«Страшные сны» власти

Дума символически передала моральную ответственность за положение в стране Президенту

Странные терзания, наряду с проблемами собственности и выборов на Украине одолевали Думу и Администрацию Президента в последние месяцы года 2004-го. В центре дискуссий оказались проблемы, во-первых, показа сцен насилия по телевидению, а затем продажи и распития пива в общественных местах. 10 ноября после многочисленных прений Госдума приняла в 1-м чтении поправки в «Закон о СМИ» от 1995 года, устанавливающие «запрет на показ по телевидению сцен убийств и насилия в новостных передачах, художественных и документальных фильмах». 26 ноября 2004 года депутаты проголосовали за принятие закона «Об ограничениях розничной продажи и потребления (распития) в общественных местах пива и напитков, изготавливаемых на его основе».

Дальнейшая судьба документов известна. И тот, и другой не выдержали придирчивой критики Президента. «Закон о пиве» В. Путин предложил доработать, поправки же к закону о СМИ как таковые аннулировать и снять с обсуждения. Знаменателен, однако, сам по себе факт рефлексии власти над темами нравственности. Проведение через Думу сразу двух законопроектов сходного характера и голосование за них большинства депутатов и членов Совета Федерации едва ли являются чисто случайными эпизодами.

Напомним, что Дума в своем первом законопроекте предложила телеканалам не показывать сцены насилия и убийств с 7 часов утра до 22 часов вечера, а во втором — резко ограничивала места продаж пива и запрещала его пить на улицах и в общественных заведениях, а также продавать содержащие алкоголь напитки несовершеннолетним. Президентские возражения против этого были на редкость топорными, если не сказать преднамеренно вызывающими: запретить насилие на телеэкране, оказывается, никак нельзя, поскольку от этого пострадают права граждан на информирование о террористических актах и невозможно станет показывать фильмы о Великой Отечественной, необходимые для воспитания патриотических чувств в детях. Будто никто не понимает отличия фронтового подвига от кровавой мясорубки американских боевиков, а «цели воспитания патриотических чувств в детях» хоть каким-нибудь боком обычно учитываются творцами видеопродукции и составителями сетки вещания!

Впору дивиться цинизму людей в окружении Путина, подготовивших для него столь «компетентное заключение». В корне изменена сама точка зрения на законопроект: выходит, это не Дума, голосуя поправки, проявляет заботу о нравственности подрастающего поколения; выходит, это телевизионщики мужественно отстаивают ценности патриотического воспитания перед посягательствами депутатов! Слов нет, публичная ответственность и интерес к проблеме отсутствуют здесь как таковые. Банальное словесное препирательство, желание ответить язвительной репликой, хоть чем-нибудь досадить неуемным законодателям. На нелепости ситуации информагентства тут же отреагировали в ироническом тоне. «Путин предложил сохранить насилие на телевидении ради детей» — гласили заголовки газетных и интернет-новостей.

Спустя некоторое время на рассмотрение к Президенту попал и «пивной закон». Подумав Путин счел вполне допустимым пить пиво на улицах. Также и несовершеннолетние, по его мнению, вправе свободно покупать пиво и только распивать его обязаны где-то подальше от глаз. Таким образом, по требованию Кремля из законопроекта исключили главное: противодействия молодежной «пивной эпидемии», в которую по разным данным вовлечено уже от 40 до 65% юношей и девушек до 18 лет. Согласно той же статистике, до 90% особо тяжких преступлений подростков совершаются в состоянии алкогольного опьянения, а привычка пить пиво в 90% случаев является фактором вхождения в алкоголизм. По данным Минобразования и науки, средний возраст начала потребления пива составляет 12−13 лет. При этом правовой статус пива и слабоалкогольных напитков в России по-прежнему не определен. Законодатели 47 регионов высказались за то, чтобы приравнять его к алкогольным напиткам, как это сделано во многих странах, но это встречает тотальное противодействие в верхах власти. Недоумение, которое неоднократно высказывалось в ходе обсуждения «пивного закона», касалось поистине странной и даже провокационной позиции государства, которое больше волнуют убытки пивной отрасли, нежели состояние здоровья, культуры и нравственности граждан. В ходе дебатов член комитета по безопасности Думы Александр Хинштейн прямо указывал, что никаких налогов с пивоваров не хватит, чтобы покрыть потери страны в связи с утратой трудоспособного населения.

Но штука здесь в том, что упомянутая простая и кристально прозрачная логика, приветствуемая большинством, принципиально не может быть принята и осуществлена властью. Почему? Да потому что там, «наверху», — только видимость устойчивой власти и долговременной всесторонней стратегии. На деле же все определяют сиюминутные альянсы, мудреные и неисправимо шаткие «системы сдержек и противовесов», клановые интересы и страх навлечь на себя гнев и противодействие влиятельных лобби. Текущая политика давно уже не решает никаких системных проблем, а почти сплошь состоит из отчаянных попыток остановить произвол местных чиновников, неконтролируемое расползание в разные стороны бюджета и собственности. Все это, вместе с опасением предоставить милиции лишний повод «стричь деньги» с отдыхающих граждан, опять и опять раздувать штат организаций, контролирующих содержание телевизионных программ и ассортимент торгово-розничной сети, несомненно, и выступило поводом для Президента критически отнестись к «нравственным инициативам» депутатов Госдумы и даже вступить с ними в раздраженную пикировку.

Однако, за кадром осталось главное, вопрос по существу: а с чем мы собираемся шагать в будущее и на что вообще надеемся? Тень милиционера и проверяющего, которые счастливы новому поводу получать взятки и при этом принципиально не имеют ничего против, чтобы школьники покупали и пили пиво, — это призрак как такового надвигающегося кризиса общественной безопасности и порядка. Проблема среднего гражданина, который вместо рабочего места поутру все чаще отправляется к пивному ларьку, а затем в зал игровых автоматов, — это тоже совсем не вопрос отвлеченной морали, но невозможности «удвоения ВВП к 2010 г.» и попросту продолжения нынешнего хрупкого балансирования между коллапсом инфраструктуры и экономики и их медленным разрушением. Агрессивность подростка, выросшего на материале голливудских киношедевров и воровских сериалов и оставленного за пределами обещанного ему масс-культурой «мира возможностей и процветания», — это только до поры до времени головная боль учителей и родителей; в перспективе же это организованные и беспрецедентные по жестокости банды, такие же, как в странах Латинской Америки, против которых бессильны армия и полиция и которые повсеместно объединяют десятки и сотни тысяч молодых людей и подростков, ставших настоящими хозяевами автодорог и улиц городов за пределами тщательно охраняемых фешенебельных офисов и кварталов.

Вот это по-видимому и не дает спать спокойно господам парламентариям, заставляя их рассматривать и принимать, по крайней мере, в порядке очистки собственной совести законопроекты в поддержку общественной нравственности. Примечательно, что такая рефлексия целиком совпадает по времени со страстями вокруг социальной реформы и монетизации льгот. В символическом акте, как представляется, Государственная Дума слагает с себя ответственность за дальнейшее развитие ситуации и предлагает Путину засвидетельствовать свою ответственность в почетном праве отклонить запоздалые и явно бесперспективные предложения по наведению порядка на улицах и на телеэкране.

Что же, не будем лукавить или обманываться: других результатов при нынешней ситуации ожидать было сложно. Всем ясно, какого масштаба идет игра и о чем может болеть голова у Президента. Под вопросом устойчивость властной системы, суверенитет и дальнейшее существование России в прежних границах. До телесериалов ли и пивных банок при этом! Ясно и то, что лично для себя Владимир Владимирович наверняка хорошо различает героические военные ленты от Голливуда. Фиговый листок рыночного либерализма, прав и свобод используется исключительно затем, чтобы прикрыть фактическую неспособность власти хоть чем-нибудь отвечать на нарастающую общественную деструкцию. И все же для объяснений с соотечественниками о нравственной стороне дела Президент мог и должен был выбрать иной язык, нежели язык отговорок и затасканных канцеляризмов. Язык гражданина, язык отца двух дочерей, язык солидарности с теми, чье достоинство оскорблено непрерывным смакованием подробностей убийства и массовым пивным угаром среди молодых.

В этом, в отличие от закулисных политических действ, скрытых от многих, каждый из нас вправе рассчитывать услышать от Президента слова правды и здравого смысла. И, не произнося этих слов, Путин действительным образом, безо всякой символики или преувеличения, принимает на себя главную вину за последствия общественного распада.