Прошло ли время империй?

В общественное сознание давно уже внедряется мысль о том, что эпоха империй безвозвратно ушла в прошлое. Была, дескать, последняя империя — СССР, этакий рудимент проклятого прошлого, но и она канула в лету. Теперь самое время распроститься с романтическими иллюзиями и начать строить цивилизованное государство европейского типа

На самом же деле время империй вовсе не прошло. Более того, оно не пройдет никогда. До той поры, естественно, пока не пройдет время как таковое, пока не завершится история. Народам всегда было и будет свойственно жить некими союзами. Все-таки не будем забывать о том, что люди произошли от одного предка, поэтому они и стремятся обрести некое единство, вернуться, так сказать, к истокам.

Иное дело, что это возрождение невозможно в принципе. Нельзя создать некое адамово царство. Более того, такие попытки неизбежно примут антихристианский характер. Дело в том, что единство в Адаме, с точки зрения православной традиции, уже восстановлено. Только оно восстановлено не в ветхом Адаме, но в новом, каковым является Христос. Именно Христос соединил в себе Божественную и человеческую природы, тем самым преодолев раздробленность человечества. Но оно полноценно обретается в Церкви, которая есть Тело Христово. А Тело Христово есть реальность, в высшей степени, мистическая. И единство в этой реальности нельзя отождествлять с политическим единством. Попытка создания человеческого единства в этом мире символизирует попытку возвращения к ветхому Адаму, благодаря которому, собственно говоря, наш мир и стал ветхим.

«Новый мировой порядок», об угрозе которого так много говорят традиционалисты, как раз и будет представлять собой ложное единство человечества. Сам его глава, антихрист, выдающийся себя за Христа, на самом деле объединит ветхое человечество, которое тем самым выразит свою солидарность с грехопадением Адама. Самого же возврата, конечно, не произойдет.

Вместе с тем, Православие подразумевает наличие некоего «всемирного царства». Но это царство, как и царство Божье, не от мира сего. Старец Филофей именовал его «Ромейским царством», четко отделяя от исторического Рима и Византийской империи. Это — некоторое трансцендентное мистическое царство, которое всего лишь проявляется в Риме, Византии и Руси. Проявляется оно в виде символа, который хоть и содержит в себе символизируемое, но в то же время и отличается от него. Три Рима, будучи символами незримого мирового царства, обладают огромной онтологической мощью, которая и удерживает мир от гибели. В силу этого они играют роль «удерживающего». Причем данный символизм обретает свою законченность и полноту именно в Империи Третьего Рима, которой является Россия.

Заметим, что империя-символ не может объединить весь мир, так она лишь отражает символизируемое. Она может способствовать тому единству, которое обеспечивается незримым царством и удерживает мир от распадения на атомы.

Итак, попытка создания всемирного царства на земле может и должна быть охарактеризована как антихристианская. В то же время налицо естественное стремление человечества к объединению. Империя как раз и призвана разрешить (насколько это только возможно) противоречие между недопустимостью мирового царства и стремлением человечества к единству. Она ставит своей задачей объединение многих этносов на одной из территорий мирового пространства. То есть империя выступает, с одной стороны, как форма экспансии, с другой же стороны она выполняет некие сдерживающие функции.

Империя традиционного общества основана на руководящей роли некоего этноса, которая выражается более или менее четко. Рим имел своим этническим фундаментом италийцев, Византия — эллинов, Россия, до сих пор сохраняющая некоторые имперские черты, имеет в качестве такого фундамента русских. При этом размывание этнического ядра ведет к ослаблению империи. Именно такая судьба постигла Рим, который прошел путь от этнического государства-общины до космополитической державы, где, как говорили, было больше богов, чем римлян. Рим не устоял пред соблазном возврата к человеческому единству на земном уровне. И показательно, что от этого соблазна его не спасла и «национальная» римская религия. Руководящий этнос-ядро, таким образом, является естественным ограничителем на пути бесконечной имперской экспансии, которая, на определенном этапе, начинает разрушать саму империю. Поэтому империя должна быть национальной — в том смысле, что главным элементом ее системы является один, имперский этнос (народ).

Сегодня мы наблюдаем попытку создания империи нового типа, которая отрицает необходимость имперского этноса. Таковой империей, точнее квазиимперией, является нынешний ЕС, стремительно идущий по пути интеграции. У нового образования, по сути дела, нет какого-либо этнического ядра, более того, оно даже стремится к тому, чтобы не иметь и ядра расового. В настоящий момент ЕС исламизируется, подвергаясь интенсивному заселению выходцами из Африки и Азии. Более того, практически решен вопрос о включении в состав ЕС Турции. Предполагается постепенная интеграция в ЕС государств Магриба (арабской Африки).

В принципе, ЕС гораздо более космополитичен, чем даже США, которые в свое время хотели превратиться в грандиозный этнический «плавильный котел». Теперь от этой идеи отказались почти официально, а в самих Штатах усиливается отчужденность друг от друга разных этнических общин. При этом политическое лидерство по-прежнему сосредоточено в руках так называемых WASP-ов — «белых протестантов англо-саксонского происхождения». То есть в США сохраняется некое подобие «классической» Империи, сцементированной этнокультурным ядром.

С другой стороны США игнорируют имперский принцип прямого политического подчинения. Они сохраняют видимость суверенитета подконтрольных им стран, компенсируя некоторую их независимость финансово-экономическим подчинением. В то же время империи традиционных обществ основаны на прямом и недвусмысленном подчинении всех земель и народов. (ЕС, напротив, ближе к традиционному принципу в плане прямого подчинения. Он все-таки трансформируется в политически монолитное федеративное государство.)

ЕС — это очень крупный шаг на пути к созданию всемирной квазиимперии, которая провозгласит восстановление человеческого единства. Можно даже сказать, что это некий полигон, на котором откатываются технологии «нового мирового порядка». И, тем не менее, ЕС пока еще далек от мировой империи, он является некоей переходной формой. Весьма возможно, что таких форм будет еще множество и вовсе не обязательно, что все они будут возникать именно на Западе. Один из теоретиков мондиализма Ж. Аттали вообще считал, что центром космополитического «торгового» строя станет Япония. Кстати, в самой Японии давно уже склоняются к мысли о необходимости восстановления императорской власти в полном объеме, а также о возрождении прежней армии.

Весьма вероятно, что в мире возникнет исламская империя, о необходимости которой давно уже твердят люди, именующие себя исламистами. Конечно, создана она будет (если только будет) при живейшей поддержке совершенно неисламских сил. Возможно, что она будет образована в качестве некоего тарана, призванного сокрушить США. Или же, напротив, ее станут конструировать как противовес Европейской империи. В любом случае, чем больше станут нарастать противоречия внутри «западного мира», тем больше шансов будет у гипотетической «исламской империи».

Отдельной темой должен стоять вопрос о будущем имперской государственности на территории России. Заметим, что, в принципе, даже и нынешняя РФ является империей, правда, империей находящейся в глубоком системном кризисе. В категориях геополитики она представляет собой «Большое пространство», заселенное самыми разными коренными этносами, исповедующими христианство, ислам и буддизм. Держится эта имперская конструкция на русском этническом ядре, которое сохраняет свою цементирующую роль, несмотря на то, что изрядно размыто. И это пространство требует (естественно, в перспективе — по крайней мере, после восстановления единства и мощи этнического ядра) своего расширения до пределов бывшего СССР. Дело в том, что Россия не может оставить вне сферы своего влияния вчера еще союзные республики. Во-первых, это было бы обесцениванием всего прежнего государственного опыта, который есть опыт многих поколений русских людей. Во-вторых, наши геополитические конкуренты окончательно бы установили контроль над стратегически важными регионами, что усилило бы их и, соответственно, ослабило бы нас.

Иной вопрос — какую имперскую модель стоит выбрать России? Ясно, что нам не подходит как модель США, так и модель ЕС. И даже не только потому, что это модели, разработанные в рамках обществ Модерна, хотя подобное обстоятельство уже наводит на некоторые мысли. Россия не сможет взять на вооружение указанные модели и по техническим, так сказать, причинам. Мы не имеем опыта опосредованной ликвидации суверенитетов посредством и политических, и финансово-экономических ресурсов. В советское время мы ограничивали суверенитет иных государств — идейно-политическими методами, однако, делали это в отношении стран, не входивших, за исключением Польши, в состав Российской империи. Мы привыкли воспринимать Прибалтику, Белоруссию, Украину, Закавказье и Среднюю Азию как собственную землю и вряд ли сможем относиться к ней как к объекту эксплуатации (экономической или же идейной).

Опыт ЕС также не подходит России, хотя и несколько ближе ей, чем американский. Дело в том, что политическая система Единой Европы очень напоминает политическую систему Советского Союза. И в том, и в другом случае имел место быть союз государств. Но совершенно очевидно, что воссоздание нового союза государств привел бы к дальнейшему растворению русского этнического ядра. Новая империя не была бы уже русской и российской.

Поэтому Россия может контролировать постсоветское пространство только в том случае, если возьмет на вооружение традиционные имперских технологии. Естественно, что сделать это можно только на новом уровне.