Интеллигенция «у стен Церкви»

Свято-Филаретовскому институту грозит выселение

На известной картине Михаила Нестерова «Философы», написанной в 1917 году, изображены священник Павел Флоренский и ученый-политэконом С.Н.Булгаков — начинался диалог церкви и интеллигенции. Но можно увидеть его и по-другому: о. Павел Флоренский будет олицетворять в нем интеллигенцию, поскольку именно он открывал в начале XX века интеллигенции дорогу в Церковь через свои книги, написанные на языке тогдашнего культурного общества, а С.Н.Булгаков — Церковь, потому что уже в 1917 году он являлся активным деятелем Поместного собора, через год принял священство, а еще позже стал основателем и ректором знаменитого Свято-Сергиевского богословского института в Париже и одним из самых выдающихся православных богословов XX века. Картина, казалось бы, свидетельствует о том, что уже в начале XX века созрела возможность не просто диалога интеллигенции и Православной церкви, а более того — вхождения ее в Церковь для служения Богу, церковному народу, России.

Увы… После известных событий 1917 года (впрочем, и до них) вхождение интеллигенции в Церковь ограничилось единичными обращениями, тогда как людей, получавших высшее образование, было все больше. Тысячи и тысячи людей становились «пролетариями умственного труда», или, по выражению А.И.Солженицына, «образованщиной». В самом деле — как иначе назвать тех, кто покорно, а часто сознательно и даже радостно следовал тоталитарной доктрине и, еще хуже, тоталитарной практике жизни, где свободной мысли вообще не было места?

Впрочем, была и другая сторона ситуации. Прежде чем советская интеллигенция начала искать Бога и обращаться к Церкви, представители этой интеллигенции стали приближаться к ней с другой стороны, так сказать, «кружным путем» (стоит вспомнить замечательную книгу К.С.Льюиса с этим названием) — через христианскую культуру. Пророческие слова Осипа Мандельштама «теперь всякий культурный человек — христианин» это вполне отражают. Всякий исследователь-гуманитарий, всерьез пытавшийся возделывать (а «культура» и значит «возделывание») свою область знания, выявлял духовные, а часто и более того — церковные основы культуры. Оговорки типа «не благодаря церкви, а вопреки ей» (например, о рублевской «Троице») выглядели жалко и смешно. Да никто на них и не обращал особого внимания, все понимали, что это не более чем реверанс перед господствующей идеологией. Постепенно таких выражений становилось все меньше, а глубоких, по сути христианских утверждений — все больше. Только ли в результате уменьшения идеологического пресса? Или давление стало уменьшаться в результате этих исследований? Наверное, было и то и другое.

В начале 90-х все, что не было запрещено, стало разрешено. Но неожиданно «между Церковью и интеллигенцией» возникли новые препятствия. Да, число интеллигентных священников постепенно стало возрастать — и за счет серьезно образованных новообращенных, и за счет улучшений в системе духовного образования. Но большинство интеллигенции под «духовным» по-прежнему разумеет «культуру вообще», а философия для большинства современных православных верующих продолжает оставаться делом сугубо светским, «мирским». По-прежнему искаженно трактуют слова величайшего из церковных интеллигентов — апостола Павла: «Никто да не обольщает вас философиею… по стихиям мира, а не по Христу», забывая, что философия бывает и не по стихиям мира, что само христианское учение великие церковные учителя первых веков именовали «философией». Поэтому интеллигент в церковной системе либо мимикрирует, становясь защитником системы, а не Церкви, либо подвергается в ней нападкам и прямым гонениям, как Александр Мень, Павел Адельгейм, Георгий Кочетков и многие менее известные священники и миряне.

Есть ли выход? Может быть, он в возрождении религиозно-философских собраний, подобных тем, что возглавлял будущий патриарх — тогда епископ Сергий (Страгородский) в начале XX века? Скорее всего, нет. Слишком далеко зашло отчуждение. Выход видится прежде всего в углублении образования и светского, и духовного — ведь чем, по совету преподобного Серафима Саровского, глубже копать (не в смысле большей специализации, а скорее наоборот!), тем ближе к Истине. Выражаться это может и в создании таких учебных заведений, которые восстанавливают прерванные связи в культурной традиции. Но не со схоластическими дореволюционными духовными школами, а скорее с огласительными училищами первых веков, которые были колыбелью «великого синтеза» христианского богословия и эллинистической культуры.

Одно такое учебное заведение существует в Москве уже пятнадцать лет. Свято-Филаретовский православно-христианский институт интересен не только тем, что практически все его студенты уже имеют высшее светское образование (некоторые — два или три) или ученую степень. Одной из его основных задач изначально было преодоление раскола между светским и духовным, утверждение в Церкви и обществе ценности высокой светской культуры и возвращение ее к своим духовным корням. Может быть, именно поэтому ежегодные международные научно-богословские конференции СФИ собирают сотни людей и церковных, и светских, в его стенах проходят встречи с такими людьми, как Сергей Юрский, Ольга Седакова, Гелиан Прохоров, Леонид Беляев. Членом попечительского совета, неизменно поддерживавшим институт, был академик С.С.Аверинцев, и именно на панихиде по нему в часовне Свято-Филаретовского института некоторые коллеги покойного ученого с изумлением узнали о церковной стороне его жизни.

Чаще всего такие встречи — и запланированные, и случайные — это не просто встречи «интеллигенции и Церкви». Это еще и возможность встречи интеллигенции «внутри Церкви», встречи свободной и творческой, позволяющей говорить о проблемах науки и культуры «у стен Церкви» (так называется книга известного церковного писателя С.И.Фуделя. По его собственным словам, это означало нахождение не снаружи, а внутри Церкви).

Для укрепления такого диалога нужны будут, видимо, десятилетия. Наметившиеся ростки нельзя вытягивать из почвы, чтобы росли скорее, как нельзя и пытаться, вопреки Евангелию, уничтожить все действительные и воображаемые сорняки, мешающие росту новых зерен.

К сожалению, все эти пожелания скорее относятся лишь к тому, что «должно было бы быть», а не к нашей сегодняшней действительности. Свято-Филаретовский институт — уникальное место встречи интеллигенции и Церкви — сегодня собираются выселять из его помещений, расположенных в центре Москвы, на Покровке, 29. По требующим бережного внимания росткам вот-вот пройдет бульдозер. И в этом вновь, как в капле воды, отражается наша трагическая история, так, видимо, никого ничему и не научившая…

Александр Копировский

P. S. Десяти минут хватило московскому Арбитражному суду, чтобы рассмотреть и отклонить иск православного братства «Сретение» к Правительству Москвы о признании незаконным распоряжения, согласно которому здание, часть которого занимает учрежденный братством Свято-Филаретовский институт, подлежит расселению и реконструкции. Это распоряжение было принято в январе 2004 года, но необходимого обследования здания, которое только и может определить его реальное состояние, не проводилось. Представитель Правительства Москвы не ответил практически ни на один из поставленных вопросов, в том числе — почему не представлено техническое заключение об аварийности здания, на котором основывается распоряжение? Комментируя итоги суда, проректор института, кандидат философских наук М.В.Шилкина отметила, что, «принимая такое решение, несмотря на явные процессуальные нарушения при подготовке распоряжения и на отсутствие какой-либо аргументации со стороны представителя ответчика, арбитраж открывает дорогу прямому беззаконию. Так, институт уже успел получить предписание освободить в течение ближайшего времени половину занимаемых помещений». Ни о каком участии института в реконструкции и ни о какой замене площадей речи в предписании не идет. «И это в то время, когда во многих столичных СМИ разъясняются преимущества нового московского законодательства о соблюдении прав собственников и о гарантиях владельцам реконструируемых зданий», — замечает М.В.Шилкина. Братство «Сретение» будет добиваться пересмотра решения суда, так как не может допустить, чтобы основанный еще в 1988 году институт был просто изгнан из своего здания только в силу того, что оно находится в центре Москвы. Особое беспокойство вызывают сроки расселения, которое Правительством Москвы намечено на сентябрь — декабрь 2004 года. Фактически новый учебный год в институте — под большим вопросом, так как вступительные экзамены в вузе проходят с 1 по 14 сентября, а занятия начинаются в середине сентября.

«Культура», 15−21 июля 2004