 |
| Фома | Александр Щипков | 22.01.2013 |
Нас не устают спрашивать: «А можно ли критиковать Церковь? Скажите просто: да или нет?»
Слово «критика» в России сакрально. Почти как «кризис». Иногда кажется, что не случайно эти слова — родственные. Это на Западе все подлежит обсуждению и, в числе прочего, разумеется, критика. Одна статья знаменитого философа Ролана Барта так и называлась: «Что такое критика?». Оказывается, это понятие тоже можно проблематизировать.
У нас же сложилась уникальная ситуация. К объекту политического давления и дискриминации (а как еще назвать все, что происходит вокруг православного сообщества в последние два года?) обращаются со странным ультиматумом. Или вы должны позволить и дальше себя дискриминировать (по мнению оппонентов — критиковать) или вы — враги демократии и прогресса, и с в о б о д, а к р и т и к и вам не указ. Это почти как если бы чернокожих или индейцев в США в свое время обвинили в нетерпимости к критике.
Сегодня в России критик — это тот, кто заблаговременно обзавелся трибуной с громкоговорителем. А остальные?
Давайте будем откровенны. Слово «критика» в его российском понимании пришло из советского прошлого, когда не было отчетливой грани между полемикой и политическим обвинением. Заблуждаешься — значит, виноват перед партией и народом. Критика сводилась к моральному (или физическому) уничтожению политических противников. А других противников кроме политических и не было. Кто не приемлет истину, тот идеологический враг. Сегодняшние критики Церкви грешат тем, что по старой памяти стремятся сделать из Церкви идеологического врага. Отсюда странные обвинения в том, что мы глухи к требованиям времени (кто их определил?), не поддерживаем курса на «модернизацию» и не желаем церковной реформации, которая якобы необходима. Опять же не хотим упразднить патриаршество.
Что же такое критика в исполнении российских антиклерикалов?
Это обвинения в политической ангажированности вкупе с попытками толкнуть нас на политические баррикады. Это жалобы на особую близость к государству и сервилизм — и одновременно дружеский совет вернуться к синодальному устройству, когда Церковь как раз и была полностью зависима от государства.
Странно говорить о нормальной критике, когда Церковь, будучи общественной организацией, под предлогом клерикализации лишается права голоса по общественным вопросам. А слышал ли кто-нибудь из наших уст об «атеизации» или «дарвинизации»? Когда-нибудь духовные лица или миряне клеймили (критиковали) атеистов? Нет, не воинствующих антиклерикалов, а просто людей, свободно исповедующих атеистические взгляды? Это невозможно. Этого не бывает. Церковь никогда и ничего подобного не говорила.
А вот нас за наши взгляды клеймят то «мракобесами», то «обскурантами». Мало того. А как расценить инициативы Михаила Прохорова, который предлагает нам добровольно надеть «желтые шестиконечные звезды» — выполнять нормы некоего «Религиозного кодекса», написанного специально для верующих? Всем остальным — УК, ГК и Конституция, а верующие вне Закона?
Но вернемся к критике.
Давайте четко разделять две ситуации. Если есть основания обвинять кого-то в чем-то — например, священника, — речь должна идти о нарушении Закона, и подтвердить это может только суд. Во всех иных случаях речь идет о полемике, участники которой равны. Они могут спорить о взглядах, но не могут требовать друг у друга изменить что-то во внутреннем устройстве своего личного пространства. Но пока, увы, культурной п о л е м и к и не получается. Вместо этого Станислав Белковский советует Церкви провести реформацию по его рецептам, кто-то призывает отменить патриаршество.
На самом деле есть три сферы ответственности: государственная, общественная и церковная.
Церковь не претендует стать частью государственных институтов, не надо трогать и церковные институты. Они складывались веками. Можно критиковать церковных иерархов за гражданские, мирские поступки, но нельзя критиковать Церковь за внутрицерковную жизнь, это уже называется забраться на амвон. А вот в том, что касается вопросов общественных, то есть нравов, морали, социальной справедливости и проч. — здесь вольны высказываться как православные верующие, так и люди с секулярным сознанием. Это «ничья территория», нейтральная полоса. На ней давайте встречаться и полемизировать.
Вот только, пожалуйста, уже не будем сетовать на «близость РПЦ к государству». Если сравнить по этому показателю Церковь с бизнесом, то последние окажутся к государству намного ближе. Уж если начинать, то с «Газпрома» и депутатов-бизнесменов, не правда ли?
