Что означает назначение Михаила Фрадкова премьером?
О назначении Михаила Фрадкова главой правительства уже много написано и сказано. Кандидатура Фрадкова стала полнейшей неожиданностью как для политической элиты, так и для экспертов, причем как отечественных, так и зарубежных. Все «специалисты по Путину» сели в лужу. 1 марта, за несколько часов до оглашения имени избранника Владимиром Путиным респектабельная газета «Ведомости» уверенно утверждала, что «круг возможных кандидатов на пост нового главы правительства сузился до двух человек»: руководитель предвыборного штаба Путина Дмитрий Козак и и.о. министра обороны Сергей Иванов. Более того, как писала газета со ссылкой на свои «достоверные» источники, Козак якобы уже согласился стать премьером. Самые осведомленные политологи называли кого угодно: Сергея Иванова, Алексея Кудрина, Виктора Христенко, Александра Хлопонина, Игоря Шувалова, Бориса Грызлова и др. Имя Фрадкова политиками и экспертами не называлось ни разу. Впросак попали все. Поэтому, можно понять известного политолога Александра Ципко, который честно говорит: «Реально, как убедились все политологи, мы ничего не знаем и не понимаем. И, честно говоря, назначение Фрадкова — это приговор всем нам». Путин всех обвел вокруг пальца. Спецоперация «премьер» проведена блестяще, никаких утечек. Новость все узнали от президента, а не от многочисленных советчиков. Политики и политологи раздосадованы. Заявляют даже, коль наше мнение власть не слушает, значит нас исключили из элиты. Звучат обиженные голоса, что между властью и экспертным сообществом образуется разрыв. Мол, власть, не прислушивающаяся к голосу экспертов при назначении высокопоставленных чиновников, весьма рискует. Об этом пишет А. Невзоров в «Русском журнале» Глеба Павловского (не иначе, и Павловский на сей раз был не в курсе). Впрочем, досада политиков и политологов на Владимира Путина нас мало интересует. Гораздо важнее понять смысл назначения Михаила Фрадкова премьером. Тот факт, что его кандидатура стала неожиданностью для общества, весьма показателен. С одной стороны, это означает, что ни одна властная группировка не выдвигала его как своего ставленника. Это значит, что у него нет никаких обязательств ни перед одной олигархической группировкой. У него есть обязательства только перед президентом. Примечательно, что о Фрадкове лично ничего плохого не говорит никто. Он не замешан ни в одной коррупционном скандале. Более того, Фрадков был заместителем секретаря Совбеза, возглавлял налоговую полицию, и, как отметил Путин, «у него хороший опыт борьбы с коррупцией». Теперь, кстати, становится понятен смысл назначения бывшего премьера Касьянова руководителем комиссии по борьбе с коррупцией, над чем вдоволь хохмили острословы. Назначая премьера главой комиссии, Путин имел в виду не «Мишу два процента», а другого Мишу — бывшего налогового полицейского. О Фрадкове говорят, что он доподлинно знает, как наживались несметные богатства олигархами. Однако тут не может не настораживать другое. Если его никто не воспринимал всерьез, значит, по общему мнению, он мало подходит к исполнению должности премьера. В связи с этим уместно привести оценку Фрадкова лидером фракции «Родина» Сергеем Глазьевым, который работал с ним в Министерстве внешнеэкономических связей. Глазьев называет Фрадкова «хорошим и порядочным человеком», «квалифицированным специалистом», пишет РБК. Однако, по его мнению, предложение президентом на пост премьер-министра Михаила Фрадкова свидетельствует о продолжении кадровой политики Владимира Путина по назначению людей, которые не будут принимать самостоятельных решений. Можно предложить две версии логики, которой руководствовался президент Путин, назначая Михаила Фрадкова главой правительства. Версия первая: переходный премьер. Некоторые эксперты считают Фрадкова компромиссной фигурой, результатом торга между олигархическими и властными группировками, окружающими Путина. «Все свидетельствует о компромиссности, переходности, техничности этой фигуры», — полагает, к примеру, один из ведущих экспертов бывший редактор НГ Виталий Третьяков. В такой интерпретации есть определенная логика. Отставка Касьянова, наверняка, вызвала недовольство ельцинского клана. Назначение премьером человека прямо из своей команды Путин не стал, чтобы не нагнетать ситуацию. Тогда Фрадков должен недолго порулить, разрядить ситуацию, а заодно решить и ряд других проблем. Конечно, Фрадков очень мало подходит для роли «премьера экономического прорыва». Его экономические идеи никому не известны. Поэтому, кстати, весьма сомнительной выглядит версия отставки Касьянова, которую озвучивал сам президент: мол, он хочет подойти к выборам с новым главой правительства, чтобы народ понимал суть программы президента. Однако может быть, на Фрадкова возлагаются иные задачи и, прежде всего, реальная борьба с коррупцией, которая является одним из самых главных тормозов на пути развития государства, страшной язвой на теле общества. Понятно, что без искоренения коррупции никакого экономического прорыва не будет. Тогда можно предположить, что Путин связывает с Фрадковым три главные надежды, поставит перед ним три задачи: 1) плавно завершить уход от эпохи ельцинизма; 2) принять на себя осуществление непопулярных экономических реформ (ЖКХ и пр.); 3) покончить с коррупцией. Задачи эти краткосрочные рассчитанные на полтора-два года. А после этого Путин отправит правительство Фрадкова в отставку, поставив во главе кабинета человека, который и осуществит экономический прорыв. Хочется надеяться, что Владимир Путин руководствовался именно такой логикой. Однако, больше оснований есть для другой версии. Версия вторая: премьер нового застоя. Внимательные наблюдатели отмечают уже давно наличие в правлении Владимира Путина некоторых элементов, позволяющих говорить о фундаментальной схожести эпохи Путина с эпохой Брежнева, так называемой эпохой застоя. Назначение премьером Михаила Фрадкова породит новые разговоры на эту тему. Ведь если присмотреться, отношения между властными институтами теперь очень напоминают эпоху застоя. Всесильное Политбюро (Администрация президента), где принимаются все решения, и послушное, не имеющее самостоятельного значения правительство. Видимо, именно такой вариант отношений вырабатывается сейчас на верхах. Причем, нынешняя модель изначально хуже советской. Там хотя бы был известен персональный состав Политбюро, состав нынешнего «политбюро», т. е. тех, кто помогает Владимиру Путину принимать решения, точно не известен. Плохо это или хорошо? В тактическом отношении хорошо, поскольку сосредоточение властных полномочий в одном центре приведет к исчезновению борьбы между правительством и администрацией президента. Политическая жизнь станет спокойной, но скучной и пресной. Неслучайно наши либералы уже завопили во все горло об исчезновении политики в России. Впрочем, народу политика и не нужна, она нужна только политикам да журналистам. Однако у этой медали есть и другая сторона. В стратегическом отношении такой сценарий приведет страну к новым потрясениям, новой «перестройке». Причем, это произойдет уже в недалеком будущем, временного запаса у нас нет. Дело не только в отсутствии запаса прочности, ослабленном состоянии страны после десятилетия разрушительных радикал-либеральных экспериментов. Дело в самой логике истории, которую верно подметил классик, сказавший: «История повторяется дважды: один раз в виде трагедии, другой раз в виде фарса». Вторая эпоха застоя не будет длительной. Так какой же премьер нужен сейчас России? Об этом в следующей статье. Анатолий Степанов, Русская линия
