Из-под носа у НАТО.

Судьба Радована Караджича иллюстрирует тот бесспорный факт, что люди, которых называют сепаратистами или экстремистами, зачастую попадают в похожие ситуации независимо от того, в какой части мира они живут и какую религию исповедуют. 1 апреля объединенные силы НАТО провели очередную операцию на территории Сербской Краины с целью захватить Караджича и заставить его предстать перед Гаагским трибуналом, однако попытка эта, как и многие предыдущие, не увенчалась успехом. По своей неуловимости Радован Караджич легко может сравниться с такими персонажами, как бин Ладен или Шамиль Басаев.

Роднит этих людей не только неспособность различных сил осуществить их арест. Все трое прячутся где-то в горах и пользуются поддержкой местного населения. Все трое считаются преступниками. И, главное, операции по поимке как Басаева, так и бин Ладена с Караджичем проходят неудачно еще и потому, что сами руководители этих операций, по подозрению их оппонентов, не заинтересованы в успехе.

Радован Караджич до сих пор почитается большинством сербов как национальный герой. Хотя родившийся в 1945 году в бедной черногорской семье молодой человек сначала не мечтал о политической карьере. Отец Караджича Вук был членом движения «четников» — сербских националистов, сражавшихся в середине прошлого века как с нацистами, так и с «комми». Но сам Радован в 1960 году переехал в Сараево, получил специальность психиатра и ощутил поэтическое призвание. И если бы не политическая романтика конца восьмидесятых — начала девяностых, Караджич никогда не стал бы президентом Сербской Краины и одним из главных заочных обвиняемых на Гаагском трибунале.

Сценарий образования Сербской Краины является югославской версией истории Приднестровья, Абхазии или других самопровозглашенных государств на территории бывшего СССР. Параллельно с распадом Югославии у народов, ее населявших (как сербов, так и боснийцев, хорватов или албанцев) начался процесс подъема национального и религиозного самосознания. В частности, когда в марте 1992 года республика Босния и Герцеговина провозгласила свою независимость, населявшие ее сербы проигнорировали это решение и заявили о своем желании остаться в составе Югославии (то есть под началом сербского руководства из Белграда). Для этого 7 апреля 1992 года было объявлено о создании еще одного независимого государства — Сербской республики Боснии и Герцеговины, впоследствии переименованной в Сербскую Краину.

Подобные сюжеты почти всегда развиваются одинаковым образом: уже в апреле 1992 в Боснии и Герцеговине началась война. Сначала боснийцы и хорваты воевали вместе против сербов, которым благодаря лучшему оснащению удалось захватить контроль над 70 процентами территории республики. Но уже в 1993 между хорватами и боснийцами также началась война за оставшиеся 30 процентов территорий. В процессе военных действий в республике образовалась масса этнических анклавов и лагерей беженцев.

Война в Боснии стала самым кровавым конфликтом на европейской территории со времен Второй мировой. Всего за три года в этой республике погибло несколько десятков тысяч мирных жителей. Причем общественное мнение в Европе до сих пор склоняется к тому, что наибольшую жестокость во время войны проявляло именно сербское население (в России общепринятая версия предполагает как раз обратное). А из всех боснийских сербов самым страшным военным преступником считается бывший президент Сербской Краины Радован Караджич. Гаагский трибунал уже предъявил ему заочные обвинения в преследовании гражданского населения, незаконном перемещении гражданских лиц, разрушении и присвоении чужой собственности, и — самое главное — геноциде.

К самым известным преступлениям Караджича относятся трехлетняя блокада Сараево, в результате которой погибли около 12 тысяч жителей города, расстрел как минимум 6 тысяч мирных жителей в Сребренице в июле 1995 года и использование миротворцев ООН в качестве живого щита в мае и июне 1995 года.

Когда в ноябре 1995 года было подписано Дэйтонское соглашение, разделившее страну на две автономные области — боснийско-хорватскую и сербскую, Караджич оказался вне закона (официально соглашение было подписано представителями хорватов, боснийцев и «большой Сербии» в лице Слободана Милошевича). Однако еще в течение целого года он свободно передвигался по территории Сербской Краины, и расположенные там международные войска не делали попыток захватить его. Миротворцы объясняли это нежеланием провоцировать население на беспорядки.

Однако многие сторонние наблюдатели предполагали, что истинная причина нежелания НАТО осуществить арест Караджича скрывалась в специфике его отношений с миротворцами во время войны. Вполне возможно, что Караджич, находившийся в слишком близких отношениях с миротворческим командованием, в случае своего появления в Гааге может рассказать о нем много интересного. Например, он может подтвердить высказывание своей жены, заявившей недавно, что создатель Дэйтонского соглашения Ричард Холбрук предлагал бывшему президенту Сербской Краины полную свободу в обмен на отказ от политической деятельности. Или рассказать о том, почему войска НАТО, находившиеся в Сребренице и объявившие ее «безопасной зоной», не защитили боснийцев, которых убивали прямо на их глазах.

Однако оставить Караджича на свободе тоже нельзя. Во-первых, руководство НАТО подвергается постоянной критике за бездействие со стороны международных правозащитных организаций и сотрудников Гаагского трибунала. Во-вторых, согласно принятой ныне доктрине мирного урегулирования конфликта в бывшей Югославии, осуществление правосудия в отношении военных преступников является необходимым условием достижения мира в регионе.

Гаагский суд предъявил Караджичу заочное обвинение еще в июле 1995 года, а ордер на его арест был выдан в июле 1996 года. Примерно в это же время он пропал из виду и был замечен на публике только один раз — в баре в Сараево в 2000 году. Поиски Караджича активизировались лишь в феврале 2002 года. Войска НАТО окружили одно из сербских селений — Фоку — однако находившийся там Караджич смог ускользнуть. Что любопытно, в европейской прессе в то время активно обсуждалась версия, согласно которой бывший президент Сербской Краины заранее узнал о разработанном против него плане от офицера французской армии.

2 июля 2002 года миротворцы обыскали дом родственников Караджича в боснийском селении Пале. Самого Караджича там не нашли, зато обнаружили свидетельства, позволившие предположить, что он получал финансирование от боснийских криминальных авторитетов.

14 августа 2002 года несколько сотен солдат приняли участие в зачистке территории в юго-восточной Боснии, где, по агентурным сведениям, скрывался Караджич. Военные снова не смогли его найти, зато захватили несколько арсеналов.

26 августа 2003 года войска НАТО начали двухдневную операцию в Пале, в рамках которой были проведены обыски в нескольких местах, где мог находиться Караджич. А 3 сентября 2003 года к поискам впервые присоединилась полиция Сербской Краины. Полицейские по собственной инициативе обыскали дом священника православной церкви, подозреваемого в укрывании Караджича. 11 января 2004 года натовцы вновь обыскали дом жены Караджича, причем нанесли имуществу Лиляны ущерб в размере 15 тысяч долларов. По крайней мере, так заявила она сама, добавив, что собирается подать на НАТО в суд. Это угроза не подействовала, и 13 января обыску подверглась радиостанция Пале, где работает дочь опального политика.

14 марта сотрудники полиции Сербской Краины обыскали приграничный район Братунач, так как по их оперативной информации Караджич собирался пересечь там границу с Республикой Сербия. Наконец, 1 апреля около 40 натовских солдат окружили православную церковь Пале, уверенные, что Караджич находится там. Для того чтобы пробиться в здание, им пришлось использовать взрывчатые вещества. В результате были разбиты стекла, разрушена часть стен и сильно ранены священник и его сын.

Оба пострадавших находятся сейчас в больнице, причем старший — в реанимационном отделении. На улицах Пале вечером 1 апреля прошла демонстрация, на которой более 2000 разгневанных сербов протестовали против действий миротворцев.

А Караджича в церкви не оказалось.