Крестным ходом к полю Куликову

Преподобный Сергий позвал москвичей в дорогу и явил чудеса

Выходные дни 17−18 июля, совпавшие с Днями поминовения царских мучеников и страстотерпцев, убиенного благоверного князя Андрея Боголюбского, преподобного Андрея Рублева, а также 690-летней годовщиной Игумена Земли Русской — преподобного Сергия Радонежского, для москвичей выдались не из легких. Накануне православных торжеств прихожане столичных храмов, а также некоторые московские писатели, журналисты, поэты узнали о звонке из тульского Себина — села, где родилась и до 40 лет жила святая старица Матрона Московская. Настоятель храма Успения Пресвятой Богородицы о. Игорь приглашал православную дружину москвичей влиться в их сельский крестный ход и дойти до Куликова Поля. Все знали, что 18 июля в Троице-Сергиевой Лавре преподобному Сергию воздадут честь и поклонение пышным праздником, куда, кроме мирян, приедут и высокие сановники. Но разве на святой Тульской земле благословивший православных воинов на смертельную битву и оказавшийся в центре духовной брани преподобный Сергий в свой день достоин внимания только 10−15 туляков? Москвичи загорелись сердцем, благо архиепископ Тульский и Белевский Алексий благословил эту, фактически первую работу — в День преподобного Сергия Радонежского помянуть ратников на Куликовом поле, на месте их славной гибели. А еще им было благословение Спасо-Андронникова монастыря: от настоятеля храма Спаса Нерукотворного о. Вячеслава — изнести из монастырского алтаря икону благоверного князя Дмитрия Донского, а также от о. Анатолия, ранним субботним утром этой святыней перекрестивших всех пришедших за нею.

Итак, история и география маршрута войска великого князя Дмитрия Донского: Москва — Николо-Угрешский монастырь — Коломна — Бобренев монастырь — Епифань — Себино — Куликово Поле — соединились с душевным порывом москвичей. Неспроста, потому как будущий в следующем году 625-летний юбилей Куликовского сражения в большей степени даст повод поразмыслить о нынешней судьбе народа русского, чем просто отдать долг памяти давно прошедшему времени. И тогда, и сейчас народ живет под игом, имя которому — враг рода человеческого, выбравший на сей раз особую коварную тактику. Лицо реального живого врага размыто, однако все понимают, что пришла реальная беда. В погоне за материальными благами, поддаваясь легкодоступным соблазнам, россияне не только забывают о наказе Спасителя жить в покаянии. Они с легкостью уходят от понимания себя, как главных продолжателей народа русского, народа великого, которому западная идеология умело и настойчиво навязывает место в этнографическом заповеднике. Как известно, с этой задачей прекрасно справляются не только американские фильмы, продвинутые шоу-программы, заставляющие потребителя соответствовать навязываемым греховным стандартам, что пить, как есть, во что одеваться, с кем создавать семью. Главное, о чем беспокоятся православные сердца, — через разрушение российской глубинки идет уничтожение нашей тысячелетней Отчизны. Народ, словно опутанный паутиной, не видит лжи, не хочет знать правду — без многолюдной деревни, без возделанных полей, без крепкого духом и статью русского мужа коварного врага сегодня не одолеть. Эти давно проверенные рецепты выживания, выстраданные нашим православным народом, срока давности не имеют. Наверное, поэтому, где с высоты автобусного кресла, а где и собственными ногами, горожане остро прочувствовали смысл ига Золотой Орды, как попущения Божия за княжеские междоусобицы, за нелюбовь к ближнему своему, как исторический и духовный урок. К счастью, работа над его ошибками выпала московскому князю Дмитрию Ивановичу и его дружине — людям, готовым на подвиг во имя свободы Руси.

Так уж получилось, что этимология слова «куликово», скоре всего означающая «возделанная земля», «распаханное поле», давно стала для многих писателей в определенном смысле меткой метафорой. Насколько пронзителен смысл этого слова, показали последние 18 километров от Себино к знаменитому полю брани. Три с половиной часа крестного хода под проливным дождем и опаляющим солнцем с Иисусовой молитвой в устах споро торили дорогу крестоходцы. Шли по размокшей от июльской влаги грунтовке, где не было следов человеческих. Шли, замечая, что пусты даже летом обезлюдевшие деревни. Шли, заходя в храмы, не имеющие крыш, откуда с мало-мальского выступа единственный, кто стремится к небу, — это трава да тоненькие березки. Шли свой 18-километровый путь с думой, что встретили всего лишь два поля с пшеницей и одно с кукурузой. Шли по плодороднейшему чернозему босые ноги себинцев да 45-ти столичных ратников — взрослых и детей, престарелых и даже одной молодой женщины, ждущей ребенка, с огромной любовью возрождая Память по ратным труженикам Древней Руси.

К сожалению, отношение к этой истории у нынешних жителей земли Тульской прохладное — по дороге хуторяне обращали внимание только на хоругви ходоков да на их красивый донской распев «Богородица, Дево, радуйся…» К крестному ходу никто не присоединился.

Увы, в праздничный июльский полдень 2004 года московско-себинский полк в единственном числе представлял Россию на Куликовом поле. Но к чувству одиночества присоединилось еще и чувство недоумения. Прославление преподобного Сергия, главного ходатая перед Богом о победе русского оружия, пришлось служить под открытым небом. Дело в том, что издали похожее на древний храм сооружение архитектора А.В.Щусева, на самом деле таковым не является. Табличка перед входом поясняет. Музей! Смотрительница, прокомментировав, что-де по выходным дням это храм Сергия Радонежского, запретила крестному ходу именно в воскресный день сделать самое главное — помолиться. «Проход только по билетам, как в музей. Без молитв». Возможно, в отказе стать перед алтарем, где должно служить славу Троице и Ее верному служителю — преподобному Сергию, был знак Божий. Пусть вне храма, пусть перед стилизованными под старину коваными дверьми, но перед барельефом святого. Поэтому, несмотря на трудную дорогу, пришедшие с хоругвями и иконами из Москвы и Себина, с большим чувством пропели акафист преподобному Сергию. Что касается заупокойной литии по убиенным воинам, то ее о. Игорь тоже отслужил не в храме, а перед высоким памятником проектировщика А.П.Брюллова.

Позвольте, господа, но на этом обильно политом кровью предков месте по чьей-то лукаво-атеистической указке много лет подряд происходит подмена понятий. Музей, храм, многочисленные экспонаты под стеклом и рядом — алтарь, канун с поминальными свечами, суета людей, на уме у которых только любопытство да туристская программа. Разве всё это для проникновенной молитвы?!

Кстати, истина попирается не только чиновничьим произволом. У слияния Дона и Непрядвы, в селе Монастырщина, по воле Божией оказавшемся у края кровопролитнейшей битвы и трое суток видевшим кровавую воду Дона, по распоряжению князя Дмитрия был выстроен храм во имя Рождества Пресвятой Богородицы. До революции в нем служили при большом стечении народа, нынче Божий дом практически пуст. В селе своего священника нет, а тот, кто приезжает из Москвы несколько раз в год — даже не всегда по двунадесятым праздникам, отучил Монастырщину от благородного предназначения — непрестанной молитвой помнить об убиенном русском воинстве…

Насколько значимы эти места для России, потрясающим образом убедили события воскресного вечера. На Мамаевом холме, где кроме памятника и музея установлена огромная металлическая карта Куликовской битвы, москвичам пришлось соединять это изображение с очень проникновенным действом матушки-природы. Свинцовые тучи щедро изливали дождь именно в то место Куликова поля, куда ринулось 150-тысячное золотоордынское войско. На расположение русских полков четко указывали чистая синева неба и яркое солнце. О колоссальном накале давнего сражения свидетельствовал блеск молний на сурово-сером фоне.

Но это чудо Куликова поля было в тот день не единственным. После поминальной трапезы утомленные участники крестного хода должны были скоро занять свои места в автобусе и двигаться домой. Вдруг все имевшие фото- и кинокамеры принялись снимать двойную радугу, сначала объявшую Куликово Поле, а потом воротами вставшую перед дорогой на Москву. Красавица радуга, бывшая буквально в 80−100 метрах от автобуса, весь ландшафт Куликова поля и его окрестностей окрасила в фантастический колорит. До самого Себина, куда уже по асфальтовому шоссе подвозили хоругви и прихожан Успенского храма, радуга неотступно следовала рядом с автобусом. Знатоки пояснили — это настоящая милость Божия потрудившемуся крестному ходу, теперь готовому говорить в столице Государства Российского об истинной красоте крестоходцев, о плодороднейших землях кимовских, о пронзительной тишине мирной ночи Себина, о настоящей любви москвичей — благоверного князя Дмитрия Донского и его жены благоверной княгини Ефросиньи, о духовных подвигах которой мало кто знает. Кстати, все участники произошедших событий единодушно решили искать спонсора, кто осилил бы заказ написания уникальной иконы с ликами этих супругов. В эпоху безнравственности необходимо переосмысление таких понятий, как верность, честь, долг, память.

Итог пережитого — в словах восьмилетней труженицы Софии, мужественно перенесшей все тяготы похода: «Я прожила два православных дня».

Ну что ж, все другие слова лишние.
20 июля 2004 г., день Благоверной княгини Ефросиньи Московской