Дмитрий Дубограев, один из основателей и управляющий партнер фирмы International Legal Counsels. Его юридическая практика концентрируется на представлении интересов клиентов, действующих в области новых технологий. В частности, International Legal Counsels представляет интересы многих российских софтверных компаний, предлагающих свои продукты на рынке США.
Дмитрий Дубограев получил высшее юридическое образование в Белорусском Государственном Университете и степень доктора права в Университете Вашингтона и ЛиWashington and Lee University (США).
Вопрос: Рынок США считается одним из наиболее насыщенных и, в силу этого, одним из наиболее сложных в мире. При этом Вы стараетесь вывести на него российские компании, чьи обороты весьма малы по американским меркам…
Дубограев: С одной стороны, рынок насыщенный и перенасыщенный, но с другой стороны, всегда есть возможность пробиться, имея качественный товар, эффективную поддержку, финансовые средства и инновационные идеи. Наша фирма сфокусирована на представлении интересов технологических компаний, у которых может быть оборот от $ 500 до нескольких миллионов долларов в месяц. Русский софт основан на замечательных интеллектуальных воплощениях и непревзойденном русском артистизме. Пробиваться, конечно, очень трудно, очень много предвзятости, правовых, культурных барьеров. Но этот бизнес замечателен тем, что он практически не зависит от государства и может начаться, практически, с первой продажи. Этот бизнес не взяткоемкий — не надо никому делать подношений, чтобы выпускать программное обеспечение. Чтобы продать первую каплю нефти нужны большие капиталовложения, а при производстве софта эти траты минимизированы.
Вопрос: Какие компании Вы представляете в США?
Дубограев: В принципе, у нас до полусотни фирм-клиентов — софтверных и технологических компаний. Мы, в частности, работаем для Элкомсофта" - помните знаменитое дело программиста Дмитрия Скляра, который был арестован и позже признан судом присяжных невиновным? Попытка обкатать новый уголовный закон на русских закончилась провалом.
Российский бизнес развивается, российские бизнесмены и менеджеры профессионально ведут бизнес. Когда есть конкурентный продукт, и когда есть ниша, которую можно заполнить, то российские компании конкурируют как между собой, так и с китайскими, индийскими, восточноевропейскими фирмами. Особо большие продвижения идут в сегменте систем компьютерной безопасности.
Вопрос: То есть российские производители программного обеспечения (ПО) помогают бороться с хакерами?
Дубограев: Безопасность — это не только борьба с хакерами. До 80% всех брешей в системах безопасности возникают из-за внутренних неурядиц, когда, например, кто-то из сотрудников той или иной компании остался недоволен и решил чем-то навредить своей фирме.
Несмотря на распространение в США компьютеров, системы безопасности и защиты персональной информации сильно отстают. Люди, пользующиеся компьютером, плохо представляют о том, по краю какой пропасти они ходят в плане безопасности банковских счетов, кредитных карточек и т. д. Но, с другой стороны, среди пользователей существуют элементы паранойи — например, популярно убеждение, что нельзя абсолютно ничего хранить в компьютере.
Вопрос: Вы ориентируетесь в большей степени на частных или корпоративных потребителей российского ПО?
Дубограев: Денег больше у корпоративных клиентов. Мы, от имени наших клиентов, ведем переговоры с крупнейшими компаниями, начиная от Yahoo! и заканчивая IBM, которые не смогли самостоятельно разрешить какую-то проблему. Мы представляем несколько российских компаний, которые работают по заказу американских заказчиков, но наша основная функция — и в этом мы видим будущее — не рабский труд на чужого «дядю», а разработка в России собственных идей, которые могут найти применение во всем мире. Так получилось, что Америка — самый большой рынок.
В тоже время, есть продукты, которые пользуются большой популярностью на потребительском рынке США. Очень многие программные продукты, продаваемые в США, изготовлены в России, хотя продаются под американскими брэндами. Или в американском программном продукте стоит российский «движок». Иногда на упаковке товара написано, кем «движок» произведен, а иногда нет. Часто это продается в комплекте с компьютерным «железом».
Есть, например, российские компании, которые производят компьютерные игры и образовательные продукты, которые очень хорошо продаются в США. Есть люди, которые разрабатывают всякие компьютерные «рюшечки» — упрощают жизнь пользователям компьютеров, например, создают программы, которые позволяют «прятать» информацию на своем компьютере, облегчают вопросы сохранения информации, копирования файлов, конвертации и т. д. Если посмотреть на большие американские компании-реселлеры, то в десятке наиболее популярных программных продуктов, предлагаемых ими, можно всегда найти российские. Это игры, утилиты, системы безопасности, системы контроля, «умные» поисковые системы…
Кто-то в России замечательно сказал: «Весь мир полон компьютерного „железа“ — hardware. Все, что осталось — это заполнить его соответствующим software — программным обеспечением». Мне отрадно видеть, что эта индустрия замечательно развивается.
Большая проблема в США — выход на государственный рынок, продажи ПО проектам, которые приобретает американское правительство. При этом, иногда у американцев нет своих собственных решений, или они платят сумасшедшие деньги на разработку подобных продуктов, но боятся покупать у «чужих». В результате, получается, что они покупают продукты у американских компаний, которые иногда просто делают ребрэндинг — то есть, под своей маркой предлагают российский информационный продукт без всяких изменений.
Это та же самая ситуация, когда американские военные тратят $ 700 на покупку крышки от унитаза. Просто выделен бюджет на «безопасность» и чиновникам надо отчитаться, что они израсходовали его на «безопасность». Мало кто понимает, каким образом эти деньги потрачены. Здесь существует некий технологически-возрастной провал — люди, которые находятся в более старшем возрасте, малообразованны в этой сфере, а те, которые помоложе и более подкованны, не обладают властью и возможностями применять свои знания.
Вопрос: Традиционный вопрос. Я живу в уездном городе N, написал, как мне кажется, хорошую программу и хочу продать ее в Америке. Это реально?
Дубограев: Самое удивительное, что совершенно реально. Я Вам расскажу одну реальную историю. Один человек продавал компьютерную программу. И мне было необходимо с ним поговорить по телефону. Я послал ему письмо по электронной почте и попросил дать телефонный номер для связи. Адресат мне отвечает: «Я живу в деревне, и у нас нет телефона!». Как оказалось, несколько раз в неделю он выезжает в районный центр, подключается там к Интернету, а потом снова возвращается к себе в деревню. И при этом у него программа с хорошим английским. Если у человека, который живет в провинциальном городе N, хорошо сделан сайт, более-менее прилично изложены правила пользования программными продуктами — то все, что надо для выхода на этот рынок — это несколько сотен долларов для, например, проведения рекламы, организации поиска. То есть для того чтобы начать продавать свои продукты в США нужны лишь хорошая идея и труд. Это бизнес «волков-одиночек», который, как я предсказываю, будет активно развиваться.
Я знаю массу случаев, когда, как принято говорит, «бедные студенты» написали программу, а теперь разъезжают на дорогих машинах. У этих людей совершенно другая психология. Они приходят в налоговую инспекцию и говорят: «За год я заработал $ 50 тыс. и хочу заплатить налоги». У инспекторов волосы дыбом встают.
У российского бизнеса в этом отношении очень большое будущее. Посмотрите на Google — он ныне будет продаваться за $ 20−25 млрд. — а кроме математических решений там больше ничего и нет. Создатели Google — фанаты своего дела, они платят себе мизерные зарплаты. Им несколько раз предлагали продать их продукт, но они отказывались. Я думаю, что подобные вещи будут происходить в России и других странах бывшего СССР. В фундаментальных науках с Россией очень сложно конкурировать кому бы ни было. Дополнительным плюсом является бурная русская фантазия.
Вопрос: Есть ли у российского бизнеса специфические проблемы в США?
Дубограев: Наши компании очень часто пренебрегают установленными порядками ведения бизнеса в США. Исторически сложилось, что вопрос этичности или неэтичности ведения бизнеса определяется в США не деловой этикой, а правом, и главенствующее положение в нем занимает не государство-надсмотрщик, а контракт. Американцы не оценивают проблему с позиции «честно» или «нечестно». Вопрос всегда ставится так: имею ли я легальное право по отношению к моим партнерам предпринимать те или иные действия.
По этой причине, например, каждый шестой работающий житель Вашингтона — юрист. Если Вы в США заключаете сделку без юриста, то Вам просто обеспечено кабальное распределение рисков и несправедливый раздел плодов проекта. Особенно это касается технологий. Количество «уворованных» российских технологий могло с лихвой перекрыть нефтяной бюджет России.
Вопрос: Возможно ли появление российского Билла Гейтца?
Дубограев: Конечно, такой человек может появиться. Тот же самый Сергей Брин — один из совладельцев Google — чем он не русский Билл Гейтц? Если посмотреть на список Forbes, то в России сейчас 35 миллиардеров. Но это люди, которые — это мое личное мнение — не заработали эти деньги. Они «купили» эти деньги с помощью связей, влияния и т. д. Это тип бизнеса, который некогда был и в Америке эпохи «баронов-разбойников», основанной на беззаконии и «диком капитализме». Поэтому этот тип бизнеса и вызывает столь большое отторжение у российского народа.
А российские софтверные компании через какое-то время вполне способы «перевернуть» мир. В том числе в индустрии развлечений. Огромные перспективы лежат, например, в сфере трехмерных изображений. Но здесь важно появление не одного нового Билла Гейтца, а целого слоя малого и среднего бизнеса. В США основная масса людей занята в малом и среднем бизнесе, тот же Microsoft дает работу относительно ничтожному количеству людей. Поэтому меня больше интересует не массовость российских миллиардеров, а массовость российских миллионеров.
