Слово в неделю о мытаре и фарисее

Со вчерашнего дня началось приготовление к празднику Святой Пасхи.

Вчера мы услышали: «Покаяния отверзи ми двери, Жизнодавче…» Сегодня же проповедуется смирение. И для примера берется притча о мытаре и фарисее, сказанная Господом нашим Иисусом Христом. Итак, попытаемся сказать что-нибудь о смирении.

Это высочайшее качество. Это качество, присущее Са­мому Господу нашему Иисусу Христу. Он Сам открыл это нам, сказавши: «Я кроток и смирен сердцем» (Мф. 11, 29). Такому высочайшему примеру, казалось бы, трудно последовать. Но это нужно.

Святой Иоанн Лествичник, рассуждая о смирении, приводит слова псалма, в котором сказано: «Я смирился — и спас меня Господь» (здесь и далее о смирении взято из творения «Лествица», Преподобного Иоанна, слово 25. О высочайшем смиренномудрии).

Вот что обращает на себя внимание: в псалме не сказано: «Я постился — и спас меня Господь»; не говорится: «Я проводил бессонные ночи, лежа на земле, и тогда спас меня Господь. Вобщем, я не совершил никаких особенных подвигов. Я только смирился — и тогда спас меня Господь».

Видите силу смирения! В чем же она заключается?

Святой Иоанн Лествичник говорит, что всякий человек, который смиряется, независимо от того, какой степени совершенства он достиг в этом смирении, уже с самого начала испытывает одно драгоценное качество — веселие духа.

Он говорит, что смирение как бы повторяет рост растения — т. е. оно имеет свою весну, свое лето и осень. Весну — цветов, лето — сформировавшихся плодов и осень — время плодов уже зрелых. И вот так он различает эти три периода, для которых, повторяю, одно есть общее — это радость духа и в весне смирения, и в лете, и в осени.

Первое — весна смирения — это ненависть к человеческой славе и похвале. Напротив, мы любим, когда нас хвалят. Может, нас и следует похвалить, но только тогда, когда мы унываем. И мы не должны любить, когда нас хвалят. А это очень трудно!

Другое свойство того же весеннего периода смирения — изгонять из себя всякую раздражительность и гнев. Заметьте, это еще не означает не быть раздражительным и гневливым, а только значит лишь стараться изгонять из себя раздражительность и гнев.

Второе — лето смирения — это вменить в ничто все то, что мы сделали, казалось бы, доброго. И еще говорит святой Иоанн Лествичник: «Получая Божии благодеяния, не столько должны благодарить Бога, сколько страшиться, что прибавлением этих благодеяний увеличивается наша ответственность перед Богом, а, следовательно, и угроза большего мучения на том свете».

Что же касается осени, т. е. зрелого смирения, то святой Иоанн Лествичник на это отказывается ответить. Он говорит: «Спросите у тех, которые ближе к Господу, потому что Господь Сам смирен и кроток сердцем; они у Него научились. Они вам скажут, что это такое — совершенное смирение». А сам святой Иоанн Лествичник на это даже не дерзнет ответить.

Иначе еще можно пояснить, что такое смирение, — от противоположного примера, от примера фарисея. Он как будто хорошо начал свою молитву. Он сказал: «Воз­благодарю Тебя». Это очень хорошо. Всегда надо благо дарить Бога. Но, смотря за что… Он сказал: «Боже! благодарю Тебя, что я не такой, как прочие люди…» Вот это очень грешно. Он посчитал себя лучше, чем все остальные люди. Это и грешно и очень неприятно для души; наоборот, счастье чувствовать себя таким же, как все люди. Тогда люди все как бы становятся тебе братьями, друзьями, все хорошие. Но это еще не смирение.

Самое большое смирение — считать себя хуже всех людей. Так делал святой Апостол Павел. Он, признавая себя самым большим из грешников, говорил: «Христос Иисус пришел в мир спасти грешников, из которых я первый» (1 Тим. 1, 15).

Будем же подражать мытарю и избегать того примера, который дает нам фарисей.

Что делал мытарь? Он молился: «Боже! милостив буди мне, грешному». Но это пока еще ветхозаветная молитва. Мытарь не знал Христа, а мы знаем Христа, поэтому давайте будем молиться молитвою новозаветною: «Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя, грешного».

Аминь.