Забытый русский вопрос

Так называемая «патриотическая оппозиция» представляет собой беспочвенное течение, совершенно не связанное с чаяниями и запросами русской нации. Это снова подтвердили события января-февраля 2005 года. Оппозиционеры на всех парах помчались поддерживать пресловутый социальный протест масс, а некоторые даже изволили поизнурять свою плоть политический голодовкой. Такова была степень солидарности с «ограбленным народом».

А подумать не мешало бы о том, существует ли абстрактный народ, или же мы имеем дело с народами, то есть с различными национальностями? И о том, что русский патриот не может не ставить превыше всего интересы своего, русского народа. Тем более, что этот народ является тем ядром, которое цементирует Государство Российское.

Спрашивается, почему патриоты-оппозиционеры не стали организаторами именно русского национального протеста? Отчего они встали в позу только сейчас, когда началась монетизация льгот? Почему поводом для протеста не послужил многолетний саботаж обсуждения и решения русского вопроса?

Власть отказалась принять закон о русском народе. Она не желает законодательно прописывать его государствообразующую роль, закрывает глаза на дискриминацию русских в многих сферах общественной жизни (прежде всего, в бизнесе). При этом средства массовой информации продолжают — систематически и безнаказанно — дискредитировать русский народ. Одним из ярчайших примеров такой русофобии является высказывание журналиста газеты «Коммерсант» В. Панюшкина: «Всем на свете стало бы легче, если бы русская нация прекратилась… Я русский, но я всерьёз думаю, что логика, которой руководствуется сейчас мой народ, сродни логике бешеной собаки. Бешеная собака смертельно больна, ей осталось жить три, максимум семь дней. Но она об этом не догадывается. Она бежит, сама не зная куда, характерной рваной побежкой, исходит ядовитой слюной и набрасывается на всякого встречного. При этом собака очень мучается, и мучения её, окончатся, когда её пристрелят».

Иными словами, поводов для национального русского протеста было множество. И были, кстати сказать, вполне достаточные условия для того, чтобы данный протест имел под собой серьезную организационную базу. Такие условия сложились в результате успеха партии «Родина» на парламентских выборах 2003 года. Депутаты этой организации, декларирующей приверженность патриотизму, вне всякого сомнения, могли бы развернуть мощную кампанию по защите интересов русского народа, причем сделать это без революционных крайностей, опираясь на легитимность своего статуса законодателей. Однако этого так и не произошло. А ведь еще в 90-е годы лидер «Родины» Д. Рогозин активно проталкивал закон о национально-культурном развитии русского народа. Что же произошло? Русские уже не нуждаются в законодательной защите? А может руководство партии любой ценой пытается избежать яростной критики со стороны разномастных русофобов, которые уже поднимали вопрос о ее «национал-социализме»?

Но ведь многие «родинцы» вовсе не боятся выдвигать радикальные требования в области национального вопроса. Вот только таким вопросом является не русский вопрос, а еврейский. Так, ряд депутатов «Родины» потребовали разобраться с иудейскими организациями — вместо того, чтобы обратить внимание общественности на положение русских. И ведь, опять-таки, среди «антисемитов» встречаются люди, отлично понимающие всю остроту русского вопроса. Например, А. Крутов.

Приходится признать, что «Родина» оказалась равнодушной к «русскому вопросу». Собственно говоря, это видно уже из самой ее программы, в которой ни разу не упомянуто слово «русский». Зато составители программы постоянно апеллируют к «многонациональному народу РФ». Главный субъект этой программы — абстрактный народ, чьи социальные права предлагается всячески защищать.

Данный подход характерен для левых партий, которые всегда ставят социальное превыше национального, демонстрируя свою интернационалистскую сущность. Причем порой интернационализм сопровождается самым настоящим, воинствующим космополитизмом, как это было в случае с российскими революционерами начала прошлого века.

Впрочем, сегодня многие левые странным образом декларируют свою приверженность русскому патриотизму. Например, КПРФ. На X съезде партии, который состоялся в прошлом году, была даже принята резолюция по русскому вопросу. В ней выдвигается много справедливых требований, среди которых, тем не менее, отсутствует главное — придание русскому народу статуса государствообразующего. Резолюция всего лишь предлагает создать условия для национально-культурной организации русского народа.

А о какой организации вообще идет речь? Уж не о той ли, при которой русские должны иметь свою культурную автономию, как, например, армяне? То есть — жить диаспорой в своем же собственном государстве. Если так, то мы имеем дело с опаснейшим минимализмом, который наносит больше вреда, чем пользы. Вот такая она — левая русофилия…

Спору нет, социальные проблемы очень важны, и игнорировать их нельзя. Однако национальные проблемы гораздо важнее. Кроме того, именно решение русского вопроса способно радикально оздоровить ситуацию, сложившуюся в социальной сфере. Так, поддержка русского предпринимательства (особенно среднего и мелкого) могла бы увеличить количество состоятельных людей и рабочих мест для очень многих нуждающихся. Она устранила бы опасные перекосы в социально-экономической сфере. Ведь не секрет, что в крупном бизнесе и в сфере городской торговли русские находятся в меньшинстве. Такой порядок, если только речь может идти о порядке, находится в вопиющем противоречии с принципом социальной справедливости, о котором так любят говорить наши левые. Но они, как очевидно, имеют ввиду абстрактную справедливость — ту, что якобы для всех. А, на практике, как выясняется, в любом случае, не для русских.

Русские, находясь вроде бы в равных условиях с другими народами, на самом деле проигрывают больше всех. У многих меньшинств существуют традиции клановой взаимовыручки, которые сглаживают последствия разных социальных кризисов. Сам по себе статус меньшинства — это уже очень сильный инструмент, который можно использовать в любой момент, ведь меньшинства полагается всячески защищать. А русские — большинство, представителям которого все советуют довольствоваться тем, что их и так много.

При этом не уточняется, что русские — сугубо государственнический этнос, привыкший надеяться не на кланы и мафии, и не на добреньких правозащитников, а на власть и властные структуры. Собственно говоря, именно благодаря русским и их державному инстинкту, в России возможна хоть какая-то власть. Защита русских интересов напрямую зависит от того, есть ли в России русская власть или же ее нет. И пока такой власти нет (а ее действительно нет!) мы будем в диком проигрыше.

Поэтому основным политическим требованием русского патриота должно стать требование признать за русскими статус государствообразующего. Все остальное — во вторую очередь.

10.02.2005