Первые храмы Северной Столицы

Паломничество по старому Петербургу православному

До наших дней живо, укоренившееся в сознании, трафаретное противостояние города «сорока сороков» — православной Москвы и города-чужеземца или даже, как сказала в начале века Зинаида Гиппиус: «проклятого города, Божьего врага» — Петербурга.

Но, если мы взглянем на старые карты города на Неве, внимательно рассмотрим значки, отмечающие храмы, монастыри и часовни, то учитывая возраст города (Москве — то 850 лет, а не 300) и число жителей, обнаружим, что «домов Божиих» относительно последних двух показателей, у нас окажется не меньше, чем в православной столице.

В годы революции в Петербурге порушено было святых мест гораздо больше, чем в Москве. Наш город — город мученик. Мученическая кровь омывает его на протяжении всей его истории.

Основатель города — Петр I одна из самых противоречивых фигур русской истории. Он — создатель имперской мощи, но он и гонитель исконных русских традиций. Он — верующий христианин, но он и пересмешник, посягнувший на мистическую природу Церкви. Однако, в том, что Россия на 200 лет потеряла Патриаршество, виноват был не один Петр. В Центральном историческом архиве сохранился страшный (по своей духовной сути документ) — подписи 87 архиеерев под «Духовным регламентом». Оказывается, составленный Феофаном Прокоповичем рескрипт, уничтожавший Патриаршество на Руси, был послан по всем епархиям, и архиереи в знак своего согласия должны были поставить свои подписи под сим приговором над вековой традицией Православия…

«За темные отцов деянья, за все грехи родного края» — эти строчки А.С.Хомякова, мы хотели бы поставить эпиграфом к рассказу о мученической судьбе строителей Санкт-Петербурга… Не суд, не осуждение, а покаяние мы должны принести «за все грехи былых времен». Ведь то, что пытался осуществить Петр — например гонение на колокольный звон, запрещение часовен (и попытка их сноса), гонения на монашество — все это осуществили наши деды. В ХVIII веке народ еще был хранителем благочестия, и никакие регламенты и указы не могли отнять у него православия. А в веке ХХ народ уже сам устремился к разрушению святыни… Но это — уже тема другого разговора.

Сейчас же вспомним о тех безымянных строителях города «на топях блат», которые погребены на уничтоженных старых кладбищах (ведь кроме Смоленского были еще большие кладбища Сампсониевское и Митрофаньевское и малые на Петроградской стороне, вокруг Александро-Невской лавры). По косточкам строителей- страдальцев проложены автотрассы, на них построены дома, магазины, школы и детские сады. Каяться и молиться надо об усопших, над прахом которых так надругались потомки.

С 1703 г. по 1718 г. новую крепость и город строили по разверстке 40 тысяч человек. Откуда были эти люди? В первую смену Петербург строили выходцы и Старой Руссы, Торопца, Ржева, Великих Лук, Холмогор, Ростова, Переяславля-Залесского, Суздаля и Шуи, позже к ним присоединились жители Вологды, Романова, Рузы, Звенигорода, Углича, Кинешмы. Во второй смене работали жители Смоленска, Вязьмы, Можайска, Брянска, Курска, Орла, Рыльска, Мценска, в третьей — Казани, Касимова, Н. Новгорода, Арзамаса, Симбирска, Самары, Сызрани, Саратова, Уфы. Уроженцы всей России лежат в земле Петербурга. Работали по 18 часов сутки, жили в неотапливаемых бараках. При этом город строился и сносился при жизни Петра не единожды. Потому что построенные «как попало» дома, потом нужно было перестраивать по линейке — и старые дома сносить. Переносился и центр города. Первоначально селились в теперешнем районе Московского проспекта, потом велено было всем жителям переезжать на Васильевский остров. А кто были эти жители? Они тоже были насильно сняты с насиженных мест (это были состоятельные люди) и принуждены были на свои средства обустраиваться на болоте. Практически во всех указах о застройке Петербурга определялось наказание ослушникам. «Все их поместья и вотчины взяты будут на ЕГО Царское Величество безповоротно» — таким было главное наказание (то есть полное разорение семейств). По указу привозились в новый город и работники для различных мануфактур и судостроительной верфи, мастеровые, чиновники, торговцы. Тяжелой, мученической была жизнь всех этих людей. Недаром главная святыня того времени, которая сохранилась в нашем городе до сего дня — это образ Спаса Нерукотворенного. Ныне он находится в Преображенском Соборе, неподалеку от Литейного проспекта, пересекающего главную «артерию северной столицы» — Невский, а прежде был молельной иконой в «домике Петра» — первом дворце Императора на Неве. С иконы смотрит на нас изможденный страшным страданием лик, почерневший от муки и боли, иглы тернового венца покрывают чело Богочеловека, как мрачная туча людских грехов, и даже золотой фон, на котором написана икона, не уменьшает мрачности всего колорита образа. А ведь первообраз был совсем не таков. На иерусалимском «Спасе» мы видим светлый лик с русыми волосами и голубыми глазами — и весь колорит иконы светлый, ликующий.

Икона «Спаса Нерукотворённого образа», находящая в Преображенском соборе — главный памятник о тысячах погибших при строительстве Санкт-Петербурга и перед ней, наверное, уместнее всего молиться о них. Сохранились в нашем городе и церкви, которые возводились в то трагическое время, с не меньшим, а может быть и с большим усилием, чем первые дома. Назовем их. Неподалеку от Преображенского собора (построенного в средине ХIХ в. по проекту архитектора Стасова) находятся две церкви Петровского времени — св. Пантелеимона Целителя (1718 г.) и св. пр. Иоакима и Анны (1712 г.).

Знаменательно, что именно в этом — одном из самых старых по времени возведения храме — после возобновления в нем богослужений больше, чем в каком-либо другом храме города (а такие случаи фиксировались и в других храмах) мироточили иконы. В официальных актах-рапортах с апреля 1993 г. по сентябрь 1995 г. зафиксировано в общей сложности 404 случая мироточения от икон. Почти все иконы в храме в этот период обильно мироточили.

На месте уже названного Самсониевского кладбища на Выборгской стороне стоит Самсониевский собор (1710 г.). В нем устроен музей, посетив который можно узнать о первых годах истории города (доехать до собора можно на метро — станция «Выборгская» и один квартал пешком). На Васильевском острове (неподалеку от станции метро) стоит маленький храм Трех Святителей (1712 г.) и красивейший Андреевский собор (1780 г.), напоминающий по архитектуре ту церковь на Петроградской стороне — Матфеевскую (1720 г.), ныне разрушенную, у которой начинался подвиг блаженной Ксении. Андреевский собор — один из немногих в Петербурге сохранил нетронутым почти все свое внутренней убранство, прежде всего резной золоченый иконостас. Новописанные иконы вошли в интерьер собора абсолютно органично.

Здесь я хочу сделать «лирическое отступление» и рассказать о малоизвестной странице жизни Андреевского собора — перенестись почти на два века вперед в истории Санкт-Петербурга и получить свидетельство того, что город, разрушивший столько судеб, имел и добрые традиции благотворительности, заботы о сиротах, нищих и убогих. Зарождение этой традиции связано с Василеостровскими Благовещенским и Андреевским соборами.

«Андреевское благотворительное общество начало свою деятельность с раздачи денежных пособий неимущим. Чтобы избежать наплыва нищих, общество поставило условием, что пособия будут выдаваться тем, кто живет на территории прихода не менее года. Сначала обратили внимание на нищих, которые толпились на церковной паперти, их переписали, обследовали положение и действительно нуждающимся назначили денежное пособие. Общество с самого начала стремилось к выдаче ежемесячных пособий, единовременные пособия выдавались в случаях исключительных — пожар, болезнь, несчастный случай. Людям, получающим пособие от общества, было запрещено просить милостыню. Но не все подчинялись этому правилу, были нищие, которые не хотели променять собирание милостыни даже на довольно значительное пособие от общества, так как промысел этот был небездоходен. Если человек не оставлял нищенства, то пособие прекращали выплачивать. В первый год было выдано 139 ежемесячных денежных пособий и 18 единовременных. За помощью обращались главным образом женщины — вдовы с детьми или неспособные работать из-за болезни, мужчины обращались редко. Общество не требовало от нуждающихся письменных заявлений, а вполне довольствовалось просьбой на словах и сообщением адреса. Попечитель участка посещал нуждающихся на дому и докладывал о них на ближайшем Совете общества, который собирался 5 или 6 раз в год. Решение записывалось в книгу постановлений Совета. Согласно решению, попечитель снабжал нуждающихся „билетиками“, которые и служили казначею квитанцией для выдачи пособия.

С момента основания общества стало ясно, что только раздача денежных пособий — недостаточное средство для борьбы с бедностью. Необходимо было создать приют для престарелых и детей, ремесленную школу, где обучались бы полезным ремеслам дети приходских бедных, чтобы с ранних лет они не приучались к праздношатанию.

В первый же год работы общества одному из попечителей было поручено подыскать квартиру, чтобы снять ее в наем для приюта престарелых женщин, но подходящую по цене сухую и светлую квартиру удалось найти только на второй год на 5-й линии в доме N 12. И 1 июля 1871 г. там открылся первый приют для 26 престарелых женщин и 4 девочек. Но помещение это оказалось неудобно тем, что являлось съемным, его невозможно было переоборудовать для нужд приюта, поэтому появилась мысль о строительстве собственного дома. В 1872 г. члены Совета обратились к министру внутренних дел с просьбой предоставить обществу право приобретения недвижимой собственности для размещения благотворительных заведений, и в 1874 г. Министерством внутренних дел был утвержден новый для общества устав, предоставляющий ему право приобретать недвижимую собственность для устройства благотворительных заведений.

На деньги, пожертвованные благотворителями, было куплено дворовое место на 13 линии В. О. под N 26, и в 1877 г. приступили к строительству трехэтажного каменного дома.

В связи со строительством дома для благотворительного общества у многих появилось желание участвовать в этом начинании. Архитектор Н.В.Трусов вызвался безвозмездно составить проект нового дома и руководить строительными работами. Известный купец-лесоторговец И.Ф.Громов уступил 10% с цены поставленного им леса. По распоряжению графини Н.А.Стенбок-Фермор из ее конторы было отпущено листовое железо за половинную стоимость. Многие другие строительные материалы также были пожертвованы. В день освящения дома 8 октября 1878 г. благотворитель, пожелавший остаться неизвестным, организовал угощение рабочим за свой счет и раздал каждому по ситцевой рубахе.

На первом этаже нового дома разместилось 30 престарелых женщин. Из числа призреваемых назначались помощницы для кухарки и прачки. Все проживающие получали бесплатное питание. Пища была простая, но всегда из свежих продуктов. Частые приношения прихожан существенно разнообразили стол. В приют жертвовали чай и кофе, сладости и фрукты, окорока ветчины и корзинки с земляникой. В приют старались принимать женщин, уже неспособных по старости или болезни поддерживать свое существование заработками и не имеющих родственников.

В начале 1890 г. от неизвестного лица поступило денежное пожертвование в размере 27 тысяч рублей на покупку места и строительство нового дома. Было куплено место на 14 линии В. О. под N 29, смежное с уже построенным домом по 13 линии. Между двумя смежными домами, принадлежавшими обществу, был устроен сад для прогулок детей и старушек. 22 октября 1891 года новый трехэтажный дом был освящен в присутствии членов Совета и прихожан, дом освятил епископ Выборгский Антоний (Вадковский). На первом этаже разместилась кухня, столовая и баня, на втором этаже палаты для престарелых женщин и лазарет для них. В новом доме появилась возможность разместить 110 престарелых женщин, которые жили в 7 палатах. Палаты были большими — от 6 до 20 человек, был установлен распорядок дня, введены дежурства. Во время отпусков старушкам запрещалось просить милостыню под угрозой увольнения из приюта. Несмотря на то, что условия жизни в приюте были довольно аскетические, старые люди не оставались одинокими, брошенными один на один со своей бедой. Один раз в неделю приют посещал врач, а в случае надобности он приезжал по первому вызову. На Рождество для старушек устраивались елки, каждой старушке дарили подарки. Так, в 1914 г. каждая старушка получила узелок, в котором находились по 1 фунту кофе, цикория, сахара, полфунта чаю, гостинцы и новый платок, что очень обрадовало старушек. Палатам в приюте присваивались имена благотворителей. Так, после смерти П.П.Семенова-Тян-Шанского палата N 4 стала называться его именем.

Дом по 13 линии был приспособлен под бесплатные и дешевые комнаты для бедных женщин. На 2 этаже были открыты 22 дешевых квартиры, предназначенные для женщин, исключения делались для престарелых мужчин и мальчиков — членов их семей. Также бесплатные и дешевые комнаты находились на 7 линии в доме N 42. Их сдавали престарелым женщинам, получавшим пособие от общества и способным еще себя обслуживать. В случае упадка сил их переводили в приют для престарелых. Дешевые комнаты предоставлялись женщинам семейным и одиноким, находящимся в затруднительном положении, но которые располагали некоторыми средствами для жизни. Комнаты были рассчитаны на одного и на двух человек, а кухня была общая, за освещение и отопление платило общество. Все живущие в дешевых комнатах обязаны были соблюдать чистоту и порядок, вести себя скромно и миролюбиво, жильцов не пускать, собак и кошек не заводить. О согласии подчиняться правилам все поступающие давали расписку. В коридоре был выставлен ящик, в который проживающие могли опускать свои жалобы, обязательно подписываясь под ними, анонимные жалобы не рассматривались.

Вскоре у общества появился еще один дом по 7 линии, д. 42. Этот дом завещала после своей смерти дочь гвардии корнета Александра Юрьевна Струйская, прихожанка Андреевского собора и давняя жертвовательница общества. Условием дара было устройство в этом доме приюта для неизлечимо больных интеллигентных женщин. Открытие дома состоялось в декабре 1893 г., а в 1894 г. там находилось 20 больных. Принимались женщины, страдающие неизлечимыми болезнями, кроме душевнобольных и больных с заразными болезнями. В приюте находились бывшие учительницы, гувернантки, сестры милосердия и акушерки, были портнихи и домохозяйки. Размещались они в 4-х этажном каменном флигеле во дворе дома. В приюте было 13 палат, рассчитанных на одного и на двух человек. Больные были на полном содержании общества, лечили их бесплатно. Церкви при этом приюте не было, но была молельная комната с образами, где совершались молебны и исповедь священниками Андреевского собора. Врачом приюта был почетный член Андреевского общества, главный врач больницы в память С. П. Боткина доктор Степан Васильевич Посадский, который являлся также врачом детского и старческого приютов. Совет общества стремился к тому, чтобы больные не чувствовали той суровой дисциплины, которая нередко свойственна общественным заведениям и делает их похожими на места заключения.

В 1887 г. по духовному завещанию Пелагии Семеновны Мекентьевой общество получило во владение еще один каменный дом на пятой линии, дом N 14 (на углу с Большим проспектом). Этот дом под благотворительные заведения не приспосабливался, а использовался как доходный для благотворительных целей. Видя сочувствие прихожан делу благотворительности, выражающееся в таких крупных пожертвованиях, Совет общества расширял свою деятельность.

При приюте на 14-ой линии в дворовом флигеле, который соединял оба дома, принадлежавших обществу, на втором этаже была устроена домовая церковь, т.к. не все старушки могли добираться до Андреевского собора. Церковь была соединена с приютом теплым коридором, рассчитана на 400 человек, отличалась обилием света, падавшего через 8 высоких окон, и имела белый, под мрамор, двухъярусный иконостас. Освящена 4 декабря 1894 г. во имя Всех Святых епископом Гдовским Назарием в сослужении пяти священников. С раннего утра в день освящения храм был наполнен богомольцами. В основном это были родственники и знакомые членов совета общества. За литургией пел хор, состоящий из настоящих и бывших воспитанниц приюта под управлением дьякона Андреевского собора о. И.Краснопевкова. И с тех пор этот дом стал центром благотворительных заведений Андреевского прихода, здесь находился зал для заседаний Совета общества. День открытия общества 16 марта отмечался ежегодно служением молебна и панихидой по всем почившим членам общества. При совершении каждой литургии на проскомидии также поминались эти имена. Здесь молились об упокоении умерших в приюте старушек, здесь венчались некоторые выпускницы приюта для девочек.

Открытие приюта для мальчиков было давнишней заботой членов общества, но открыть его удалось только в 1899 году. Приют был рассчитан на 10 мальчиков, которые, так же как и девочки, посещали 3-х классную городскую школу, и обучались в приюте сапожному и переплетному ремеслу.

После окончания трехлетней городской школы обучение не кончалось, оно продолжалось в приюте силами членов благотворительного общества. Священники Андреевского собора безвозмездно преподавали Закон Божий, историю Церкви, церковнославянский язык. Образованные дамы из членов Дамского комитета преподавали арифметику, русский язык, историю и географию. Была нанята с жалованием от общества специальная учительница для обучения девочек женским рукоделиям: курс кройки и шитья, вязания и вышивки. Навыки, приобретенные в приюте, помогали им в течение всей жизни. Была работа для девочек — общественная, бесплатная: они стегали одеяла, шили одежду для себя, для младших воспитанниц и приютских мальчиков, для старушек, шили также облачение для священников. А была работа, выполняемая на заказ: шитье, вязание, метка белья, за которую девочки получали деньги. Деньги эти складывались в копилки и выдавались им при выходе из приюта. Когда выпускницы приюта выходили замуж, им выдавалось по 100 рублей на приданое. Приданое для невест нередко шили воспитанницы приюта. Выпускницы обычно не прерывали свою связь с приютом, заменившим им родительский дом, и на Рождественские елки приходили часто все выпускницы последних 7−8 лет» (по статье Т. Трефиловой «Православный Летописец СПБ», N13).

Этот рассказ является свидетельством преодоления той политики по отношению к неимущим, которую в первые годы жизни города вводил Петр I. Он отдал распоряжение: петербургской полиции хватать и допрашивать всех «слоняющихся и гуляющих» по Питеру людей. При этом нищих били батогами и направляли на работы, а престарелых и увечных — в специально созданные дома.

Опыт страдания, передаваемый из поколения в поколение жителям города на генном уровне, породил особый тип «питерца» — человека, лишенного хамства, «нахрапистости», шелкоперства, безоттеночности суждений. В прежние времена (совсем еще недавно) приходилось слышать: «Питерцев везде узнаешь. Они люди не шумные, интеллигентные. И на улице в Питере можно остановить человека, расспросить о чем-то, и он не торопясь, вежливо тебе все расскажет В Москве-то не так.». Но, увы, настоящих, коренных питерцев (так же, как и коренных москвичей) в нынешних мегаполисах осталось уже не так уж много.

Однако, вернемся в историческое прошлое.
Вспомним храм, с которого начиналась церковная жизнь в городе — освященный в честь Живоначальной Троицы. На месте этого храма сейчас разбит сквер, к 300-летию Петербурга была возведена небольшая часовня, а на память о том, что на сем месте до 1929 года стоял первый Питерский храм площади вокруг него возвращено название Троицкой. Процитируем старинное описание этой церкви, которое касается прежде всего утраченных святынь.

В притворе на столбах утверждены две металлические доски. Написано следующее: «1703 г. Мая 16, сия соборная церковь построена Государем Императором Петром I. в память взятия бывшей на Охте крепости Новые Канцы. Императрица Елизавета Петровна по ветхости повелела разобрать и построить новую, без всякой перемены. Освящена в присутствии Ее Величества 1746 г. Мая в 17 день. В 1750 г. Марта 17 сей храм сгорел. В 1756 г. по повелению Ее Величества возобновлен и существует поныне 19 Декабря 1876 г.». На другой же доске описано возобновление храма в 1876 году.

Среди священных предметов, находящихся в Троицком соборе, в отношении древности и ценности достойны особого внимания следующие старинные живописи: Образ Апостола Андрея Первозванного, в серебропозлащенной ризе, стоящий на аналое по правую сторону царских врат. В середине его врезан сребропозлащенный ковчежец с крышкой, в котором хранится значительная частица (перст) мощей св. Андрея Первозванного. Местное предание говорит, что сей образ был перевезен из Москвы по повелению Государя Императора Петра I. Он находится в бронзовом футляре за стеклом. День памяти св. Апостола Андрея Первозванного празднуется 30 Ноября.

Образ преподобного богоносного отца нашего Нила Столобенского, написанный в 1778 г. и возобновленный в 1886 г., находится налево от царских врат. Он тоже в сребропозлащенной ризе, в бронзовом футляре за стеклом. В нем находился ковчежец с частей мощей преподобного со времени пожара бывшего Ниловского храма до 27 мая 1885 г. Образ этот сохранился от бывшей при соборе приписанной церкви преподобного Нила Столобенскаго.

Икона Святителя Николая расположена на плашкоуте, специально для этого устроенном. Когда духовенство в полном облачении, с образами, хоругвями и крестами поместится на судне, то с плашкоута спускаются на мелкие лодки, окружающие его, снасти, которые прикрепляются к лодкам. Гребцы богомольцы, помещающиеся на них, влекут плашкоут по озеру Селигер на протяжении семиверстного расстояния от города до обители преподобного Нила Столобенского, где монашествующее духовенство встречает крестный ход со своими крестами и хоругвями.

Икона Греческой Божией Матери находится посередине киота, утвержденного на мраморном подъеме в пять ступеней с бронзово-золоченой решеткой с левой стороны собора. По бокам киота — образ Марии Магдалины и святого благоверного великого князя Александра Невского. Вверху изображена Св. Троица, возлагающая корону на Царицу Небесную. Внизу следует надпись: «Пресвятая Владычице, спаси и помилуй на Тя уповающих».
Летописец X века, Симеон Метафраст, говорит, что св. евангелист Лука написал три иконы Богоматери: одну с Младенцем, а две с изображением лика одной Богоматери.
Икона Греческой Божьей Матери писана на доске, причем Богоматерь изображена на ней без Предвечного Младенца. Характер живописи и ветхость доски свидетельствуют, что икона — один из древнейших памятников православной иконописи. На Пречистой, с правой стороны, видна рана как с запекшейся кровью. По всей вероятности, рана эта нанесена святой иконе хранящимся при ней, в голубых бархатных ножнах, небольшим ножом с белой костяной рукояткой из дамасской стали.

С правой стороны собора сделан помост в четыре ступени. На нем утвержден киот, у которого четыре раздела. В киоте находятся следующие иконы: Нерукотворенный образ Христа Спасителя — точная копия с иконы, находящейся во дворце Петра I, также в сребропозлащенной ризе, усыпанной на венчике каменьями; Господа Савоофа и Духа Святого, святого Митрофана, епископа Воронежского и святого чудотворца Тихона Задонского. Иконы эти написаны на досках и находятся под стеклом. В честь Нерукотворенного образа Господа Иисуса Христа святая церковь установила Праздник 16 Августа по случаю перенесения его из гор. Одессы в Константинополь.

За шесть лет до открытия мощей великого угодника Божия, т. е. в 1830 году, архиепископ Антоний был занят мыслью изобразить лик святителя Митрофана. Среди портретов и Воронежских преосвященных был также портрет святителя Митрофана, но он был так ветх, что все живописцы отказывались воспроизвести лик святителя. Наконец, художник Шевцов был однажды у митрополита Антония, который убеждал его написать с портрета лик св. Митрофана. И когда художник стал отказываться, преосвященный ему сказал: «Ты будешь видеть Святителя наяву или во сне». В следующую ночь художнику приснился довольно неясно старец, а затем лик его сделался уже явственнее. Проснувшись, художник вспомнил виденное им во сне, причем лик святого старца так запечатлелся у него в памяти, что он был в состоянии легко написать по нем образ Святителя Митрофана. С тех пор образ этот признан был за оригинал и с него стали писать иконы Святителя Митрофана.

Из других святынь достойны особого внимания: два Евангелия — одно 1692 года, другое 1698 года, плащаница, шитая золотом и серебром в 1702 г., два серебропозлащенных с мощами креста, затем ковчег медный посеребренный, в виде продолговатого ящика с крышкой и с резным на ней изображением Спасителя, потир сребропозлащенный с таким же дискосом, звездицей, двумя тарелочками и лжицею древней чеканной работы1689 г., и, наконец, посох св. Митрофана, медный вызолоченный и витой.

Кроме того, в небольшом здании рядом с домом архиерея находится карета, подаренная святителю Митрофану Императором Петром I.
Икона святителя Николая помещена в особом золотом киоте на постаменте, в серебренной ризе с вызолоченным венцом и изображениями по углам Иоанна Воина, обретения главы Иоанны Предтечи, святой Анны пророчицы и преподобной Феодосии. Она находится с правой стороны Троицкого собора в простенке между дверью и окном, на возвышенном месте. Икона эта в особенности почитается всеми вступающими в брак, вероятно потому, что святитель Николай изображен внутри обручального кольца и зовется в народе Никола обручник, который печется о спасении душ человеческих.

Св. икона Казанской Божией Матери в сребропозлащенной ризе находится по левую сторону собора у солеи. Икона эта писана на доске и служит собору напоминанием о находящейся в настоящее время в Казанском соборе Чудотворной иконе, некогда находившейся в Троицком соборе. Образ этот достойно чтится всеми Императорами и всеми членами Царской Фамилии.

С правой стороны собора у клироса находится святая икона Богородицы Троеручицы в серебряной ризе и резном киоте. Снимок с нее находится в мужской Белобережской пустыни, Орловской губернии, подаренный первым устроителем пустыни иеромонахом Симеоном. Празднование учреждено 12 июля.

Святая икона Новодворской Богоматери в серебряно-позлащенной ризе в золоченом с резьбой киоте, писана на холсте весьма давно. Перед иконой в лампаде горит неугасаемый огонь. Святая икона, находящаяся в Новгороде, в северском монастыре, всегда служила и служит для жителей города и окрестных мест предметом благоговейного чествования и поклонения.

Святая икона Успения Пресвятой Богородицы в серебряной ризе с вызолоченными венцами и с серебряным ковчегом.

Две святые иконы Тихвинской Богоматери в серебряных ризах с позлащеными венцами, одна находится в большом, киоте, другая же на тамбуре под парчевой декоратировкой. Предание говорит, что икона эта написана евангелистом Лукой и отправлена им вместе с евангелием в Антиохию. Празднование святыне этой установлено 26 июня.

Святая икона «Утоли мои печали» в серебряной ризе, писана на доске, находится в золоченом киоте. Подлинная же находится в Шиловском Воскресенском монастыре Могилевской губернии, основанном в 1782 году. Празднование ее установлено 25 января.

Святая икона Владимирской Богоматери была найдена в Трутневской пещере и находилась в Кунестьевской Петропавловской церкви Гдовскаго уезда. Указом святейшего Синода от 16-го апреля 1880 г. передана в собор благочинным Кириллом Аристотелевым. Икона эта писана святым евангелистом Лукой и принесена была им к Богородице. Празднование ее установлено три раза в год, т. е. 21 мая, 23 июня и 26 августа. Ныне, сверх установленных трех празднеств перед этою иконой, находящейся в Московском Успенском соборе по левую сторону царских врат, во всех важных событиях государства совершаются торжественные моления Богоматери.

Святая икона Знамения Богоматери в серебряной ризе с вызолоченными венцами. Празднование ее установлено 27 ноября в память бывшего чуда от иконы во время осады Новгорода дружинами великого князя Андрея Боголюбского.

Две иконы Богородицы «Всех Скорбящих радость». Обе в серебряных ризах с вызолоченными венцами и в золоченых киотах. Празднование ее установлено 24 октября.

С левой стороны собора помещены в резном золоченном киоте четыре иконы: Святой Живоначальной Троицы, Введения Пресвятой Богородицы во храм, Святителя Николая и Почаевской Богоматери.

С правой стороны собора в резном золоченном киоте находится святая Толгская икона Богоматери с изображением вокруг нее св. Сергия Радонежского и святых Ярославских чудотворцев. Икона эта писана на доске вышиной 1 аршин 8 вершков, шириной З ½ вершка и, судя по письму, она очень древняя. Другая — также весьма древнего письма с надписью: «Истинное подобие и мера с чудотворной иконы, явившейся Трифону епископу Ростовскому и Ярославскому, княжившему же тогда Давиду Феодоровичу сыну преподобного Феодора». Она имеет обыкновенную величину, в серебряной чеканной ризе, с двумя серебропозлащенными венцами и поставлена в золоченом киоте. Празднование ее установлено 8 августа. Местное предание говорит, что св. икона Толгской Богоматери была пожертвована собору в 1714 г. Ярославскою биржевой артелью.

Святая икона Калужской Богоматери находится в самом притворе собора; по бокам ее изображены святые Лев, Константин, преподобный Афанасий Афонский, святая Анна и святые мученица Анастасия, Она украшена каменьями и помещена в золоченом киоте.

В притворе собора у свечной выручки в угловом золоченом киоте находятся святые иконы в серебряных ризах с позлащенными венцами: Почаевской Богоматери, Ахтырской Богоматери, Успения Пресвятой Богородицы, Всех скорбящих радости, преподобного Александра Свирского и Святителя Тихона Задонского.

Святая икона великой княжны Ольги и преподобного Василия писана на доске художником Беляевым. Празднование св. Ольге установлено 11 июля, а преподобному Василию 28 февраля.

По обеим сторонам собора, у колонн, находятся два образа, писанных на холсте в золоченых рамах, вышиной каждый 2 арш. 8 вершков и шириною 16 вершков. На каждом из них изображен сидящий Ангел со свитком в руке и записывающий имена входящих и стоящих в храме с благоговением.

Кроме того, у иконостаса на аналоях находятся две иконы. Одна св. апостола Петра и преподобного Исаакия весьма художественной работы с надписью: «образ сей написан в 1872 г. в воспоминание 200-летнего юбилея дня рождения великого государя Императора Петра I». Другая икона, изображающая св. равноапостольную Марию Магдалину с надписью: «в память посещения Троицкого собора Ее императорским величеством государыней императрицей Марией Александровной 2 Мая 1870 года».

В числе предметов, составляющих главную достопримечательность собора. находятся произведения собственных рук Императора Петра I, подаренные Троицкому собору, а также пожертвованные им различные ценные церковные принадлежности, взятые из Московских придворных церквей.

Ниже помещаются собственноручные работы Императора Петра Великого:
1) Образ Благовещения Пресвятой Богородицы, небольшой, вырезанный из белого мрамора; хранится под стеклом на аналое у иконы св. Троицы.

2) Кадило, выточенное из слоновой кости о семи рожках, помещенное в стеклянном футляре перед иконой апостола Петра. На нем надпись: «паникадило сие работы и трудов государя Императора Петра Великого».

3) Небольшая круглая коробочка для ладана, выточенная из слоновой кости.

Предметы, принесенные в дар собору императором Петром Великим:
1) Евангелие большое, печатанное в 1698 г. в Москве на александрийской бумаге. Лицевая доска серебряная чеканная, украшенная драгоценными камнями, нижняя доска покрыта алтабасом; на ней в середине позлащенная доска с надписью: «сие святое Евангелие строено по благословению великого господина святейшего Адриана, архиепископа Московского и всея России и всех северных стран патриарха при державе великого государя, царя и великого князя Петра Алексеевича всея великих и малых и белыя России самодержцы, в лето 7208, декабря». Это замечательное по древности, богатству и величине евангелие находится в алтаре, на горнем месте, под стеклом.

2) Большое Евангелие, печатанное в 1689 г. на александрийской бумаге. На верхней его доске посередине находится образ Воскресения Христова, внизу — положение во гроб, по углам четыре евангелиста. На верхней доске помещено 8 серебряных накладок с изображением разных праздников, на нижней 15 накладок, изображающих страдания Господни.

3) Серебряный позолоченный четырехконечный напрестольный крест. Замечателен по своей художественной отделке и древности.

4) Освященные сосуды с принадлежностями, серебряные вызолоченные, с разными украшениями и надписями, больших размеров, замечательны тщательной отделкой. На потире имеется надпись: «сии священные церковные сосуды устроены в церковь Живоносного Воскресения, что у великого государя наверху, в лето 7186 июля 28, повелением великого государя царя и великого князя Федора Алексеевича». На дискосе начертано следующее: «сии священные сосуды устроены в церковь Распятия Господня лета 7189 августа"…

5) Кубок для теплоты — серебряный вызолоченный, в медальоне изображение двуглавого орла.

6) Небольшая дарохранительница древней формы, увенчанная крестом.

7) Водосвятная чаша серебряная с золоченой каймой. Вокруг нее надпись: „лета 7190 декабря, повелением великого государя, царя и великого князя Федора Алексеевича, всея великих, малых и белыя России самодержца; построена сия водосвятная чаша в церковь Живоначального Воскресения, что у него великого государя наверху“.

Кроме того, нижепоименованные предметы достойны внимания, как современные Петру Великому:
1) Напрестольное Евангелие небольшое, напечатанное в Москве 1702 года в голубом бархатном переплете.
2) Напрестольный крест, обложенный серебром с 24 частицами мощей святых. На нем имеется надпись: „1714 года августа в день построен сей крест келейной Николая Чудотворца Бобринской пустыни игуменом Рувимом, на свои келейные деньги“. С лицевой стороны, вокруг распятия в кресте расположены частицы святых мощей.
3) Крест XIV века, вырезанный афонскими монахами из пальмового дерева. Он замечателен по своим художественно исполненным изображениям праздников и страданий Христовых. Все надписи сделаны по-гречески.

На западной стороне собора, над женскими местами, утверждено старинное, в 1868 году реставрированное заново знамя, очень больших размеров с изображением Богоматери. Внизу прибита доска с надписью: „Знамя, бывшее в войсках государя императора Петра I во время Азовских походов“.

Налево от входа в собор находится больших размеров художественный образ Благовещения Пресвятой Девы, работа итальянской школы, весьма старой кисти. На нем изображена Пресвятая Дева коленопреклоненной у аналоя с книгой, перед ней Архангел Гавриил, коленопреклоненный с крестообразно сложенными на груди руками и наклоненной вниз головою. Над ними вверху — Свято Дух и парящие святые Ангелы.

Троицкий собор обнесен с трех сторон железной решеткой на цокольном фундаменте. На северо-западной и юго-западной сторонах ограды устроены две небольшие деревянные часовни со стеклянными дверями. На северо-восточной стороне находится двухэтажный деревянный дом для причта, а на юго-восточной — сторожка».

В настоящее время на месте первого Санкт-Петербургского собора возведена часовня, которую можно назвать памятником трагичных лет нашей истории разрушения храмов.

Намеренно столь пространную цитату из старинного издания мы вставили в наш текст. Потому что подробное описание первого Петербургского храма, дает нам почувствовать, что в самом своем убранстве, в особой любви к святыням, в стремлении их собирать, хранить и почитать сказались вековечные русские традиции. И, хоть и был Петр I жесток и властен, и не жалел отдельных человеческих жизней (и своей в том числе, а может быть и в первую очередь) для блага России, но он хорошо понимал, что новый город должен быть освящен, запечатлен святынями. Кроме того, все на первый взгляд странные имена престолов храмов, возведенных при первом Императоре Российском, свидетельствуют о том, что Петр Алексеевич не забывал воздавать славу Богу и благодарить его, не забывал древнерусских православных традиций. Многие храмы были построены в честь тех святых, в дни памяти которых, свершились военные победы русского войска. Полтавская битва — в день св. Самсона Странноприимца (27 июня ст.ст.), взятие Нарвы — в день ап. Матфея (9 августа, ст.ст.), Гангутская и Гренгамская морские баталии — на день св. цел. Пантелеимона (25 июля, ст.ст.), Троицкая церковь в память трех походов к Выборгу, Александро-Невская лавра в честь успешного завершения Северной войны. Таким образом продолжалась традиция возведения храмов-памятников: от церкви Всех святых на Кулишках — в память о Куликовской битве, Покровского храма на Красной площади в память о взятии Казани и других храмов-памятников.

Завершить эту главу мы решили рассказом о кончине основателя северной столицы — примирив тем самым некоторых православных с ним, призвав пересмотреть исключительно отрицательное отношение к Петру I. Любить этот город, почитать его святыни можно только, принеся «покаяние за темные отцов деяния» и возблагодарив за их труды и свершения.

«Недомагавший Царь (болел он 2 года после полученной при спасении моряков вблизи Лахты простуды — Л.И.) все время крепился, не желая слечь. 3 и 10 января 1725 года Государь, по обычаю, был у обедни в Троицком соборе, 6 января у Исаакия на Иордани, и 17 в журнале отмечено, что „Его Императорское Величество заболел и никуда ездить не изволил“. Близ спальни Государя, по его повелению поставлена была „подвижная церковь“. Через несколько дней — 19 января Государь исповедовался и причастился. Снова исповедовался и приобщался 22 и 25 января. В Петербурге и окрестных местностях совершались богослужения о даровании Государю выздоровления. Сам Царь 26 января по утру приказал освободить по всему Государству преступников, содержавшихся в тюрьмах и каторгах, исключая подлежащих ответственности за государственные преступления и убийства. Несмотря на страшные страдания, Великий Государь продолжал думать о государственных делах и в этот день отдал еще распоряжение по Адмиралтейству. К вечеру 26 января Государь принял елеоосвящение. 27 утром Царь еще сделал милостивое облегчение участи преступников. В половине второго часа полудни Государь стал приближаться к кончине. К нему приглашены архиереи — Псковский Феофан и Тверской Феофилакт и Чудовский архимандрит Феофил для предсмертного напутствия. Государь, потерявший уже к этому времени способность движения и речи, сделал видимое усилие встать, был приподнят и, сам, глаза и руки подняв вверх, повторял слова веры и упования на милость Божию. Незадолго перед тем он „довольно беседовал“ о спасении через Христа. Государь умирал с просветленным лицом, силясь изобразить на себе крестное знамение. За несколько часов до кончины явился Троицкий архимандрит Гавриил со Святыми Дарами и Государь снова причастился Пречистых Тела и Крови Христовой. В четвертом часу пополудни он стал дышать заметно реже. Тверской епископ Феофилакт прочитал отходную, и 28 января в первой четверти 6 часа утра Его Императорское Величество Перт Великий преставился от мира сего». (Рункевич С.Г. Александро-Невская Лавра, СПБ, 1997, с. 251−252)