Главный враг христианства

Кто решающий враг Церкви и христианства?

Недавно я говорил, что у меня такое чувство, будто христианская религия необратимо теряет градус под непрекращающимися атаками общества потребления. Однажды я во время одного богослужения задумался, кто же самый большой враг христианства.

Первым ответом могло бы быть: гонения. Миллионы людей умерщвлены были за Христа — во времена Нерона, Декия, Диоклетиана, но и теперь несколько сотен миллионов христиан каждый день живут в страхе стать жертвой насилия или быть убитым радикальными группировками, террористами или правительствами узаконенного зла. При всем том, мученики во все века являются семенем христианства, а их кровь, подобно закваске жизни, заквашивает землю человечества, исполняя ее силой благодати Божией и бессмертием жертвенной любви. Гонениям удавалось лишь усилить в людях влечение ко Христу, умерщвлять тела, наполняя рай святыми, открывать истинную природу человечества и запечатлевать историю Крестом Христовым. Таким образом, не гонения всякого рода являются главным врагом христианства.

Кто-нибудь, более склонный к рефлексии, сказал бы: имперское призвание человека, материалистичное и политичное, — самый большой враг христианства. Эта жажда неограниченной власти изобрела «государство Церковь», церковные империи, военные ордена, убивавшие людей Христа ради, рыцарей-монахов, мучительные пытки и суды, изрекающие смертные приговоры. Церковный колониализм породил крестовые походы против людей — носителей образа Божия, соорудил колоссальные соборы на Западе, но потерял миллионы христиан в результате реформы, раздул ненависть между братьями ради единства без любви и истины.

При всем том настоящие верующие, согбенные страданиями мира и отягощенные щедротами Божиими, нищие мира сего, плачущие у ног Христа, никогда не знали о властных амбициях руководителей своего времени. Для них примас казался чем-то вроде мэра [1], а Filioque — именем заезжего купца и т. д. Люди, коленопреклоненные на молитве, прошли через все препятствия, поставленные империализмом на их пути, и пришли к Желанному.

Пресловутый ответ, сделавший себе карьеру в богословии, таков: ереси — вот главный враг христианства. Подстерегая в зарослях рационализма или валяясь в плену материи, ересь как отклонение, слабость, компромисс, заблуждение, невежество или греховное бессилие всегда представляла опасность для спасения людей. Атаки грешного разума на чудо веры пометили все разделы богословия, а затем сжались в христианство-минимум, остаточное и индивидуалистичное, призванием которого явилось собрание членов любой ценой. Неопротестантизм скопом собирает воедино иконоборчество, эвионизм[2], арианство и многое другое.

Все эти ереси были осуждены Вселенскими Соборами, святыми отцами, видевшими в них опасность для спасения людей. Многие из ересей исчезли, другие ослабли или перебазировались в область экклесиологии. Короче говоря, им удалось только выкристаллизовать Ортодоксию вечной жизни и объединить право-верующий народ вокруг Христа — Главы Церкви.

Люди с твердой памятью сказали бы: коммунизм — самый большой враг христианства. Он уничтожил миллионы людей, изуродовал братолюбие, превратив его в прокрустову уравниловку, позаимствовал христианскую тягу к братству, чтобы убивать, отнял порыв к вечности у целой нации. Несмотря на беспримерное насилие красной чумы, спустя 70 лет страданий от пролетарского материализма не осталось и следа. Выживший доктринально (но не на практике) в Китае, корчащийся в последних предсмертных судорогах в Корее и на Кубе коммунизм — это выкидыш истории, вчерашний кошмарный сон человечества. Таким образом, не он — самый главный враг христианства.

А кто же тогда отъявленный враг Церкви и христианства? Думаю, что самый большой враг — это софт-христианство, секуляризированная религия, потребительство с религиозным оттенком, растворение христианских ценностей в эдакой религии удовольствия и превосходства, традиции, поддерживаемые меланхолично, но не понятые в их спасительной сути, яростное суеверие, копающееся у истоков веры, окаменение Божественного чувства, трухлявый церемониализм, ампутация ценностей ради эстетизма, мистицизм, убивающий мистику, праздничность без трепета, сцена без жизни.

Истинная же вера рождается водою и Духом, возрастает в молитве, очищается в слезах, чувствуется в безграничной тоске по раю, переживается каждую минуту и питается евхаристически Богом.

Перевел с румынского Родион Шишков

[1] Игра слов: примас — primat, мэр — primar.

[2] Эвионизм — раннехристианская ересь, считавшая христианство ветвью иудаизма, а Господа Иисуса Христа — обыкновенным земным человеком, хоть и пророком.

^{http://www.pravoslavie.ru/put/59 010.htm}