О значении Вознесения

По поводу Вознесения Иисуса Христа в священном Писании присутствует несколько свидетельств. Коротко об этом чуде упоминают евангелисты Марк и Лука, наиболее же подробна книга Деяний апостольских, отрывок из которой читается в этот день в храмах, за Литургией:

И, собрав их, Он повелел им: не отлучайтесь из Иерусалима, но ждите обещанного от Отца, о чем вы слышали от Меня, ибо Иоанн крестил водою, а вы, через несколько дней после сего, будете крещены Духом Святым. Посему они, сойдясь, спрашивали Его, говоря: не в сие ли время, Господи, восстановляешь Ты царство Израилю? Он же сказал им: не ваше дело знать времена или сроки, которые Отец положил в Своей власти, но вы примете силу, когда сойдет на вас Дух Святый; и будете Мне свидетелями в Иерусалиме и во всей Иудее и Самарии и даже до края земли.
Сказав сие, Он поднялся в глазах их, и облако взяло Его из вида их. И когда они смотрели на небо, во время восхождения Его, вдруг предстали им два мужа в белой одежде и сказали: мужи Галилейские! что вы стоите и смотрите на небо? Сей Иисус, вознесшийся от вас на небо, придет таким же образом, как вы видели Его восходящим на небо.
Тогда они возвратились в Иерусалим с горы, называемой Елеон, которая находится близ Иерусалима, в расстоянии субботнего пути (Деян. 1, 4−12).

Хронологически Вознесение отмечает собой окончание евангельских событий, истории первого Пришествия Сына Божия на землю. Для Воскресшего Иисуса сорок дней после Воскресения — время как бы между землею и Небом, данное апостолам в удостоверение реальности победы над смертью, а также для наставления «о Царствии Божием» (см. Деян. 1, 3) и передачи некоторых духовных способностей, к примеру, способности разуметь писания (см. Лк. 24, 45). Собирание Церкви здесь совершается «по человечеству» («собрав их, Он повелел им: не отлучайтесь из Иерусалима, но ждите обещанного от Отца, о чем вы слышали от Меня»), чтобы в Сошествии Духа Святого завершиться «по Божеству».

Производятся как бы последние приготовления для открытия и освящения новопостроенного здания. Символически всего лучше это отображается на иконе Св. Вознесения, где представлен круг апостолов во главе с Петром и Павлом и Богородицей в центре, все вместе взирающие наверх. К двенадцати присоединены Лука и Марк, держащие в руках написанные ими Евангелия. На момент Вознесения, разумеется, никаких повествований еще сложено не было, как нет упоминаний и о присутствии на Елеонской горе Пресвятой Девы. В числе свидетелей события не мог быть наверняка и Савл, обращению и преображению которого в первоверховного апостола Павла еще предстояло совершиться. И, тем не менее, в мистическом плане изображение достоверно: именно такою Господь устроил Церковь в своем земном бытии.

«Христос умер за грехи наши, по Писанию, — расскажет после ап. Павел коринфянам, в описание истории упомянутого домостроительства, — погребен был, и воскрес в третий день, по Писанию, и явился Кифе, потом двенадцати; потом явился более нежели пятистам братий в одно время, из которых большая часть доныне в живых, а некоторые и почили; потом явился Иакову, также всем Апостолам; а после всех явился и мне, как некоему извергу» (1 Кор. 15, 3−8).

При этом ошибочно будет считать Вознесение просто последним из телесных явлений Господа или отбытие Его от земли, сходное с нашим расставанием и проводами близкого человека в дорогу. Вознесение — таинственный день, предопределенный иным и более значительным обстоятельством: в этот день Иисус Христос совершает Свой переход в высшие, нетварные сферы. Как сказано: вознесся на небо и воссел одесную Бога (Мк. 16, 19) — вознесся и воссел же не как Второе Лицо Пресвятой Троицы, и без того всегда пребывавшее с Отцом в единении и никогда не отлучавшееся от недр Отчих, но как Богочеловек, соединяющий в себе человеческую и Божественную природы.

О событии этом, имеющем значение переворота поистине космического и сверхкосмического, можно судить поэтому не как о разлучении человечества с Сыном Божиим, а, напротив, как о восшествии человечества в Божественную реальность, теснейшее приобщение ее к Абсолюту, о празднике Вознесения человеческой плоти. «Настоящее празднество, — говорит по данному поводу блж. Августин, — являет нам в Иисусе Христе таинство человека и Бога». И св. Иоанн Златоуст добавляет: «Если мы хотим познать величие человека и его возможную славу, нам надо возвести взор ко престолу Божию, и там мы увидим сидящего одесную Бога и Отца Человека Иисуса Христа, воплощенного Сына Божия».

Иконографический сюжет, как и богослужебные песнопения, обращают внимание на контраст земных, человеческих переживаний апостолов от совершающейся разлуки со спасительным и величественным духовным содержанием происходящего. Позиции фигур и жесты рук одновременно призваны выразить и горесть, и недоумение, и желание вознестись за Спасителем ввысь: «Господи, мы везде шли с Тобою. Что же Ты не берешь нас с Собою теперь?» Несомненно, исторические обстоятельства Вознесения были близки к этому, и два ангела, которые обратились к стоящим: «Мужи Галилейские! что вы стоите и смотрите на небо?» (Деян.1, 1), — подоспели весьма кстати. Не будь этого, не пообещай они ученикам того, что «Сей Иисус, вознесшийся от вас на небо, придет таким же образом, как вы видели Его восходящим на небо», — те, пожалуй, так и остались бы на Елеоне: стоять и оплакивать одиночество, ожидать хоть какого-нибудь извещения от Учителя…

Ведь, уже стоя наверху горы, каждый не переставал ожидать скорого наступления на земле Мессианского царства и земного блаженства с Иисусом: «…сойдясь (т. е. посовещавшись и обратившись с единым словом), спрашивали Его, говоря: не в сие ли время, Господи, восстановляешь Ты царство Израилю?» (Деян. 1, 6). Однако, как говорит св. Григорий Богослов, с Вознесения «оканчиваются дела Христовы телесные, а начинаются дела Духа». Причиной того, почему Христу невозможно было остаться в мире и видимым, материальным образом возглавить христианство, св. прав. Иоанн Кронштадтский в «Слове на Вознесение» называет следующее: «Причина та, чтобы наполнить Собою все — небо и землю, быть Главою неба — всех ангелов, или сил небесных, начальств, властей, престолов, херувимов и серафимов и всякаго имени, именуемого не только в этом веке, но и в будущем (Ефес. 1, 21), и вместе Главою Церкви земной, которую Он стяжал Своею Кровью, и которую соединил Себе, ставши Главою ея».

Пока Иисус не был прославлен, в человечестве не было Духа (см. Ин. 7, 39). Прежде, чем Сыну Божиему вознестись, человеческая природа не смогла бы принять Утешителя. В Вознесении же преодолеваются законы природы, влекущие вниз и порабощающие человека. Св. Иоанн Златоуст учит: «Ныне люди уподобились ангелам, человеки соединились с бесплотными, и из сего сродства произошел великий союз; Господь всех, восшедши на небо, примирил с Отцом Своим род человеческий; мы, кои, по-видимому, были недостойны земли, ныне вознесены на небо с самым естеством своим; и природа, от которой херувимы охраняли рай, ныне сама восседит на херувимах».

В одной из молитв ко Св. Причащению говорится, что Своим вознесением Господь Иисус Христос «обожил плотское восприятие» и почтил его «седением одесную Отца». Вот почему скорбное казалось бы событие расставания учеников со своим Учителем становится для Церкви радостным днем. Вознесение — это праздник, когда мы радуемся о разлуке (митр. Антоний Сурожский). Потому что Воскресением и Вознесением человечество вошло внутрь самой тайны Святой Троицы, а своим Богом стало иметь человека Иисуса Христа (св. прав. Иоанн Кронштадтский).

Не случайно, праздник Вознесения отмечается как один из главнейших памятных дней уже в древней Церкви. Апостольские постановления упоминают о торжестве в сороковой день по Пасхе (кн. V гл. 18). Наиболее ранние из иконографических изображений Вознесения обнаруживаются на диптихах (складнях) и фресках V в. Св. Иоанн Златоуст называет этот праздник важнейшим и великим и относит к разряду праздников, которые, подобно Пасхе и Пятидесятнице, установлены апостолами. Блаженный Августин, упоминая о повсеместном чествовании праздника также усваивает ему апостольское происхождение.

Замечательны богослужебные тексты и песнопения праздника. Авторами канонов являются такие прославленные гимнографы Церкви, как святой Иоанн Дамаскин и преподобный Иосиф Песнописец. Кондак и икос, по преданию, еще более древни и принадлежат Роману Сладкопевцу (V в.).

Праздник Вознесения относится к числу подвижных (переходящих) Господних праздников и продолжается десять дней: один день предпразднства, совпадающий с отданием Пасхи, и восемь дней попразднства. Все это время, когда пение пасхального тропаря «Христос воскресе из мертвых…» уже отменено, а торжествующее «Царю Небесный…» еще не прозвучало, Церковь живет ожиданием Духа. Однако, и Христова радость о Воскресении еще чрезвычайно свежа. Оставив землю, Господь пребывает с Церковью «неотступный, никакоже отлучаяся», как говорится о том в праздничном кондаке. Он, по метафоре святых отцов, есть как бы якорь нашего спасения, который заброшен в глубины Святой Троицы. Чрез Свое Вознесение став еще ближе к человеку, Он в непреходящем слове Своем уверяет: «Аз есмь с вами, и никтоже на вы».