 |
| Российская газета | Митрополит всей Америки и Канады (ПЦА) блаженнейший Тихон (Моллард) | 25.01.2013 |
Позвольте поздравить Вас с избранием для служения на столь высоком посту. Вы возглавили ПЦА в нелегкое для нее время, которое Вы сами называли «штормовым». Как Вы оцениваете сейчас состояние своей церкви, как надеетесь уврачевать ее раны?
Митрополит Тихон: На меня легла невероятная ответственность, и я лично рассчитываю на молитвенную помощь всех, кто меня окружает.
Вы правы, наша церковь пережила бурный период (с 2002 г по разным причинам ушли в отставку уже три прежних главы ПЦА — прим. ИТАР-ТАСС). Но ведь церковная жизнь всегда была нелегкой. От мученичества ранних христиан до гонений в Византийской империи, иностранных вторжений и других внешних политических влияний на церковь. Особенно, разумеется, — в недавнем прошлом в России, во времена коммунистических преследований церкви и верующих.
Так что та или иная смута сопутствовала церкви всегда. И в Америке, думаю, у нас тоже есть свои испытания. Конечно, нет внешних гонений, но в последнее время нас одолевали внутренние напасти. Однако, на мой взгляд, церковь от этого становится только крепче. Клир, прихожане и епископат объединяются перед лицом общих трудностей.
И теперь, думаю, мы по милости Божией движемся в верном направлении. Наш Священный Синод, на мой взгляд, сейчас более сплочен, чем когда-либо прежде. Есть, конечно, еще много вопросов, требующих решения, но я вполне уверен и в своих собратьях-епископах, и в наших священниках, и в прихожанах ПЦА. С Божьей помощью и молитвой мы сохраним стабильность в нашей церкви.
Вы говорите, что ПЦА укрепляется. Но приходится читать и слышать, что люди просто уходят, переходят в другие церкви. Что на самом деле происходит?
Митрополит Тихон: Думаю, ПЦА не слишком отличается от других православных церквей, да и от церквей вообще в нашей стране. Если брать количественные показатели, люди действительно уходят. Но в то же время идет и встречный процесс, приток людей в церковь.
Все мы, служители церкви, должны спросить себя: чем вызван уход людей? Причины многообразны. Но во всяком случае я не считаю, что дело в ПЦА. Всегда было большое перемещение людей, особенно здесь, в Северной Америке. Люди здесь сами выбирают, куда им идти, и выбор этот очень широк…
Может, это специфика православных церквей? Их-то здесь действительно множество…
Митрополит Тихон: Думаю, в других церквах это тоже проявляется. И у католиков, и у протестантов. Хотя ситуация у всех разная.
В православных церквах, возможно, сказывается наша близость друг к другу. В известном смысле переход облегчается тем, что может меняться язык или священник (кстати, ведь и переходят-то люди часто из-за каких-то личных симпатий или антипатий), но при этом все мы, к счастью, причащаемся из одной чаши. А стабильности приходов это не способствует. Да и в целом, мне кажется, в Северной Америке люди становятся все более «непоседливыми».
Какими Вам представляются надлежащие роль и место ПЦА в большой «семье» христианских церквей? И в Америке, и в православном мире в целом?
Митрополит Тихон: Ну, прежде всего, мы очень маленькая церковь и роль у нас очень скромная. На самом деле нам было бы неуместно претендовать на некое… лидерство. Господь, конечно, велит быть примером, и мы стараемся это делать, но без… излишней напористости. На мой взгляд, роль ПЦА здесь, в Америке, заключается в том, чтобы воплощать в себе на нашем континенте подлинную православную экклезиологию — представление о том, что эта земля может быть православной и что здесь может существовать своя, поместная православная церковь. У нас ведь здесь такая мозаика, что зачастую и разобраться-то нелегко — что местное, а что нет…
Конечно, Евангельская весть адресована всем, и наша задача — всем ее и нести. Но людей здесь многие миллионы, церковь у нас маленькая, и в одиночку нам всю Северную Америку не обратить. Будем работать вместе с другими православными церквами, особенно мировыми. С историческими патриархиями, церквами в тех землях, где православие глубоко укоренено. Нам они служат поучительным и вдохновляющим примером.
Есть ли у ПЦА особая близость с какими-либо из этих «церквей-сестер»?
Митрополит Тихон: Конечно, у нас особенно тесные отношения с Русской церковью, с Московской патриархией. Мы ей вечно признательны за великий дар — автокефалию (РПЦ даровала ПЦА церковное самоуправление в 1970 году — прим. ИТАР-ТАСС). И дело не только в этом. Есть ведь и целая цепочка святых, миссионеров, иерархов и священников, которые несли сюда — сначала на Аляску и в Калифорнию, а затем и на восточное побережье — традицию славянского благочестия. Все они, особенно русские святые — нерушимая основа для американского православия. Так что особые отношения, особая взаимосвязь между ПЦА и Русской церковью всегда были, есть и будут.
И как Вы думаете развивать эти взаимоотношения? Вы с патриархом нашим знакомы, встречались с ним?
Митрополит Тихон: Да, встречался. Мы с епископом (теперь уже архиепископом) Вениамином представляли ПЦА на его интронизации в 2009 году. Мы его тогда кратко поздравили, потом он пригласил нашу делегацию на отдельную встречу. Очень любезно с нами пообщался, многое прояснил. Тогда я побывал в России впервые. Больше с тех пор пока не ездил. Но надеюсь получить приглашение и вновь побывать в вашей великой стране, официально поприветствовать Его Святейшество. Думаю, с его благословения такая встреча состоится, и я со своей стороны буду ей очень рад.
Вы получили свое монашеское имя в честь святителя Тихона, Патриарха Московского?
Митрополит Тихон: Действительно, Святитель Тихон — мой святой покровитель. Я ведь до избрания епископом 15 лет прожил в монастыре, и монашеский постриг вместе с именем получил в день его памяти.
Святитель благословил создание этого монастыря в Южном Ханаане, в штате Пенсильвания, и его всегда там особо чтили. Носить его имя было для меня особой радостью, придавало сил в моей собственной монашеской жизни. Я всегда помнил и о его миссионерском подвиге, и о тяжелейших испытаниях, выпавших на его долю после избрания патриархом в разгар революции в России.
Несмотря на все тяготы, он всегда оставался твердым защитником православной веры и одновременно — молитвенником и человеком большого смирения. Теперь мне это особенно дорого. Я, конечно, не досягаю до его величия, но он напоминает мне о том, каким должен быть настоящий пастырь. И имя его служит мне утешением…
Вы были крещены в епископальной церкви (предстоятель ПЦА родился в 1966 г в американской семье, его мирское имя — Марк Моллард — прим. ИТАР-ТАСС). Что Вас привело к православию?
Митрополит Тихон: Было несколько важных событий. Старшеклассником и студентом я, как, наверное, и многие молодые люди, пережил период сомнений и поисков, некоторого охлаждения любви к Богу. Было даже время, когда я практически вообще не участвовал в церковной жизни — правда, епископальной. Потом начались раздумья, интеллектуальные искания. И в это время люди, встретившиеся мне на жизненном пути, тактично и ненавязчиво вернули мои мысли к церкви, в широком смысле. Я стал больше читать, в том числе и о православии. И одним из моментов, затронувших меня глубже всего, стало погружение в «Братьев Карамазовых» Достоевского. Оно пробудило во мне реальный интерес к православной церкви, хотя о собственной принадлежности к ней я тогда еще и не помышлял. Думал — это не для меня, из-за культурных различий.
Но затем мало помалу стал ходить в православные храмы. И они меня покорили — и красотой богослужения, и богатством богословия, а особенно — реальной жизнью своих людей. В ней было что-то истинное, неподдельное, чего я не находил в западных церквах. И мне кажется, вот эти реальные живые примеры — священники со своими семьями, простые глубоко набожные прихожане — и сыграли для меня поворотную роль.
Я пришел в православную церковь, стал все глубже проникаться ее жизнью. Поступил в семинарию, потом в монастырь. Все время, на каждом шагу продолжал учиться. И продолжаю до сих пор.
Что Вы хотели бы пожелать тем, кто будет читать это интервью в России?
Митрополит Тихон: Я хочу пожелать светлой радости всем россиянам, особенно верующим. И поблагодарить их за все — и за жития святых, и за твердость перед лицом гонений, и за нынешнее возрождение православной жизни.
Все это служит нам здесь, в Америке, вдохновляющим примером. И я надеюсь, что наше общение, обмен духовными дарами, включая святые иконы, будет продолжаться и углубляться. Молюсь об этом и о том, чтобы Рождество Христово было для нас всех источником единения.
С митрополитом всей Америки и Канады Тихоном беседовал Андрей Шитов
