Разбить врага в его логове, не покидая пределов своей территории

Новая, опробованная Китаем против Японии тактика борьбы за лидерство вносит интригу в мировую геополитику.

Китайская политика — как китайская грамота: не перестает удивлять парадоксальным взглядом на привычные вещи. То, что у нас определяют обычно как «китайский рыночный социализм», самими китайцами в иероглифах, к примеру, прочитывается следующим образом: «Союз кланов вокруг престола предков или алтаря земли и злаков с оттенками цвета Срединного государства».

Равным образом и блестяще проведенной наступательной операции по перехвату стратегической инициативы у Токио в Пекине вполне можно присвоить наименование, напоминающее: «Разбить врага в его логове, не покидая пределов своей территории». По сообщениям информационных агентств, в субботу, 23 апреля, в индонезийской столице Джакарте прошла встреча премьер-министра Японии Дзюнъитиро Коидзуми с Председателем КНР Ху Цзиньтао. Лидеры провели переговоры на высшем уровне с целью урегулировать спорные моменты во взаимоотношениях впервые после того, как в начала апреля по 11 китайским городам прокатились массовые молодежные антияпонские выступления. В ходе последних громились дипломатические ведомства, офисы японских кампаний, избивались граждане Страны Восходящего солнца, а японским товарам был объявлен бойкот.

Русская линия уже писала об этом конфликте, наиболее остром за более чем 30-летнюю историю дипломатических отношений между двумя соседними странами, официальным поводом для которого послужило отрицание Японией жестокостей в ходе исторической оккупации территории Китая и других стран Юго-Восточной Азии в 1930—1940-х годах. Тогда было высказано предположение, что «стихийные акции протеста» на самом деле являются частью скоординированной кампании давления китайских властей на Токио с целью обеспечить себе стратегические преимущества в регионе и добиться от Японии ряда уступок в конкретных вопросах. Встреча в Джакарте, на саммите лидеров стран Азии и Африки, как и последующие заявления МИД конфликтующих стран полностью подтвердили первоначальные предположения.

Еще накануне начала саммита Д. Коидзуми принес официальные извинения за имевшую место в прошлом агрессию в отношении Китая, однако китайское руководство не ослабило мертвой хватки, а посчитало возможным развить успех своего наступления дальше. В Индонезии, по результатам встречи Ху Цзиньтао ограничился сухим резюме, в котором отметил приверженность КНР добрососедским отношениям с восточным соседом и вместе с тем потребовал, чтобы Токио «подкрепил свои соболезнования реальными действиями».

Как стало известно впоследствии, китайским руководителем в ходе переговоров были предъявлены пять предложений для улучшения китайско-японских отношений. Центральное место среди инициатив занимало требование к Японии не оказывать поддержки Тайваню в его стремлении к независимости, правильно оценивать свое военное прошлое и не предпринимать никаких действий, ранящих чувства китайского и других народов Азии.

Заявления, в которых без труда прочитываются действительные интересы Китая и конечные цели мастерски разыгранной им внешнеполитической «многоходовки». Япония, которой в последние десятилетия отводилась роль западного форпоста и куратора государств Юго-Восточной Азии, стремительно утрачивает позиции — инициатива в самых различных вопросах переходит к КНР. На сей раз приходит время поставить под сомнение и идейное лидерство японцев.

Многие страны региона — Корея, Вьетнам, Малайзия, Индонезия — так или иначе несут в своей исторической памяти след бесцеремонного хозяйничанья на своей территории японских оккупационных властей. Напоминание об исторических противоречиях между японцами и другими народами региона по этой причине оказывается как нельзя более кстати. С его помощью в Китае рассчитывают подтвердить собственное лидерство и выстроить вокруг себя новый тип интеграции, основанный на общности интересов большинства развивающихся стран региона перед лицом протектората и несправедливого присвоения себе преимуществ развитыми государствами и, главным образом, Японией. Многие заявления китайского руководства по этой причине нельзя не расценить как прямой ультиматум о сдаче позиций. «Японии, — говорит Ху Дзиньтао, — впредь не следует задевать чувства китайского народа». В противном случае, отмечает глава КНР, это может немедленно отразиться на стабильности и развитии всего азиатского региона.

Японии на будущее, по существу, предписано вести себя таким образом, чтобы не раздражать китайцев. В разгоревшемся конфликте Страна восходящего солнца оказывается наиболее уязвимой из сторон, поскольку максимально зависит от факторов постоянства и предсказуемости в политике и экономике. По своему экономическому укладу она принадлежит к числу т.н. постиндустриальных государств, сделавших основой своего процветания права на интеллектуальные разработки и финансово-биржевые механизмы, основные же производственные мощности японскими корпорациями перенесены в другие государства с более дешевой рабочей силой. Но, если остальные «азиатские тигры» до сих пор вели себя довольно покладисто и добивались лишь одного: занять место в созданной Западом в регионе, при посредстве японских компаний, экономической системе, играть роль «придворных поставщиков» продукции для более высокоразвитых стран — китайский великодержавный проект начинает активно играть на тех преимуществах, которые предоставляют ему размещенные на его территории реальные собственность и производство.

Уже на следующий день после Джакартского саммита стало известно, что Япония ответила положительно на большинство требований китайского руководства. В частности, глава японского МИД Нобутака Матимура выступил с заявлением об отсутствии у Токио намерений поддерживать независимость Тайваня и своей приверженности политике «одного Китая». «Мы никогда не говорили, что будем поддерживать независимость Тайваня», — сказал Матимура, однозначно дав понять таким образом, что между двумя приоритетами внешней политики: тесными взаимоотношениями с властями Тайбэя, самопровозглашенной китайской автономии, и стабильностью в связях с Пекином — однозначно предпочитает последнее.

Такой поворот событий, как полагают, резко повысит ставки в пользу постепенной интеграции Тайваня в материковый Китай, ибо до сих пор Токио на разных уровнях отдавал неформальное предпочтение острову и с воодушевлением играл на его противоречиях с КНР с целью всемерного ослабления в регионе позиций Пекина.

За взаимной перепалкой японского и китайского руководства прошел почти незамеченным и другой важный достигнутый результат: Китай, таким образом, на неопределенный период исключает возможность вторжения Соединенных Штатов в Северную Корею с целью смещения там коммунистического правления Ким Чен Ира. В последнее время переговоры по «северокорейской ядерной проблеме» зашли в тупик, и многие полагали начало военных приготовлений Вашингтона к операции против Пхеньяна свершившимся фактом. Тем не менее, новый расклад сил в регионе, в котором Япония пребывает не в лучшей политической форме и наверняка не возьмется за активную поддержку войны или, тем более, за непосредственное участие в американской интервенции, наверняка заставит Белый дом на ближайшую перспективу дополнительно изучать ситуацию и проявить большую осторожность в выборе методов противодействия режиму Северной Кореи, причисленному им к «оси зла».

Существенные уступки китайскому руководству удалось вытребовать для себя и в вопросе разработки газовых месторождений, находящихся на пограничных спорных территориях шельфа Восточно-Китайского моря. 24 апреля правительство Японии официально заявило о намерении привлечь китайские компании к проекту их совместной эксплуатации, причем делается это, как сообщает газета «Йомиури», именно в целях «нормализации двусторонних отношений, претерпевающих в последнее время резкое охлаждение».

Ранее стороны неоднократно обвиняли друг друга в намерении начать газоразработки в местах, которые каждая считает зоной своих исключительных экономических интересов. В частности, Китай оспаривает законность разграничения морской границы по японской версии, поскольку не признает суверенитета Токио над архипелагом Сэнкаку, от берегов которого Япония считает начало своей исключительной экономической зоны.

Две недели назад Япония приступила к рассмотрению заявок национальных компаний на разработку месторождений природного газа в Восточно-Китайском море. Тогда Китай выразил резкий протест, сочтя данное решение Японии «серьезным вызовом стабильности на Дальнем Востоке». Антияпонские выступления, в ходе которых демонстранты забрасывали камнями японские дипломатические представительства и торговые учреждения, в городах КНР прошли спустя всего несколько дней и показали решимость идти до конца в противостоянии несговорчивому соседу.

Громадные инвестиции иностранных государств и компаний в Китай делают любые попытки давления на него со стороны чрезвычайно малоэффективными, для самих же властей Пекина становятся поводом почти безотказно шантажировать иностранных конкурентов-партнеров. То, что произошло за последний месяц с японскими представительствами и собственностью в Поднебесной, известно теперь по всему миру. Нельзя сомневаться, что охватившие Китай массовые антияпонские протесты являются также наглядным предостережением остальным государствам и международным производителям, ведущим свой бизнес в этой стране о возможных негативных последствиях обострения взаимоотношений с коммунистическими властями.

В конфликте вокруг такого заурядного события, каким явился выпуск учебников по истории для японских школ, наглядно обозначились возможные направления и тактика будущей китайской внешней политики: использовать заинтересованность в извлечении высокой коммерческой прибыли для того, чтобы вовлечь ведущих мировых игроков в совместную деятельность на территории КНР, на условиях, которые впоследствии окажутся продиктованы консолидированной государственной волей пекинского руководства.

Китай за последние годы вырос в крупнейшего мирового производителя, имеющего положительное торговое сальдо с большинством развитых стран. По этой причине, попытки Японии или других стран ввести торговые эмбарго или ответный бойкот китайских товаров обречены на провал — на настоящем этапе, когда главные ставки уже сделаны, развитые страны в большей степени нуждается в КНР, нежели КНР в них. Этот факт, воочию подтвержденный недавней неудачной попыткой организации Токио торговой войны и мобилизации всех имеющихся в его распоряжении дипломатических и иных ресурсов давления на Пекин, по-видимому еще недооценен как следует в мире, но на ближайшую перспективу сыграет большую роль в изменении общего расклада сил и тенденций развития геополитических процессов в региональном и общемировом масштабах.

Политический и экономический урон Японии в результате обострения двухсторонних отношений с Китаем невозможно переоценить. Всякий повод для дестабилизации, нарушения существующего status quo больно бьет по перспективам японских компаний и угрожает приостановкой механизмов финансово-биржевого роста или даже обрушением рынка. Репутация же державы, исторически игравшей негативную роль агрессора в отношении своих соседей и до настоящего дня приветствующей проявления у себя обновленных имперских амбиций, делает проблематичной активную роль Японии в международной дипломатии, повышение ее статуса в ООН до постоянного члена Совета Безопасности и сохранение за собой роли регионального авторитета и проводника ценностей демократии и глобального мирового развития.

Прежние, десятилетиями насаждавшиеся представления о Японии и японцах как «образцовой нации», первопроходцах на пути рынка и высокотехнологичного производства, творцах первого азиатского экономического чуда, оказываются серьезно подорваны. Чаяния народов Юго-Восточной Азии отныне оказываются больше связаны с Китаем, как наиболее сильным игроком в регионе, выразителем идеи «восстановления исторической справедливости» и надежд на более адекватное представление интересов различных государств на международной арене. Таким образом, в антияпонских выступлениях мы, скорее всего, наблюдаем лишь первую пробу Китаем своих сил, начало длительной и далеко идущей идеологической кампании за формирование «альтернативной геополитики», в которой китайская экономическая мощь и твердая государственная политика отстаивания своих интересов ставят Запад и транснациональные корпорации перед необходимостью считаться с его позицией.

Момент опробовать новую тактику и провозгласить перспективные намерения выбран как нельзя более удачно. Конференция в Джакарте, на которую собрались лидеры большинства государств Африки и Юго-Восточной Азии, посвящена 50-летнему юбилею исторической Бангдунгской конференции, представившей важный этап в освобождении народов «третьего мира» от колониальной зависимости. Национально-освободительные движения в те времена в значительной степени вдохновлялись идеями суверенитета и переустройства мировой политики на равноправных и справедливых началах. За прошедшие полвека они не стали менее актуальными. Переменилась ситуация в мире, распался СССР и социалистический блок, на который во многом ориентировались поднимавшиеся на борьбу африканские и азиатские народы. На смену колониальному господству пришли изощренные методы экономического порабощения Западом периферии и скрытого политического и пропагандистского лобби.

Незыблемой, как прежде, так и теперь, остается только центральная роль Китая в качестве проводника самостоятельной и альтернативной Западу политики. Несомненно, что стратегическая цель, которую ставит перед собою Пекин, состоит как раз в возрождении своей роли как морального главы международного движения против заведомо непропорционального обмена и однополярного миропорядка. Решительным и победоносным выступлением своим против Токио, как сильным мира сего, так и «униженным и оскорбленным», подается недвусмысленный сигнал о вхождении китайского гиганта в пору внешнеполитической зрелости и активного участия в решении мировых вопросов.

Состоится ли Китай в роли действительного защитника прав периферийных народов и стран? Принесет ли объявленный им мировой поход плоды новой стабильности и суверенного развития или же представит очередное, по образу западного, идеологическое прикрытие давления на соседей в целях продвижения собственных экономических и геостратегических интересов? Ответы на эти вопросы представит ближайшее время.