Музей русской славы

И знаешь хорошо, а все-таки странно бывает подумать, что здание биржи на Стрелке Васильевского острова построено вовсе не для Центрального Военно-Морского музея. Стрелка похожа на нос мощного дредноута, входящего в город с Балтики, а музей — как капитанская рубка на этом броненосце. Удивительно, сколько разных назначений придумывали этому зданию с тех пор, как ушли из него биржевики: даже танцы здесь устраивали…
Только перед самой войной, в феврале 1941 года, перевели сюда музей из тесных помещений Адмиралтейства. Не успели открыть экспозицию, как грянуло 22 июня… Пришлось новоселам покидать необжитый дом и отправляться в эвакуацию, в Ульяновск… Но музей в осажденном городе остался. Несколько сотрудников и бригада пожарных охраняли уникальные модели судов, которые вывезти было невозможно. Здесь, на боевом посту, встретил смерть ученый секретарь музея, русский морской офицер, ветеран Цусимы Леонид Васильевич Ларионов…

В этом году исполняется 100 лет со дня Цусимского сражения и 60 лет Победы; одна из самых горьких страниц русской истории и одна из самых славных ее страниц будут равно представлены на юбилейных экспозициях Центрального Военно-Морского музея. Вспомнить далекие дни Русско-Японской войны сегодня, в дни «мирной Цусимы», когда русский флот гибнет и без военных действий, не только уместно, но и полезно. Нужно молитвенно помянуть героев Цусимского сражения, чтобы они, принявшие святую смерть за други своя, помолились в свою очередь за сегодняшнюю Россию… И музей молится: каждый год, в печальную годовщину, на крейсере «Аврора» — филиале музея, в корабельной церкви служится панихида по погибшим героям, на которой присутствуют члены «Ассоциации потомков участников Цусимского сражения», старейший из которых — сотрудник музея А.Л. Ларионов.

— Русский флот и Русская Церковь всегда шли рука об руку, — говорит нынешний ученый секретарь музея Сергей Данилович Климовский. — На всяком военном корабле батюшка был полноправным членом команды, и служил он не только как священник, но и как военный: по боевому расписанию его место во время сражения было в корабельном лазарете, на перевязочном пункте. Сейчас музей старается показать эту роль церкви в жизни русских моряков. Мы часто общаемся с настоятелем Николо-Богоявленского морского собора о. Богданом Сойко. Не забыть ту трогательную, умилительную панихиду, которую служил отец Богдан по погибшим в русско-японскую войну морякам…

— Сергей Данилович, вы, очевидно, много общаетесь с моряками… Как вы считаете: сможет ли наш флот снова возродиться, или недавние катастрофы нанесли флоту невосполнимые потери?

— Я только музейный работник и не претендую на знание абсолютной истины… Из разговоров же с моряками складывается такое впечатление, что в плане материально-техническом флот, конечно, переживает не лучшие времена. И все же самое главное — это люди. Те, кто служит сейчас, — это по большей части настоящие патриоты своей Родины и своего дела, но кто придет к ним на смену? По сравнению с советскими временами количество военно-морских училищ сократилось в несколько раз. И кого они готовят? Мне приходилось сталкиваться с тем, что выпускник уходит из училища на службу, ни разу не побывав в нашем музее! Такое равнодушие к истории флота у морского офицера ни на что не похоже. И это всецело вина училищ: музей всегда готов помогать курсантам. У нас разработана обширная программа обучения, нахимовцы и кадеты военно-морского корпуса активно посещают наши занятия, да и курсанты в массе своей тоже, но… Просто прежде и не думал никто, что может быть как-то иначе.

— Чем вы особенно гордитесь в своем музее?

— Главная наша гордость — люди. У нас работает несколько заслуженных работников культуры РФ, заслуженных художников, заслуженных деятелей искусств России… С другой стороны, нам есть чем похвастаться и в смысле новых приобретений… Сейчас музей активно пополняется экспонатами, касающимися истории русского зарубежья, в частности той белогвардейской эскадры, которая после гражданской войны ушла в тунисский порт Бизерту. Потомки эмигрантов понимают, что память об их отцах и дедах лучше хранить здесь, в России, и шлют нам свои семейные реликвии. Очень мы гордимся филиалами нашего музея. Главный среди них, это, конечно, крейсер «Аврора»; очень интересен и другой филиал — «Кронштадтская крепость». Кстати, сейчас там экспонируется выставка «Форты Кронштадта», посвященная истории этих уникальных оборонительных сооружений. Форты Кронштадта разрушаются… А ведь, как известно, через них ни один захватчик не смог пройти. Наш филиал — «Дорога жизни». И самый молодой филиал — подводная лодка «Народоволец», которая находится в павильоне Ленэкспо. Этот наш объект вызывает неизменный интерес. Вот, кстати, о подлодках. Вы знаете, что в 2006 году нашему подводному флоту исполняется 100 лет? Это событие будет по достоинству отмечено в нашем музее. Конечно, первые русские субмарины были построены и раньше 1906 года: соединение подлодок участвовало уже в Русско-японской войне и отлично показало себя при обороне Владивостока. Но именно в 1906 году Николай II подписал указ о создании этого нового вида вооруженных сил.

— Выходит, наш подводный флот существует по благословению святого царя-мученика?

— Выходит, что так. А вообще-то, подводники считают своим небесным покровителем св. пророка Иону: ведь именно он первым совершил подводное путешествие в чреве китове. Много раз мы пытались найти православную икону пророка Ионы, но почему-то попадаются только католические… Не знаете ли вы, кто может нам помочь в этом? Наши подводники были бы очень благодарны, если бы получили икону своего небесного заступника.

Вопросы задавал Алексей Бакулин

18.02.2005