Космос Святого Георгия

Великомученик Георгий Победоносец, память которого ежегодно празднуется 23 апреля/6 мая, по праву может быть назван наиболее титулованным и наиболее загадочным из христианских святых. Избранный небесным покровителем множества европейских государств — России, Англии, Болгарии — отпечатленный на гербах и военных регалиях, давший имя целой стране Грузии, он в своем образе всадника-змееборца далеко перешагнул границы церковной известности, широко почитается на мусульманском Востоке, оставаясь при этом окутан покровом таинственности и самыми причудливыми легендами.

Собственно житие св. Георгия является кратким и во многом перекликается с теми повествованиями, которыми изобилуют раннехристианские мартирологи. Местом рождения святого чаще всего называют нынешний город Бейрут (в древности — Белит), у подножия Ливанских гор. С небольшими расхождениями все житийные повествования передают обстоятельства его подвига: Никомидия, 303 год, объявление римским императором Диоклетианом гонений на христиан и решительное исповедание Георгием в совете высших военных чинов своей принадлежности к преследуемой религии. Император пытается уговорить молодого военного трибуна отказаться от своей веры, но безуспешно. Тогда Георгия помещают в темницу и подвергают многочисленным жесточайшим пыткам: бросают в ров с негашеной известью, бичуют воловьими жилами, надевают раскаленные, утыканные шипами железные сапоги, травят смертельным ядом, колесуют, но он остается жив. В промежутках между пытками Георгий совершает чудеса (исцеляет больных, воскрешает умершего и т. п.), под влиянием которых императрица, некоторые из приближенных императора и даже один из его палачей также принимают веру Христову.

На восьмой день пыток Георгий объявляет, что согласен принести жертву языческим богам, но когда его торжественно приводят в храм, «он словом Божиим низвергает их в прах», после чего по приказу императора ему отсекают голову. Земных лет жизни Георгия было тридцать.

Более выразителен и необычен для христианского агиографического жанра рассказ об одном из посмертных чудес великомученика Георгия, известный под именем «Чуда Георгия о змии». Как повествуется, на родине святого, в окрестностях города Бейрута, поселился громадный змей. Выходя из озера, он пожирал людей. Каждый день жители по жребию отдавали змею своих детей. Наконец, очередь дошла и до правителя этих мест, имевшего единственную дочь. Девушка была необыкновенно красива и горько плакала, ожидая смертного часа. Неожиданно к ней, одиноко стоявшей на берегу страшного озера, подъехал на коне великолепный юноша с копьем в руке. Дождавшись змея, он осенил себя крестным знамением и со словами «во Имя Отца и Сына и Святого Духа», устремился на него. Дракон был поражен ударом в гортань. В некоторых же вариантах «Чуда святого Георгия» поверженный враг передается во власть девушки, которая связывает дракона своим поясом и, как ручного пса, ведет за собой в город. Жители, язычники, в страхе разбегаются, но юноша-всадник успокаивает их словами: «Не бойтесь, но уповайте на Господа Иисуса Христа и веруйте в Него, ибо это Он послал меня к вам, чтобы спасти вас». Затем святой убивает змея мечом, а жители принимают крещение и сжигают дракона за городом на костре.

Неудивительно, что подобное повествование в наш склонный к критике век признается многими за фантастическое, а происхождение его связывается с теми распространенными в мифологиях древних народов Эллады и Ближнего Востока сюжетами, в которых положительный герой претерпевает борьбу со змеем или же красавица подвигом подоспевшего доблестного воина избавляется от чудовища. Между тем, науке поневоле приходится признать достоверность исторического существования и мученического подвига святого Георгия, ибо в противном случае, как говорится в одной из энциклопедических статей, «трудно объяснить раннее, еще до V в., и широкое распространение его культа». Первыми почитание св. Георгия захватило Палестину и Сирию. В Лидде, имевшей второе название по-гречески Диосполис, показывалась гробница св. Георгия. Древнейшие же письменные данные о страданиях Георгия относятся к IV—V вв. К этому времени принадлежит также упоминание Георгия папой Геласием, который, не признавая подлинности «мученических актов», касающихся Георгия, не подвергает, однако, сомнению его святость, относя его к тем подвижникам, которые «более известны Богу, чем людям».

С древнейших времен Георгий становится «народным» святым. О повсеместном его почитании свидетельствует широчайшее распространение имени и производных его у различных наций: Иорге у средневековых немцев, Жорж у французов, Егорий или Юрий у русских, Гёрги у болгар, Хорхе у сербов, Jerzy у поляков, Jiry у чехов, Джерджис у арабов и т. д.

«Чудо о змии» пользовалось огромной известностью, породило множество устных сказаний и песен в Греции, на Балканах вообще и у славян. В позднейших версиях оно послужило источником французских и немецких поэм, распространилось на мусульманском Востоке. Оно же, в славянских интерпретациях, легло в основу русского духовного стиха о Егории Храбром, в котором святой предстает устроителем земли Русской.

Широкое распространение в древнерусской письменности получил также цикл посмертных чудес Георгия, созданный на болгаро-византийской почве. В большом числе списков до настоящего времени дошли отдельные повести цикла: «О Филофее, сыну попове, егоже принесе святый на праздник свой от срацын», «О отрочати, ужике того же попа», «О пастусе (муже, отроке), егоже змие уяде» и др. Имеется обширный иконографический материал — фрески и иконы, изображающие по преимуществу эпизод сражения Георгия со змеем.

Еще в Киевскую эпоху имя Георгия становится распространенным среди князей, строится много храмов в его честь. Так, сын святого равноапостольного Владимира Ярослав Мудрый, во святом Крещении Георгий (+ 1054), много способствовал почитанию святого в Русской Церкви. Он построил город Юрьев, основал Юрьевский монастырь в Новгороде, воздвиг храм святого Георгия Победоносца в Киеве. День 26 ноября 1051 г., когда митрополитом Киевским и всея Руси Иларионом был освящен Георгиевский храм в Киеве, стал датой особого, совершаемого ежегодно церковного праздника, Юрьева дня, называемого «осенним Георгием».

Имя святого Георгия носил основатель Москвы Юрий Долгорукий (+1157), создатель многих Георгиевских храмов, строитель Юрьева-Польского. Первым великим князем Московским, в период, когда Москва стала собирательницей земли Русской, был Юрий Данилович (+1325) — сын святого Даниила Московского, внук святого Александра Невского. С того времени святой Георгий Победоносец — всадник, поражающий змия — стал гербом Москвы и эмблемой Русского государства.

К IX—XI вв. культ святого Георгия получил распространение почти во всех государствах Европы. Особенно почитался он в Англии, где король Ричард Львиное Сердце сделал его своим покровителем, а Эдуард III учредил под патронажем святого Георгия орден Подвязки, на котором святой изображен в виде змееборца. Боевым кличем англичан, аналогичным нашему «ура», стало имя святого.

Естественно, что такое единодушное и не прерывающееся из века в век почитание заставляет искать общих причин. В собрании практических образов новозаветного вероучения великомученик Георгий занял особое место. Быть может, впервые и на все времена в нем было засвидетельствовано не только «неотмирное», устремленное ввысь лицо христианства, но и присутствующее в нем начало борьбы, преодоления, восстановления на земле Божественного закона и справедливости, освобождения человечества (по-видимому, отмечая это последнее, «освобождающее» качество подвига св. Георгия помещики на Руси продолжительное время, до известного указа Бориса Годунова позволяли крестьянам на Юрьев день по желанию переходить к другому землевладельцу).

Со сказаниями о подвигах и чудесах святого Георгия в истории оказывается теснейшим смысловым образом связан новый и продолжительный, «ПОБЕДОНОСНЫЙ» период церковного существования, активного проникновения христианства вглубь общества, культуры, государственной жизни, человеческих начинаний. Примечательно сообщение Евсевия, римского писателя и историка, жившего в конце III — начале IV в., т. е. во время предполагаемой жизни и страдания св. Георгия. По его словам, на картине, украшавшей императорский дворец Константина, сам император Константин Великий, много сделавший, чтобы христианство стало государственной религией, изображался в виде победителя над драконом.

В некоторых народах св. Георгий прославляется под туземными именами, принадлежавшими «добрым», «охранительным» божествам, например: Уастырджи у осетин или Хызр, Кедер на мусульманском Востоке. У нас, в русской народной традиции праздник в честь святого, Егорьев день, неизменно сопровождался множеством обрядов, в которых святой выступает как покровитель земледелия и скотоводства. В деревнях старые люди еще и до сих пор помнят, как на Георгия Победоносца односельчане в первый раз после зимы выгоняли скот на пастбище, совершали молебен святому великомученику с окроплением домов и животных святой водой, устраивали показные скачки «взапуски» на лошадях.

Такой неожиданный на первый взгляд поворот дела, как оказывается, имеет также под собой основание — георгос по-гречески означает «земледелец», а два отмечаемых в году Юрьева дня, 23 апреля и 26 ноября по ст. ст., в славянских землях являются естественными пределами земледельческих работ. В древнейшем, «апокрифическом» житии кроме того присутствует сказание о Георгии, трижды принимающем смерть и трижды воскресающем в продолжение мучений. Так начало умирания и возрождения, свойственное для природного мира, в полной мере оказалось ассоциировано с образом великого святого.

В связи с этим, разумеется, может быть указано на значительные отступления от церковного учения о почитании святых. Празднование в народном сознании оказалось совмещено с древнейшими ритуалами земли, а на самого Георгия оказались перенесены многие черты языческих божеств, с частым упоминанием имени великомученика, например, при различных гаданиях, заговорах и пр. Однако, это необходимо понять — тип восприятия человека архаической культуры коренным образом отличался от нашего. От религии он, прежде всего, требовал реализма в истолковании событий повседневного существования, логики действия основных жизненных стихий и явлений. В противоположность нашему, отвлеченному образу сознания, где основное значение приобретают «идеи» и «мнения», с позиции человека древней культуры ценность приобретало лишь то, что было конкретным, что независимо от человеческой воли происходило год от года и имело происходить впредь.

Соответственно, на том месте, где современный христианин полагает необходимым подчеркивать свою принципиальность и непреклонность, наш отдаленный предок не видел никаких поводов колебаться или идти на недопустимые компромиссы, в одно и то же время совмещая высокий евангельский идеал и практицизм повседневного образа мыслей.

Христианство попросту не сумело бы проникнуть и надежно спаяться с бытом и культурой народов, не сформируй оно вовремя на замену языческой своей «космологии», оперирующей знакомыми для каждого категориями, но заключенными в обновленный, евангельский контекст. Христианские храмы по этой причине с первых веков строились на месте языческих капищ, церковные торжества назначались на сроки языческих праздников. Никого из ранних христиан не мучила совесть, что святой воскресный день по внешним своим срокам соответствовал традиционному «дню солнца» (решительный и принципиальный Тертуллиан по данному поводу пишет: «Мы предаемся радости в так называемый день солнца»). Верующие, крестившись, не выказывали протеста и против своих старых имен, имеющих в основании своем имена языческих божеств, например, Димитрий или Аполлос, и не выражали желания переменить их, ибо те до того уже оказались прочно объединены с памятью мучеников, аскетов и пастырей.

Невзирая на несовершенство земных вещей и взаимоотношений, христианство терпеливо брало на поруки государство, общество, культуру, семью. Сам новозаветный космос при этом становился иным: не местом действия слепых и холодных физических и скрытых сил, но пространством для проявления высших, Божественных свободы, любви, единодушия, заботы и жертвенности. Тех самых начал, которые в полной мере соответствуют бытию Церкви; начал, наглядно персонифицированных в образе и чудесах святого Георгия…