 |
| Независимое военное обозрение | Игорь Плугатарев | 25.02.2005 |
Из досье «НВО» Леонид Григорьевич Ивашов родился 31 августа 1943 г. в Киргизии в семье рабочего. Выпускник Ташкентского высшего общевойскового командного училища. Офицерскую службу начал в 1964 году: командир взвода, роты. Места службы — Прикарпатье, Германия. В 1971 году стал слушателем Военной академии им. Фрунзе. Через три года по ее окончании — заместитель командира мотострелкового полка в Московском военном округе. С 1976 — старший адъютант министра обороны СССР, затем занимал должности начальника секретариата главы военного ведомства и начальника управления делами Минобороны. В 1992 году стал секретарем Совета министров обороны СНГ. С 1996 и вплоть до своей отставки в 2001 году возглавлял Главное управление международного военного сотрудничества Министерства обороны РФ. Доктор исторических наук, профессор. Автор нескольких книг по геополитике и международным отношениям, а также двух сборников стихов.
— Место генерала Льва Рохлина, вокруг которого до момента его гибели объединялись офицеры, пустует. Вы и генерал армии Родионов хотите стать лидерами, скажем так, общероссийского офицерского движения?
— Это идет снизу, не от нас… На тот период, когда председателем комитета Госдумы по обороне был генерал Рохлин, ситуация в армии тоже была напряженной. В настоящее время, после этапа некоторой стабильности, она вновь «катится вниз». Офицеры объединяются сами. И на этом этапе просят нас возглавить, координировать их действия. Но о создании какой-то политической партии речи не идет, и о выборах 2008 года мы тоже не думаем. Наша задача — создание структуры, которая могла бы поддерживать все то здоровое, что делается в области обороны и безопасности, подставить плечо даже президенту Путину в этой непростой ситуации, когда на него со всех сторон оказывается давление, в том числе и со стороны президента США…
— Похоже, Минобороны сделало вам отличный пиар, воспрепятствовав проведению Общероссийского офицерского собрания (ОРОС). Как вы оцениваете их действия?
— Как явную попытку сорвать это мероприятие, не дать людям в погонах, знающим истинное положение дел в армии, донести эту информацию до широких слоев общественности.
— Минобороны сразу восприняло идею проведения ОРОС в штыки?
— Нет. Когда организационная машина по проведению собрания только запускалась, мы после соответствующего обращения в Минобороны были приняты генералом армии Николаем Панковым, который отвечает в министерстве за кадры и воспитательную работу, и начальником главного управления воспитательной работы генерал-полковником Николаем Резником. Обрисовали им наше понимание ситуации, которая складывается в Вооруженных силах, вокруг России в плане безопасности, и предложили провести офицерское собрание совместно. Нам показалось, что мы нашли взаимопонимание. Военачальники пообещали, что о нашем предложении будет доложено министру обороны. Но в последующем оба генерала стали уклоняться от встреч, а в аренде «армейской площадки» для проведения мероприятия нам было категорически отказано.
Одновременно мы проинформировали и администрацию президента. Довели до сведения, что речь будем вести о нелицеприятных вещах, но заявили, что готовы поддержать действия и политику главы государства в той ее части, которая способствует укреплению суверенитета России и повышению боевой готовности Вооруженных сил. Кремлевские чиновники нам не ответили ни «да», ни «нет» в отношении нашей инициативы.
— Однако вопрос с Российской академией государственной службы при президенте РФ об аренде помещения вначале был решен.
— Да, там три больших конференц-зала, и все они в этот день были свободны. За неделю до проведения собрания мы полностью оплатили аренду одного из них. Но уже через два дня нам позвонили из ректората и заявили, что «произошла накладка — еще одна организация в этот день проводит мероприятие, и мы вам не можем предоставить помещение». Наши товарищи обратились в бухгалтерию академии: «Как же вы так планируете?», но там довольно милые женщины им ответили: «Вы что, считаете нас за идиоток? Ни с кем, кроме вас, мы для этого зала арендных отношений не фиксировали». Мы в ректорат: «Подлог, господа, как это понимать?!» Перед нами извинились и вновь разрешили проведение собрания. Однако за два дня сообщили, что в зале нет света, — «выбило пробки». Я связался с ректором-президентом Владимиром Егоровым, который мне объяснил, что до начала нашего сбора вставить перегоревшие пробки не представляется возможным. Вы представляете? Затем нам уже «честно» сказали, что пускать нас не намерены.
Арендовать зал в другом месте времени уже не оставалось, и тогда мы отправили телеграмму в Кремль. В ответ в Администрации президента нам посоветовали согласовать вопрос с… лидером «Единой России» Борисом Грызловым и, мол, проблема в момент будет решена.
— Экс-министр обороны генерал армии Игорь Родионов, один из инициаторов сбора офицеров, заявил, что попытка властей и Минобороны сорвать офицерское собрание удалась. Вы согласны с такой оценкой?
— Мне такая оценка неизвестна. Конечно, нас выставили на мороз, загнали в сугробы, вместо заседания в зале мы вынуждены были начать собрание в форме митинга. Однако затем 156 московских и региональных руководителей офицерских собраний все же собрались в небольшом помещении мест на 200 и приняли все необходимые решения.
— Зачем Минобороны и иже с ним надо было срывать собрание?
— Чины Министерства обороны, и прежде всего министр Сергей Иванов, пытаются показать общественности и руководству страны, что в армии все благополучно. Сегодня кризис в Вооруженных силах они представляют так, будто все дело в маленькой зарплате офицеров, мол, надо им чуть-чуть добавить, и все будет в порядке. Что, собственно, и происходит. Этим маскируется подлинная ситуация в армии и на флоте. Мы на офицерском собрании социальные проблемы военнослужащих собирались поставить лишь на третий план. Между прочим, эта наша позиция коррелирует и с заявлением офицеров-вертолетчиков из Торжка, которые во главу угла своего письма в Госдуму ставили боевую подготовку и боеготовность части, а потом уже социалку.
— Кстати, были ли на собрании действующие офицеры?
— Конечно. Мы ждали не менее сотни офицеров, которые служат, и они прибыли, причем в основном это молодые люди. В отличие от нас, пришедших на собрание в военной форме, они по понятным причинам прибыли в гражданской одежде.
— Из каких источников вы и ваши коллеги черпаете информацию о реальном положении дел в Вооруженных силах, в стране, в стане ее недругов?
— Мы объединяем представителей различных политических партий (не сами партии!), практически всех силовых структур. Кроме того, мы базируемся на мощном интеллектуальном потенциале российских ученых, которые сотрудничают с нами и которые озабочены положением дел в нынешней России, убеждены в сохранении и приумножении ее оборонной мощи. Зарубежную информацию нам предоставляет агентство, возглавляемое генералом бывшего КГБ Юрием Дроздовым, довольно авторитетным специалистом, который в свое время 12 лет руководил одним из управлений внешней разведки СССР. Благо, его люди не растеряли навыки добывать такую информацию.
— Многие, в том числе и в армии, считают, что все решения, которые были приняты на этом Офицерском собрании, равно как и на всех предыдущих, — все равно что вода в песок…
— Я не могу согласиться с такой оценкой. Информация, которую мы обнародуем, откладывается в сознании и общества, и властей…
К сожалению, далеко не всегда власть реагирует на подобные вещи должным образом. Министр обороны, например, на все это вообще «через губу» смотрит, на любую «неприятную» информацию он реагирует тем, что отбрасывает ее, «забывает"…
— Но в армии явное «брожение умов» в связи с монетизацией и вообще со всем происходящим вокруг Вооруженных сил. Помощник премьер-министра по вопросам социальной защиты военнослужащих Владимир Шаманов недавно порекомендовал всем «несогласным» со 122-м законом офицерам писать рапорта и бежать из армии. Что бы вы посоветовали офицерам в войсках?
— Несмотря ни на что — держаться. «Революция массовых рапортов об увольнении», как предлагают некоторые горячие или отчаявшиеся «головы», — не выход из положения. Надо помнить: армия, ее офицерский корпус — это хребет России, ее костяк. Разбежится армия — распадется страна. А этого допустить никак нельзя!
