распущено, военный министр адмирал А.В.Колчак объявил себя Верховным правителем России и Верховным главнокомандующим вооруженными силами. Преосвященный Андрей на Сибирском церковном совещании (Томск, ноябрь 1918) был избран членом Высшего Временного Церковного Управления; он возглавлял духовенство 3-й армии адмирала А.В.Колчака. 31 декабря 1918 г. большевики взяли Уфу, а к концу февраля 1919 г. — и южные районы Уфимской губернии. Однако весной наступление предприняли части Западной Армии. 13 марта колчаковцы вошли в Уфу, затем заняли всю губернию.

2 апреля в Уфу вернулся Преосвященный Андрей, который вместе со своими единомышленники предпринял еще одну — последнюю — попытку созидания российской жизни через деятельность ВРКПО. Совет Общества, «собравшись впервые после насильственного перерыва своей деятельности» 10 или 11 апреля, приветствовал адмирала А.В.Колчака особой телеграммой, в которой указывал, что видит в деятельности Верховного Правителя «залог возрождения великой нераздельной России и верит, что трудами доблестной армии» под его водительством «будет достигнуто скорое освобождение от предателей сердца России — Москвы с ее святынями, и положен конец страданиям русского народа».

Развивая концепцию о роли приходов в становлении российской государственности, Преосвященный Андрей в это время пришел к выводу о необходимости создания новой партии — приходской «христианской народной партии». Первая его публикация об этом появилась 9 апреля в «Великой России» — газете штаба Западной Армии, 11 апреля там же была обнародована программа партии. С 1 мая армейская газета «Великая Россия» перешла в собственность Восточно-русского Общества. На страницах своего печатного органа Общество призвало народ к сплочению под лозунгом: «Да здравствует великая, нераздельная Россия», к всемерной поддержке Белой Армии и правительства адмирала Колчака; информировало население о ситуации на фронте, публиковало сообщения о деятельности приходов и проч.

Наиболее заметным политическим событием в жизни Восточно-русского Общества в это время стало посещение 12 мая 1919 г. Уфы Верховным Правителем. Около 10 часов утра он «прибыл с вокзала в кафедральный собор в сопровождении командующего западной армией, многочисленной свитой, Управляющего губернией и представителей различных правительственных и общественных учреждений Уфы. Верховный Правитель был приветствован Преосвященнейшим Николаем, епископом Златоустовским, временно управляющим Уфимской епархией, вышедшим из алтаря во главе всего городского духовенства, облаченного в праздничные ризы. Речь Преосвященного отличалась высоким патриотизмом и воодушевлением. Засим Владыка осенил св. крестом Верховного Правителя, который приложился к кресту и облобызался троекратно с Преосвященным. Был отслужен молебен Заступнице рода христианского, с возглашением многолетия Державе Российской, Верховному Правителю и Христолюбивому воинству». В тот же день во время приема в Городской думе от имени Восточно-русского Общества адмирала А.В.Колчака приветствовал почетный член Общества бывший губернатор П.П.Башилов, от имени города — городской голова Г. М.Курковский, от Союза торговли и промышленности М.А.Миропиев (все члены Общества), которые отмечали «огромные заслуги Верховного Правителя перед Родиной» в том, что он несет «власть национальную и государственную», «законность и правопорядок».

Остается удивляться, каким образом удалось Обществу открыть (а возможно, сохранить за собой при большевиках открытую ранее) «3-ю уфимскую женскую гимназию Восточно-русского культурно-просветительного Общества», в педсовете которой состояла учредитель Общества Е.И.Брянцева. Более сведений о деятельности Восточно-русского культурно-просветительного Общества в 1919 году не обнаружено. В конце мая части Красной Армии перешли в контрнаступление и 9 июня окончательно заняли Уфу. Многие из видных представителей духовенства и мирян — членов ВРКПО — оставили Уфу и выехали в Сибирь или же эмигрировали. Из соборного духовенства в городе остался только протоиерей Евграф Васильевич Еварестов, который принял мученическую кончину в том числе за участие в деятельности Общества. Он был арестован 18 ноября 1919 г., а 30 ноября Коллегия Особого Отдела при Реввоенсовете Восточного фронта, рассмотрев дело священника, постановила: Евграфа Еварестова расстрелять, имущество конфисковать.

Деятельность в рамках Восточно-русского культурно-просветительного Общества и поддержка адмирала Колчака в целом вменялась в вину и епископу Андрею, который был арестован 28 декабря 1919 г. в Сибири. Преосвященный состоял под следствием Омской ЧК, но впоследствии был амнистирован и освобожден.

В последний раз обвинения в связи с деятельностью Восточно-русского Общества должны были прозвучать в 1923 г. на судебном процессе над главой Российской Церкви — св. Патриархом Тихоном. Известно, что приговор готовился «со всей строгостью, соответствующей колоссальному объему вины, совершенной Тихоном», что могло означать только расстрел. Процесс не состоялся, однако сохранилось объемистое следственное дело и Обвинительное заключение Верховного Суда РСФСР, подписанное А.Я.Вышинским, в котором, в частности, говорилось: «Клевета, инсинуация, погромы, обвинения в измене, предательство, шпионаж и одновременное использование религиозного фанатизма и простецкого легкомыслия обывательских и мещанских слоев и несознательной части народных масс — таковы были средства и методы идейной» агитации, которую использовала контр-революция в своих целях". Одним из примеров подобных «средств и методов» стала деятельность епископа Андрея, «набрасывающего из-за фронта целую программу тихоновцев внутри России» в изданиях Восточно-русского культурно-просветительного Общества «За родную землю» и «Народ — Хозяин», которые были процитированы в Обвинительном заключении: «Глубоко проникнутый идеями борьбы с советской властью, особенно укрепившимися в нем, несомненно, под влиянием его участия в соборных работах под руководством бывшего Патриарха Тихона, епископ Уфимский Андрей, член Сибирского Соборного Совещания 1918−1919 гг., бывший Заведующий духовенством армии Колчака и деятельнейший сподвижник черного адмирала по формированию крестовых дружин и проповеднических отрядов, в своих черносотенных листках, кощунственно присвоивших себе название „За родную землю“, откровенно выбалтывает за рубежом Советской России планы тихоновцев».

«„Русский народ, жестоко обманутый большевиками“, пишет бывший князь, „и их проклятыми Совдепами, должен быстро сформироваться около своих приходских советов, вполне демократических организаций, наиболее близких для русского народа“, и требует чтобы в это „церковно-народное общество“, непременно вошли и русская интеллигенция, и русская буржуазия. В своей статье 4 журнала „Народ-хозяин“ от 5-го октября 1918 г., Ухтомский спрашивает: „Возможен ли блок приходских советов с социал-революционерами“, и отвечает: „должен оговориться, что, эта партия для меня из всех остальных самая близкая. Теперь церковно-приходские советы и партия социал-революционеров должны составлять единое неразрывное целое“. „Что касается русских социал-демократов“, продолжает Андрей Ухтомский, „то и они, вероятно, скоро убедятся, что церковь для них родная мать, а не враг, что церковь открывает для них свои объятия и что радость человеческая имеет основания не в классовой борьбе, а в братской взаимопомощи“».

Какое место занимало Восточно-русское культурно-просветительное Общество в расстановке политических сил Уфимской губернии? Не вызывает никаких сомнений принадлежность Общества к правому флангу антибольшевистских сил. Однако очень часто в отечественной историографии правые отождествляются с контрреволюционными монархическими силами. В связи с этим следует подчеркнуть, что хотя среди противников большевиков было немало сторонников реставрации монархии, им не удалось сорганизоваться в политическую партию или движение, и даже самые правые из организованных правых (к каковым следует относить и Восточно-русское Общество, которое было, конечно, правее кадетов) вовсе не выступали за восстановление монархии. Представляет интерес и взгляд на место Восточно-культурного Общества в общественно-политической жизни региона в плане вопроса об альтернативе большевистскому режиму. По мнению историка А.Д.Казанчиева, эсеры и меньшевики к началу 1919 г. как антибольшевистская сила прекратили свое существование; одержать верх над большевиками могли лишь правые (но не монархические) группировки, среди правых же весьма влиятельной силой были православные общественно-политические организации. Идеологом этих организаций в отношении общенациональной программы в значительной степени и было Восточно-русское культурно-просветительное Общество.

Источники и литература:
Великая Россия. 1919;
Заволжский летописец. 1917−1918;
Зимина Н.П. Общероссийские православные святые Республики Башкортостан // Русские Башкортостана. История и культура: Сборник научных трудов. Уфа, 2003. С. 231−234;
Казанчиев А.Д. Православные общественно-политические организации в Башкортостане в период гражданской войны // Культурные и духовные традиции русских Башкортостана: история и современность: Сборник трудов. Ч. 1 / Изд. Башгосуниверситета. Уфа, 1998;
Казанчиев А.Д. Уфимский Союз приходских советов в период гражданской войны // Река времени. 2000: Сб. статей. Уфа, 2000. С. 77−79;
Максимов К.В. Возникновение и деятельность Восточно-русского культурно-просветительного общества в г. Уфе в 1916 году // Русские Башкортостана: История и культура. Уфа, 2003. С.176−183.
Мохов В.В., прот., Зимина Н.П. и др. Жития священномучеников Уфимской епархии // Ежегодная Богословская конференция Православного Свято-Тихоновского Богословского Института: Материалы 1998 г. М., 1998. С. 233−238;
Народ-хозяин. 1918;
Отчет о деятельности Восточно-русского культурно-просветительного Общества в г. Уфе за 1916 год. Уфа, 1917;
Список учредителей Восточно-русского культурно-просветительного Общества в г. Уфе. Уфа, 1916;
Устав Восточно-русского культурно-просветительного Общества в гор. Уфе. Уфа, 1916.
ЗИМИНА Нина Павловна, кандидат биологических наук, бакалавр религиоведения, ст. научный сотрудник Института истории, языка и литературы Уфимского научного центра РАН
МАКСИМОВ Константин Викторович, кандидат исторических наук, ст. преподаватель кафедры истории и культуры Уфимского государственного института сервиса