13 июля Церковь празднует Собор 12-ти апостолов

В Петербурге в Свято-Иоанновском монастыре на Карповке есть храм, освященный в честь ближайших учеников Христовых

В народе Свято-Иоанновский монастырь называют «Карповкой» или «монастырем дорогого батюшки Иоанна». И, всякий, кто приезжает в город на Неве, стремится попасть на Петроградскую сторону, на набережную небольшой речки Карповки, чтобы ощутить не проходящую благодать этого места. Такое отношение к монастырю было у народа с самого момента его основания. Вот как говорится об этом в обширном труде по истории монастыря: «Как Ноев ковчег среди моря городского соблазна стоит Свято-Иоанновский монастырь. Сюда приходят те, кто хочет отдохнуть душою, хотя бы на несколько минут забыть тяготы земные, облегчить скорбь, укрепить веру и надежду. Душа человеческая влечется непреодолимой силой к великому добру, живущему в святых людях. Веяние святыни составляет главную притягательную силу: здесь действительно присутствует благодать Божия — стихает горе, смиряется тревога души… Монастырь несет весть о вечной Истине для всех людей во все времена… Ведь это одно из тех мест, которое не только делает действительно святым городом Санкт-Петербург, но и освящает всю русскую землю».

В наше время монастырь находится в центре города, добраться до него можно от станции метро «Петроградская», а во времена св. прав. Иоанна эта часть города только застраивалась и сейчас именно здесь находятся самые характерные дома стиля «модерн». И сама архитектура монастыря на фоне «модерновых» построек выражает то противостояние мирского и церковного обществ, которое особенно обострилось в начале ХХ столетия. Когда идешь по Каменноостровскому (в недавнем прошлом Кировскому) проспекту, разглядывая особняки и доходные дома с изощренными архитектурными украшениями, а потом выходишь на берег тихой речки Карповки и уже издалека видишь строгую византийскую базилику Иоанновского монастыря, — вспоминается история не понимания (это мягко сказано, на самом деле травли) св. прав. Иоанна творцами эпохи модерн. Только за то, что он назвал антицерковные писания Л. Толстого и «новое религиозное движение» ересью, все «передовые» издания стали клеймить его прозвищами «мракобеса», «черносотенца», сопровождая свои злобные фельетоны отвратительными карикатурами. И вот… вспомним конец блестящих творцов «стиля модерн», и светлую кончину праведника Божия. Вспоминается пророчество отца Иоанна о созданном им монастыре: «Просветится место это, просветится и из неустроенного будет благоустроенным, из малоизвестного — многоизвестным». Сказаны эти слова были при закладке обители, которая состоялась в 1900 году. Всего за два года был воздвинут величественный собор 12-ти апостолов. И, задуманный первоначально как СПБ подворье Сурского Архангельского монастыря, стал самостоятельным монастырем, вторым по величине в СПБ епархии, славной своими многочисленными обителями.

К 1917 году Иоанновский монастырь стал важнейшим центром духовной жизни, монастырских ремесел, благотрительной, издательской, просветительской деятельности. Плодоносило то дело «воцерковления Петербурга», начало которому положил отец Иоанна и смысл которого образно-ярко определил сщмч. Иоанн Вострогов: «Что-то невиданное прежде наблюдается в столице. Побывайте на могиле батюшки и вы увидите, как с утра до глубокой ночи беспрерывною волною идут богомольцы. Сразу создалась здесь привычная обстановка „святых мест“, каких немало в России и каких не было доселе в нашей столице (добавим от себя — за исключением часовни блаж. Ксении, часовни Матронушки-басоножки, усыпальницы Матфея Затворника). Многолюден этот город, богат, красив, в нем бьет ключом жизнь государства… Столица России была как бы невоцеркволена в глазах народа. Нужен был праведник. Живой носитель веры. Казалось, невозможно было ему явиться в шумной столице с ее соблазнами и суетой, чтобы мог воссиять подвижник веры с духом аскетизма, без которого православный человек не может себе приставить святости. Нужно ли говорить, что такой именно подвиг и совершил отец Иоанн, что на нем именно положена печать народной веры в его праведность и святость, народное признание его заживо угодником Божиим? Было в этом что-то таинственное и непостижимое, как таинственно и непостижимо все великое в мире. И было что-то величаво-простое в отце Иоанне, в его служении — как просто все великое в мире… И вот теперь мы видим загробное служение отца Иоанна русскому народу. Его могила, память о нем, вера в его молитвенное дерзновение привлекает верующих русских людей к столице, которая отныне как бы „воцерковляется“ в народном сознании, приближается к русскому народному сердцу».

Процитированные слова звучат как свидетельство о преемственности веры народной; о том, что годы гонений и безбожия не уничтожили в народе русском стремление к святыне — описанная сщмч. Иоанном картина справедлива и для наших дней. И ныне, как и сто лет назад не иссякает поток паломников к святыням Иоанновского монастыря.