Смысл сорокалетнего «карантина»

Откуда берет начало воинское умение еврейской нации

30 марта 2002 года погиб пограничник, старший сержант, 23-летний Константин Данилов. Пограничный патруль остановил подозрительный джип и попросил предъявить документы. Четверо пассажиров мгновенно открыли огонь. Константин успел крикнуть своим: «Не лезьте!» Застрелили одного террориста и, будучи уже смертельно раненным, успел застрелить второго. Как выяснилось, террористы перевозили взрывчатку — «рекордное» количество. Был крупнейший теракт…

Этот последний бой Константина Данилова произошел на «линии размежевания» Израиля и Палестины, близ города Хадера.

Сын русской матери Людмилы Константиновны и отца, еврея Герея Анатольевича, Костя Данилов был внуком двух героев Великой Отечественной войны. Дед по матери, Константин Петрович Тронев, капитан второго ранга, воевал под Севастополем. Другой дед, по отцовской линии, Анатолий Навториевич Данилов был политруком в пехоте, с войны пришел без правой руки.

В первую годовщину подвига в Ор-Акиве был торжественно открыт памятник. Как и на похоронах в 2002-м рядом с высшими чинами армии было много простых граждан, спасенных. Ведь Константин Данилов и подобные ему герои — это главная и, наверное, единственная защита в войнах новой эпохи.

В чем исторические истоки такого поведения людей? Об этом мы беседуем с главным раввином России Адольфом Шаевичем.

— Адольф Соломонович, подвиг Константина Данилова, по-моему, опровергает одно устоявшееся мнение: Моисей водил народ израильский сорок лет по пустыне, чтобы умерли бывшие в рабстве… Но, по-моему, смысл этого сорокалетнего «карантина» не в том, чтобы умерли рабы, а чтобы родились и достигли расцвета воины. Тем более, тогдашняя продолжительность жизни была весьма впечатляющая: Аарон — 123 года, Мариам — 130, Моисей — 120.

— Странно вы разворачиваете эту тему. Прежде всего в Торе говорится, что народ, видевший такие чудеса — и десять казней египетских, и море расступившееся, — все равно не отступал от идолопоклонства. Бог через Моисея вел их, давал в пустыне манну, и воду, и перепелов, когда взроптали о мясе, но они все же сделали себе тельца и поклонялись ему.

Да, конечно, еще они испугались и не захотели идти завоевывать Ханаан.

— Вот-вот. Разведчики, за исключением Иисуса Навина и Халева, испугались. И следующим вождем стал Иисус Навин, получается — за военные заслуги…

— Ну, в известной степени, да.

— А Библию — универсальную книгу — можно назвать еще и военным уставом? Там много подробных описаний сражений, указания, как устраивать лагерь, как строить войско?

— Да, там много есть военных сведений. И среди 613 заповедей действительно нет запрета на войну. Итак, куда же вы клоните?

— Евреи две тысячи лет не вели войн, образ утвердив за собой. ну известно какой. И еврейская воинственность или, так скажем, военные способности для всех явились сюрпризом, для многих — неприятным. Вот, получается, источники этого сюрприза: армия Иисуса Навина; Тора, вмещающая в себя и Устав гарнизонной и караульной службы. Я это подвожу к тому, что подвиг Константина Данилова соответствует этой исторической линии.

— Да, конечно. Его героизм и воинское умение — ведь он не только погиб, но и победил, предотвратил теракт, подбил машину этих террористов — это находится в ряду военных подвигов евреев.

— И еще один исторический тезис. Можно ли Иосифа Флавия сопоставить с генералом Власовым?

— Это. в каком же смысле?

— Иосиф тоже командовал, помнится, северным, Галилейским фронтом. Капитулировал, перешел к римлянам, потом уже стал всемирным историком, писателем.

— Вот здесь с вашим сопоставлением не соглашусь. Да, Иосиф перешел к римлянам, взял даже второе имя — Флавий. Но он не участвовал потом в войне против соплеменников. Вот он, критерий, — жизнь. Вы знаете, это и в современности прослеживается. В уставах израильской армии записано: если есть угроза жизни — можно сдаться. Жизнь — превыше всего. Но, сдавшись, воевать в армии врага, убивать своих — на это указанное разрешение, конечно, не распространяется.

— А как книги Иосифа Флавия, с точки зрения. У вас же есть такая практика вынесения вердикта.

— А, понимаю (улыбается). Я сам читаю Флавия, когда бывают нужны исторические сведения. Так что «Иудейская война» Флавия — вполне кошерная книга.

— Ну, а теперь по поводу современных войн, террора.

— Тут много возникло этических коллизий. Наемничество, например. Надо разделить: есть профессиональная армия, где солдат за деньги служит своей стране, и есть наемники — это совсем другое. Или террористы: как бы религиозно ни маскировались, но вирус наемничества у них прослеживается. Как представить себе мать, получающую деньги за сына, подорвавшего так называемый «пояс шахида», пояс смерника? Это никакой Коран не объяснит. Я недавно был на межрелигиозном совете, там мы приняли документ. Все российские религиозные авторитеты здесь единодушны. Каждый человек — создание Божие, и террору не найти обоснования ни в каком религиозном догмате.