 |
| Заграница | 11.02.2005 |
Палестина. Выходи по одному
На первый день запланирована поездка в Вифлеем, то есть на территорию Палестины. Перед храмом, поставленным на том месте, где две тысячи лет назад по дороге в город присели отдохнуть Мария с Иосифом, с «еврейских» автобусов паломников пересадили на «арабские», которые внешне ничем не отличались. С гидом также пришлось попрощаться.
На КПП, преграждающем Хевронскую дорогу, в автобус зашел юный красавчик-блондин в камуфляже (то ли араб, то ли еврей) и на чистом русском спросил: «Евреи есть?» Евреев не оказалось. Единственного, который ехал в составе делегации, предусмотрительно оставили на стоянке. После чего автобус с легкостью оказался на территории другой воюющей стороны (позже оказалось, что за такой простотой перемещения через границу трех автобусов с русскими паломниками стояла пара месяцев напряженных переговоров между двумя недружественными государствами при посредничестве Русской Православной Церкви и Фонда Андрея Первозванного).
Практически сразу показались развалины города, и улицу перекрыли несколько человек. Таких в кино обычно подают как итальянских мафиози или арабских боевиков. Все в черном, обвешанные килограммами золота, они грозно прошли в автобус и как-то неприятно стали вглядываться в пассажиров. Наконец один взял микрофон, с трудом сражаясь с дрожью в руке: «Приветствуем вас на нашей земле. Сейчас мы с вами проследуем в храм Рождества Христова. Потом мы покажем вам город».
Еще через несколько кварталов, на пятачке, глухо оцепленном военными и полицией, автобус остановился во второй раз, а гид произнес до дрожи в коленках известные каждому выходцу из бывшего Союза слова: «Вещи оставьте здесь. Выходите по одному». И, совсем засмущавшись, прошелестел: «Добро пожаловать». После чего самые эмоциональные принялись прямо на ступеньках автобуса нервно прощаться друг с другом.
Так, под конвоем, подошли к маленькой, едва в половину человеческого роста двери в храм. Снаружи кажущийся совсем небольшим, внутри — почти огромный, темный, пронзающий своим величием до самого нутра. Несмотря на службу, народу в храме, кроме священника и пары певчих, — никого. Еще несколько лет назад около 90% жителей Вифлеема были христианами, сегодня их число уменьшилось вдвое.
Вифлеем. Брошенная «Россия» и православные арабы
Наверху уже ждет специально приехавший поприветствовать редких паломников мэр Вифлеема Ханна Насер. Насер произносит речь: «Мы должны сделать так, чтобы русские могли приезжать, потому что вы должны помогать нам. Вы сейчас проедете по городу и увидите, что, кроме вас, здесь никого нет. Мы ценим Алексия II. Его заслуга в том, что он является другом Ясира Арафата и всего палестинского народа. Передайте ему добрые пожелания от нашего народа и президента».
В ответ глава Фонда Андрея Первозванного Александр Мельник благодарит за гостеприимство и дарит памятные подарки. В частности, книгу, подготовленную к недавнему юбилею Патриарха. Ханна Насер рад пообщаться с прессой. Он рассказывает о тяжелой жизни палестинцев. «Если без специального разрешения поеду в Иерусалим, меня посадят на три месяца в тюрьму», — вздыхает глава Вифлеема. При общении с евреями выясняется, что это обоюдные санкции, и по отношению к евреям на палестинской земле применяются точно такие же меры.
Едем по совершенно пустому городу, мелькнул недостроенный остов гостиницы «Россия». А в шикарном отеле «Санта Мария» уже четыре года нет ни одного туриста. В ближайшее время его хозяину грозит полное разорение. Все магазины, кроме продуктовых лавочек и одного огромного сувенирного «супермаркета», закрыты. Входим. Внутри несколько довольно упитанных палестинцев горестно призывают купить «вещи, приготовленные руками православных арабов» и поддержать умирающие с голоду семьи. Насколько их слова соответствуют действительности, проверить нельзя. Цены на футболки, мутное золото и дешевые побрякушки ровно такие же, как и по всему Израилю. Одинаково чудовищное качество товара гарантировано. Справедливости ради стоит сказать, что большая часть изделий здесь лежит четыре года — на всех сувенирах стоит клеймо, поздравляющее христиан с двухтысячелетним рубежом от Рождества Христова.
Совесть не позволяет усомниться в подлинности жалостливых взглядов, и мы набираем кучу сувениров, которые даже подарить некому.
Фавор. Истребители над чудотворной иконой
На второй день запланировано посещение Фавора и купание в Иордане. Уже через полчаса мы попадаем в пустыню и проезжаем мимо жилья бедуинов. Все романтические представления о роскошных восточных шатрах разбиваются в прах. Криво сколоченные обломки досок покрывают, кажется, вековой выношенности куски рваных козьих или верблюжьих шкур, по утверждению гида, прекрасно защищающих от ветра и дождя.
Большая часть бедуинов не собирается менять образ жизни, 15% до сих пор продолжает кочевать, все они мусульмане. Но если где-то неподалеку останавливается туристический транспорт, из ниоткуда появляется либо однорукий старик, либо истощенный ребенок с обязательным набором товара — платки-«арафатки», почти серебряные браслеты, крестики. Расчет верный: глядя на изможденные лица, невозможно не купить сто первый платок (в крайнем случае, его всегда можно подарить тете Кате или ее соседке).
Мимо шоссе на сектор Газа проносятся истребители, на дороге — обязательные КПП со свихнувшимися на безопасности мальчишками в камуфляже. К греческому монастырю, поставленному на том месте, где Господь преображенным явился своим ученикам, можно подняться либо пешком, либо на такси-лимузинах. В небольшом садике стоят три символические палатки, как те, что предлагал поставить Петр для Учителя, Моисея и Илии. Каждый метр монастыря дышит причастностью к тем событиям, так что мы, не сговариваясь, сходимся на мысли, что здесь, как нигде в другом месте, становится понятна молитва Петра — остаться здесь навсегда.
В храме — чудотворная икона Божией Матери. Как называется — никто не знает. Даже не икона — литография на бумажке за стеклом, но, судя по прикрепленным к ней фотографиям, запискам с просьбами об исцелении, пожертвованиям и даже сделанному из воска слепку ног — она никого из верящих в нее не оставила разочарованным.
Галилея. Купание в саване
Чтобы проехать именно на то место, где крестился Христос, необходимо разрешение от пограничников, потому что в результате земельно-военных переделов, не без помощи англичан, оно оказалось ровно на границе с Иорданией (с иорданской стороны можно купаться беспрепятственно). Поэтому в месте выхода реки Иордан из Ям Кинерет на ее притоке — Иорданите — устроена специальная купальня, куда христиане со всего мира съезжаются, чтобы вслед за Христом совершить омовение в святых водах. Мутная желто-зеленая вода, илистое дно. Плавать не рекомендуется, но и не для того сюда приезжают. Для купания, чтобы не оголяться, рекомендуется купить специальную длинную рубашку, называемую саван (в ней желательно и завещать себя похоронить).
Поскольку в нашей группе есть священники, они трижды окунают всех желающих с головой, повторяя слова молитвы, читающейся при крещении. Но только впадаешь в блаженно-расслабленное состояние — за ногу обязательно укусит маленькая рыбка, которые шныряют вокруг благостных купальщиков. Среди обслуживающего персонала нет ни одного христианина — только евреи, которые после купания выдают сертификат, удостоверяющий, что такой-то «совершил обряд омовения в священных водах реки Иордан». В местном ресторане подают «рыбу святого Петра» — точно такую, как ловил будущий апостол. Сама рыба, правда, водится не здесь, а в Галилейском озере, на берега которого мы отправляемся после обеда.
Каждая остановка на берегу Галилейского озера — место, связанное с евангельскими или библейскими событиями. Гора блаженств, где по католической традиции Христос произнес Нагорную проповедь, начинающуюся словом «блаженны», повторяющимся семь раз (православные считают, что место проповеди было на той же горе, но несколько ниже). На Геннисаретской равнине, на евангельском месте Тавха (в русской транскрипции — Табга) расположен немецкий монастырь бенедиктинцев. Тавха — арабское название, происходит от греческого слова «эптапегон», что означает «семь источников». Здесь Христос совершил чудо, накормив пятью хлебами и двумя рыбами пять тысяч голодных.
И, наконец, православный монастырь Двенадцати апостолов. На северном берегу Кинерета, в 12 км от Тверии в евангельские времена находился город Капернаум. Проходя по этим местам, Христос исцелил расслабленного, ради которого была разобрана крыша хижины. За монастырем, находящимся на еврейской территории, присматривает греческий монах Иринарх, служить раз в две недели приезжает священник-араб, большая часть прихожан — эмигранты из бывшего СССР.
Мертвое море. Отстойник содомских грехов
На следующий день паломников ждет переход по Иудейской пустыне. Несколько человек, испугавшись жары и перехода, решают поехать купаться на Мертвое море. Остальные тут же выдают все известные страшилки, связанные с этим курортом. Во-первых, многие православные священники не рекомендуют наслаждаться пребыванием на месте концентрации содомского греха, который закончился по древней традиции самым страшным падением — отказом в гостеприимстве проходящим мимо путникам. Во-вторых, русское народное предание гласит, что именно в Мертвое море сливаются все грехи мира, где они и остаются нетронутыми до Второго пришествия.
Как известно, Мертвое море расположено на месте проклятых городов Содома и Гоморры, в которых некогда Аврааму не удалось обнаружить даже десяти праведников. В связи с чем города были разрушены. Согласно Книге Бытия (19:24−28), Господь пролил дождем «серу и огонь» на «города равнины». От образовавшегося на этом месте Мертвого моря поднимались неприятный запах и испарения, заставлявшие тускнеть металлы, а Авраам, находившийся близ Хеврона, мог оттуда наблюдать поднимающийся над долиной «дым из печи», что соответствует картине горящих месторождений нефти и газа. Современные исследователи установили наличие в море нефти и нашли месторождения асфальта. Концентрация соли в нем в шесть раз превышает концентрацию в самом соленом Красном море. В Мертвом море нет ни одного живого организма. Так что милости просим искупаться.
Иудейская пустыня. Кельи, ставшие могилами
За два дня паломничества в кондиционированном автобусе с холодильником, набитым бутылками с водой, начали раздаваться вздохи: «Вот бы здесь навсегда остаться». Поэтому для легкой наглядности подвига первых христиан было решено посетить настоящий пещерный монастырь. Тем, кто боится не дойти, обещано возвращение на бедуинском ослике ($ 5) или на монастырском тракторе (бесплатно).
Иудейская пустыня начинается от устья реки Иордан и Мертвого моря. Очень мало песка, голые камни, раскаленное солнце — нет места лучше для устроения скитов, где проживают отшельники. Чтобы попасть в обитель святого Георгия Хозевита, надо сначала спуститься в ущелье и снова подняться на его другой стороне. Над храмом расположена пещера, где пророк Илия скрывался от гнева Иезавели.
Монастырь и значительная часть храма расположены внутри скалы. Но среди братии находились такие, кто считал и это место густонаселенным. Тогда монахи поднимались в естественные пещеры и запирались там ради подвига отшельнического. Еду им поднимали в корзине на веревке. Когда корзинка долго не возвращалась или ее никто не поднимал, становилось понятно, что монастырь лишился еще одного насельника. Тогда кто-то поднимался наверх и навечно замуровывал вход в келью. Приглядевшись, можно заметить несколько искусственных заплаток на практически отвесной стене. Сегодня в монастыре осталось три монаха.
Монастырь известен большим числом прославленных святых. Последний святой, чьи нетленные мощи лежат полностью открытыми, умер в 60-х годах прошлого века. Православный румын Иоанн приехал спасаться в монастырь, не принявший новый стиль, но и не ставший на путь раскола. Через 20 лет после смерти Иоанна, вскрыв келью, увидели, что мощи его остались нетленными, и Иоанн был прославлен в лике преподобных с именем Нового Хозевита.
Иерусалим. Руставели потерял лицо
Вернувшись в Иерусалим, заезжаем в монастырь Креста (название связано с деревом, из которого был сделан крест для распятия Христа). Праведный Лот получил от Авраама три отростка деревьев — кедра, сосны и кипариса — с наказом посадить их вместе и вырастить одно дерево. При постройке первого храма срубили и это дерево, но оно по каким-то причинам не пошло в дело и сохранилось до времени осуждения Христа. Из него и был сделан крест, а позади главного алтаря сохранилось место, где это дерево росло.
Древний православный монастырь был основан в IV веке грузинским философом и богословом Петром Ивером. Монастырь неоднократно разрушался и опять восстанавливался. До XVII века он принадлежал Грузинской Православной Церкви, а потом был продан греческому патриарху. В храме, по одной из версий, похоронена царица Тамара, поэтому именно сюда пришел, чтобы закончить жизнь монахом, великий грузинский поэт Шота Руставели. В монастыре сохранилась икона, которую написал Руставели, внизу, согласно той иконописной традиции, пририсовав себя и на грузинском языке сделав соответствующую надпись. 5 июля супруга грузинского посла заметила, что у Руставели стерто лицо. Разразился дипломатический скандал, а монастырь был закрыт для посетителей. От Элладской (Греческой) Церкви комментарии получить невозможно.
Последняя остановка — Горненский монастырь. Земля, на которой стоит Горненский, когда-то принадлежала праведной Елизавете и ее мужу Захарии. Внизу, вплотную к католическому монастырю, прилепился пещерный храм, устроенный на месте встречи Елизаветы и Марии, будущих матерей Иоанна Крестителя и Иисуса Христа. Храм по ветхости закрыт даже для насельниц Горнего. Чуть ниже расположены еще три католических храма, выше — недостроенный Великой княгиней Елизаветой Федоровной храм в честь всех святых, в земле российской просиявших.
Рассказывать о Святых местах можно очень долго, но лучше, конечно, там побывать самому. А вот с этим как раз большие проблемы. Длящийся десятилетиями арабо-израильский конфликт, как ни странно, совершенно не виден изнутри, недоступен взгляду паломника или туриста. И в этом сокрытии, как уже говорилось выше, заинтересованы сами стороны противостояния. Однако оно серьезно осложняет саму возможность посещения Святой Земли, делая мечту каждого христианина практически несбыточной.
