Страсти по Андрею

35 лет назад знаменитый фильм вышел на экраны

Фильм «Страсти по Андрею» был снят Андреем Тарковским в 1966 году, но на экраны вышел спустя три года после многочисленных переделок и сокращений под названием «Андрей Рублев». Весть о дне премьеры нового фильма молодого кинорежиссера-триумфатора Венецианского кинофестиваля («Золотой лев св. Марка» за «Иваново детство») быстро распространилась по Москве.

Однако после сеанса многие зрители уходили разочарованными. Поистине: большое видится на расстоянии. Понадобились годы, чтобы по достоинству оценить этот шедевр Тарковского, в 1995 году по опросу Европейской академии кино и телевидения включенный в десятку (8-е место) лучших фильмов мирового кино. В фильме «Страсти по Андрею» жизнь великого иконописца XV века стала отправной точкой для размышлений интеллигента 1960-х о судьбе художника в России, о феномене народа, непостижимо выживающего в условиях катастрофы, растянувшейся на 200 лет.

К сожалению, в последние годы фильм не показывался на большом экране из-за полной изношенности пленки. Но недавно в рамках программы по восстановлению золотого фонда кинолент «Мосфильма» он был полностью отреставрирован и переведен на цифровые носители. По словам оператора-постановщика картины Вадима Юсова, который принимал участие в восстановительных работах, «Андрей Рублев» в своем новом качестве не уступает первоначальному варианту. А последние 10 минут ленты, снятые в цвете, были отреставрированы с помощью компьютера и превосходят первоисточник. «Теперь перед зрителем предстанет истинная живопись Андрея Рублева в том качестве, полноте красок и изображения, в котором эти иконы когда-то были написаны», — сказал Юсов, и добавил, что, если бы Андрей Тарковский видел все это, он был бы счастлив. Первые четыре новенькие копии «Андрея Рублева» скоро уедут в Лондон, где будут участвовать в показах Дней российского кино.

Корреспондент «Труда» встретился с теми, кто участвовал в создании картины.

Николай БУРЛЯЕВ, актер и режиссер, народный артист России:

— После «Иванова детства» у нас с Тарковским сложились дружеские отношения. И, конечно, в его новой картине «Андрей Рублев» я тоже рассчитывал получить работу. В сценарии мне приглянулась роль Бориски. Но Андрей отдал ее 30-летнему актеру, и мне стоило больших усилий убедить режиссера «омолодить» этого «сына колокольных дел мастера». Я добился этого, действуя через близкое окружение Андрея — оператора Вадима Юсова и консультанта Савелия Ямщикова.

У Тарковского был сложный характер, впрочем, как и у многих гениальных людей. В работе он был жестким и все время держал меня, что называется, «в черном теле». Думаю, это было неправильно. Сначала мне казалось, что он с актерами не работает и вроде бы пускает все на самотек. Но позже я понял, что это у него был такой метод. Например, в «Рублеве» я должен был сыграть трудную сцену. А Андрей в это время рассказывал анекдоты и смеялся. Меня это вывело из себя. «Андрей, — говорю ему, — поработай со мной». А он мне: «Рене Клер в таких случаях говорит: я не работаю с актерами, я им плачу деньги». Я еще больше разозлился. Тогда Тарковский подошел ко мне и стал объяснять нужную задачу. Для того эпизода как раз такое состояние моего Бориски и нужно было…

Я, конечно, не мог знать всего, что задумал Андрей. Лишь однажды он обмолвился, что придумал кадр, в котором один русский рубанет другого саблей по шее, и оттуда будет пульсировать кровь. Потом я еще узнал, что на съемках убили лошадь. Правда, ее взяли из живодерни. И все же я тогда думал: а стоит ли столько крови лить? Но когда уже сам как режиссер снимал фильм о Лермонтове, то понял, насколько был прав Андрей. Нужно показать жестокость, чтобы подвести зрителя к осознанию ее бессмысленности. И я сейчас оправдываю то, что делал Андрей в «Рублеве». Этого требовали реальные художественные задачи. Андрей Тарковский — это Андрей Первозванный русского кинематографа. Он одним из первых начал говорить с экрана о Боге.

Савелий ЯМЩИКОВ, искусствовед-реставратор, заслуженный деятель искусств России:

— С Тарковским мы познакомились в начале 60-х в одной молодежной компании. Разговорились. Он предложил консультировать «Андрея Рублева». Я ему объяснил, что сам еще только учусь. «Так мне как раз и нужен молодой единомышленник с незашоренным мышлением, — ответил Андрей. — А если опыта не хватит, обратимся к профессорам». Дал мне прочесть сценарий — огромную книжку в тысячу машинописных страниц.

В подготовительный период я повез Тарковского, оператора Вадима Юсова и директора фильма Тамару Огородникову выбирать будущие объекты для натурных съемок. Показал им природу Карелии, Ферапонтов монастырь, храмы Пскова, Суздаля, Владимира, Новгорода. Сцену «Взятие Владимира» наметили снимать в Изборске, что под Псковом. Андрею там приглянулась полуразрушенная крепость, которую перед съемками кое-как подремонтировали. Очень важная задача — присутствие в кадре икон того времени. Конечно, о подлинниках нечего было и мечтать, снимались копии. Например, для сцены разговора Рублева с Феофаном Греком мой коллега, художник-реставратор, написал в манере XIV века икону «Спас». Оставили ее на ночь в реквизиторской «Мосфильма», а наутро обнаружили, что какая-то сволочь выколола Спасителю глаза…

Мы с Андреем крепко сдружились, хотя часто и спорили, и ругались. Разное случалось. Первой снимали, как это часто бывает в кино, последнюю новеллу «Колокол». По сюжету Рублев много лет держит обет молчания и в финале говорит сиплым, атрофированным голосом. Тарковский любил все подлинное, поэтому в течение трех подготовительных месяцев исполнителю роли Рублева дебютанту в кино Анатолию Солоницыну было запрещено разговаривать, разрешалось только мычать. А если учесть, что актер отпустил длинные волосы и начал сутулиться, то неудивительно, что на улицах Москвы его принимали за монаха. Я опекал Толю: подбирал нужные книги для чтения, водил по музеям.

На съемках Тарковский тщательно выстраивал каждый кадр. Сейчас так уже не снимают. На площадке он мог устроить скандал, но это была не мелочная вспыльчивость, а скорее муки творчества. Годы работы над фильмом «Андрей Рублев» были самым счастливым временем в моей жизни.

Юрий НАЗАРОВ, заслуженный артист России:

— Я был как раз тем 30-летним актером, которому первоначально предназначалась роль Бориски. Но Коля сыграл ее просто блестяще…

Об Андрее Рублеве мало что известно: в летописях всего лишь три беглых упоминания. Даже год его рождения неизвестен. По одной версии, Рублев участвовал в Куликовской битве, по другой — он в то время был ребенком. Поэтому у Тарковского был большой простор для фантазии и в сценарии много всего было задумано. Мне потом Толя Солоницын рассказывал, как должна была развиваться линия моих персонажей: Большого и Малого князей — братьев-близнецов. Целая история написана о том татарчонке, которого мой Малый князь спасает. Была расписана Куликовская битва, найден актер на роль Дмитрия Донского. Подробно разработан сюжет с Дурочкой, которую увозит в свой гарем татарин, и она после рождения ребенка, что называется, «входит в ум». Все это развивать не дали, очень сильно урезав смету. И от многих сюжетных линий пришлось вообще отказаться. Но и в таком виде «Андрей Рублев» — это блестящее исследование времени и человеческого духа, где страх, творчество и любовь переплавлены в единый монолит. После выхода фильма на экраны было много споров, мол, кому нужны ваши татары и князья, которые друг друга режут. Мерзость и ужас. На творческих встречах мы защищались: в истории средних веков не только в России были проявления подобной чудовищной жестокости. Мастер Ханус создал знаменитые чудо-часы с двенадцатью апостолами на Старой площади в Праге. Чем его отблагодарили? Ослепили, чтобы он больше никому такого чуда не сделал.

Но все равно критики фильма утверждали, что лучше показать дядю Васю из Костромы, который играет на балалайке, — это такая прелесть, это настоящая Русь. Однако любить дядю Васю, замечательно играющего на балалайке, ничего не стоит. Но знать и принимать прошлое нашей Родины, продираясь через все ужасы и жестокость, — это очень трудно. Тарковский призывал не к любви-вере, а к любви-знанию.