Мечта белокаменная — Граду Креста

Этот храм можно назвать практически тезкой города Ставрополя, ибо корень в их именах один: город в переводе с греческого Град Креста, а храм назван в честь великого события в истории христианства — Воздвижения Креста Господня. В повседневности — Крестовоздвиженский.

Как и большинство российских храмов, в переменчивом двадцатом веке не избежал он судьбы сложной и переменчивой. В 20-е годы отдан под… склад, в сороковые «вернулся в строй», в 60-е стал местом учебных аудиторий политехнического института, потом — курсов культработников, к началу девяностых обрел наконец исконное имя. Непростая биография? А ведь она этим еще не исчерпывается! Храм-то — старейший из сохранившихся в городе. И это по-своему символично, если вспомнить прямое совпадение названий города и церкви, стоящей даже и не на улице — в закоулке, скрытно за домами. Не видно церкви с улицы Голенева, называвшейся в разное время то Хоперской, то Архиерейской. Хоперской — понятно почему, наследие казачьей станицы и крепости. А Архиерейской — потому что здесь располагалось подворье правящего архиерея епархии. В середине ХlХ века правящие архиереи в Ставрополе «вынуждены были ютиться в ветхом, жалком домике, к которому была пристроена небольшая каменная крестовая архиерейская церковь», — напишет в своей книге по истории христианства на Северном Кавказе ныне покойный митрополит Ставропольский Гедеон. Между прочим, скромный домик, вплоть до 1889 года принимавший в своих стенах нескольких епископов, и сегодня стоит на своем историческом месте. Только мало кто ведает из горожан, что это небольшое зданьице достойно, по сути, стать музеем. А может, и станет когда-нибудь.

Это «когда-нибудь» тесно связано с живущей здесь… Мечтой. Не какой-то эфемерно-далекой, а вполне осязаемой, созидаемой руками человеческими. Если вы такой мечты не встречали, загляните сюда — убедитесь. Она уже обретает вполне просматриваемые черты будущего прекрасного храма. Белокаменного, с пятью непременно золотыми куполами… Такой видится Крестовоздвиженская ее прихожанам, клиру, возглавляющему его отцу Владиславу Левченко, его сослужителям игумену Игнатию и священнику Павлу Кузнецову, прорабу храмовой стройки Ивану Заможных, архитектору, автору проекта Варваре Емцевой, бывшему авиатору, ныне пенсионеру-строителю Виктору Васильевичу Фатьянову, десяткам их бескорыстных помощников, будь то группа курсантов военного училища или скромные бабушки, тихонько поправляющие огоньки лампад у икон. Эти бабулечки, кстати, нередко выступают в роли кормилиц, особенно в такие дни, когда приходят на территорию церкви поработать очередные добровольцы: тут домашние пирожки оказываются как нельзя кстати. А кормилицы рады: как еще иначе могут они при своих пенсиях и ограниченных физических возможностях внести вклад в их общую Мечту? Впрочем, вносят и «копеечку».

— Иначе бы мы вряд ли что-нибудь построили, — полагает отец Владислав. — Именно пожертвования прихожан все годы, что идет реконструкция храма, и составляют основной финансовый источник. У нас приход очень хороший, люди замечательные, добросовестные, отзывчивые. Такие, за которыми не надо бегать, просить, они сами приходят и как-то так тихо, незаметно все делают. Это чудо Божие!

До отца Владислава приход возглавляли по очереди несколько священников, и каждый прошел свой «крестный путь» в процессе возрождения храма. Пожалуй, основная тяжесть работы пришлась на ныне покойного отца Бориса, про которого его соратники и духовные дети говорят: «сгорел на этой стройке». Он ушел еще нестарым, не выдержало сердце, видимо, действительно запасы сил даже у очень сильного человека имеют свой предел. Но отец Борис оставил дело своей жизни в такой стадии, когда остановиться уже нельзя. И его Мечта поднимется стараниями его духовных «наследников», коим ни решимости, ни самоотверженности — не занимать.

Более десяти лет напрямую участвует в деле возрождения храма Варвара Борисовна Емцева, делавшая самые первые, робкие предварительные чертежи, искавшая по архивам сведения о здании, облик которого претерпел сокрушительные изменения. Оказалось, восстановить даже на бумаге прежний вид храма практически невозможно, не осталось ничего, ни одной самой плохонькой фотографии. Пришлось основываться на словесных описаниях старожилов, изучать типичные казачьи церкви, чтобы потом проступил наконец долгожданный образ Мечты. Тут и подумаешь: недаром говорится, что легче построить новое, чем реконструировать старое… Попытались было заказать проектным организациям проведение хотя бы геологических изысканий почвы, но встретили откровенную халтуру: ничтоже сумняшеся, те представили данные сорокалетней давности, видимо, полагая инициативную группу прихожан профанами. Пришлось проводить повторное изучение сложнейшего грунта территории храма с помощью других специалистов, причем в основном испытанным уже методом «народной стройки» — нашлись люди добросовестные, отзывчивые. А та «халтура» ныне хранится в кособоком шкафчике в «кабинете» прораба стройки Ивана Заможных как своего рода экспонат истории…

Непосредственно строительство разделили на три основных этапа: сооружение притвора, колокольни и, наконец, самого храма. Сегодня первые два позади. Работа проделана колоссальная. В чем убедилась и я, придя в Крестовоздвиженскую после многолетнего перерыва: словно совсем в незнакомом месте оказалась. Это уже не то мрачновато-темное помещение, скорее напоминавшее просторную избу, нежели культовое здание. Высоченные потолки притвора, ставшего временно действующим храмом, создают необыкновенное ощущение простора, легкости и какой-то одухотворенной чистоты. Скромное убранство не мешает почувствовать величие свершаемого, скорее наоборот, подчеркивает его.

— Главное — построить, а украшать можно потом всю оставшуюся жизнь, — улыбается Варвара Борисовна. И говорит о том, что место это поистине святое и что она сама, давно это понявшая, каждый раз, приходя сюда, словно заново, с неубывающей силой эту святость чувствует всем сердцем. — Коснусь рукой старого камня, а от него такое тепло исходит…И Бог нам помогает! Так было и в день, когда мы купол на колокольне устанавливали… Такой ветер поднялся — просто страшно. Зашли мы в храм, помолились все вместе, и — стихло все, до самого вечера ни листочка не шелохнулось, и все прошло благополучно.

Этот купол с прошлой осени стал далеко виден, сливаясь с синевой небес. Сверкает крест на солнце — высоко-высоко. А внизу — типичная стройплощадка, взгляд то и дело встречает сложенные штабелями камни… Старые камни тоже в дело идут. Часть из них легла в основание притвора, другая будет использована при строительстве главного здания. Его фундамент совсем скоро начнут заливать бетоном, мощные десятиметровые сваи уже в грунте, а пока небольшая бригада под руководством Ивана Федоровича Заможных ведет сварку арматуры, сооружая эдакое причудливое кружево из металла. Работают вроде бы не торопясь, зато основательно, ведь будущей Мечте стоять тут — века. Однако неспешность работ имеет и вторую причину: финансовую. Воссоздание храма испытывает ежедневный голод в средствах, от этого никуда не денешься. Сколько уже исхожено разных кабинетов в поисках жертвователей, и еще пишутся новые письма-обращения, такие, как вот эти — к вновь избранному депутату Российской Думы Павлу Воронину, главе Ставрополя Дмитрию Кузьмину, другим власть и средства предержащим, в надежде — должны же откликнуться!

— Мы ведь не только для себя и не только церковь строим, — говорит отец Владислав. — По сути дела, это то же градостроительство, и храм, находящийся в самом центре города, послужит украшением его, как всегда на Руси было и есть. А то нынче на словах все поголовно причисляют себя к православным, но веру каждый понимает по-своему, как ему удобно. В православии такой подход в корне недопустим!.. Знаете, среди наших прихожан есть такие, кто, например, на время Страстной седмицы берет отпуск, чтобы провести эти дни в храме, за молитвой! Что мешает остальным им последовать? Вообще отношения человека с Богом строятся на добровольности, нельзя заставить кого-то прийти в храм, заставить раскрыть душу на исповеди… И нельзя обязать помогать строительству храма. Это дело совести каждого.

Эту мысль батюшки можно нередко слышать в его проповедях, обращенных к прихожанам. Только вот прихожане — они уже пришли, их и, извините, «агитировать» не надо. Те же, кому стоило б послушать, — далеко, аж через две городские улицы.

— А городу не худо бы хоть ограду приличную вокруг храмовой территории сделать, — высказывает пожелание Иван Заможных. — Мы уж много и не просим, но благоустройство ведь входит в заботы властей, и ограда эта не одной церкви нужна, правда?

Прав прораб, да только власти пока не спешат поучаствовать в обустройстве данной территории, хотя и находятся от нее не так уж далеко. Понятно, проблем у них хватает, но вот совсем не замечать… Зато сам-то Иван Федорович, недавно пришедший на этот «объект», полон по-русски размашистых планов. Например, собирается в ближайшее время навестить в Москве влиятельных земляков-ставропольцев, чтобы привлечь и их к делу восстановления в Граде Креста храма Креста. Убежден, что найдутся и среди политиков, и среди бизнесменов неравнодушные. Что ж, хочется верить.

— После Пасхи, Бог даст, зальем фундамент, а там уже и колонны несущие ставить надо, помощники-спонсоры нужны! Ну не могут же они не помочь…

Впрочем, помощников ищут не только в столице, но и на месте. Успели повстречаться с министром образования края, обсудить возможность организации практики учащихся Ставропольского строительного техникума на строительстве храма: а почему бы и нет? Только заранее оговаривается: силком никого не тащить. Лучше, если ребята придут поработать от души. Потому что в таком деле иначе нельзя. Ведь тут — Мечта. Красивая, но трудная. А молодежь всегда к красоте тянется и трудностей не боится.

Ну, а еще всем нам, живущим в Граде Креста, всем — независимо от возраста и взглядов на религию, политику, историю — нельзя забывать, что есть такие места на карте Родины, которыми «стояла и стоять будет русская земля». Давайте помнить, что вот здесь, в этом маленьком домике, притулившемся к храму, провел годы своего архиерейского служения один из виднейших отцов православной церкви, известный далеко за пределами России богослов, ученый, мыслитель, общественный деятель, святитель Игнатий Брянчанинов. Такими людьми нации гордятся. Ставят им памятники, называют их именами площади городов, а то и сами города. Православная церковь причислила Игнатия Брянчанинова к святителям Руси, и это не только справедливо, но соответствует духовным традициям народа. Однако лучшие традиции не должны замыкаться оградами храмов, ведь святитель Игнатий служил и Богу, и всей России. Он именем своим осенил и град Ставрополь. А лучшим памятником святителю может стать чудесный перезвон колоколов в возрожденном храме во имя Креста. Пока еще это — Мечта. Но она уже создается.