Страсти по Николаю

В минувшую субботу, 17 июля, исполнилось 86 лет со дня гибели Николая II и его семьи и шесть лет со дня захоронения их (по официальной версии) останков. Однако споры о том, царские ли останки покоятся в Петропавловском соборе, продолжаются по сей день. Свое мнение есть и у председателя Санкт-Петербургского общественного фонда памяти Государя Императора Николая II, заслуженного деятеля науки, доктора медицинских наук, профессора Вячеслава ПОПОВА, участвовавшего в исследовании екатеринбургских останков с 1991 года: «Мы не можем исключить, что это останки Романовых. Но утверждать, что это останки царской семьи, мы не имеем права».

О чем молчал Рябов?
— Вячеслав Леонидович, что именно вызвало ваши сомнения в подлинности останков?

— Слишком многое. Но обо всем по порядку. Так называемая записка Юровского — единственный документ, в котором указано местоположение останков царской семьи. Записка была подвергнута всестороннему анализу (в том числе криминалистическому) и на поверку оказалась фальшивкой. Доктор исторических наук Юрий Буранов в своих многочисленных работах доказал, что, во-первых, записка была написана не Юровским, а во-вторых, не в то время, каким датирована. Буранов — не единственный человек, который сделал такой вывод. Скептически к записке отнесся даже член правительственной комиссии по идентификации и захоронению царских останков академик Вениамин Алексеев. Он предложил провести научную и историческую экспертизу. Но его предложение было проигнорировано.

— Почему?

— К данному времени этим делом занимался уже следователь Генпрокуратуры Владимир Соловьев. Упорство, с которым он отказывался от всех предложений, запросов, ходатайств экспертов, мягко говоря, удивляет. Соловьев подготовил несколько аналитических справок, которые отличала скорее публицистическая страстность, нежели юридическая точность. На их несостоятельность, да и на весь характер расследования, обращали внимание многие юристы, например доктор юридических наук Александр Бастрыкин.

Кроме того, есть весьма серьезные основания сомневаться в словах геолога Авдонина и журналиста Рябова, открывших в 1979 году захоронение останков. Они говорили о раскопе 50 на 50 сантиметров, в котором ими якобы были найдены три черепа. Исследование же показало, что два из этих черепов находились друг от друга на расстоянии от одного до полутора метров. И из одного раскопа их нельзя было извлечь. Во время слушаний в Государственной думе Рябова напрямую спросили об этом, но он просто промолчал. Однако и тогда Соловьев по какой-то причине не пожелал увидеть очевидное несоответствие.

Японцы, американцы, русские…
— Много шуму наделали выводы японских ученых…

— Японские генетики во главе с Тацуо Нагаи работали с волосами родного брата Николая II, Георгия Александровича. Результаты оказались неожиданными. Когда японские коллеги только приступили к исследованию этих волос, я полагал, что подтвердится прежняя версия относительно принадлежности останков царской фамилии — настолько убедительными казались исследования ученых Питера Гилла и Павла Иванова (именно на их выводы опиралась правительственная комиссия). Однако результаты японцев не совпали с заключениями Гилла и Иванова. Может быть, произошла какая-то ошибка? Нагаи провел повторное исследование, но результаты вновь подтвердились: люди, чьи останки захоронены в Петропавловском соборе, не имеют отношения к царской семье.

После этого в одном из российских музеев Нагаи увидел жилетку царя с большими пятнами пота под мышками. Он прикоснулся липкой лентой к этому месту и потом исследовал данную пробу. Этого хватило для определения ДНК. И снова результаты экспертизы не совпали с мнением правительственной комиссии, но подтвердили предыдущие выводы японского генетика!

Конечно, можно было бы сомневаться в истинности самих образцов (волос, жилетки). Поэтому Нагаи под наблюдением официального нотариуса получил пробу крови родного племянника Николая II — Тихона Куликовского-Романова. Новое исследование — и тот же результат, не совпадающий с официальным.

А затем было проведено изучение останков Елизаветы Федоровны, родной сестры императрицы, уже в двух американских лабораториях — Стэнфорда и Лос-Аламоса. Что насторожило американских генетиков? Гилл и Иванов получили длинные цепочки ДНК: более тысячи двухсот пар-оснований. А нынешние генетические исследования говорят о том, что такие длинные цепочки не могли быть обнаружены в останках, долгие годы пролежавших в неблагополучных условиях. Максимум могло быть 200−250 пар-оснований. Гилл же, вместо того чтобы возразить по существу, заявил, что исследования американцев носили «мстительный и политический характер"… Отнюдь не научные контраргументы!

— Но ведь говорили об удивительном совпадении — редкой мутации на определенном участке цепочки ДНК Георгия Александровича и екатеринбургских останков.

— Да, раньше казалось, что это абсолютно индивидуальный признак. Представьте себе: в километровых цепочках ДНК в одном и том же месте было обнаружено характерное видоизменение. Но совсем недавно стали известны результаты исследования ученых из лаборатории медицинских технологий Уральской государственной медицинской академии. Они изучали генетические характеристики населения Урала. И пришли к выводу, что аналогичная мутация в цепочках ДНК — именно на том же участке — вовсе не редкое для Урала явление.

Пришло время?
— Вы говорите об исследованиях последних лет. Но ведь и до захоронения было много сомнений в принадлежности останков царской семье. Почему же правительственная комиссия не обратила на это внимание?

— Меня не покидает мысль, что все решения по идентификации останков и их захоронению принимались в угоду каким-то политическим обстоятельствам. Многое из того, на что указывали ученые, просто отметалось. На последнем заседании правительственной комиссии окончательное решение было принято… голосованием! Сугубо научные факты оценивали члены комиссии, не имеющие к науке никакого отношения.

— Но ведь в комиссии были ученые?

— Да, но их было всего трое, и двое из них проголосовали против — академик Вениамин Алексеев, историк Сергей Беляев. А кто голосовал «за»? Остальные члены комиссии: представители МВД, Минкульта, МИДа, писатель Радзинский… Но это же не ученые! И мне кажется, не случайно Русcкая православная церковь не признала останки царскими. Правда, ее представитель владыка Ювеналий, чтобы не вносить раздор, подписал заключительный акт, но оговорил в нем, что всю ответственность за последствия берет на себя комиссия.

— Вячеслав Леонидович, а есть ли смысл во всех теперешних исследованиях, когда останки уже захоронены? Что теперь, снова вскрывать могилы?

— Дело в том, что от каждого скелета оставлены фрагменты для последующих исследований. И эти фрагменты надо отдать в различные лаборатории России, Японии, Англии, США, чтобы люди науки, независимо ни от кого и ни от чего, вели свою работу. Пускай будет создана новая комиссия. Пусть в нее войдут ученые с различными точками зрения. Пусть они спорят, принадлежат останки царской семье или же другим людям. Но подчеркну: истина выявится, только если будут спорить ученые, а не писатели, не политики и не чиновники.

Беседовал Артем Костюковский

АиФ Петербург
N 29 (570) от 21 июля 2004 г.