Тихвинский Большой Богородице-Успенский мужской монастырь

История возникновения одного из самых почитаемых в России и в Православном мире монастыря неразрывно связана с жизнью Русского государства и Православной Церкви. На примере Тихвинской обители потомкам открывается вся великая и трагическая летопись освящения благодатным огнем Веры северо-западных окраин нашего Отечества.

Все началось 621 год назад с чудесного события — на Пречистенском погосте Онежской пятины Великого Новгорода явила себя православному народу Тихвинская икона Пресвятой Богородицы.

ОБРЕТЕНИЕ ИКОНЫ

По преданию этот Святой образ был написан Святым Апостолом и Евангелистом Лукой. В 1383 году за 70 лет до падения Византийской Империи икона исчезла из Константинополя и, несомая по воздуху Ангелами, в начале появилась над водами Ладожского озера, освящая водную и воздушные стихии, напаивая благоуханным ароматом пространство, где процветали и готовились к устроению монашеские обители. Чудотворная икона, шествуя по воздуху вдоль Валаамского архипелага, задержалась над островом Вощаным, в 25 километрах к юго-западу от Преображенской обители, где святыню впервые увидели рыбаки. Отмеченным посещением чудотворного образа был и остров Восковой, принадлежащий Коневецкой обители.

Пришествием своим чудесным икона Пресвятой Владычицы принесла на Русь благословение святых градов Иерусалима и Константинополя. Чудотворная Тихвинская икона Божией Матери — защитница Северо-западных рубежей Российской Державы — одна из самых почитаемых православными, наряду с Владимирской, Смоленской, Иверской и Казанской иконами Пресвятой Богородицы.

Первоначальные списки сказания о явлении иконы после ее шествия над Ладожским озером повествуют: «В лето 6891-е (1383 год) во дни благоверного Великого Князя Димитрия Ивановича, Святейшего Митрополита Пимена, при Архиепископе Новгородском Алексии, явилася икона Пречистой Одигитрии (Путеводительницы) в Обонежской пятине, на реке Ояти, в Вымоченицах, что в ста верстах от Тихвина (до этого на горе Смолковой, у реки Оять, она опустилась на землю, и ее поместили в специально возведенную Успенскую часовню. Местные жители устремились к месту явления, падали на колени и усердно молились Царице Небесной. По молитвам к Ней исцелилось множество народа — прим. А. Р.)) и на том месте поставили церковь Рождества Богородицы. По прошествии малого времени оттуда невидимо перешла и явилась в Кожели на Куковой горе ненадолго, за 20 поприщ от Тихвина (в течение часа стояла она в воздухе, чем произвела неописуемую радость в сердцах верующих). И в том месте поставили церковь Покрова Божией Матери. После этого оттуда явилася в Тихвине, над рекою высоко стояла в воздухе икона Пречистой, у Ней на руках изображен Спаситель, Господь наш Иисус Христос. И собралось множество народа на зрение великого этого чуда, непрестанно молящегося Пречистому Образу ее и из нее рождшемуся Христу Богу нашему. И на том месте, на горе, заложили церковь в честь Успения Святой Богородицы».

26 июня (9 июля) 1383 года в сиянии явилась над берегом реки Тихвинки Святая икона. Сюда со множеством народа пришли с Крестным Ходом священники. Все вместе они молились Пресвятой Богородице, чтобы икона с Ее святым образом низошла к ним. И свершилось чудо — икона сошла с высоты воздуха прямо на руки священников.

Все с благоговением лобызали икону. В тот же день по благословению священников все начали строить храм, и в первый же день устроили три венца. На ночь святую икону и венцы оставили охранять стражу. Но утром следующего дня свершилось новое чудо — народ не узрел на месте ни иконы, ни венцов. Ночью икона невидимо неслышимо Ангельской силой перенеслась на 2 версты, на другую сторону реки Тихвинки. Вместе с иконою чудесно перенесены и начатый храм и сруб с бревнами, приготовленный для постройки храма, и даже самые щепы, — как будто перенесено незримо было само место.

На оном, окончательно избранном благодатном месте, угодном Царицей Небесной для пребывания Ее образа, и был достроен православными храм. Икону поставили в нем.

Устроенная в честь двунадесятого праздника — Успения Божией Матери деревянная церковь простояла 7 лет и сгорела от «свещи ночию».

То же несчастье случилось, по воле Божией, и с вновь построенными храмами в 1390-м и 1395 годах.

УСТРОЕНИЕ СОБОРА

В 1510 году, Великий Князь Московский Василий III Иванович повелел, по благословению Митрополита Московского Симона и Архиепископа Новгородского Серапиона на милосердно пожертвованные им средства, заложить каменную церковь во имя Успения Пресвятой Богородицы: «…повелением Василия Иоанновича поставиша церковь пречистыя на Тихвине на старом месте кирпичную с камением чудну вельми и велику и паперти нарядиша».

Так было положено начало величественному Успенскому собору.

Строительство грандиозного возвышенного храма, свидетельствовало о глубоком, искреннем и богобоязненном отношении великих Государей Московских к небесной Защитнице земли Русской — Матери Божией. Эту любовь и благодарность к Пречистой Богородице правители Отечества нашего пронесли через всю свою жизнь и историю Государства Русского от времени Великого Князя Василия III Иоанновича (1505−1533 гг.) до Святого Государя Мученика Императора Николая II (1894−1918 гг.).

По воле Божией, после падения в 1454 году под ударами турок великой православной столицы Царьграда, возросло до необычайности значение Московского государства — последней надежды Христианского мира, не отпавшего в ересь латинства. Вот как писал о том в 1471 году Митрополит Московский Филипп: «Разумейте, дети, царствующий град Константинополь и церкви непоколебимо стояли, пока благочестие в нем сияло, как солнце. А как оставил истину единился Царь и Патриарх Иосиф с латиною, да подписали папе золота ради, так и скончался безгодно свой живот Патриарх, и Царьград впал в руки поганых турок».

По промыслу Божиему, за 70 лет падения Царьграда, признанного после уклонения Рима в ересь, второй Христианской столицей, святой образ Богоматери чудесно явился на Новгородской земле. Икона названная по месту обретения Тихвинскою в одночасье стала ярким символом избранности и подтверждением Русской духовной и государственной идеи — «Москва — третий Рим».

Явление иконы невидимо перенесенной из Царьграда в Тихвин истолковывалось святыми старцами и иерархами Русской Церкви как один из небесных знаков избранности Руси и ее столицы Москвы, провозглашенной последним в истории человечества мировым центром Вселенского Православия.

Не случаен и выбор Царицей Небесной мирского владыки и устроителя каменного Успенского собора в Тихвине. По выбору самой Пречистой Девы, им стал сын верного ревнителя Православия — Государя Иоанна III Васильевича, рожденного 22 января, в день памяти Святого Апостола Тимофея, и получившего имя свое на шестой день, когда празднуется перенесение мощей Св. Иоанна Златоустаго.

Младенец его и наследник был рожден 25 марта, в день Благовещения Пресвятой Богородицы, и получил имя Архангела Гавриила, Собор которого празднуется на следующий день. И лишь потом наследнику дано было имя Василий в честь деда — Василия II Темнаго (1425−1463 гг.), признававшего себя преемником павших от агарян православных Византийских Императоров.

Василий III Иоаннович (1505−1533 гг.), по свидетельству современников, «…поборол по Божьей церкви и по законе, и по всем Православном христианстве и по древнему благолепию». Сей ревностный Государь в 1522 году получил от старца Псковского Елиазарова монастыря Филофей особое послание, в котором были и такие пророческие слова: «…Святая Вселенская Церковь вместо Рима и Константинополя сияет светлее солнца в Москве. Два Рима пали, третий — Москва — стоит, а четвертому не быть. Все Христианские Царства пришли в конец и сошлись в одно Царство нашего Государя; все христианские Царства потопишася от неверных, только Царство одного нашего Государя благодатию Христовою стоит. Подобает Царствующему Великому Князю держать это с великим опасением и обращением к Богу, и уповать не на золото и богатство исчезающе, но на дающего всего Бога».

В известной «Повести о разорении Царьграда безбожными агарянами» находим подтверждение этих слов: «Сия ибо вся благочестивыя царствия, греческое и сербское, басанское и арбаназкое Божиим попущением безбожные турци поплениша и покориша под свою власть, наша же Руссийская земля Божией милостью и молитвам Пречистыя Богородицы и всех святых чудотворцев растет, и младеет, и возвышается…» Таким образом предание о византийской святыне покинувшей Царьград до его осквернения нечестивцами и избравшей Русь своею обителью, получило высший, признанный всеми Православными народами смысл.

С той самой счастливой минуты явления Пречистого образа и до наших дней к святой чудотворной иконе Пресвятой Владычице молитвенно обращаются за благословением и помощью в защите Отечества и просвещении языческих народов. Горячо молятся о мире, благополучии и здравии всеми любимого Государя и его семьи. Со времени чудесного явления иконы в Тихвине Пречистенский погост превратился в одно из любимейших мест великокняжеского, а затем и царского внимания, стал особым местом паломничества высших мирских владык и духовных иерархов.

Успенский собор, построенные на месте явления Тихвинской иконы был и остается наиболее значительным храмом, возведенным в XVI веке по Государеву указу. Образцом для его создания служил Успенский собор Московского Кремля, возведенный в 1475—1479 годы итальянским зодчим Аристотелем Фиоравенти и ставший, со времени правления царя Иоанна IV, храмом всея Руси. Строителями Тихвинского Успенского собора были «нарядчик» Дмитрий Сырков — представитель известной династии «гостей московских», переселившихся в Великий Новгород в конце XV века, и итальянский мастер Фразин. По воле Божией, примерно в одно и то же время, они и были освящены; Успенский собор в Московском Кремле — по окончании стенной росписи, и каменный храм в Тихвине по окончании строительства. Сообщением об освящении двух великих святынь воздавалась хвала Богу за дарованную в июне 1514 года, после упорной борьбы победу над Литвой, увенчанную взятием Смоленска.

Великий князь Московский Василий III Иоаннович посетил храм в 1526 году и молился у чудотворного образа Тихвинской иконы «о здравии и о спасении, и чтобы Господь плод чрева даровал». Годом ранее Митрополит Московский Даниил (1522−1539 гг.) и Собор 1525 года постановили во имя сохранения династии развести Василия III с супругой Соломонией Сабуровой. Прожив с нею 20 лет, государь не имел детей, и потому, желая иметь прямого наследника, пожелал жениться вторично. В 1525 году, с благословения Митрополита Московского Даниила, Соломония была против воли пострижена в монахини, а Василий III Иоаннович избрал в супруги племянницу литовского князя Михаила — Елену Васильевну, из княжеского рода Глинских, чей род шел от одного из сыновей Мамая, владевшим в Приднепровье городом Глинским.

После усердных молений пред иконой Пречистой в Тихвине, менее чем через 2 года царица «понесла», разрешившись от бремени мальчиком — будущим первым Царем всея Руси Иоанном IV (1533−1584 гг.). Но государю, «искателю учительных монашеских бесед», не суждено было долго пребывать в мире — перед кончиной он пожелал принять постриг. Брат его Андрей Иванович и боярин Михаил Воронцов старались не допустить этого. Митрополит Московский Даниил тогда сказал Андрею: «Не будь на тебе нашего благословения ни в сей век, ни в будущий; хорош сосуд серебряный, а лучше позолоченный».

Троицкий игумен Иоасаф совершил последнюю волю Великого князя — пострижение, дав умирающему имя Варлаама. Сыну его, вымоленному у Пречистой Госпожи Богородице, шел четвертый год. Супруга Великого князя Василия III Елена ушла вслед за мужем в 1538 году.

Эта история появления на свет Божий, вероятно, стала известна Иоанну. Иначе нельзя объяснить причину спешного приезда 17-летнего Государя в Успенский собор Тихвина на поклонения чудотворной иконе. Тем более что случилось это за несколько дней до торжественного на благо всей Руси венчания Иоанна Васильевича на Царство в Успенском Соборе Московского Кремля 16 января 1547 года.

Оное Таинство было совершено «…по древнему цареградскому чиноположению» с прибавлением миропамазания. Митрополит Московский Макарий возложил на Иоанна знаки царского сана — Крест Животворящего Древа, бармы и шапку Мономаха, а затем золотую цепь Мономаха. После приобщения Святых Христовых Таин Иоанн был помазан миром. Так свершилось равенство пред императорами Священной Римской империи.

Государь совершил паломничество в Успенский собор Тихвина, как и его благочестивый родитель накануне (3 февраля 1547 года) браковенчания. Избранницей Иоанна была дочь окольничего Романа Юрьевича Захарьина-Кошкина. Видимо, решение вступить в брак с боярышней Анастасией Романовной Иоанн Васильевич принял, с одобрения Митрополита Московского Макария, 13 декабря 1546 года. Как повествует летопись, в тот год, когда Государю было 16 лет, среди ребяческих игр он, вдруг заговорил с боярами о женитьбе, да, как пишет историк В. О. Ключевский, «говорил так обдуманно, с такими предусмотрительными политическими соображениями, что бояре расплакались от умиления, что Царь так молод, а уже так много подумал, ни с кем не посоветовавшись, от всех утаившись».

Совершенное вслед за оным поклонение Святому образу и испрошение милости и помощи у Царицы Небесной было необходимо еще и потому, что Иоанн искал прародительских обычаев: «…как прародители его, цари и великие князья и сродник его Владимир Всеволодович Мономах на Царство, на великое княжение садились». В то время первым помыслом Иоанна при выходе из правительственной опеки бояр было, по особому внушению, принять титул Царя и Венчаться на Царство торжественным церковным обрядом. Это уподобляло Иоанна Васильевича Византийскому Императору, и воспринималось всем Православным народом и Христианским миром, как Божественное благословение.

Иоанн IV Васильевич, по словам историка Ключевского: «…был первый из Московских государей, который узрел и живо почувствовал в себе Царя в настоящем библейском смысле, Помазанника Божия. Это было для него политическим откровением, и с той поры его царственное я сделалось для него предметом набожного поклонения».

Иоанн первым из Государей Российских возвысил идею Царской власти. Он писал о себе: «Мы, смиренный Иоанн, Царь и Великий Князь всея Руси по Божию изволению, а не по многомятежному человеческому хотению».

Через 150 лет подтвердил и возвысил традицию преемственности Царской власти в России от Византии Государь Император Павел I Петрович (1796−1801 гг.). На коронации в Москве 5 апреля 1797 года, в первый день Светлого праздника Воскресения Христова Государь, прежде чем облечься в порфиру, приказал возложить на себя далматик — одну из царских одежд Византийских Императоров, сходственный с архиерейским саккосом (священной одеждой).

Была и другая причина прибытия в Успенский собор Тихвина государя Иоанна IV Васильевича — он смиренно брал у Взбранной Воеводе благословение на военный поход против Казани, задуманный двумя годами ранее, о чем Иоанн откровенно поделился со святителем Новгородским Феодосием. Покоряя язычников, Иоанн исполнял долг перед своим прадедом Василием II Васильевичем (1425−1462 гг.), который весной 1445 года, во время борьбы с армией казанских татар хана Улу-Махмета, был схвачен ими в плен. Великий Князь полагая, что безопасность временно обеспечена, возвращался в Москву встретить Светлое Христово Воскресение, но армия татарского хана напала на Василия II у города Юрьева и пленила его на долгие три месяца. Освободиться из неволи великий князь сумел лишь за огромный выкуп в 200 000 рублей. Потомки Василия Темного неоднократно пытались отплатить язычникам.

Отец Иоанна IV дважды, в 1506 и 1524 годах безуспешно пытался покорить басурман — пришел черед сына. Поход был задуман правнуком ровно через сто лет после унизительного пленения и выкупа Василия II. В апреле 1545 года войска Князя Василия Серебряного с ратями других воевод на стругах поплыли к Казани, но действуя без благословения, разрозненно, воеводы опустошили лишь окрестности татарской столицы. На том поход и завершился. Благоразумным было одно объяснение — покорить язычников и исполнить отеческий долг, обратясь за помощью к Владычице Богородице, было под силу только Православному Царю и Великому Князю Иоанну IV. С этим намерением Государь и прибыл в 1547 году в Успенский собор Тихвина.

Молитвы молодого Иоанна были услышаны Заступницей земли Российской — по прошествии 5 лет, в 1552 году, пала Казань под ударами Христолюбивого воинства. И по взятии ее, в трех верстах от города, на левом берегу реки Казанки, в месте погребения русских воинов, павших при осаде Казани, по указу Царя Иоанна IV Васильевича, был заложен Успенский монастырь — первый на территории завоеванного и присоединенного к России Казанского ханства. В 1560 году после затопления водами реки, монастырь — прообраз Тихвинского, был перенесен на вершину горы Зилант (Змеиная) и стал именоваться Зилантовым. Так, по промыслу Божиему, змий был повержен копьем христианских дружин, при помощи Пресвятой Владычице нашей Богородицы. Сие свершилось позже.

Тогда же, в 1547 году, здесь, в Успенском соборе Тихвина, и открылось юному Царю устроить «на царское иждивение монастырь по уставу и чину прочих монастырей общежительных». В ту пору своего царствования, пребывая в постоянной связи с Митрополитом Макарием, Иоанн IV проявил себя истинно церковным, мудрым и решительным государем. В эти годы им был издан Царский Судебник, благоустроивший весь государственный строй и даровавший населению права самоуправления, завоеваны были Казань и Астрахань, основана была типография в Москве: удачно началась (1558 г.) война с Ливонским орденом за выход в Балтийское море. В согласии с государем был созван 23 февраля 1551 года Церковный Собор, именуемый Стоглавым (от разделения книги его постановлений на 100 глав). На нем были приняты Устав и чины монастырские, введенные через 9 лет в будущей Тихвинской обители.

Для понимания того, как велико было тогда влияние Митрополита Московского Макария, окормлявшего государя с 12 лет, приведем слово сказанное Царем при начале заседаний церковного Собора. Обратившись к «Собору служителей Божиих», Иоанн говорил о возвышении падении царств по причинам мудрости или буйства властей; описывал все испытанное Россией во время его сиротства и юности, сперва невинной, а потом развратной; указывал на дурные примеры бояр, испортивших в нем сердце. Изображал он бедствия Москвы, обращенной в 1547 году в пепел. «Тогда», молвил Государь, «ужаснулась во мне душа, и кости во мне затрепетали; дух во мне смирился, сердце умилилось. Теперь ненавижу зло и люблю добродетель. От вас требую ревностного наставления, пастыри христиан, учители царей и вельмож, достойные святители церкви! Не щадите меня в преступлениях; смело упрекайте мою слабость; гремите словом Божиим, да жива будет душа моя». Богу было угодно сурово испытать Иоанна IV.

ОСНОВАНИЕ МОНАСТЫРЯ

Основанием своим Успенский монастырь обязан выдающемуся иерарху Русской Православной Церкви Митрополиту Московскому Макарию, бывшему до того 16 лет Архиепископом Новгородским. В 12 день февраля 1560 года, в начале Ливонской войны (1558−1582 гг.), по указу Царя Иоанна IV Васильевича и по благословению владыки, о котором сам царь 5 апреля 1557 года писал: «О Боже! коль бы счастлива русская земля была, коли бы владыки таци были, яко преосвященный Макарий», был основан Тихвинский Богородице-Успенский мужской монастырь.

В награду за сей великий шаг, в 1560 году самой Царицей Небесной, русскому оружию была дарована блестящая победа над католическим Ливонским орденом — пал город Мариенбург и крепость Вильянди, в плену у православного воинства оказался магистр ордена.

В тот год Господь испытал Государя Иоанна Грозного — призвал к себе ту, кроткую и благочестивую Царицу Анастасию Романовну, которая так благотворно влияла на Государя, и благословение на венчание с которой, Иоанн получил в 1547 году, молясь перед чудотворным образом иконы Тихвинской. По свидетельству Ключевского: «Первую жену свою он любил какой-то особенно чувствительной недомостроевской любовью». «Царица-матушка», как называли в народе Анастасию, умерла внезапно.

Отпевал первую Русскую Царицу Митрополит Московский Макарий. Он утешал подавленного горем Царя. В народе же ходили упорные слухи, что Государыню отравили приближенные Государя. За то главный помощник Царя Сильвестр был тотчас сослан на Соловки. С момента тяжелой утраты единственной, пользовавшейся огромной любовью и почтением Царя Анастасии Иоанн Васильевич становился все более строгим судией своих подданных, все более грозным.

Один из его современников о том писал так: «А потом словно страшная буря, налетевшая со стороны, смутила покой его сердца, и я не знаю, как пересмутила покой его доброго сердца, и я не знаю как перевернула его многомудренный ум и нрав свирепый, и стал он мятежником в собственном государстве».

Таким образом Указ об основании Тихвинской обители одно из самых значительных добрых деяний противоречивого и грозного Государя.

О Царе-основателе Тихвинского Богородице-Успенского монастыря Иоанне IV в исторической литературе есть множество дурных свидетельств. Но позволю себе указать на добродетели Государя.

Митрополит Московский Макарий (Булгаков) в «Истории Русской Церкви» пишет: «…Царь Грозный, судя по его сочинениям, не менее других книжников своего времени, был начитан и в слове Божием, и в писании отеческих, особенно аскетических, и в житии святых и что по своему красноречию и витиеватости слога он не уступал никому из тогдашних представителей красноречия». Иоанн Грозный, отмечает Н. М. Карамзин в «Истории Государства Российского» — «…способствовал народному образованию размножием школ церковных, где и миряне учились грамоте, закону, даже истории, особенно готовясь быть людьми приказными, к стыду бояр, которые еще не все умели тогда писать».

Историк В. О. Ключевский отмечает, что книги с юных лет стали любимым занятием Иоанна: «От Псалтыри он перешел к другим частям Писания, перечитал много, что мог дать из тогдашнего книжного запаса, вращавшегося в русском читающем обществе. Это был начитанный москвич XVI века. Недаром современники называли его «словесной мудрости ритором. О богословских предметах он любил беседовать, особенно за обеденным столом, и имел, по словам летописи, особливую остроту и память от божественного Писания».

Особенно внимательно Иоанн Васильевич читал книги духовного содержания, особенно строки о Царе и царстве, о Помазаннике Божием и испытаниях ему, грозящим в мире. Из книг он получал желанные ответы. С тех пор книги стали желанным и любимым предметом его занятий. В них он находил утешение: «Он читал и перечитывал любимые места, и они неизгладимо врезались в его память». Иоанн, по словам Ключевского, рано «привык вводить в деятельность ума участие чувства. О чем бы он ни размышлял, он подгонял, подзадоривал свою мысль страстью. С помощью такого самовнушения он был способен разгорячить свою голову до отважных и высоких помыслов, раскалить свою речь до блестящего красноречия…Иоанн — один из лучших московских ораторов и писателей XVI в.».

Историк Ключевский приводит и другое обобщающее свидетельство о Царе Иоанне IV одного из его современников: «это был «муж чудного рассуждения, в науке книжнаго почитания доволен и многоречив, зело ко ополчению дерзостен и за свое отечество стоятелен, на рабы, от Бога данные ему, жестосерд, на пролитие крови дерзостен и неумолим, множество народа от мала до велика при царстве своем погубил, многие города свои попленил и многое иное содеял над рабами своими; но этот же Царь Иван и много доброго совершил, воинство свое весьма любил и на нужды его из казны своей неоскудно подавал». Его правление можно, по образном у сравнению автора, сравнить с подвигом ветхозаветного героя Самсона: «…который, чтобы погубить своих врагов, на самого себя повалил здание, на крыше коего эти враги сидели».

Для устроения Тихвинского монастыря из Москвы Царем и Митрополитом был послан Архиепископ Новгородский Пимен. Вместе с ним из Великого Новгорода на погост приехали настоятели некоторых великих обителей. С ними, для установления в новой обители, чина и правил монастырских, прибыли и опытные в духовной жизни старцы.

11 февраля в день Сретения Господня Архиепископ Пимен отслужил всенощную в Успенском Соборе. На следующий день после молебна с чудотворной иконой он обошел и освятил территорию будущей обители монахов. На месте трапезной с церковью Рождества Пресвятой Богородицы был установлен деревянный Крест. По окончании этой торжественной церемонии в Успенском соборе была отслужена литургия.

К 1560 году относятся и первые упоминания о тихвинских укреплениях Феодора Сыркова. Тихвинский монастырь, обнесенный остроконечной стеной с тремя воротами, тремя башнями, окруженный рвом, являлся серьезным укреплением. Обороноспособность святой обители усиливалась также небесным заступничеством — природными условиями. Река, ручьи, болота делали монастырь почти непреступной крепостью. Об укреплениях обители упоминается в 1610 году, когда игумен Богородице-Успенского монастыря Иосиф ответил отказам на требования боярина королевича Владислава Салтыкова дать «даточных людей», ссылаясь на то, что «около монастыря острог поставлен и ров копан собою, а не пособлял никто», и на то, что несение караулов на тихвинских укреплениях также лежит «на монастырских крестьянах и бобылях Тихвинского посаду».

В монастыре был установлен общежительный устав, игуменом был назначен старец Кирилл (сан Архимандрита был введен с 1561 года). В «Истории Русской Церкви» Митрополита Московского Макария сказано, что в 1582 году Тихвинский Успенский монастырь вмещал в себя 40 человек братии, в том числе трех иеромонахов и двух иеродиаконов.

Время возникновения обители пришлось на расцвет монашества. С середины XV до начала XVI века начитывалось до 300 вновь устроенных монастырей. Успенский монастырь имел большое значение в преобразовании Тихвинского погоста в посад, собрав вокруг торговый и ремесленный люд, привлеченный известиями о чудотворной иконе милующей и исцеляющей, обращающихся к ней.

С 1560 по 1764 годы посад управлялся обителью, и был отделен от нее по разрушительному для русского монашества Указу Государыни Императрицы Екатерины II. Но об этом позднее.

Строительству монастырских зданий Успенского монастыря предшествовала большая работа по подготовке территории. Так, посадские дома, располагавшиеся у стен Успенского собора, были перенесены Федором Сырковым на версту к югу, на место бывшей деревни Киселево. Место для строительства было осушено и выровнено. В дальнейшем под руководством Федора Сыркова были воздвигнуты деревянная трапезная с церковью Рождества Пресвятой Богородицы, колокольня, 42 кельи для братии, богадельня, просфорня, хлебопекарня, кухня. Строения были обнесены деревянной стеной с шатровыми башнями и рвом.

В конце XVI века некоторые постройки были заменены на каменные. Перестройка началась в 1581 году, в конце продолжительного царствования Царя Иоанна IV Васильевича, с построения двухэтажной трапезной палаты с церковью Рождества Пресвятой Богородицы. Современные реставраторы отмечают высокое инженерное мастерство зодчего в проектировке трапезной палаты, в решении вопросов гидроизоляции нижних помещений и их воздушного отопления. Трапезная без сомнения выдающееся сооружение всего монастырского комплекса. По смерти государя, последовавшей в 1584 году, его потомки продолжали опекать Тихвинскую обитель, содействовали в строительстве обширного монастырского комплекса, для чего из Государевой казны отписывались немалые суммы.

В 1593 году над двухпролетными Святыми монастырскими воротами был выстроен каменный надвратный храм Вознесения Господня с приделом Святого великомученика Феодора Стратилата — небесного покровителя сына Государя Иоанна IV — Царя Феодора Иоанновича (1584−1598 гг.). Случилось это в девятый год его кроткого и благополучного царствования. О самом Государе — глубоко верующем христианине невозможно не упомянуть подробней.

По смерти грозного родителя его, все в государстве и именитые и простые люди со слезами на глазах молили Феодора Иоанновича венчаться на Царство и 31 мая 1584 года Феодор принял Царский венец.

С.М. Соловьев в «Истории Росси с древнейших времен» описывает Государя так: «Обыкновенно встает он около четырех часов утра. Когда оденется и умоется, приходит к нему отец духовный с Крестом, к которому Царь прикладывается. Затем крестовый дьяк вносит в комнату икону Святого, празднуемого в тот день, перед которой Царь молится около четверти часа. Входит опять священник со Святую водой, кропить ею иконы и Царя. Возвратясь из церкви, Царь садиться в большой комнате, куда являются на поклон бояре, находящиеся в особенной милости. Около девяти часов Царь едет к обедне, которая продолжается два часа». После обеда и сна едет к вечерне. «Каждую неделю Царь отправляется на богомолье в какой-нибудь из ближайших монастырей…» Такому набожному и благочестивому Монарху доверил Господь Святое дело установления Патриаршества в России.

Как указывали тогда архиереи русские, была вера и надежда найти в Русском Патриархе защиту Православию, угнетенному на Востоке игом мусульманства, а с запада теснимому папизмом. Господь творил Свое — Он готовил в Патриархе защиту России на близкое время скорбей, о которых мы узнали позднее. Случится это великое благо — Патриаршество должно смиренно и кротко, как бы незаметно, по внезапному стечению обстоятельств. Так и произошло.

Государь Феодор Иоаннович (1584−1598 гг.) предложил Боярской Думе и высшему духовенству принять мнение о Патриаршем правлении в Руси. Царь молвил: «По воле Божией, в наказание наше, восточные патриархи и прочие святители только им носят, власти же едва ли не всякой лишены; наша же страна благодатию Божией, во многорасширение приходит, и потому я хочу, если Богу угодно и писания божественные не запрещают, устроить в Москве высочайший престол патриаршеский, если вам угодно, объявите; по моему, тут нет повреждений благочестию, но еще больше успеяние в вере Христовой».

По прошествию времени, 10 января 1589 года, в Успенском храме Московского Кремля, в приделе Похвалы Богоматери, многочисленный Собор Архиереев избрал Митрополита Иова Патриархом Московским и всея Руси.

23 января произошло поставление Патриарха Московского и всея Руси. При этом Царь Феодор Иоаннович позаботился, чтобы при полном равенстве с первой минуты Патриарх Московский пользовался полной независимостью от Константинополя. Так и было исполнено Богом.

Историки о Царе Феодоре Иоанновиче писали: «Он прост, слабоумен, но очень ласков, тих милостив и чрезвычайно набожен». Но в минуты грозящей Руси опасности, как это случилось в 1591 году, при появлении под Москвой крымского хана Казы Гирея, при общей панике и страхе, великий молитвенник — Царь Феодор был спокоен и невозмутим, ибо всегда полагался на заступничество Пресвятой Богородицы.

Царь Феодор Иоаннович скончался 7 января 1598 года, в праздник Собора Предтечи и Крестителя Господня Иоанна. Он был, как пишет Ключевский: «блаженный на престоле, один из тех нищих духом, которым подобает Царство Небесное, а не земное, которых Церковь так любила заносить в свои святцы…». Современник и близкий ко двору Государя Князь И. М. Катырев-Ростовский сказал о нем: «Благоюродив быст от чрева матери своея и ни о чем попечения имея, токмо о душевном спасении». В Царе Феодоре мнишество было с царствием сплетено без раздвоения и одно служило украшением другому. Сына Иоанна Грозного называли «освятованным Царем», (по Ключевскому) свыше предназначенным к святости, к венцу небесному.

В книге «О Российских Святых» Царь Феодор Иоаннович поставлен в лике Московских чудотворцев. Повествуют, что в предсмертном томлении он беседовал с кем-то незримым для других, именуя его великим святителем, и что в час кончины его ощущалось благоухание в палатах Кремлевских. (Граф М. В. Толстой «Рассказы из истории Русской Церкви»).

По смерти Государя Феодора Иоанновича, все присягнули Царице Ирине, чтобы избежать междуцарствия, но она, чуждая властолюбия, в 9-й день по кончине супруга удалилась в московский Новодевичий монастырь, где и постриглась с именем Александры. За Ириной последовал в монастырь и ее брат. Во главе правительства стал Патриарх Иов, который был убежден, что Борис Годунов — более других достоин занять Престол государства Российского. Патриарх был уверен, что его избрание обеспечит порядок и спокойствие в государстве. В пользу этого было и родство Годунова с Государем, который был женат на его сестре, и его, Бориса разумное управление при Феодоре Иоанновиче, Царствование которого современниками признавалось Царствием счастливым. Россия при нем уже начинала «от скорби большие утешатися и тихо безмятежно жити», водворился порядок и справедливость после грозного правления и 24-летней Ливонской войны, восстанавливалась мощь и благосостояние.

С блаженной кончиной Феодора Иоанновича — последнего Царя из династии Рюриковичей, прекращалось потомство Святого благоверного князя Александра Невского, сына его князя Даниила Московского и внука Иоанна Калиты.

Царь Феодор Иоаннович много сделал для украшения Тихвинской обители. Ко времени его царствования относились находившиеся здесь иконы и низкий двухъярусный иконостас. Службы в этой церкви совершались трижды в году — в мае, в праздник Вознесения Господня и в дни памяти Святого Феодора Стратилата (8 февраля и 8 июня по ст. с.). Церковь и придел первоначально имели ступенчатое покрытие и завершались главами с крестами.

Каждый входящий в монастырь под малой аркой Святых ворот, видел над головой изображение Тихвинской иконы Божией Матери, а в голубом поясе, окаймляющем ворота, крупную прекрасную золотую вязь: «Благодатию Христовою и благоволением пресвятыя Владычицы нашея Богородицы и приснодевы Марии и тоя помощью». Под сенью большой арки Святых ворот, с изображением Вознесения Господа были представлены Святой Феодор Стратилат и Святой Николай Чудотворец. Надпись в дуге гласила: «Повелением же царя и Великого Князя Иоанна Васильевича всея Руси. Начало и устроение бысть монастырю сему в лето 1560 февраля в 12 день».

На пилястрах арки малых ворот богомольцы видели изображение преподобных Петра Афонского, Онуфрия Великого, Антония Дымского, Мартирия Зеленецкого, Марка Фраческого, и Макария Александрийского. Своим видом, излучавшим какой-то внутренний свет, старцы словно говорили, что только уподобясь им, их вере, их образу жизни, можно пройти вратами тесными в святой рай вечного небесного блаженства. Проходящие под аркой больших ворот богомольцы видели изображенных на пилястрах Святого Иоанна Златоустого с ликами архидьяконов Лаврентия и Стефана. Они напоминали о том, что и высокий духовный сан и духовные достоинства тесно связаны и подчинены христианским смирением.

Под сенью Большой арки Святых ворот был изображен Спаситель, благославляющий преклонившихся к Его ногам преподобных Варлаама Хутынского и Александра Свирского. В поясе — надпись: «Божиею помощью Его Богоматери подписаны сии Святые ворота лета 1662 августа в 13 день, при настоящей власти сего монастыря и обители». Рядом под сенью малой арки Святых ворот изображено Знамение Пресвятой Богородицы, а под ним — Святые Иоанн Чудотворец и Серапион. В дуге — окончание надписи, идущей в поясе больших ворот: «При архимандрите Иосифе и при келаре старце Ионе Баранове с братиею».

В продолжении 7 лет, в правление Царя Феодора Иоанновича, в Тихвинской обители строилась пятишатровая, трехъярусная звонница — наиболее совершенное церковно-архитектурное сооружение XVI века и последнее перед долгим периодом разрушения и запустения. Прообразом для нее послужила звонница Великоновгородского Софийского собора. Тихвинская звонница, наряду с новгородской, московской и ростовской, входит в группу своеобразных звонниц-монументов при соборных храмах, решенных в виде настенной, горизонтальной аркады (позднее строились только вертикальные звонницы). Завершена постройка была в 1600 году, в правление нового Государя — Бориса Годунова (1598−1605 гг.). О событиях связанных с его избранием и правлением нельзя не рассказать подробней — то был мир перед войной и милость перед великим испытанием Божиим, которому подверглась и Тихвинская обитель и вся Россия.

С самого начала первый Патриарх Московский и всея Руси Иов был за избрание царем Бориса Годунова и, сопровождаемый духовенством, боярами и народом просил Бориса принять Царство, но получил решительный отказ. Дабы покорить волю и упорство Годунова, Патриарх созывает 17 февраля 1598 года Земский Собор в числе свыше 500 членов — духовенства и служилых людей. После проникновенной, горячей речи Патриарха Иова прославлявшей Бориса, Собор единодушно постановил — «бить челом Борису Феодоровичу и кроме него никого на государство не искать».

21 февраля, после многих упрашиваний, угрожаемый отлучением от Церкви, Борис согласился исполнить просьбу земских людей. 30 апреля Борис Годунов переехал из Новодевичьего монастыря в Кремль и поселился с семьей в Царском Дворце.

1 сентября, в день новолетия — нового года, Борис Годунов Венчался на Царство. Во время Святого Таинства венчания на Царство Русское влиянием радостного чувства, у осторожного и сдержанного Бориса вырвались слова, поразившие современников: «Отче, великий Патриарх, Иов! Бог свидетель сему, никтоже убо будет в моем царствии нищ, или беден!» Тряся за ворот сорочки, Царь прибавил: «и сию последнюю разделю со всеми».

Царское венчание, кроме пиров во дворце, угощений народа, пожалований в чины, сопровождалось необыкновенными милостями: служивым людям выдано было двойное годовое жалование, купцам было дано право безпошлиной торговли на два года; земледельцы освобождены на год от податей; есть известие, что было определено, сколько крестьяне должны были работать на помещиков и платить им; вдовам и сиротам розданы деньги и съестные припасы; освобождены заключенные в темницах и получили вспоможени; инородцы были освобождены на год от податей.

Первые годы царствования Бориса Годунова (1598−1605 гг.) были продолжением царствования блаженного Феодора Иоанновича. Современники благодарили Царя, говоря, что «он цел благолепием, видом и умом всех людей превзошел; муж чудный и сладкоречивый, много устроил он в Русском государстве достохвальных вещей, ненавидел мздоимство, старался искоренить разбои, воровство, кормчество, но не мог искоренить, был светлодушен и милостив и нищелюив!»

Внешняя политика Государя была еще более мирной чем при Феодоре Иоанновиче. Однако пристрастие Годунова к иностранцам возбуждало неудовольствие в русских людях. Боролось против него и знатное боярство — источник многих бед России, прошлых и будущих. У Государя же не хватило сил уберечь Богом данную власть. Вот что говорят современники о главном недостатке Бориса Феодоровича: «…цвел он, как финик, листвием добродетели, и если бы терн завистной злобы не помрачал цвета его добродетели, то мог бы древним царям уподобиться. От клеветников изветы на невинных в ярости суетно принимал, и поэтому навел на себя негодование чиноначальников всей Русской земли; отсюда много ненасытных зол на него возстали и доброцветущую Царства его красоту внезапно низложили». Скоротечное Царство его омрачилось многими бедами; массовыми доносами и произведенные ими унынием, опалой, пытками и кознями. К ним добавились физические страдания — трехлетний, с 1601 года неурожай и страшный голод.

Государь принимал строгие и решительные меры против зла. Запретил винокурение и пивоварение, велел сыскивать скупщиков и бить кнутом на рынках нещадно, а их запасы продавать в розницу понемногу. Царь предписывал обязательные цены и карал тяжкими штрафами тех, кто утаивал свои запасы. Чтобы помочь голодающим, Борис Годунов начал постройки в Москве и раздавал деньги, что вызвало еще большее зло, ибо народ большими массами стремился в Москву и умирал во множестве от голода и моровой язвы на улицах и дорогах. За голодом и мором следовали разбои. Разбойничьи шайки составлялись из холопов, отпущенных господами во время голода, а также из холопов опальных бояр. К сему добавилось вторжение самозванца…

13 (26) апреля 1605 года Борис Годунов был призван Господом на Суд Божий. Незадолго до своей кончины, Государь принял схиму (последний Государь сие свершивший). По смерти его Москва присягнула сыну Государя — Феодору, которому отец постарался дать возможно лучшее воспитание, и которого все современные свидетельства осыпают большими похвалами. Но молодой Царь, после самого малого царствования, вместе с матерью погиб насильственной смертью. Царевна Ксения — дочь Годунова, отличалась красотой, и потому была оставлена в живых для потехи самозванца. Позднее, она постриглась в монахини и умерла в 1622 году. Так, по воле Божией, за непослушание Царю народ лишился помазанника Божия, а сам избранный, за дерзость лишился своего народа и Трона. Так угас Царский род Годуновых.

Прах Царя Бориса, удаленный при самозванце из усыпальницы Государей Российских — Архангельского собора, при Царе Михаиле Феодоровиче Романове (1613−1645 гг.) был перевезен в Троице-Сергиеву Лавру, где покоится и ныне. Там же покоится и прах семьи Бориса Годунова.

На звоннице Тихвинской обители, что была построена при Годунове, до поругания монастыря богоборческой властью, находился 21 колокол, из которых 8 были именными. Кроме «Полиелейного» колокола, о котором чуть позже, таковыми были: «Вседневный» в 240 пудов, отлит в 1776 году мастером Евдокимовым, «Ранний», в 119 пудов перелитый в 1802 году из древнего колокола бывшего при Успенском соборе в 1549 году, а также «Заказной», в 68 пудов, «Трапезный и великопостный», в 40 пудов и 15 фунтов, отлитый в 1803 году в Москве, и наконец самый древний «Сигнальный», весом в 23 пуда — им возвещали время благовеста и трезвона. Все они были уничтожены. Лишь в 1990 году в Тихвине были отлиты для звонницы новые колокола, но они временные и очень скромные по размерам.

Позднее звонница несколько раз перестраивалась. В 1623 году от взрыва пороха, хранившегося в подвале, были разрушены 4 пролета. Восстановили их ладожский каменщик В. Ладожанин и новгородцы, присланные Князем Д. М. Пожарским.

В 1770−80 гг. в правление Государыни Императрицы Екатерины II (1762−1796 гг.) звоницу перестраивали в духе нововведений того времени, со шпилями по краям звонницы, центральным фронтоном и фонариком, окруженным восемью колоннами. В 1969 году звоннице был возвращен облик начала XVII века.

Тихвинский Богородице-Успенский монастырь с самого начала своего существования получал пожертвования от Государей и бояр и вклады были щедрыми. Так, в 1589 году Царь Федор Иоаннович, в память своем отце Иоанне IV Васильевиче и брате Царевиче Иоанне, одарил монастырь великим колоколом названным «Полиелейный», весом в 300 пудов, и отлитым мастером Ф. Иевлевым.

Дарителями были и родственники Дома Романовых — сотник Иван Никитич Романов в 1592 году вложил в монастырь серебряные священные сосуды потир (чаша, в которую вливается вино — кровь Христова), дискос (блюдо с изображением младенца Иисуса, лежащего в яслях, на котором во время Таинства Причащения освящают часть просфоры — агнца), звездицу (две металические дуги, соединенные в центре, коими прикрывается дискос) и лжицу (ложечка, из которой причащают мирян и священников).

Иван Романов, по прозвищу Каша (ум. 1640 г.) был сослан в 1601 году в Пелым, на следующий год переведен в Нижний Новгород, и вскоре возвращен в Москву Царем Борисом Годуновым. В день коронации Лжедмитрия I сделан боярином, в 1606—1607 годах был воеводою в Козельске и победил на берегу р. Вырки (1607 г.) сторонника Лжедмитрия II Князя Масальского. При Царе Михаиле Феодоровиче (1613−1645 гг.) он играл очень видную роль, руководя преимущественно внешними делами.

Таким мирным и милостивым запомнился монастырской братии XVI век.

ШВЕДСКАЯ ИНТЕРВЕНЦИЯ

В начале XVII столетия в Смутное время Тихвинская обитель разделила испытания выпавшие, по воле Божией, на долю Русского государства. В 1611—1613 годах монастырь героически выдержал осаду шведских войск, захвативших Великий Новгород и его окрестности. Происходило это так.

21 февраля 1613 года, в Неделю Торжества Православия, после трехдневного поста, Земский Собор избрал на Царство Михаила Феодоровича Романова (1613−1645 гг.), 14 марта он принял Престол и 11 июня 1613 года Венчался на Царство. Это великое событие принесло врагам Отечества нашего, особенно шведам, великое огорчение, ибо в то же самое время совершилось поражение отрядов шведских войск на реке Уст, они были изгнаны и из самой Тихвинской обители. Дабы отомстить обители за изгнание — шведские войска снова вторглись на территорию посада, и в конце мая 1613 года Тихвинский посад становиться центром боевых действий.

Скрывшиеся за стенами обители немногочисленные защитники героически сопротивлялись войскам шведского главнокомандующего Якоба Делагарди, приказавшего своим полкам сравнять обитель с землей. Возложив единственную надежду на заступничество Преславной Владычице, монахи и ратники бились на стенах, а старые иноки неустанно молились с народом в Успенском соборе перед чудотворным образом.

Шведские войска окружили обитель и с яростью делали непрестанные нападения на убежище воинов Христовых. Трижды шведские войска осаждали монастырь, но Царица Небесная не оставляла милостью своею осажденных, поражая страхом врагов, коим мерещились со всех сторон безчисленные русские войска. Во время этой осады одной благочестивой женщине Марии, получившей по вере своей зрение от чудотворной иконы, явилась Пресвятая Дева и сказала: «Объяви всем находящимся в обители, да возьмут мою икону и обойдут по стенам вокруг и узрят милость Божию». После известия о видении радостью и упованием наполнились сердца осажденных. Чудотворная икона с молебным пением была обнесена по монастырским стенам, и когда православные призывали на помощь свою единственную Заступницу, шведы были объяты внезапно таким страхом, что никем не гонимые бежали от обители.

Но злоба врагов не ослабевала, и вскоре они снова явились и еще большими силами окружили монастырь. У православных одна была сила, одна и надежда. Со слезами все припадали к чудотворной иконе и умоляли Пресвятую Богородицу умилосердиться над ними. В монастыре в это время находился благочестивый Мартиниан, послушник Соловецкого монастыря. В ночном видении ему явилась Божия Матерь с Варлаамом Хутынским и Зосимою Соловецким и объявила, что это святое место близко к погибели от греховных нечистот, оскверняющих его.

Мартиниан, человек чистый и богобоязненный, в ужасе воспрянул, и видение свое поведал в обители. Нераскаянные злодеи были изгнаны из монастыря, притвор церковный очищен. Оставшиеся со слезами умоляли Господа и Пречистую Его Матерь, да не предадут людей своих в руки врагов. Уповая на милость Заступницы Своей, осажденные устремились на врагов и Ее неодолимою помощью одержали победу над врагами.

Но шведы не хотели умиротворяться и, чтобы отомстить за поражение свое, они с усиленными отрядами обложили обитель еще теснее и начали копать тайные рвы под врата и стены. После нового явления 13 сентября Пресвятой Богородицы Мартиниану и еще другому благочестивому человеку Григорию, Господь поразил врагов страшным чудом: они увидели, что со стороны Москвы идут к обители многочисленные полки вооруженных воинов с крестоносными знаменами, и сильно испугались; но надежда на подземные подкопы удержала их от бегства. Осажденные укрепились надеждою на помощь небесную и, совершив усердные молебные пения пред чудотворную иконою, по прежнему, устремились на врагов, которые внезапно пришли в такой страх, что побежали в безпорядке, поражая друг друга в бегстве. Пленные шведы говорили, что все они видели многочисленное воинство, выходившее из монастыря для нападения на них. Эта славная победа дана православным Пресвятою Богородицею в ночь Воздвижения Честнаго Животворящего Креста Господня 14 сентября 1613 года.

Шведский полководец в страшной злобе на Тихвинскую обитель, послал еще большие против прежнего силы, с приказанием разорить монастырь до основания, а чудотворную икону разрубить на части и ее церковь разметать по полю. Услышав такие угрозы, защитники монастыря впали в отчаяние и даже хотели с чудотворною иконою удалиться к Москве, но икона оставалась на месте своем неподвижно, и никакие усилия не могли поднять ее с места. Тогда слабая горсть защитников, возложив все упование на всесильную помощь Небесной Защитницы, затворилась в обители, и ожидали нападения врагов. Но шведы были поражены новым чудом: им показалось, что неисчислимое воинство устремилось на них. Страшный испуг овладел шведами; не надеясь преодолеть явившуюся силу, они в страхе и смятении бросились бежать от стен монастыря.

И православные воины вместе с вождями московских отрядов, прибывших на помощь осаждающим еще 24 июня, Симеоном Прозоровским и Леонтием Вельяминовым, и весь народ прославили Матерь Божию за невидимую и всесильную помощь. С той поры враги не осмеливались нападать более на святую обитель. Так, благодаря заступничеству Пресвятой Богородицы и подвигу московских и тихвинских воинов, после упорной борьбы, была одержана долгожданная победа.

МИР ДАРОВАВШАЯ

Известие об этом чуде положило начало освобождению всей новгородской земли от иноземных войск. После такой чудесной победы прибыли в Тихвинский монастырь послы от Царя Михаила Феодоровича Романова (1613−1645 гг.) для заключения мира со шведами. Сняв по благословению игумена список с чудотворной иконы Пресвятой Богородицы, послы отправились за пятьдесят пять верст к реке Сяси, в деревню Столбово, недалеко от Ладоги, куда прибыли и шведы.

Именно там, 27 февраля 1617 года пред списком чудотворной Тихвинской иконы Божией Матери — главною порукою мира со стороны русских, был подписан Столбовский мирный договор между Россией и Швецией. Шведы обязались отдать и очистить Великий Новгород. Старую Руссу, Порхов, с их уездами, и Сумерскую волость, в присутствии посланника английского короля Джона Мерика или назначенным от него дворян, две недели спустя после того как договор будет утвержден великими послами; три недели спустя будет отдана и очищена Ладога с уездом, причем шведы обязаны никаких русских людей не выводить, насильства им и грабежа не чинить и наряду не вывозить; а Гдову с уездом побыть в стороне шведского короля Густава Адольфа на время, пока договор будет утвержден королевскою клятвою и Царским Крестным целованием, — «ежи уложены и прямо размежеваны будут, и послы от обоих Государей с добрым довершенным делом назад до рубежа дойдут. Всем монахам с их имением, также всем дворянам, детям боярским и посадским людям с женами, детьми, домочадцами и всем имением вольно выходить в Царского Величества сторону в продолжение двух недель от утверждения договора в Столбове; но все уездные попы и пашенные люди в уступленных королю городах и уездах должны остаться и жить под Свейскою короною, равно те дворяне, дети боярские и посадские люди, которые не выйдут в продолжение двух недель. Королю Густаву-Адольфу взять у Царя Михаила Феодоровича 20.000 рублей деньгами готовыми, добрыми, ходячими, безобманными, серебряными новгородскими; тотчас как мирное постановление совершится, деньги эти отдаст шведским послам великий посол короля Английского, Джон Мерик. Пушки, воинский запас, колокола и все другие, что вывезено из русских городов, взятых королем до 20 ноября, остается за Шведами; но тот наряд, который теперь в городах, возвращенных Царю, там и останется. Для размежевания границ к 1-му июня 1617 года должны съехаться полномочные послы, по три человека с обоих сторон, между Орешком и Ладогою, на устье реки Лавуи в Ладожское озеро, на этой реке среди моста, а к 1-му июля съехаться другим послам на рубеж между Карельским уездом Соломенского погоста и Новгородского уезда Олонецкого погоста, у Ладожского озера; этим межевальным послам прежде дружнаго окончания дела не разъезжаться. Царь Михаил Феодорович отказывается от всякого права на Лифляндскую землю и Корелу и от титула, в пользу Шведскаго короля и его потомков. Торговля должна быть вольная и безпомешная между обоими государствами всюду; шведские купцы получают прежние дворы свои в Новгороде, Москве и Пскове, где вольно им отправлять свое богослужение в хоромах, а церквей по своей вере не ставить; русским же купцам отдается их двор в Колывани, также даются им дворы в Стокгольме и Выборге; в этих городах они свое богослужение в хоромах, а в Колывани имеют церковь, как изстари было. Старые долги купцам с обеих сторон выплачиваются. Послам, посланникам и гонцам шведским вольно чрез земли Московского государства ездить в Персию, Турцию, Крым и другие страны, которые в мире с Царским Величеством; но торговых людей с собою не возить; также русским послам, посланникам и гонцам вольно ездить через Швецию к Римскому царству, в Великую Британию, во Французское королевство, в Испанию, Датскую, Голландскую и Нидерландские Земли, и другие страны, которые с королем в мире, а торговых людей с товарами не возить. Все пленники с обоих сторон освобождаются на рубеже без всякого окупа; которые не захотят добровольно остаться, — таким воля. С обеих сторон подданным не подзывать и не подговаривать; перебезчиков выдавать. Из-за порубежных ссор и досадительства мира не нарушать, ссоры эти решаются на рубеже тамошними воеводами, а которые поважнее — отсрочиваются до посольского съезда. К 1-му числу будущего июня, на прямом рубежном разделении, между Орешком и Ладогою, на реке Лавуе съехаться великим полномочным обоих государств, показать и дать прочитать друг другу подтвержденные грамоты, о том взять друг у друга прямые с них списки, а подлинные отдать, и идти шведским послам в Москву, а московским — в Стокгольм, для окончательного подтверждения. Если корабли или суда подданных обоих государств разобьет бурею и принесет к берегу или Соленаго моря (Балтийского — прим. А.Р.), или Ладожского озера, то их отпускать без замешки со всем имением, которое сберегут, а прибрежным людям им помогать и беречь их имение. Королю Польскому и его сыну друг на друга не помогать и другими государями не умышлять и не подъискивать». Признание за шведами Ивангорода, Орешка и других городов в Прибалтике. Россия на 104 года лишилась выходов к Балтийскому морю. Но и «свейские немцы» очистили новгородскую землю. Война окончилась. Оттуда послы отправились с тою же иконою на принятие из рук врагов Великого Новгорода, бывшаго там 7 лет во власти иноземных врагов. С благодарственными слезами встречена была икона с ликом Царицы Небесной, избавившей от врагов не только свою обитель, но и Великий Новгород со всеми пределами его, и утвердившей волю Божию — власть православного Царя Михаила Феодоровича (1613−1645 гг.). Икону — «споручницу мира» — торжественно поставили в Софийском соборе, где отныне установлено местное празднование пришествию Тихвинской иконы Богородицы «во святый Великий пост в пятую неделю».

В память чудесного явления Тихвинской иконы и одоления врагов предстательством Пресвятой Богородицы установлен был Церковью, в 26-й день июня, по всей России праздник в честь Тихвинской иконы. Празднества совершались также в Неделю Православия, во Вторник Светлой седмицы, 15 сентября и 1 февраля. В древние времена после 26 декабря, при совершении Собора в честь Богородицы, ездили из Успенского монастыря Тихвина «с образы и праздничною святынею в Москву». Этот обычай продолжался до 1678 года. Всех Крестных ходов, совершаемых в обители в течении года было 22. В четверг Страстной недели совершался обряд омовения иконы.

И все же шведская интервенция не прошла бесследно. Она опустошила и разрушила некогда процветавшие посад и обитель.

В 1623 году Богородице-Успенский монастырь, еще не успевший оправиться от разорения, постигло новое несчастье — 29 июня в монастыре случился сильный пожар, начавшись со звонницы и охвативший все монастырские здания. В результате этого несчастья сгорели все деревянные строения. Каменная звонница, в которой хранились запасы пороха, взорвалась, получили повреждения стены и купола Успенского собора. Пострадали от пожара и Святые ворота.

ВОЗРОЖДЕНИЕ ИЗ ПЕПЛА

По завершению неудачной, названной Смоленской войны России с Польшей (1632−1634 гг.), при Патриархе Иосафе I (1634−1640 гг.), Святые ворота Успенского монастыря в 1639 — 1641 годах были восстановлены. Живопись на фасадах и арках была выполнена в 1662 году, во время изнурительной (1654−1667 гг.) войны Русского государства с Польшей за Малороссию и Белоруссию, в правление Царя Алексея Михайловича (1645−1676 гг.). Роспись была выполнена тихвинским иконописцем Родионом Сергиевым со товарищами. Позднее Святые ворота были искажены перестройками XVIII—XIX вв.еков и частично разрушены в годы Великой Отечественной войны.

Несколько десятилетий понадобилось обители на то чтобы оправиться от пожара 1623 года и причиненного им ущерба. Содействовали восстановлению монастыря Митрополиты Новгородские (митрополия введена в 1589 году), трое из которых Никон (1652 г.), Питирим (1672 г.) и Иоаким (1674 г.) избирались Патриархами Московскими и всея Руси. Выхлопотанные ими жалованные грамоты и льготы Государей Алексея Михайловича и его сына Феодора Алексеевича (1676−1682 гг.) обогатили не только Тихвинский монастырь, но и многие обители Северо-западной Руси.

Благодаря заступничеству Матери Божией и милости Русских Государей Тихвинская обитель смогла восстановить свое былое величие и обрела цветуще состояние. Кроме того еще ранее, чудесное и успешное отражение обителью осады шведских войск, побудило Московское правительство Царя Михаила Романова (1613−1645 гг.) сильнее и надежнее укрепить монастырь.

Кроме того, в качестве особой привилегии, в знак чести, Архимандриты Тихвинского Богородице-Успенского монастыря при богослужении отныне пользовались преимуществами, присвоенными епископскому служению.

По милости Божией в обители началось активное каменное строительство, ибо в течение всей второй половины XVI века власти Тихвинского монастыря неоднократно хлопотали пред центральным правительством в Москве о замене деревянных укреплений каменными, ссылаясь на то, что «…Тихвин — место порубежное и изстари город и осада особая», и что вместе с тем «…город и башни поставлены рубленные по самому берегу реки Тихвины и прибытыми водами тот город портит по часту и те рукомые места безпрестано починяем».

Правительство всякий раз разрешало построить «каменный город» на монастырские средства и силами населения. Монастырь же добивался получения субсидии. Веря и молясь за то, в 1669 году монастырь начинает самостоятельно готовиться «к большому каменному строению» — делает огромные запасы кирпича, извести, посылает посадского человека И. Шпилькина с 6 монастырскими работниками и товарами на сумму 200 рублей для обмена их на «связное железо».

Начатое в 1669 году строительство каменных укреплений завершилось в 1680 году, по смерти Государя Алексея Михайловича (1645−1676 гг.). Окончание каменных построек в Тихвинском монастыре отмечено в истории по одной из челобитных игуменьи Введенского женского монастыря Параскевы от 14 августа 1680 года. «Ныне успенские власти — отмечалось в челобитной, — по своему великому богатству и многолюдству завели каменный город и кельи».

В Москве, в музее древнерусского искусства имени Рублева, во временном заточении томится икона Пресвятой Богородицы Тихвинская повествующая о том, как строился и укреплялся город Тихвин. Икона Пречистой была написана в 1680 году, на ее двух десятках маленьких «клейм» очень точно воспроизведены древние здания, деревянные и каменные стены и башни обители.

Известно, что в то время обитель владела большим богатством. Сотни крестьян обрабатывали принадлежащие ей десятки тысяч десятин земли. В монастырь стекались многочисленные вклады — деньги, драгоценности, строительные материалы отдавали надеющиеся на заступничество Матери Божией Тихвинской за поминовение их в церковных службах или за место захоронения в пределах монастыря. Все это с помощью Божией позволяло обители везти большое строительство. Со временем монастырь становиться постоянным заказчиком различных произведений искусства, собирая у себя лучшие художественные силы посада.

Со второй половины XVI века, и особенно в правление Патриарха Никона (1652−1666 гг.), в монастыре получило распространение книгописание. Одним из самых выдающихся местных иконописцев — Иродионом Сергиевым — было исполнено лицевое сказание о явлении чудотворного образа Божией Матери и осаде Тихвина и монастыря, в котором прославилась Тихвинская икона. В том же труде отмечались героические заслуги обители в борьбе против интервентов. Это сказание нашло свое отражение в иконописных изводах. Местные иконописцы получили известность далеко за пределами Тихвинского посада. Их приглашали для работы в Москву, в Великий Новгород, во многие монастыри. Выполненные ими настенные росписи сохранились до нашего времени на фасадах и в галереях Успенского собора монастыря.

Отдельно необходимо сказать о жизни и деяниях двух Патриархов Московских и всея Руси Никоне и Иоакиме — последних защитниках Руси Патриаршей.

В более чем 15-летнее правление Патриарха Иоакима окончательно сложился архитектурный ансамбль Успенского монастыря. Этот облик, но в несколько искаженном виде, сохранился до наших дней.

Славе и процветанию обитель обязана небесному покровительству Пресвятой Богородицы и трудам настоятелей Богородицкого монастыря, среди которых было много выдающихся людей.

К ним, в первую очередь, относится игумен Макарий изведенный в 1620 году в Митрополита Новгородского.

Игумен Герасим Кремлев, поновлявший чудотворную икону и произведенный в 1640 году в Архиепископа Симбирского и Тобольского.

Игумен Иосиф — с 1674 года Митрополит Рязанский и Муромский; Корнилий — с 1673 года Митрополит Казанский, а с 1674 года Митрополит Новгородский.

Игумен Иона Баранов стал Архиепископом Вятским и Великопермским; Варлаам Ванатович стал Архиепископом Киевским и Галицким.

В 1669 году, в пятнадцатый год благочестивого Царствования Алексея Михайловича (1645−1676 гг.), при Патриархе Иоасафе II (1667- 1672 гг.), на средства московского дьяка Богдана Силина, была построена воротная каменная башня «Введенские ворота». Руководил строительством каменщик Ларион Осипов. В том же году на фасадах башни появилась и настенная живопись.

ЦАРИ И ОБИТЕЛЬ

Государи в разное время истории государства Российского вторгались в дела Церкви, объясняя это множеством причин. И первым в решение церковно-земельного вопроса вмешался Царь Иоанн IV Васильевич.

В 1580 году Земской Собор, с участием бояр и духовенства, решился запретить епископам и монастырям покупать в дальнейшем земли. Решение это объяснялось Собором тем, что: «…села и пожни (луга, сенокосы) и иные земельные угодья, еще по священным епископьям и святым монастырям в пустошьях изнуряются…», а «воинственному чину от сего оскуднение происходит велие».

Однако разрешение частным лицам жертвовать земли и средства «на помин души» осталось в силе. Эти пожертвования и вызывали рост церковных земель до такой степени, что к концу Смутного времени церковный «удел» не только занимал одну треть всей государственной территории, но и на законных хозяйских основаниях соперничал с хозяйством государственным, отличаясь от него в лучшую сторону. К несчастью, оное изобилие земель создавало для многих Государей Русских великие соблазны в присвоении церковных земель.

Решительное изменение в этом вопросе произвел Царь Алексей Михайлович. В своем «Уложении» 1649 года он ввел юридический принцип монополии государства на власть над всей своей территорией. Государство стало владельцем территории, а власть ее раздает отныне землю за заслуги в своих интересах, дабы безплодно и нерационально, к невыгоде государства, земли не пустовали и не пропадали. Был введен государственный Монастырский Приказ, переведенный из «министерства патриаршего» в «министерство Царское». Монастырский Приказ начал ведать государственные сборы с церковных вотчин, описи церковного имущества и разные полицейские меры по делам церковных вотчин.

Но по милости Божией и трудами владык Новгородских, коим всегда благоволили государи Московские, удавалось бороться против дел чиновничьих и оберегать Тихвинскую и иные обители во множестве своем от поборов. Для обращений к государям имелись у архиереев возможности и причины — мирские владыки всячески урезали церковные и в особенности монастырские земли. Но новым обителям делались послабления, свершались к ним и другие милости. Об этом мы можем судить изучая материалы Соборов Московских.

Так, еще в 1551 году на Соборе было определено вперед Архиепископам, Епископам и монастырям вотчин, без Царского ведома и доклада, не покупать ни у кого: «…а князьям и детям боярским и всяким людям вотчин без докладу не продавать…Вотчины, данные или которые вперед будут даваться монастырям по душ в поминок, не выкупаются никем и никаким образом…Возвратить назад села, волости, рыбныя ловли, всякие угодья и оброчьныя деревни, отданные после Великаго Князя Василия (Василия III — прим. А. Р.) боярам, владыкам и монастырям».

Уже после основания Тихвинского монастыря, в 1573 году, по Государеву приказу, Митрополит Московский Антоний и весь освященный Собор и все бояре приговорили: «…в большие монастыри, где вотчин много, вперед вотчин не давать. Но кто даст вотчину монастырям малым, у которых земель мало то эти вотчины, доложа Государю, записывать».

То же утвердили на Соборе 1580 года: «…Митрополиту, владыкам и монастырям земель не покупать и в заклад не держать, а кто после этого уложения купить землю или закладную станет за собою держать, то землю брать на Государя… в деньгах ведает Бог, да Государь, как своих богомольцев пожалует. У какого монастыря убогого земли будет мало, или вовсе не будет, то он бьет челом Государю, и Государь с Митрополитом и боярами, соборно приговоря, устроят монастырь землею, как будет пригоже».

Таким образом, с первых лет своего основания Тихвинская и другие молодые обители, окормлялись Государем и защищались уложением Соборов. На землях, принадлежащих обителям, а значит и Матери Божией, работалось и жилось лучше, было больше благ и привилегий, дарованных государями. Потому враг рода человеческого восставал на обители — находились охотники до земли и работников. Обитель Тихвинская молитвами иноков, заступничеством Царицы Небесной, уберегалась от нападок и разорения чиновничьего.

Ко времени проведения Земского Собора 1649 года, о котором уже говорилось выше, накопились проблемы связанные с Церковным судом и многочисленными жалобами со стороны земских и тяглых людей. Они жаловались, что церковные вотчины, несмотря на все распоряжения, увеличиваются, что монастыри завладели тяглыми землями, угодьями и промыслами, что подать с них не платят сами, приходиться это делать им — податным людям.

Служилые люди жаловались, что монастыри сманивают к себе их крестьян и от того поместья пустуют и служить государевой службы не с чего. Все эти и другие жалобы и вызвали постановление «Соборного Уложения» 1649 года, с которыми горячо боролся будущий Патриарх Никон. Но и до него духовенство было очень недовольно учреждением Монастырского Приказа и его вмешательством в дела церковные — право назначать в монастырские вотчины священников и причетников, право определять и отрешать монастырских настоятелей, келарей и казначеев, и даже право перерешать распоряжения епархиальных властей.

Со стороны духовенства начались попытки уклонения от силы новых законов. Архиереи стали выпрашивать у Царя грамоты, освобождавшие духовенство их епархий от всякого суда, кроме Архиерейского. Патриаршая область получила подтверждение своих прежних привилегий в самом начале составления Уложения. На какое то время это успокоило Патриарха Иосифа (1642−1652 гг.), ибо он не был достаточно влиятелен для того, чтобы отстаивать законные права духовенства.

ПАВЕЛ I ПЕТРОВИЧ

Император Павел I (1796−1800 гг.) заботливо относился к православному духовенству.

Он выражал желание, чтобы священство имело более «соответственны важности сана своего образ и состояние». Вследствие чего принимались в его царствование меры к улучшению быта белого духовенства. Ревновал Государь о просвещении духовенства, при нем были учреждены духовные академии в Санкт-Петербурге и Казани. Духовные лица получали государственные награды и вновь учрежден был для них наградной наперстный крест. При Павле I Синод сделал представление об избавлении священников и дьяконов от кнута, и Император утвердил таковое, но оно не было приведено в исполнение.

Он же в 1797 и 1799 годах по годовым государственным сметам, увеличил против прежнего вдвое штатные оклады из казны на духовное ведомство. казенная выдача таким образом достигла почти 1 0 рублей. В 1797 году были удвоены участки земли для архиерейских домов. Дополнительно были отведены Архиереям и монастырям мельницы, рыбные ловли и другие угодья. Впервые были узаконены мер для обезпечения вдов и сирот духовенства.

БЛАГОДЕТЕЛИ ОБИТЕЛИ

Обитель уже не имела такого общественно-политического значения, как это было в эпоху становления Русского централизованного православного государства в XVI столетии. Однако, поток паломников к образу Тихвинской Божией Матери никогда не иссякал. Монастырь не оставался и без внимания высочайших особ.

Российские Самодержцы и члены их семей неоднократно по великим и малым праздникам приезжали на поклонение и щедро одаривали его вкладами. Здесь бывали и молились государи и императоры.

История посещения Государем Петром I Тихвинской обители тесно связана с именем графа, фельдмаршала Бориса Петровича Шереметева (1652−1719 гг.).

Происходивший из славной семьи, первый граф Российской империи и кавалер ордена Святого Апостола Андрея Первозванного Б.П. Шереметев (1706 г.) был ближайшим сподвижником Царя Петра, очень ценившего его за прямоту, честность и рвение полководца. По словам историка Ключевского: «Никого из своих сотрудников не уважал он больше…встречал и провожал его, по выражению очевидца, не как подданного, а как героя; но и тот нес на бе всю тяжесть служебного долга». Государем он был возведен в звание генерал-фельдмаршала. Верующий и церковный Шереметев очень почитал икону Тихвинской Божией Матери. Когда после неудач в Курляндии в битве при Гемауертгофе и при Головчине, Царь в 1709 году 26 июня вознамерился дать генеральное сражение шведам под Полтавой, Шереметев упросил государя отложить битву на один день, чтобы был почтен должным образом падающий на этот день праздник сей чудотворной Иконы. Государь исполнил просьбу — сражение состоялось на следующий день 27 июня. В Полтавской битве Борис Петрович командовал центром русских войск.

После победы над шведским королем Карлом XII, при посещении Царем Полтавского имения Шереметева Борисовки, последний объявил монарху об обете данном им перед битвой — основать в имении девическую обитель в честь чудотворной Тихвинской иконы. Государь одобрил намерение фельдмаршала и сам избрал место для построения монастыря. Петр повелел сделать большой деревянный крест, собственноручно водрузил его на вершине, назначая там место для церкви во имя любимого им праздника — Преображения Господня. Это и было потом исполнено. Главная же церковь была устроена в честь Тихвинской иконы Божией Матери. Шереметевым был составлен «Завет», коим определялось внутреннее устроение обители, о которой он так много заботился, завещав это и своему наследнику.

Граф Борис Петрович Шереметев славился своей широкой благотворительностью, много жертвовал он и Тихвинской обители. Он горько жаловался, что Петр I лично ему не пишет и не исполняет его просьбы. Будучи горячим приверженцем западных реформ, он не только не отступил от Православия, но и проявил, рискуя своей честью, именем, даже жизнью, великую христианскую добродетель — милосердие. Граф Шереметев не только при жизни Царевича Алексея Петровича (1690−1718 гг.) симпатизировал ему, но и не участвовал в суде над ним — из 127 подписей под смертным приговором Царевичу его, графа подписи нет. О не участии в суде, и по свидетельству современников, граф сказал, что он «рожден служить своему государству, а не кровь его судить».

Видимо, это было последнее испытание, выпавшее на долю сподвижника Петра I — на следующий год после трагической кончины Цесаревича, Господь призвал и его душу. Борис Петрович Шереметев представился в 1719 году и, по распоряжению Царя Петра I, против воли своей, был погребен не в Киево-Печерской Лавре, а в Лазаревской церкви Александро-Невской лавры. Петр Алексеевич здесь не уступил и оставил сподвижника рядом с собою. Вспомнив раз о покойном Шереметеве, Петр, как пишет Ключевский, вздохнув, с грустным предчувствием сказал окружающим: «Нет уже Бориса Петровича, скоро не будет и нас; но его храбрость и верная служба не умрут и всегда будут памятны в России».

Незадолго до собственной смерти Государь Император мечтал соорудить памятники своим военным подвижникам, о которых он говорил: «Сии мужи верностью и заслугами вечные в России монументы». Среди имен их — граф Борис Петрович Шереметев.

Попечение о монастыре исполняли сподвижники и потомки благодетеля; - Николай Петрович Шереметев (1751−1809 гг.), граф, обер-гофмаршал, действительны тайный советник, сенатор. Основатель странноприимного дома в Москве (ныне здание Московского городского института им. Н. Ф. Склифосовского). С 1803 года пред чудотворной Тихвинской иконою висела золотая лампада, ценою около 12 000 рублей серебром — драгоценное приношение обители от Николая Петровича и семьи графов Шереметевых. Помогал обители и Дмитрий Николаевич Шереметев (1803−1871 гг.). граф, гофмейстер, попечитель московского странноприимного дома, коллекционер, меценат и благотворитель.

В 1798 году находился в обители Император Павел I Петрович (1796−1801 гг.), который сам перенес чудотворную икону на настоящее место (в Успенский собор). Были здесь Императоры Александр I и Александр II.

В 1809 году Великая Княгиня Екатерина Павловна, сестра Императора Александра I, с супругом своим, приложила к иконе превосходный бразильский топаз и дорогие бриллианты; ею же тогда были привезены от Императрицы Марии Феодоровны (1759−1828 гг.), второй Августейшей супруги Императора Павла I, бриллианты и голубой сапфир в 80 карат.

И таких даров было великое множество!

С учреждением в 1764 году Духовных штатов, Священный Синод возвел обитель сначала во второй, а затем и в высший — I класс, к которому относились самые почитаемые и богатые духовными традициями монастыри, имеющие к тому же и особо ценные дары; иконы, предметы утвари, военные регалии государственного значения.

СВЯТАЯ ОБИТЕЛЬ

В жизни города Тихвина обитель всегда имела особое и очень большое значение в делах просвещения и благотворительности.

В начале XVIII века при Богородице-Успенском монастыре была открыта богадельня для бедных и усечных людей, просуществовавшая вплоть до закрытия монастыря богоборческой властью. Под сенью монастыря в 1721 году была открыта и первая в Тихвине школа, в которой преподавали Закон Божий, Церковный Устав, славяно-русский и греческие языки, риторику и пиитику. На протяжении столетия школа неоднократно закрывалась, но затем возобновлялась вновь. А в 1803 году по прошению Архимандрита Герасима Князева в монастыре открылось Духовное училище. Позднее, в конце XIX века, после восстановления самостоятельности Новгородской епархии, на монастырской земле возвели трехэтажное здание Тихвинского духовного училища. В обители была и своя библиотека, в которой до революции насчитывалось более 2000 томов книг духовного содержания. Развивалось ювелирное дело, продолжалось строительство. Всего в обители к началу XX века действовало 8 храмов!

В Большом Богородице-Успенском монастыре Тихвина, кроме явленной иконы, особенно почиталось изображение Пресвятой Богородицы со Спасителем, написанное на западной стене надвратной башни, построенной в 1669 году. В правление Императрицы Екатерины II в 1791 году, на верхнем ярусе каменной башни «Введенские ворота» была устроена надвратная церковь во имя чудотворной Тихвинской Иконы Божией Матери. К настенной иконе вела открытая деревянная лестница-крыльцо.

В середине XIX века, после одного из исцелений перед этой иконой, на этом месте в 1860—1865 годах по проекту архитектора Н. Л. Бенуа была построена обширная каменная часовня «Крылечко». На ее освящение в октябре 1863 года в Тихвин прибыл митрополит Санкт-Петербургский и Новгородский Исидор (Никольский). К часовне в праздники и посты не иссякал поток паломников со всей России. Посему она не запиралась даже на ночью, чтобы богомольцы всегда имели доступ к чудотворной настенной иконе. В этой церкви находились замечательные по своей древности иконы Святителя Николая и Нерукотворного Спаса.

К обители от Спасо-Преображенского собора вела Богородицкая улица, завершалась она Богородицким мостом. Перед ним справа находилась часовня в честь иконы Божией Матери «Споручница грешных». Есть предположение, что часовня была возведена тихвинцем Яковом Агапитовым между 1679 и 1687 годами. В 1688 году она первоначально была расписана иконописцем Земским. В 1866 году часовню с трех сторон расписал художник Елисеев и сделал это так искусно, что люди приходили специально посмотреть дивную живопись.

Здесь, возле часовни и Парадных ворот, собирался народ на крестные ходы, чтобы, затаив дыхание, войти в святая святых — Дом Богоматери. Построенные в конце XVIII века, Парадны ворота были украшены чугунной решеткой художественного литья. Она была снята с ограды Аничкова дворца и отправлена в Тихвин по приказу Государя Императора Павла I.

ОБИТЕЛЬ И АРМИЯ

Монастыри, в меру своих возможностей, никогда не переставали помогать армии и пострадавшим от войн бедным и искалеченным. Война со Швецией, длившаяся 21 год (1700−1721 гг.), повлекла за собой большое количество раненых и изувеченных. Вследствие этого, император Петр I указал монастырям открыть у себя госпиталя.

Законом предписывалось: «Иноки должны принимать в монастыри больных солдат, или уволенных от службы и неспособных к рабте, а равно и других бедных; для них должны быть выстроенны больницы». Коллегия экономии следила за исполнением этого указа. С 1721 года было установлено чтобы и при приходских церквах были заведены богадельни.

При Императоре Павле I (1796−1801 гг.) было выделено в особое ведомство военное духовенство. В прежнее время оно находилось в подчинении епархиальных начальств по местам расположения полков. Только в военное время оно поступало под ведение особых обер-священников, учрежденных уставами Петра I воинским (1716 г.) и морским (1720 г.). При Императоре Павле I в 1800 году учреждена была должность постоянного обер-священника, который, вплоть до октябрьского переворота, и был поставлен во главе всего духовенства армии и флота.

В XIX веке во время многочисленных военных кампаний монастырь, как и многие обители России, участвовал в благотворительных фондах, какие оказывали армии и флоту, а также раненым и семьям погибших большую помощь. Но главное — братия монастыря денно и нощно молилась о даровании побед русскому оружию. Так, в 1812 году обитель благословила уменьшенным списком с чудотворной Тихвинской иконы Божией Матери ополчение, отправляющееся на войну с Наполеоном. Эта икона, называвшаяся «Ополченной», принимала позднее участие и в Крымскую войну, в севастопольских событиях, и потому стала почитаться всей Русской армией как воинская святыня.

В XIX веке тихвинские иеромонахи окормляли Российский Императорский флот. Известен духовный подвиг иеромонаха Кирилла, который 28 и 29 июля 1855 года во время бомбардировки неприятельским флотом крепости Свеабы, на корабле «Иезеркиль» служил молебны на палубе корабля даже во время самой сильной перестрелки, чем воодушевлял своим примером матросов.

До разграбления и осквернения монастыря богоборческой властью ежегодно тысяча народа стекалось в город Тихвин на поклонение святой чудотворной иконе, с которой в течении года 24 раза совершался крестный ход по окружным селениям монастыря.

Кроме этой святой иконы, в обители особо почитались образ Нерукотворного Спаса, древнего письма, и древний образ Святителя Николая. Ежегодно 26 июня (9 июля), в память явления святой иконы Тихвинской, а также в третий день Светлой Пасхи и в день Успения Пресвятой Богородицы 15 августа (28) из всех городских церквей в монастыре и вокруг него совершался многотысячный Крестный ход.

РАЗОРЕНИЕ МОНАСТЫРЯ

В кровавом XX веке Большой Богородице-Успенский мужской общежительный монастырь разделил ужасную участь многих русских обителей и храмов.

В первые годы новой безбожной власти монастырская община была преобразована в трудовую артель. С 1919 года неоднократно проводились акции по национализации монастырских ценностей. Тихвинский Успенский монастырь оказал весомую помощь голодающим, как только открылись масштабы засухи 1921 года. Уже к 15 августа 1921 года обитель пожертвовала пострадавшим от неурожая 1 миллион рублей, а в октябре того же года от архимандрита Антония (Демянского) поступило церковного сбора сумму 416 168 рублей. Весной 1922 года о. Антоний подписал воззвание к верующим, призвав их отдавать церковные ценности на борьбу с голодом «без пререкания, с любовию и скоростью» и сам подал пример такого отношения во вверенном ему монастыре. Однако и это не остановило врагов Православия — в том же 1922 году была изъята драгоценная риза святой чудотворной Тихвинской иконы, стоимость украшений которой в 1913 году оценивалась до 70 тысяч рублей серебром. Кроме того, обновленцы с 1923 года отторгли от Новгородской епархии ряд уездов включая Тихвинский. Архимандрит Антоний публично заявил о своем несогласии с этим беззаконием. Так благодаря ревности о. Антония, обновленчество в Тихвине пошло на убыль.

Его труды высоко оценил управляющий новгородской епархией епископ Крестецкий Серафим (Велицкий), по его представлению 11 ноября 1923 года Св. Патриарх Тихон хиротонисал о. Антония во епископа Тихвинского. Владыка управлял викариатством около трех лет.

В 1926 году Тихвинское викариатство надолго, до 8 октября 1965 года, прекратило свое существование.

Главный монастырский храм — Успенский собор — был закрыт в 1936 году. Большой террор 1937−1938 годов обратил многие области России в церковную пустыню — в Тихвинском края все храмы были закрыты, осквернены и разграблены. Точна дата закрытия монастыря пока неизвестна. В 1924 году община во главе с последним настоятелем монастыря Антонием Демянским еще существовала.

В ноябре 1941 года немецкие войска вошли в Тихвин, но уже через месяц город освободили советские части. Однако, чудотворная икона Божией Матери Тихвинской была найдена в заброшенном Успенском соборе и вместе со многими другими ценностями монастыря была вывезена немецкой экономической командой «Герлиц» во Псков. Весной 1942 года духовенство Псковской духовной миссии добилось передачи святыни. 22 марта 1942 года Крестным ходом в сопровождении тысяч псковичей, Тихвинская икона Богородицы была торжественно перенесена в Свято-Троицкий собор. Под его сводами она и пребывала почти два года.

В начале 1944 года при приближении фронта к Пскову, икона была эвакуирована в Ригу. В США ее переправил, рискуя жизнью, православный епископ, латыш Иоанн (Гарклавс; 1898 — 1982 гг.). Четыре года пришлось скитаться ему в Германии по лагерям беженцев, прежде чем в 1949 году владыке разрешили выехать в Чикаго, где икона пребывает и сегодня в Свято-Троицком соборе Русской Православной Церкви за границей.

Сейчас святыня находится в доверительном управлении духовного сына владыки о. Сергия Гарклавса. Только он может принять решение о возвращении иконы Успенскому монастырю.

Умирая, епископ Иоанн (Гарклавс) оставил завещание, согласно которому возвращение святыни возможно только при условии полного возрождения монастыря. Однако далеко не все постройки монастыря возвращены братии, а то что передано находится в прискорбном состоянии и требует капитального ремонта. И все это стало возможно потому, что в послевоенные годы монастырские корпуса стали использоваться под жилье для оставшихся без крова горожан. В них же располагались небольшие производства. Многие здания обители получили разрушения.

В СССР получить санкцию властей на открытие православного храма было почти невозможно. Тихвинцы 8 раз подавали заявление о регистрации в городе религиозной общины, прежде чем государство уступило. Это произошло в октябре 1944 года. В безплатное пользование приход получил монастырскую часовню «Крылечко» с надвратной башней. В башне вновь освятили престол Тихвинской иконы, и этот храм, где молящимся не был виден даже иконостас (он отделен от основного помещения стеной с двумя проходами в углах) до 1989 года оставался единственным оплотом Православия на всей территории города и района.

Трудно представить, как в храме — «крылечке» совершались архиерейские богослужения. Но так было. В 1989 году в Престольный праздник 9 июля, была устроена резная золоченная рама для чудотворной настенной иконы. В том же году верующим наконец-то передали просторный храм Знамения — один из двух приходских храмов дореволюционного Тихвина.

И все же полностью уничтоженным оказалось монастырское кладбище, располагавшееся вокруг собора и на папертях. Сегодня на этой территории заасфальтированное футбольное поле — мини-стадион, на котором до сих пор «проводятся мероприятия». А ведь на территории обители были похоронены многие иноки и настоятели монастыря, а также выдающиеся люди того времени; князь Симеон Прозоровский, защищавший обитель от шведов; князь Иван Иванович Шуйский; принц Иоанн Антонович Ульрих; русский историк Я.И. Бередников; А.П. Римский-Корсаков и исследователь тихвинской старины И. П. Мордвинов.

Полностью уничтожена монастырская гостиница, о которой в середине прошлого века один из паломников писал: «Четыре подъезда, каждый с двумя дверями, вводят восемь отделений: прихожая с кухонькою и две комнаты в два и три окна составляют помещение, в котором могут удобно расположиться богомольцы. Кельи эти летом и в посты безвыездно заняты. только по временам соседи ваши сменяются, но они всегда есть, — одни уезжают, другие занимают их место. Вы найдете здесь кровать с тюфяком, древний диван, несколько стульев, стол. Более ничего не нужно, если вы приехали молиться. добрый госнинник и помощник его снабдят вас самоваром, простою пищею от трапезы братской, квасом или безподобною ключевой водой…А проходящие рядом горожане-промышленники каждое утро принесут свежий хлеб, прекрасные сайки и крендели, иногда же пироги, грибы, яйца, молоко, зелень, ягоды — смотря по времени года, и мелкую рыбу».

Ныне этой гостиницы, размещавшейся в западной стене монастыря больше нет. Но и в середине XIX века она не могла вместить всех желающих там остановиться, посему была построена другая, так она выглядела 150 лет назад: «На холме, саженях в 70 от гостиных келий, за частоколом, окружающим огромный огород, построенный архимандритом Самуилом, обширный каменный корпус о двух воротах. К нему примыкает четырехугольный двор, заключающий в себе конюшни, сараи и службы, выстроенные покойным архимандритом Илларионом». Теперь в этом здании тюрьма…

Были варварски уничтожены восточная и северная стены монастыря. Их взорвали вначале 1930-х годов, намереваясь употребить кирпич на строительстве домов в соседнем городе Бокситогорске. Но стены развалились на глыбы, и никакими силами кирпичи друг от друга было не отделить — монахи строили на века! Поэтому эти глыбы свезли на строящуюся дорогу Тихвин-Бокситогорск, употребив для подсыпки низменных мест.

Ничего не осталось от росписи Святых монастырских врат — изображения Святых и золотые вязи уничтожены. Малую арку Святых ворот еще в XIX веке заложили с восточной стороны кирпичом, с западной сделали дверь и устроили здесь монастырскую лавку. До 1960-х годов это помещение использовалось как магазин. В церкви Вознесения Христова, перегороженной под квартиры, долгое время жили люди. В 50−60-годах XX века почти все помещения Богородице-Успенского монастыря использовались под квартиры. В ряде церквей располагались цеха мелких предприятий. Ныне церковь Вознесения Христова представляет собою печальное зрелище. Из всех строений монастыря, она находится в самом плачевном состоянии.

Исчезла чугунные ворота Парадных ворот монастыря. За счет утраченных деталей — креста и икон они значительно упростились. В убогое состояние приведена часовня — долгое время в ней продавали керосин. Строя новый мост через Тихвинку, новая власть сделала к нему насыпь, ликвидировав и вход в монастырь, и одну из самых красивейших площадей города. Так было утрачено значение Парадных ворот. Ничего не осталось от ведущей из города в монастырь великолепной березовой аллеи, переходящей в самом монастыре в липовую.

Но есть вера и надежда на милость Божию, по которой мы надеемся монастырь будет возрожден во всей своей красе.

В 1960-е годы началась частичная реставрация монастыря, были восстановлены многие здания. С 1968 года в некоторых из них еще находятся экспозиции историко-мемориального архитектурно-художественного комплекса Большого Успенского монастыря. Экскурсантам сегодня, в будние дни с 10 до 18 часов, демонстрируют 4 выставки: о городе Тихвине в XIX веке, о Тихвинской чудотворной иконе, об истории Успенского собора и казенных келиях монастыря.

ВТОРОЕ РОЖДЕНИЕ

Только с 1993 года появилась законная возможность вернуть обитель ее исконным владельцам — братии монастыря. По распоряжению президента Российской Федерации «О передаче религиозным организациям культовых зданий и иного имущества» принято решение о постепенном восстановлении Тихвинского Успенского монастыря как действующей обители. Кроме того мирская комиссия с длинным названием «рассмотрела вопрос» и передала весь ансамбль монастыря «на баланс» Санкт-Петербургской епархии.

Летом 1995 года по милости Божией, усилиями насельников Богородице-Успенский мужской монастырь возобновил свою деятельность. В конце 1996 года в Санкт-Петербурге был основан фонд Тихвинской иконы Божией Матери, цель которого — возвращение явленной чудотворной иконы из Чикаго в Россию. Вице-президентом фонда стал епископ Тихвинский Константин. Тихвинский Большой Богородице-Успенский монастырь вновь вошел в число действующих обителей России. 9 июля 1997 года православные тихвинцы и паломники из всех уголков России впервые за долгие десятилетия имели возможность молиться за митрополичьей службой в историческом Успенском соборе.

До осени 1998 года игуменом обители был о. Александр. Ныне — игумен Евфимий. Ныне Успенский собор монастыря открыт для богослужений, в нем проводятся широкомасшабные реставрационные работы. Совершаются богослужения и в церкви «Крылечко», где пребывает и теперь настенная Тихвинская икона Пресвятой Богородицы. Службы проходят ежедневно по монастырскому уставу.

Успенский собор открыт каждый день, но особенно благодатны богослужений на престольный праздник — 26 июня (9 июля) в день Тихвинской иконы Божией Матери. Уже несколько лет в этот великий праздник — день города, в Тихвин пребывает множество паломников, и совершатся Крестный ход из стен Успенского собора вокруг всего монастыря. Второй Крестный ход в тот же день идет от стен Спасо-Преображенского собора и Соборной площади в сторону монастыря. Все жаждующие любви и праздника великого с радостью встречаются на площади перед Успенским собором.

Трудами братии, дарителей и благоустроителей Большой Богородице-Успенский монастырь возрождается. Теперь же, с возвращением чудотворной Тихвинской иконы Божией Матери и город Тихвин и весь северный край Великой России расцветет и очнется от духовной спячки и невежества. На то надеются все жители древнего града Тихвина, все русские люди.

Да исполнится воля Твоя, Господи!