 |
| Трибуна | Максим Кустов | 17.02.2005 |
22 июня 1941 года для полковника Черняховского и его 28-й танковой дивизии началось так же трагично, как и для большинства частей приграничных округов, — внезапная бомбардировка и отсутствие связи с командованием. Только к восьми часам утра была принята первая радиограмма из штаба корпуса: «Германия напала на Советский Союз, ее войска местами вторглись на глубину более тридцати километров, приготовиться к контрудару».
28-я танковая дивизия, совершив форсированный марш, вышла в исходный район для контрудара утром 23 июня.
При первом же столкновении с немцами Черняховский установил, что против дивизии действуют средние танки Т-IV, с успехом примененные во Франции. Он знал, что эти машины превосходят его танки БТ-7 и Т-26 по толщине брони и дальнобойности пушек, что Т-IV вооружены 75-миллиметровыми орудиями, а наши легкие танки имеют лишь 45-миллиметровые пушки. Оставалось надеяться только на маневр. И его удалось осуществить.
Части 28-й танковой дивизии в этом бою отбросили немцев на пять километров и уничтожили четырнадцать танков, двадцать орудий и до батальона пехоты. Неоценимой была победа в первом бою. В июне 1941 года такой опыт сумели приобрести немногие части. За этот бой одному из подчиненных Черняховского — майору Борису Попову посмертно было присвоено звание Героя Советского Союза. Летом сорок первого такие награды были чрезвычайно редки…
Затем дивизии Черняховского пришлось вести тяжелые оборонительные бои, постоянно переходя в контратаки. За четыре часа боя 25 июня 28-я танковая дивизия потеряла 48 танков. А всего за день — 84 машины…
29 июня немцы захватили плацдарм на окраине Риги, отрезав пути отступления частей 8-й армии. Сохранившей, несмотря на потери, боеспособность 28-й танковой дивизии было приказано очистить берег от врага. Внезапным фланговым ударом дивизия разгромила врага. В те дни полковник Черняховский писал жене: «Если бы ты увидела меня сейчас, не узнала бы — похудел на 17 килограммов… Борода 60-летнего деда, уже даже свыкся с ней, но все это не мешает мне командовать с такой же страстью, как всегда. Единственная мысль — как можно лучше и крепче бить гадов, мародеров, убийц, ворвавшихся на нашу советскую землю…».
После того как в дивизии осталось семь танков, она была отведена под Новгород, где заняла оборону к востоку от города, в районе Кирилловского монастыря. В декабре 1941 года решением Ставки 28-я танковая стала именоваться 241-й стрелковой дивизией.
В начале января 1942 года части Красной Армии прорвали оборону противника южнее озера Ильмень и начали стремительно продвигаться к Старой Руссе. Полки Черняховского нанесли главный удар, наступая по льду озера Селигер. В критические моменты боя комдив лично поднимал в атаку залегшие на льду цепи. Нашим войскам удалось окружить крупную группировку противника: семь дивизий 16-й немецкой армии.
16 января 1942 года И. Д. Черняховский награжден первым орденом Красного Знамени. А 3 мая- награжден таким же орденом вторично. 5 мая ему было присвоено звание генерал-майора. В июне 1942 года генерал-майора Черняховского вызвали в Москву. И уже в июле он принимает 18-й танковый корпус, а спустя несколько дней его переводят на должность командующего 60-й армией, сражающейся под Воронежем. 25 января 1943 года солдаты армии Черняховского уничтожают последние очаги сопротивления немцев в Воронеже.
В апреле 1944 года генерал-лейтенант Черняховский принимает 3-й Белорусский фронт. Командовать Черняховскому предстояло высшим оперативным соединением — четырьмя общевойсковыми, воздушной, танковой армиями и несколькими отдельными корпусами. Это почти полмиллиона солдат и офицеров.
При назначении Сталин преподнес новому командующему фронтом неприятный сюрприз — печально знаменитого Льва Мехлиса в качестве члена Военного совета фронта. Бывший руководитель Главного Политического Управления Красной Армии не мог ужиться ни с одним боевым генералом и засыпал Верховного доносами на них. Командующий сумел отказаться от навязываемой кандидатуры. Акрам Шарипов, автор биографической книги «Черняховский», подробно описал, как непросто было Ивану Даниловичу говорить с Верховным на эту тему. Сталин заявил, что «напрасно Черняховский полагает, будто Мехлис остался таким же, каким был… он был снят с должности заместителя наркома обороны и понижен в воинском звании. После этого вряд ли Мехлис станет вести себя по-старому». Но Черняховский все же рискнул настаивать на своем.
И настоял — Сталин назначил Мехлиса на 2-й Белорусский фронт к генералу Петрову, герою обороны Одессы и Севастополя. Верный себе Мехлис добился снятия Петрова с должности накануне наступления в Белоруссии — операции «Багратион». А Черняховский в этом наступлении блестяще реализовал свой полководческий дар. Вскоре после начала операции Черняховский предложил представителям Ставки — маршалу Василевскому и генерал-полковнику авиации Фалалееву, принять участие в допросе пленных немецких генералов. Генерал-полковник Гольвитцер, старый знакомый Черняховского по боям под Воронежем, объявил, что в плен угодил по собственной неосторожности. Тогда привели подчиненных ему генералов.
— Генерал Хиттер, подтвердите, что отныне 53-го пехотного корпуса немецкой армии не существует, что он разгромлен и пленен войсками 3-го Белорусского фронта, — потребовал Черняховский.
— О да, корпус разгромлен! Вместе со мной в плену начальник штаба корпуса, — с готовностью отвечал Хиттер. — Мы были изумлены силой, наличием боевой техники, а также военным искусством русских под Витебском. У Гольвитцера задрожал подбородок.
28 июня 1944 года, всего через пять дней после начала наступления, Черняховскому присвоено воинское звание генерала армии. 29 июля — Черняховскому было вторично присвоено звание Героя Советского Союза (первую Золотую Звезду он получил 17 сентября 1943 года за форсирование Днепра).
В разгар операции член Военного совета фронта генерал Макаров получил известие, что погиб младший брат командующего, подполковник Александр Данилович Черняховский. Посоветовавшись с маршалом Василевским, Макаров решил сразу не сообщать Ивану Даниловичу печальное известие, не отвлекать от командования. О гибели Александра Иван узнал с опозданием. Младшего брата Иван Черняховский пережил лишь на несколько месяцев. Утром 18 февраля 1945 года он выехал в боевые порядки соединений 3-й армии генерала Горбатова. Жена командующего, Анастасия Григорьевна, приехавшая из Москвы, по воспоминаниям порученцев Черняховского, была заметно встревожена, но при прощании с мужем старалась не показывать этого.
Не успели проехать и двух километров, как позади машины Черняховского разорвался снаряд. Один из осколков, пробив заднюю стенку машины и сиденья, смертельно ранил командующего и застрял в приборном щитке.
Хоронили Черняховского в Вильнюсе, который освобождали войска 3-го Белорусского фронта. Кто бы тогда мог поверить в то, что через несколько десятилетий прах генерала будет потревожен. Независимой Литве не нужна была могила полководца, громившего гитлеровцев и их местных пособников. Но о человеке, войска которого освободили и их город, помнили воронежцы. На памятнике, установленном в Воронеже, на его новой могиле написали просто: «И. Д. Черняховскому от воронежцев».
