Поучениями о том, в чем состоит подвиг поста, полна православная литература, этой теме сейчас посвящены все проповеди, к постным подвигам призывают наш батюшки. И характерно, что в последнее время говорят в основном не о пище и питии, — хотя, конечно, благословение на ослабление телесного воздержания нельзя назвать проявлением особой духовности, — говорят о внутренних плодах поста. О выработке терпеливости, о стремлении к доброделанию, о смирении. Маленькое правило, которое советовал пытаться исполнять схиархимандрит старец Софроний (Сахаров), хотя бы во время поста, — а, Бог даст, это войдет и в хорошую духовную привычку, — винить себя во всех жизненных проблемах. «Если встречаются какие-то трудности в жизни, то будем проверять себя во всех отношениях, и спрашивать: не по моей ли гордости это произошло? Что я вызываю дурные чувства или что-нибудь в этом роде?» В той же беседе «О смирении», которую братия монастыря, записали на магнитофон, и теперь мы имеем возможность послушать и утешиться словом старца, говорится о глобальных масштабах этой маленькой работы в душе каждого человека. «Надо переродить нашу падшую природу, которой свойственна гордость, из-за которой весь трагизм истории этого мира и гибель этого мира. Желание доминировать над братом, желание обладать богатствами этого мира — в беспощадном истреблении. Если кто силен, то беспощадно истребляет всех, кто мешает ему на пути к власти, к богатству. Отсюда все трагедии. Есть большое поэтическое творение Эллиота, и там он говорит, что когда встречаются два гордых, то один из них должен умереть». Читая эти слова, вспоминаешь невольно политическую ситуацию в стране и в мире, и ту игру страстей, которыми она полна в последнее время. Но не на этом нам надо сосредотачиваться. Надо обратиться на себя, а не других судить. Нам дано задание: во время поста прийти к реальному осознанию того, — по слову приснопоминаемого старца Софрония, — что «нас задавила страсть греховная — гордость, и мы бессильны освободиться от этой страсти. Гордость стала нашим состоянием. И как переменить гордость на смирение, чтобы оно стало состоянием нашем личности, нашей ипостаси?… Вот старец Силуан в главе „О смирении“ говорит, что долго мучается монах, прежде, чем научится хранить благодать. Благодать может быть дана, но как ее сохранить? За всякое гордое движение сердца нашего или ума, мы терпим богопокинутость, богооставленность… Ничто нечистое не войдет в Царство Христа. А что нечистое: неумытые руки или ноги, или еще что? Нет, только тщеславие и гордость. Это не войдет в Царство никак. Когда я был мальчиком, в моем первом букваре была карикатура такая. Идет человек маленький, но в большой шапке и перед ним радуга, а он задает себе вопрос: пройдет ли он через эту дугу, чтобы ему шапку не снять? Так вот и гордость не может войти в Царство, даже под радугой она не проходит». Слово старца Софрония для нас драгоценно и потому что сказано недавно (в 1992 году) и потому, что заставляет стремиться не только к внешнему образу благочестия — слава Богу к этому у нас, особенно в посту стали стремиться многие, — а перейти и к внутреннему. Этому посвящена вся беседа «О смирении», но есть в ней особенно впечатляющий пример, и пусть он тоже будем нам постовым уроком. «На Афоне, в русский монастырь, незадолго перед тем, как я ушел на пустыню, был принят один бывший губернатор. Так вот, этот человек, привыкший в прошлом командовать и так далее, не мог воспринять настоящего монашества и как-то, когда шел с очень важным видом в церковь, монах какой-то его осудил, и он довольно грубо ему ответил. А мне он потом сказал: „Хорошо я ему ответил!“ Я говорю: „Я не думаю, что вы хорошо ответили, если вы оскорбили его“. А он не понял о чем я ему говорил. Так вот видите, как трудно усваивается это состояние смиренное, а в миру мало кто понимает даже смиренное поведение. Смирение им кажется чем-то таким недостойным человека. Но смирение для людей, которых коснулся Дух Святой, имеет такое свойство, что человек, чтобы он ни знал, на какое бы высокое место его ни поставили, он остается смиренным. И это есть состояние. Обычно мы замечаем, что люди образованные — более гордые, чем люди необразованные, безграмотные, но безграмотным тоже свойственна гордость. Канонизированный святой старец Оптиной Амросий, раз вышел и зовет где-то там взади в толпе стоящего господина: „Подите сюда“. Тогда один из крестьян говорит: „И здесь баре тоже на первом месте“. Амвросий отвечает: „Он смиреннее тебя, и потому я его позвал“. Можно быть барином, владеть чем-то и быть смиреннее, чем самый простой человек». Старец Софроний говорил о том, что есть аскетическое смирение, — «я хуже всех», а есть смирение Христово, которое выражается не в отдельным поступках, вернее порывах и мыслях, а является состоянием, тогда человек не занимается «смиреннословием», не говорит через каждые пять минут, что он «хуже всех», а пытается просто жить по воле Божией. Смиренно выполнять то, что ему Бог послал — на работе, в семье, в отношениях с людьми, в отношении к правителям и к непосредственному начальству. Людмила Ильюнина, Русская линия
