 |
| Русское Воскресение | Геннадий Мокеев | 21.02.2004 |
Дольше всех сопротивлялись окраинные вятичи. Это вызывалось достаточно автономным существованием могучего вятического племенного союза, откупавшегося от Киева данями. Нестор еще в начале ХII века писал, что вятичи продолжают справлять свои языческие обряды, а похоронные тризны «творят и ныне». В начале XIII века вятичи даже убили монаха Киево-Печерского монастыря Кукшу за его проповеди Слова Божия.
Начало поклонения св. Николе на Москве
Земля племенного союза вятичей была разделена на пять частей князьями муромскими, рязанскими, черниговскими, смоленскими, суздальскими. «Московь» — северную волость язычников-вятичей захватил в II46 году суздальский князь Юрий Долгорукий, а в 1147 году он крестил московлян массовым порядком. Как в Киеве 988 или Новгороде 989 гг. войско загнало население в Москву-реку, а священники князя разом окрестили его. Крещение проходило там, где была устроена потом иордань для храма Христа Спасителя. (Г. Мокеев. Крещение московлян. «Москва. 850 лет», т.I. 1996 г., с. 40−41).
В главном Бор-городе московлян на Неглинной, в Кремнике возле княжьего стана-подворья была построена первая на Москве деревянная церковь св. Спаса на Бору, в Крому — ц. Иоанна Предтечи на Бору. На Подол-посад (а не в лес) вел через Неглинку Боровицкий мост, рядом шла Боровская дорога. Поскольку во всех старейших селах главного московского гнездовья поселений существовали церкви во имя св. Николая Чудотворца, крещение московлян происходило, очевидно, 9 мая 1147 года (во ст.ст.) в день Николы Вешнего. Тогда часовни или церкви-обыденки как бы единовременно появились в Семчинском, Киевце, Турыгине, Чертолье, Ваганькове, Драчах, Столпах, Старом, Поречьи, Подкопаеве, Гостиной горе, Пристанище, Голутвине. В дальнейшем Никольские храмы на Москве умножились еще больше.
От начала ХIV века сохранилось «Слово похвальное на перенесение мощей святого Николая из Мир Ликийских в Бар-град» пресвитера Андрея, бывшего причетником и клириком московского Успенского собора. В слове этом св. Никола указан как «необоримая забрала и утверждение граду нашему». В плане символическом «градом» могла вообще выступать «церковь». Однако Е. Барсов, опубликовавший «Слово» полагал, что «градом нашим» Андрей назвал раннюю Москву (Ч0ИДР, 1883, кн.1, отд. II, с.5), В таком случае пресвитер отразил древнюю изустную традицию московлян-москвичей, идущую от середины ХII века, о появлении небесного покровителя св. Николы для всего христианизированного гнездовья поселений Москови. И это правда.
Со дня Николы Вешнего 1147 года установилось массовое, глубоко народное поклонение св. Николе Чудотворцу сначала на Москови, затем во всей Московии, до самых ее окраин. О его наличии сообщают позднее удивительные народные свидетельства соседей. Так московских стрельцов в ХIV-ХVII вв. белорусы прозывали «миколаевцами».
Не хадзи, каза, не блудзи, каза
Пад тае сяльцо, пад Жиравичы, —
Там людзи-стральцы микалауевцы
Измаляюцца козаньку биць:
Шкуру злупиць — боты пашиц.
А на украинской Киевщине больше развился культ св. Георгия (Егория, Юрка). Согласно местному поверию об умерших людях: «Як приiдемо на Toi Cвiт, то зa москалiв будэ Микола, а за нас Юрiй. То як iде моcкаль, Микола кажэ „Мiй“, — тай бэрэ собi, а як наш, то Юрiй собi бэрэ». А русские, как писал Зиновий Отенский, «Николу аки Бога почитают, православные». Инородцы на территории России именовали его «Никола — русский Бог», причем у самих русских он выступал как «Морской Бог», «Бурлацкий Бог», даже «Общий Бог» («Богами» назывались иконы, — отсюда отождествления и «профессиональный расклад»).
Начало поклонения св. Николе в Можайске
Не все московляне в 1146 году встретили суздальского князя-захватчика с распростертыми объятиями. Враждебная Юрию Долгорукому свободолюбивая часть населения бежала в глухие верховья Москвы-реки, в смоленские пограничные земли Исконской волости. А с 1147 года поток язычников-вятичей увеличился еще более после крещения московлян. Судя по данным раскопок археологов А.В. Арциховского, Т.В. Равдиной на ХII век приходится не только наплыв вятичей в кривическое смоленское пограничье: языческие захоронения вятичей продолжали появляться на Иcконе в ХIII и даже XIV веках!
Прибежавшие сюда к 1147 году московляне очевидно построили Можайск с двумя линиями укреплений — Кром и Предградье, наподобие московского Бор-города (около старого Никольского собора была найдена в раскопе вятическая подвеска). В городе на высоте 19 м. над речкой Можайкой до сих пор существует чудо-озерко. И не случайно вятическая крепость беглецов «пряталась» в 1 км от путевой Москвы-реки.
Через столетие в 1250 году здесь появился первый можайский князь Федор Чермный (Рыжий, 1238−1299 гг.) из смоленского княжего дома. Он крестил затем можайцев «своими попы». Юный князь не просто основал рядом с Можайской крепостью княжий двор, — в Крому крепости он возвел ц. св. Спаса, а на вечевой площади Предградья — соборную ц. св. Николы Чудотворца, так же как и Никольскую церковь на своем новом дворе.
По части посвящения храмов именно св. Николе можно допустить два предположения. Первое — крещение можайцев, как и московлян, происходило на Москве-реке в день Николы Вешнего 9 мая (по ст.ст.). Второе — у можайцев на Москве оставались дальние родственники-христиане, они и советовали поклоняться св. Николе — заступнику и спасителю простого народа. Так можайцы тоже стали «миколаевцами» со дня Николы Вешнего 1250 года.
Явление образа св. Николы Можайского
О датировке и истоках резного образа святого Меченосца не утихают полемические страсти до сего дня. Делалось много попыток «удревнить» время его изготовления, приводя киевские и новгородские легенды XI-ХIII вв. о Николе Можайском, Илье Муромце, Садко… Но если население Можайска было крещено лишь в 1250 году, если только с этого времени появились в городе христианские храмы, то все датировки резной иконы древнее середины ХIII века должны отпасть сами собой (ведь святой держал в руке храм).
«Статуарный» Никола Можайский всегда воспринимался на первый взгляд христиан как языческий кумир, а поклонение ему как «болванное» (Пск. лет. под 1540 г.). Следовательно, он не мог быть изготовлен сразу как церковная икона, — таковой она стала потом. К тому же он не был и скульптурой (как многие его называют), способной стоять на полу. «Расплющенный» до 25 см. Никола Можайский был изготовлен из толстой дубовой доски как оберег-барельеф для крепления к бревнам над воротами Можайской крепости. От атмосферных осадков его прикрывала кровля киота (киот позднее даже изображался красками на живописных иконах). Когда же возник «крепостной» поначалу резной образ?
Деревянную Можайскую крепость захватывали и сжигали татары Дюденя в 1293 г., Тохтамыша в 1382 г., Егидея в 1408 г. Можайцы, конечно, не успевали снимать образ с воротной башни (если бы он там был), поскольку это был оберег, да и нападения врагов были неожиданными (работал клич: «Спасайся кто может»). Отсюда наиболее вероятная дата сохранившегося доныне надвратного образа — «1409 год» — год восстановления Можайской крепости и ее ворот после нападения татар Едигея (ПСРЛ, I5, с.492). Заказчиком образа был, бесспорно, восстановитель крепости можайский князь Андрей Дмитриевич (1389−1482 гг.). Кстати, после 1409 года Можайск не был взят никакими врагами более 200 лет, — город был уже как бы под защитой св. Николы Меченосца. Но была еще более веская причина появления резного Николы, чем восстановление крепости и ее ворот.
В 1408 году татары Едигея очевидно сожгли деревянный Никольский собор города, и в 1409—1412 гг. храм, был восстановлен каменным. Именно в честь этого знаменательного для можайцев события и был изготовлен на воротах крепости образ св. Николы с новым храмом в руке. А символический меч в другой руке был «грозящим пальчиком для шаловливых и неразумных драчливых детей божиих».
«На можайской деньге того времени была сделана надпись „печать князя Онд. Дм.“, а на другой стороне стоящая человеческая фигура в епитрахили или омофоре, с аркой киота над головою, держащая в одной руке, по-видимому, меч, а в другой — неопределенный предмет как бы с крестом наверху. Фигура и надпись… вполне соответствуют образу св. Николая Можайского» (Петров Н.И. Тр. XI археол. съезда в Киеве, 1899 г., М., 1902, с 138).
Святой Никола Можайский, таким образом, был современником старого белокаменного Никольского собора г. Можайска, — появились они практически одновременно. Образцом резного Николы послужила какая-нибудь маленькая древняя каменная или деревянная резная иконка святого, увеличенная до больших размеров. А меч и град были предопределены указанными местными обстоятельствами. Так и появилось замечательное произведение, к сожалению, неизвестного художника-резчика.
Появление св. Николы Можайского на Москве
В середине ХVII века Павел Алеппский писал: «На вторых воротах (Московского Кремля) снаружи — образ святого Николая, который держит в правой руке обнаженный меч, а в левой — этот город, ибо он избавил его от злобы неверного Тамерлана» (Иностр. о др. Москве. М., Столица, 1991, с.324).
В записи интересны сведения, конечно полученные от самих москвичей. Святой Никола как и прежде считался защитником и покровителем москвичей, но в ХVII веке он представал уже в виде Меченосца. Однако с начала ХIV века Москва — Дом Пресвятой Богородицы. Поэтому cв. Никола уже вместе с Богородицей еще в 1395 году оказался причастным к чуду спасения столицы от cтрашного Тимура, который, как известно, шел с войском к Москве, но неожиданно развернулся перед русской границей и ушел обратно на юг громить Тохтамыша.
Каменные Никольские ворота Кремля были построены еще в 1367 году при Дмитрии Донском. Через столетие в 1462 и 1465 годах зодчий и скульптор Василий Ермолин изготовил для Фроловских ворот Кремля горельефы св. воинов Георгия Победоносца и Дмитрия Солунского. Очевидно тогда же в 1468 году, взамен какого-то старого образа, на Никольских воротах Кремля скульптор изготовил горельеф св. Николы Можайского. Образцом для горельефа конечно послужил можайский образ. Г. К. Вагнер вообще считал, что можайский Никола явился образцом и для резных «скульптур» св. Георгия и Дмитрия на Фроловских воротах Кремля: «Мы видим здесь повторение того, что несколькими десятилетиями раньше имело место в Можайске. Там — Никола с мечем, здесь — Георгий и Дмитрий Солунский с копьями» (От символа к реальности, с.206). В 1491 году Никольскую башню Кремля возвели заново «не на старой основе». Но образ был возможно перенесен на новую башню и дожил, якобы, до XX века (о горельефе писал Н. Петров и др.) Однако имеющаяся фотография (см. рис.) свидетельствует о том, что в ХVII веке образ был либо поправлен, либо по-новому расписан красками: виден шрифт подписи ХVII в., не архаичны лицо, одежда.
Превращение «крепостного» образа в «церковный»
У св. Николы Можайского был постоянный адрес: «на вратех» либо «что на градцких вратех». Появление св. Меченосца на крепостной башне в Москве — свидетельство того, что в Можайске он был тогда еще образом «крепостным» и был таковым по крайней мере до 1468 года. Как и когда же он «превратился» в образ «церковный», когда могла проявиться его чудотворность?
В Можайске и Дмитрове в это время княжил Юрий Васильевич (1462 — 1472 гг.). В Дмитрове он построил каменный городской Успенский собор, а в Можайской крепости вероятно каменные ворота с надвратной церковью Воздвижения Креста Господня. И произойти это могло в I470-I47I гг. При строительстве каменных ворот образ св. Николы был, конечно, снят с деревянных и помещен в Никольском соборе. Там и проявилась чудотворность иконы, которая не позволила уже вернуть образ обратно в киот на каменные ворота. Проезжавший в 1518 году посол Франциск де Колло заметил каменные ворота в Можайске, но св. Николу не упомянул, как это обычно делали многие иностранцы.
Может быть, только через 70 лет в 1541 году, когда в Можайске снова «город делали», на боевой площадке ворот выстроили для св. Николы Можайского часовню рядом с надвратной церковью Воздвижения, — куда и перенесли из собора чудотворный образ. Так «крепостной» Никола «ушел чудотворить» в церковь, «что на градских вратех».
А в Москве св. Никола Можайский остался уникальной крепостной иконой на кремлевских Никольских воротах.
Погром Можайска и его святынь
В конце ХVI века Можайск считался «священным городом русских». В город развернулось паломничество к чудотворному образу св. Николы Можайского. У кого заболевала рука, нога или какая другая часть тела, тот шел в Можайск, обращался с молитвами об исцелении к святому Николе и после этого выздоравливал чудесным образом по молитвам свт. Николая Чудотворца.
В небольшом Можайске появилось 16 монастырей, 75 церквей, двор московских государей, подворья цариц, патриархов, крупных иногородних монастырей, образовалось огромное торговище… Казалось бы, городу было суждено прекрасное будущее. Но в начале ХVII века Русь погрузилась в пучину Смутного времени или «время смут», а на «священный город» пришла страшная беда.
В 1613 году при отступлении из Москвы, разгромленные там ополчением Минина и Пожарского, поляки и литва в бессильной злобе сожгли почти весь Можайск и уничтожили почти все его мирное население: женщин, стариков, детей. Мало этого, в 1618 году на пути в Москву, при повторном заходе польско-литовских войск королевича Владислава, остатки Можайска были расстреляны из пушек. Так Священный город православных русских оказался стерт католиками с лица земли.
Поляки пощадили только старый каменный Никольский собор да загородный Лужецкий монастырь, в котором они сами размещались. Часть каменных ворот Можайской крепости с надвратным храмом Воздвижения Креста Господня обрушилась от взрыва порохового погреба. Но чудом уцелела надвратная Никольская часовня. Однако тогда уже она была пустой.
В 1613 году св. Николу увезли в Польшу и он пропал там невесть где. Но после этого произошли еще большие чудеса. Именно с момента «пленения» святыни по всей Русской земле распространился «боевой» образ Меченосца. Это не были «копии» с него, а его местные оригинальные «реплики» (здесь секрет их чрезвычайного своеобразия, уникальности каждого образца). Во многих городах и весях, по храмам и монастырям св. Николы как бы «вооружились и дружно подняли обнаженные мечи», всем своим символическим видом призывая и благословляя русский народ на очищение православной Руси от «поганой литвы и поляков», от католического нашествия (католики до сих нор не могут этого простить св. Николе Чудотворцу).
И вот результат; в 1619 году был заключен Деулинский мирный договор, а св. Никола Можайский возвращен из плена на свое место, в часовню над полуpaзрушенными от взрыва воротами. Так Смутное время и пленение св. Николы Можайского явились причиной широкого распространения его образа по всей Русской земле.
Конечно, множество икон появилось в храмах Москвы. В честь освобождения столицы в 1612 году к 1636 году возвели Казанский собор. В нем был помещен список с резного образа св. Николы Можайского, что был на Никольских воротах Кремля. Интересно, что такой же список сделали и для Никольской часовни, возведенной у кремлевских Никольских ворот в 1813 году и перестроенной после строительства храма Христа Спасителя в честь освобождения Москвы от европейских полчищ Наполеона Бонапарта.
Наиболее заметным был храм св. Николы Гостунского в Кремле. Его обычно замечали иностранцы (в нем имелся образ св. Меченосца). Койэт писал в 1676 году: «Здесь (в Кремле) находится… около 50 каменных церквей… Самые важные из них: церковь святого Михаила,.. Пречистой Девы Марии и церковь святого Николая… Купола, находящиеся в крепости крыты листовой, золоченой медью, которая при ярком солнечном свете красиво блестит и издали представляет чудное зрелище». Таннер, — в 16?8 году: «Одна только эта часть Москвы… имеет столько церквей, что их насчитывают не меньше пятидесяти. Главная из них — церковь святого Николая, дворцовая. Первая за нею — великолепный храм (Михаила Архангела), где обычно погребаются или сами князья или их ближние родственники. Третья — соборная… (Иностранцы о др. Москве. М., 1991, с. 381,390).
Погром Москвы и ее святынь
9 мая 1918 года (по ст.ст.) в день св. Николы Вешнего вся Москва протестовала на Красной площади против появления новой большевистской власти, уже окровавившей Россию Красным террором. Перед иконой св. Николы Можайского на Никольских воротах происходил всеобщий молебен о спасении России. И, тем не менее, «Красное колесо» интернациональной революции, а затем Гражданской войны начало раскручиваться и катиться по стране, оставляя на своем пути кровь и тысячи, миллионы трупов. После этого…
В 1922 году правнук раввина Ленин санкционировал конфискацию-ограбление церковных и монастырских ценностей России якобы в помощь голодающим Поволжья (помощи практически почти не было оказано). Чекистские отряды Троцкого-Бронштейна выгребли из русских православных храмов золота, серебра, драгоценностей на миллиарды, триллионы рублей. Европа прекратила междоусобицы и притихла, поскольку на ее аукционы и рынки потекли по дешевке из Торгсина Троцкого многовековые богатства Русской цивилизации. Большевики-интернационалисты рассчитывались с мировым интернационалом за захват власти и богатств России.
Под напором воинствующих безбожников Губельмана-Ярославского тогда же началось активное уничтожение по русским городам и селам православных храмов. Священников и монахов, сопротивлявшихся всеобщему грабежу и разбою, расстреливали сотнями и тысячами. В Москве еще до войны с фашизмом Европы было уничтожено около 500 храмов и часовен из 800, причем около 80 уничтоженных были Никольские храмы и часовни. А с уцелевших церквей сбрасывали кресты, главы, колокола. Сами же церкви приспособлены под клубы, комуналки, склады, производственные мастерские..До войны погром храмов шел потоком по 20−25 церквей, часовен в год. Исчезли такие уникальные святыни-памятники как ц. св. Николы Мокрого, Старого, Большой Крест, на Столпах, в Хлынове, Сретенском монастыре; воинские святыни св. Николы Стрелецкого, Явленного, на Курьих ножках, в Драчах, Воробьине, Кошелях, Пупышах… Взорвали храм Христа Спасителя, разобрали Казанский собор.
Ha Никольских воротах Кремля в 1930 году срубили уникальный «крепостной» образ св. Николы Можайского, а рядом с уничтоженной Никольской часовней устроили огромный общественный туалет для демонстрантов и гостей трибун по проекту архитектора Колли. Туалет этот, как и другой такой же у Спасских ворот, функционирует до сего дня. На месте храма Христа Спасителя после войны устроили гигантскую микву-бассейн. Из 24 когда-то златоглавых храмов Кремля осталась треть, а из 13 храмов и часовен «прикремлевского ожерелья» остался один Василий Блаженный, да и тот намеревался разрушить Лазарь Каганович по проекту Москвы 1935 года.
К концу XX века погром Златоглавой священной Москвы был почти полным. Изменившаяся власть признала, что процесс московского градостроительства подошел к грани потери Москвой своего лица.
Реанимация
Только в самом конце XX века поток разрушений градостроительных ценностей в Москве остановился и сменился на хилый процесс возрождения святынь (хотя историческая застройка убывает по-прежнему). Воссоздали Казанский собор, Воскресенские ворота с Иверской часовней на Красной площади, храм Христа Спасителя. Отреставрированы сохранившиеся храмы св. св. Николы на Берсеневе, Ваганькове, в Хамовниках, Кузнецах, Песках, Студенцах, на Таганке… Ныне идет борьба за восстановление храма русской гвардии св. Николы Стрелецкого, который раньше был украшен на южном фасаде иконой св. Николы Можайского с мечем и градом в руках. Безбожная интернациональная власть спешила разрушать храмы, власть новых русских всячески тормозит их возрождение, препятствует возвращению в них даже чудотворных икон.
И самой усложненной в настоящее время сделали проблему возвращения в Можайск главной святыни города — резной иконы св. Николы Можайского. Чудотворная икона находится в запаснике Третьяковской галереи и спрятана там от христианских молитв. Когда-то Николу «пленили», ныне «арестовали и посадили» на сигнализацию. На просьбы-требования верующих вернуть святыню в храм на ее законное место, в ход пускаются все мыслимые-немыслимые возражения, пресловутый «административный ресурс».
С «ресурсом» все понятно: это «запретить» и «не пущать». Но «чтобы делу дать законный вид и толк» выдвинули еще, в основном, четыре «препятствия». Первое — нет необходимого помещения: Никольский собор передан верующим недавно в плохом состоянии и якобы еще не готов принять святыню. Второе — нет пока надежной системы охраны уникального памятника христианского искусства. Третье-четвертое — нет контролируемого температурно-влажностного режима в соборе.
Все указанные «препятствия» надуманы и в Можайске ныне преодолимы. Два последних для резной дубовой «статуи» не играют существенной роли в теплом действующем храме (когда-то она просто находилась на улице). Да и охрана святыни — дело наживное и вполне решаемое «технически» и «административно», — было бы желание.
Возвращение чудотворного образа в Можайск — ближайшая задача всяких властей и Русской Православной церкви. Святой Никола Чудотворец Можайский принадлежал и принадлежит, прежде всего, можайцам, а не московскому музею, тем более его запасникам.
А вообще-то уже настала пора прекратить любые кощунства в отношении русских православных святынь. «Святый Никола Можайский — помогай нам»! «Только у Тебя в руке меч-кладенец и Небесный Град»!
