 |
| Русское обозрение | 09.02.2004 |
Командир крейсера «Варяг», капитан первого ранга В. Ф. Руднев
В ночь с 8 на 9 февраля 1904 года один японский офицер оставил в своем дневнике такую запись: «Мы не будем заранее объявлять войну, так как это совершенно непонятный, глупый европейский обычай» (сравните — русский князь Святослав, живший за целую тысячу лет до этого, перед войной посылал своим противникам гонцов с кратким сообщением «иду на вы»).
Ночью 27 января (по старому стилю) Рудневу вручили ультиматум от японского контр-адмирала Уриу: «Варяг» и «Кореец» должны покинуть порт до полудня, в противном случае они будут атакованы на рейде. Командиры находившихся в Чемульпо французского крейсера «Паскаль», английского «Тэлбот», итальянского «Эльба» и американской канонерской лодки «Виксбург» еще накануне получили уведомление японского о предстоящем нападении его эскадры на русские корабли.
К чести командиров трех иностранных крейсеров — французского «Паскаль», английского «Тэлбот» и итальянского «Эльба», они выразили письменный протест командующему японской эскадрой: «…так как на основании общепризнанных положений международного права порт Чемульпо является нейтральным, то никакая нация не имеет права атаковать суда других наций, находящихся в этом порту, и держава, которая переступает этот закон, является вполне ответственной за всякий вред, причиненный жизни или собственности в этом порту. Поэтому настоящим письмом мы энергично протестуем против такого нарушения нейтралитета и будем рады слышать Ваше мнение по этому предмету.»
Под этим письмом не было только подписи командира американского «Виксбурга» — капитана 2-го ранга Маршалла. Как видно, практика вспоминать о международном праве лишь в зависимости от своей выгоды имеет у американцев давние традиции.
Между тем, Всеволод Федорович Руднев огласил ультиматум экипажу со словами: «Вызов более, чем дерзок, но я принимаю его. Я не уклоняюсь от боя, хотя не имею от своего правительства официального сообщения о войне. Уверен в одном: команды „Варяга“ и „Корейца“ будут сражаться до последней капли крови, показывая всем пример бесстрашия в бою и презрение к смерти».
Мичман Падалко ответил за всю команду: «Все мы, и „Варяг“, и „Кореец“ будем защищать родной Андреевский флаг, его славу, честь и достоинство, сознавая, что на нас смотрит весь мир.»
В 11 ч. 10 мин. на русских кораблях прозвучала команда: «Все наверх, с якоря сниматься!» — и через десять минут «Варяг» и «Кореец» снялись с якоря и дали ход. При медленном прохождении мимо английского, французского итальянского крейсеров музыканты «Варяга» исполняли соответствующие национальные гимны. В ответ с иностранных кораблей, на палубах которых выстроились во фрунт команды, неслись звуки русского гимна.
«Мы салютовали этим героям, шедшим так гордо на верную смерть!» — писал потом командир «Паскаля» капитан I ранга Сенес.
Волнение было неописуемое, некоторые из матросов плакали. Никогда не приходилось им видеть более возвышенной и трагической сцены. На мостике «Варяга» стоял его командир, ведущий корабль на последний парад.
В исходе этого боя сомневаться было невозможно. Русскому бронепалубному крейсеру и устаревшей канонерской лодке японцы противопоставили шесть бронированных крейсеров и восемь миноносцев. Против русских двух 203-мм, тринадцати 152-мм орудий и семи торпедных аппаратов готовились вести огонь четыре 203-мм, тридцать восемь 152-мм орудий и сорок три торпедных аппарата. Превосходство было более чем тройным, при том что «Варяг» вообще не имел бортовой брони и даже бронированных щитов на орудиях.
Когда корабли противников увидели друг друга в открытом море, японцы выбросили сигнал «сдаться на милость победителя», рассчитывая, что русский крейсер перед лицом их подавляющего превосходства сдастся без боя и станет первым трофеем в этой войне. В ответ на это командир «Варяга» отдал приказ поднять боевые флаги. В 11 ч. 45 мин. с крейсера «Асама» грянул первый выстрел, вслед за которым всего за одну минуту орудия японцев выпустили 200 снарядов — около семи тонн смертоносного металла. Весь огонь японская эскадра сосредоточила на «Варяге», поначалу игнорируя «Корейца». На «Варяге» горели разбитые шлюпки, вода вокруг него кипела от взрывов, остатки корабельных надстроек с грохотом падали на палубу, погребая под собой русских матросов. Замолкали один за другим подбитые орудия, вокруг которых лежали убитые. Японская картечь сыпалась дождем, палуба «Варяга» превратилась в овощную терку. Но, несмотря на шквальный огонь и огромные разрушения, «Варяг» все же вел прицельный огонь по японским судам из оставшихся орудий. Не отставал от него и «Кореец».
Мореходная канонерская лодка «Кореец»
Даже раненые не отходили от своих боевых постов. Грохот стоял такой, что у матросов в буквальном смысле этого слова лопались барабанные перепонки. Однофамилец командира, корабельный священник о. Михаил Руднев, несмотря на постоянную угрозу гибели, ходил по залитой кровью палубе «Варяга» и воодушевлял офицеров и матросов.
«Варяг» сосредоточил огонь на «Асаме». В течение часа он выпустил 1105 снарядов по японцам, в результате чего на «Асаме» начался пожар, обвалился капитанский мостик и был убит командир корабля. Крейсер «Акаси» получил столь тяжелый ущерб, что его последующий ремонт тянулся более года. Еще два других крейсера получили не менее тяжелые повреждения. Один из миноносцев затонул во время боя, а другой — по пути в порт Сасебо. В общей сложности японцы привезли на берег 30 убитых и 200 раненых, не считая тех, кто погиб вместе со своими кораблями. Противник не смог ни затопить, ни захватить русские суда — когда силы русских моряков были на исходе, Руднев принял решение о возвращении в порт, чтобы спасти оставшихся в живых матросов.
Это была победа русского флота. Моральное превосходство русских перед любыми силами противника было доказано страшной ценой — но цена эта была заплачена легко.
Когда изуродованные русские суда добрались в порт, на палубу «Варяга» поднялся капитан французского крейсера Сэнэс: «Я никогда не забуду потрясающего зрелища, представившегося мне. Палуба залита кровью, всюду валяются трупы и части тел. Ничто не избежало разрушения».
Из 36 орудий остались более-менее целыми лишь 7. В корпусе было обнаружено четыре огромные пробоины. Из состава команды, находившейся на верхней палубе, погибли 33 моряка и 120 были ранены. Капитан Руднев получил тяжелое ранение в голову. Чтобы не допустить захвата безоружных кораблей японцами, канонерскую лодку «Кореец» решено было взорвать, а на «Варяге» открыли кингстоны.
Оставшихся в живых русских героев разместили на иностранных судах. Английский «Тэлбот» принял на борт 242 человека, итальянский корабль взял 179 русских моряков, остальных разместил на своем борту французский «Паскаль».
Восхищенный доблестью русских немец Рудольф Грейнц сочинил стихотворение, на слова которого (в переводе Е. Студенской) музыкант 12-го гренадерского Астраханского полка А. С. Турищев, принимавший участие в торжественной встрече героев «Варяга» и «Корейца», написал всем известную песню — «Врагу не сдается наш гордый «Варяг».
29 апреля 1904 г. в Зимнем дворце Николай Второй чествовал моряков «Варяга». В этот день впервые и прозвучала песня, больше похожая на гимн:
Наверх, вы, товарищи, с Богом, ура!
Последний парад наступает.
Врагу не сдается наш гордый «Варяг»
Пощады никто не желает!
Все вымпелы вьются и цепи гремят,
Наверх якоря поднимая,
Готовятся к бою орудия в ряд,
На солнце зловеще сверкая!
Свистит и гремит, и грохочет кругом.
Гром пушек, шипенье снарядов,
И стал наш бессмертный и гордый «Варяг»
Подобен кромешному аду.
В предсмертных мученьях трепещут тела,
Гром пушек, и дым, и стенанья,
И судно охвачено морем огня,
Настала минута прощанья.
Прощайте, товарищи! С Богом, ура!
Кипящее море под нами!
Не думали, братцы, мы с вами вчера,
Что нынче умрем под волнами.
Не скажут ни камень, ни крест, где легли
Во славу мы Русского флага,
Лишь волны морские прославят одни
Геройскую гибель «Варяга»!
Спустя некоторое время японцы подняли «Варяг», отремонтировали и ввели его в состав своего флота под именем «Сойя». 22 марта 1916 г. корабль был выкуплен русским царем и зачислен в состав Балтийского флота под прежним именем — «Варяг».
Спустя год изношенный крейсер был отправлен для ремонта в союзническую Англию. Русский флот ждал возвращения славного крейсера для участия в войне с Германией, но случился октябрьский переворот, и английские военные власти разоружили «Варяг» и отправили экипаж на Родину, а сам корабль продали в 1918 г. частному предпринимателю. Когда «Варяг» попытались отбуксировать к месту будущей стоянки, вблизи г. Лендалфута, разразился шторм, и крейсер был выброшен на камни. В 1925 г. остатки «Варяга» англичане разобрали на металл. Так закончил свое существование самый знаменитый крейсер Русского флота.
Капитан Руднев умер в Туле в 1913 г. В 1956 г. ему установлен на малой родине памятник. Памятники героям «Варяга» установлены в порту Чемульпо и на Морском кладбище Владивостока.
Слава Русским героям! Вечная им память!
