 |
| Россiя | Андрей Окулов | 03.06.2004 |
Солдаты и офицеры Белой армии в тридцатых годах брались за любую работу. Но большинство из них лучше всего умели воевать. Редкий военный конфликт межвоенного двадцатилетия не обошелся без участия белогвардейцев. Недаром несколько улиц столицы Парагвая Асунсьона носят имена русских офицеров, которые спасли эту маленькую страну во время войны с Боливией в 1932—1935 годах.
Группу русских белых казаков англичане наняли для несения гарнизонной службы на границе англо-египетского Судана и Абиссинии. Граница считалась опасной: там было убито несколько англичан. По прибытии казакам показали новое место службы и чернокожих солдат. Их нанимали из суданских негров. Для «воспитательной работы» вручили плетки из бегемотовой кожи. После этого англичане оставили офицеров наедине с новобранцами и отбыли восвояси, пообещав вернуться с инспекцией через год.
Первым делом казаки построили суданцев на плацу, показали плетки и сказали, что бить ими солдат — не по-людски. А посему за провинность они будут просто давать в морду. Чернокожие солдаты это сразу же оценили как человечное отношение к военнослужащим. Кто-то из офицеров по неизвестной причине назвал одного из солдат «Сережкой». Тому понравилось. После этого «сережками» стали называть всех негров. Русские для улучшения питания «сережек» стали стрелять дичь, чего англичане никогда не делали. Через несколько месяцев все солдаты начали понимать отдаваемые по-русски команды. А через год с инспекцией приехали англичане.
Все чернокожие солдаты выполняли команды, отдаваемые по-русски. Английский офицер спросил у русского командующего гарнизоном, сибирского казака по фамилии Зверев, правда ли, что у того недавно родилась дочь?
— Да, она в соседней деревне, с женой.
Зверев вполголоса сказал ближайшему «сережке»: «Принеси Надю».
Англичанин ужаснулся:
— Как вы можете доверять свою дочь чернокожему людоеду?!
— Да какие они людоеды! — рассмеялся белый казак. — Славные ребята, у нас с ними понимание полное.
Часа через два на дороге, ведущей к гарнизону от деревни, появился длинноногий «сережка». Он нес на руках грудную Надю и ласково напевал ей песенку.
Для англичан это было неожиданностью и шоком.
Британский офицер поздравил своего русского коллегу с прибавлением в семействе и отозвал в сторону для конфиденциального разговора.
— Вы все уволены. Службу несете хорошо, инцидентов нет. Но вы — слишком хорошие колонизаторы. Это англо-египетский Судан, а не русский. Нам конкуренты не нужны!
Империи бывают разные
О разнице между русским и европейским колониализмом писали британские журналисты, побывавшие на Кавказе в начале XX века. Англичане и французы захватывали колонии за морями, превращая их в объект эксплуатации. О равенстве туземцев и граждан метрополии не могло быть и речи. Россия расширялась, стремясь включить новые территории в состав страны. Все они, за исключением Аляски, имели общую границу с метрополией, являясь естественным ее продолжением.
Расширение своих владений было нормальной внешней политикой любого сильного государства. Когда владения Речи Посполитой простирались от моря до моря, граница проходила под Москвой, и никто не обвинял ее в империализме. Когда ход истории переменился, Литва и Царство Польское вошли в состав Российской империи, никто не жаловался в ООН, тем более что таких организаций тогда не было.
Большинство своих новых земель Россия получила, не захватывая независимые государства, а отнимая территорию у других захватчиков — у татар, шведов, турок, персов. Можно ли представлять христианские народы, освобожденные Россией от гнета иноверцев, «жертвами русского империализма»?
Средняя Азия была занята Россией упредительно: когда английские фактории начали появляться на Амударье. В мае 1868 года эмир Бухарский признал над собой русский протекторат. В отношениях с Бухарой туркестанский генерал-губернатор придерживался рекомендаций полковника Генштаба Глуховского: «Никакие убеждения, советы, угрозы России не смогут пересоздать вековое устройство мусульманских государств…»
До самой революции подданные эмира Бухарского не призывались в русскую армию. Они могли выбирать между новыми русскими и своими законами. Правда, здесь имело место вмешательство: из старых законов «русские колониалисты» вычеркнули казнь через сажание на кол, помещение в клоповую яму и отрубание рук. В исламской вере никаких ограничений Россия не принесла. Автономия в условиях таможенной унии обеспечила бухарскому населению быстрое повышение уровня жизни.
«Колониальные поборы» составляли взносы на постройку эсминца для Балтийского флота, по традиции носившего название «Эмир Бухарский».
Иногда колонию выгоднее продать
Российская колониальная политика носила гибкий характер, направленный на максимальную ЕСТЕСТВЕННОСТЬ процесса интеграции каждой территории. Политика эта вырабатывалась веками.
Не случайно Россия продала Аляску: данная территория не вписывалась в общую концепцию расширения и существования империи. Аляска находилась за морем. Ко времени продажи Аляски в 1867 году там жили 812 русских на более чем 25 тысяч эскимосов, индейцев и алеутов. Во время Крымской войны 1853−1856 гг., когда английский десант высадился под Петропавловском-Камчатским, стало понятно, что такую длинную береговую линию Россия защищать не в силах. Одним из главных сторонников продажи Аляски было российское Адмиралтейство. Северо-Американские Соединенные Штаты на тот момент были единственными союзниками Российской империи против Англии. Русский историк Олег Кобцев, год проработавший в архивах на Аляске, утверждал автору статьи, что мнение о том, что русские продали Аляску, не зная, что там находятся залежи золота, ошибочно. Именно то, что там было обнаружено золото, заставило Россию поскорее продать Русскую Америку союзникам: поток золотоискателей из Соединенных Штатов и Канады мог привести к опасному конфликту. Американцы не хотели покупать полуостров, русским пришлось давать взятки конгрессменам: об этом скандале свидетельствует американская пресса того времени.
Чем шире империя, тем больше возможностей
Польский вопрос стоит особняком. Ведь Россия не саму Польшу захватила, а участвовала в ее разделах, получив лишь часть польской территории. Насильственное удерживание Царства Польского и подавление восстаний 1830−1831 и 1863 годов нельзя назвать успехом национальной политики. Не случайно Государственная дума третьего созыва выделила из состава Царства Польского Холмскую губернию, население которой было преимущественно украинским. В планы Столыпина входило предоставление Польше независимости к 1920 году.
Нельзя назвать успехом и политику насильственной русификации, которую пытались проводить в Литве, той же Польше и других областях империи. Но политика эта не была постоянной и долговременной: когда невозможность подобных мер становилась очевидной, Россия находила в себе силы отказываться от подобных перекосов.
Некоторые дворянские роды в России были татарского, грузинского и прочего происхождения. Премьер Лорис-Меликов был армянин. Огромное количество выходцев из присоединенных к России территорий сделали блестящую карьеру только потому, что у них появилась возможность проявить себя в рамках огромной империи.
До 1917 года украинские сепаратисты представляли собой незначительные группы, не игравшие значительной роли в политике. Ни о каких «лесных братьях» в Прибалтике тогда никто не слышал.
Кому все это мешало
«Российская империя — тюрьма народов». Кто придумал этот лозунг? Те, кто хотел эту империю развалить. Любой ценой. На деньги других империй, которые руководствовались вовсе не заботой о чужих национальных меньшинствах, а желанием устранить могущественного конкурента.
Сначала большевики видели в сепаратистах своих союзников. Россия была для них лишь плацдармом для мировой революции. Какая разница, сколько окраин отколется от страны, если скоро весь мир будет «Республикой Советов»? Они создавали республики, автономные республики и края, даже национальные сельсоветы. Они проводили между ними границы, не совпадающие с границами этническими. Они воспитывали национальный правящий слой, национальный по форме, социалистический по содержанию. Они закладывали страшную бомбу под будущее страны.
Ведь все это было связано воедино тоталитарным режимом, который сегодня заигрывал с националистами, а завтра уничтожал их или выселял целые народы. В тридцатых Сталин начал активно пользоваться идеологией национал-большевизма: интернационализм уже не был тем лозунгом, на который можно было опереться. Но советский имперский блеск был фальшивым: можно ли сравнить многовековое расширение Российской империи с расползанием социалистического убожества по всему миру в XX веке? Богословы говорят, что дьявол есть обезьяна Бога. Он может его только передразнивать.
Не стоит связывать древние принципы решения национального вопроса в России лишь с государственным строем. Монархия осталась в прошлом. Но опора на положительный опыт, накопленный нашими предками за многие века, может и должен быть востребован сегодня, при достижении межэтнической и межконфессиональной гармонии. Если мы хотим быть достойными наследниками Российской империи.
